220 НАСЛѢДОВАНІЕ ПО ЗАВѢЩАНІЮ. наслѣдства, какъ юридическаго лица (Учеб. рус. гр. пр., изд. 3, стр. 740), каковое утвержденіе его представляется неправильнымъ уже просто потому, что по нашему закону, какъ мы видѣли въ Общей части настоящаго труда въ главѣ о юридическихъ лицахъ, вакантное наслѣдство ни въ какомъ случаѣ не можетъ считаться за юридическое лицо (т. I, изд. 2, стр. 237). Основываясь на соображеніи такого опредѣленія представительства душеприказчика, Гольмстенъ даетъ довольно удачное опредѣленіе и самой сущности душеприказчества, какъ такого отношенія, въ силу котораго одно лицо—душеприказчикъ добровольно принимаетъ на себя обязательство исполненія воли другого лица завѣщателя, выраженной въ его завѣщаніи или, какъ объяснилъ Мордухай-Волтовской въ его статьѣ—„Мысли по поводу двухъ вопросовъ"—душеприказчикъ есть исполнитель воли завѣщателя („Вѣете. Права", 1902 г., кн. 6, стр. 99).
Нѣсколько выше мы уже замѣтили, что въ случаяхъ возложенія обязанности исполненія завѣщанія на наслѣдниковъ завѣщателя по закону или на отказополучателей по его завѣщанію, какъ первые, такъ и послѣдніе, какъ или ничего по завѣщанію не получающіе, или хотя и получающіе, но не въ качествѣ наслѣдниковъ завѣщателя, должны быть почитаемы, какъ исполнители завѣщанія, скорѣе за душеприказчиковъ, а что исполнителями завѣщанія, какъ наслѣдники завѣщателя, а не душеприказчики, должны считаться только его наслѣдники по этому завѣщанію, при чемъ мы также замѣтили, что законъ нашъ какъ бы противополагаетъ наслѣдникамъ по завѣщанію, какъ исполнителямъ завѣщанія, душеприказчиковъ, какъ лицъ постороннихъ, въ наслѣдствѣ по завѣщанію не участвующихъ. Основываясь на такомъ противоположеніи нашего закона душеприказчика, какъ исполнителя завѣщанія, наслѣдникамъ по завѣщанію, какъ его исполнителямъ, и изъ нашихъ цивилистовъ Кавелинъ въ его сочиненіи—„Право наслѣдованія" утверждаетъ, что душеприказчикъ не есть наслѣдникъ, а есть то постороннее лицо, которому по завѣщанію поручено привести въ исполненіе завѣщательныя распоряженія объ имуществѣ, почему отъ душеприказчика слѣдуетъ отличать наслѣдника по завѣщанію, которому оставляется по завѣщанію какое-либо имущество, и на котораго, вмѣстѣ съ тѣмъ, возлагается порученіе исполнить какія-либо распоряженія имущественнаго характера въ пользу постороннихъ лицъ. Высказавъ это положеніе, Кавелинъ, далѣе, задаетъ вопросъ—слѣдуетъ ли считать за душеприказчика такое лицо, которому завѣщана часть имущества завѣщателя, и въ то же время на которое возложена обязанность исполнить всѣ завѣщательныя распоряженія въ цѣломъ ихъ объемѣ, каковой вопросъ онъ уже, какъ бы въ отступленіе отъ высказаннаго имъ общаго положенія, разрѣшаетъ утвердительно, что врядъ ли основательно въ виду полнаго соотвѣтствія закону послѣдняго положенія. Наконецъ, онъ, разбирая практику сената по этому же вопросу и замѣтивъ въ ней нѣкоторыя противорѣчія, снова въ противность высказанному имъ общему положенію утверждаетъ, что наслѣдникомъ, а не душеприказчикомъ слѣдуетъ считать того, которому поручено исполненіе завѣщательныхъ распоряженій только относительно той части имущества, которая ему оставлена, а за душеприказчика того, которому оставлена часть имущества завѣщателя и въ то же время поручено исполненіе всѣхъ вообще его завѣщательныхъ распоряженій (Жур. гр. и у г. пр. 1885 г., кн. 1, стр. 28—30). На самомъ дѣлѣ, въ виду полной невозможности найти въ законѣ какія-либо данныя для обоснованія такого различенія наслѣдниковъ и душеприказчиковъ, какъ исполнителей завѣщанія, едва ли не слѣдуетъ скорѣе признавать наслѣдниковъ завѣщателя не за душеприказчиковъ, а за наслѣдниковъ, какъ исполнителей завѣщанія въ обоихъ только что указанныхъ Кавелинымъ случаяхъ, т.-е. какъ цъ тѣхъ случаяхъ, когда наслѣднику, обязанному исполнить завѣщаніе, предоставлено завѣщателемъ все его имущество, такъ и въ тѣхъ, когда ему предоставлена часть его имущества, безотпоси-
