Упился тайной, властвуя царями,
10 Народы на народы посылалъ.
И были царства мнѣ въ ночахъ кострами,
И выпилъ я пурпуровый фіалъ.
Когда же царь одинъ хотѣлъ быть выше,
Чѣмъ я, кѣмъ всѣ держалися цари
15 Почаровалъ съ высотъ я въ лунной нишѣ,
И царь надменный умеръ до зари.
Другой же, не понявъ, что перемѣна
Властей—въ умѣ того, кто звѣздочетъ,
Возмнилъ себя скотомъ, и ѣлъ онъ сѣно,
20 А я смотрѣлъ, какъ Млечный Путь течетъ.
Но вотъ, но вотъ, хоть всѣхъ я былъ сильнѣе,
И тайну тайнъ качалъ въ моихъ ночахъ,
Не полюбила вѣщаго Халдея
Истаръ Земли съ Вселенною въ очахъ.
25 И какъ горитъ блестящая Денница
Не Солнцу, а себѣ или Лунѣ,
Какъ къ бѣлой птицѣ бѣлая льнетъ птица,
Лишь трупъ ея былъ чарой преданъ мнѣ.
Подъ Мѣсяцемъ ущербно-наклоненнымъ,
30 И заострившимъ въ смертный бой рога,
Съ отчаяньемъ, съ восторгомъ изступленнымъ,
Я внялъ, что Вѣчность бьется въ берега.
Но я-то былъ бездонный и безбрежный,
Лишь Я ночное было мой законъ,—
35 И я ласкалъ тотъ трупъ нѣмой и нѣжный,
И, взявъ свое, я проклялъ Вавилонъ.
Я произвелъ смѣшеніе языковъ,
Людей внизу въ звѣрей я превратилъ,
И пала башня въ слитномъ гулѣ кликовъ,
40 И падалъ въ вышнемъ Небѣ дождь свѣтилъ.
Мой Вавилонъ, съ висячими садами,
Мой Вавилонъ, въ вѣнцѣ блестящихъ звѣздъ,
Несытый, хоть пресыщенный, страстями,—
Ты палъ,—рѣка бѣжитъ,—но сорванъ мостъ.
Упился тайной, властвуя царями,
10 Народы на народы посылал.
И были царства мне в ночах кострами,
И выпил я пурпуровый фиал.
Когда же царь один хотел быть выше,
Чем я, кем все держалися цари
15 Почаровал с высот я в лунной нише,
И царь надменный умер до зари.
Другой же, не поняв, что перемена
Властей — в уме того, кто звездочёт,
Возмнил себя скотом, и ел он сено,
20 А я смотрел, как Млечный Путь течёт.
Но вот, но вот, хоть всех я был сильнее,
И тайну тайн качал в моих ночах,
Не полюбила вещего Халдея
Истар Земли с Вселенною в очах.
25 И как горит блестящая Денница
Не Солнцу, а себе или Луне,
Как к белой птице белая льнёт птица,
Лишь труп её был чарой предан мне.
Под Месяцем ущербно-наклонённым,
30 И заострившим в смертный бой рога,
С отчаяньем, с восторгом исступлённым,
Я внял, что Вечность бьётся в берега.
Но я-то был бездонный и безбрежный,
Лишь Я ночное было мой закон, —
35 И я ласкал тот труп немой и нежный,
И, взяв своё, я проклял Вавилон.
Я произвёл смешение язы́ков,
Людей внизу в зверей я превратил,
И пала башня в слитном гуле кликов,
40 И падал в вышнем Небе дождь светил.
Мой Вавилон, с висячими садами,
Мой Вавилон, в венце блестящих звёзд,
Несытый, хоть пресыщенный, страстями, —
Ты пал, — река бежит, — но сорван мост.
Я красивѣе проснулся, выйдя снова изъ могилъ,
По желанью Озириса, тамъ, гдѣ свѣжій дышетъ Нилъ.
Я въ веселыя охоты устремилъ свой юный духъ,
Мнѣ служили бегемоты, чада творческихъ Старухъ.
5 Полюбивъ, какъ бога, Солнце, жизнь принявъ, какъ все—мое,
Я металъ въ вождей враждебныхъ мѣткострѣльное копье.
И отъ Сѣвера до Юга, отъ морей до жаркихъ странъ,
Улыбалась мнѣ подруга, изгибая стройный станъ.
Строя пышныя гробницы, такъ я пляску полюбилъ,
10 Что и въ смерти мнѣ плясуньи говорятъ о пляскѣ силъ.
Отъ земного скарабея я узналъ, какъ строить домъ,
Я отъ сокола развѣдалъ, мнѣ идти какимъ путемъ.
Я искусству жаркой схватки научился у быка,
И въ любви ли, или въ битвѣ, жизнь казалась мнѣ легка.
15 И предъ тѣмъ какъ снизойду я вмѣстѣ съ милой въ вѣрный гробъ,
Я помчусь за быстрымъ стадомъ легконогихъ антилопъ.
Такъ сказалъ я,—такъ и сдѣлалъ. Вѣренъ въ словѣ Фараонъ.
Сыну Солнца свѣтитъ Солнце. Тотъ, кто любитъ, счастливъ онъ.
Я красивее проснулся, выйдя снова из могил,
По желанью Озириса, там, где свежий дышит Нил.
Я в весёлые охоты устремил свой юный дух,
Мне служили бегемоты, чада творческих Старух.
5 Полюбив, как бога, Солнце, жизнь приняв, как всё — моё,
Я метал в вождей враждебных меткострельное копьё.
И от Севера до Юга, от морей до жарких стран,
Улыбалась мне подруга, изгибая стройный стан.
Строя пышные гробницы, так я пляску полюбил,
10 Что и в смерти мне плясуньи говорят о пляске сил.
От земного скарабея я узнал, как строить дом,
Я от сокола разведал, мне идти каким путём.
Я искусству жаркой схватки научился у быка,
И в любви ли, или в битве, жизнь казалась мне легка.
15 И пред тем как снизойду я вместе с милой в верный гроб,
Я помчусь за быстрым стадом легконогих антилоп.
Так сказал я, — так и сделал. Верен в слове Фараон.
Сыну Солнца светит Солнце. Тот, кто любит, счастлив он.
