власть, затѣмъ — напало на него и, наконецъ, разрушило его. Движеніе распространялось отъ одного города къ другому; въ скоромъ времени въ немъ приняли участіе всѣ европейскіе города, и менѣе чѣмъ въ сто лѣтъ свободные города возникли на берегахъ Средиземнаго, Нѣмецкаго и Балтійскаго морей, Атлантическаго океана и у фіордовъ Скандинавіи; у подножья Аппенинъ, Альпъ, Шварцвальда, Грампіанскихъ и Карпатскихъ горъ; въ равнинахъ Россіи, Венгріи, Франціи и Испаніи. Вездѣ вспыхивало то же самое возстаніе, имѣвшее вездѣ однѣ и тѣ же черты, вездѣ проходившее чрезъ тѣ же фазы и вездѣ приводившее къ однимъ и тѣмъ же результатамъ.
Въ каждомъ мѣстечкѣ, гдѣ только люди находили, или думали найти нѣкоторую защиту въ своихъ городскихъ стѣнахъ, они вступали въ „со-присягательства“ (co-jurations) „братства“ и „дружества“, объединенныя одною общею идеею, и смѣло шли навстрѣчу новой жизни взаимной помощи и свободы. И они успѣли въ осуществленіи своихъ стремленій настолько, что въ триста или четыреста лѣтъ вполнѣ измѣнился самый видъ Европы. Они покрыли страну прекрасными, роскошными зданіями, являвшимися выраженіемъ генія свободныхъ союзовъ свободныхъ людей, зданіями, которыхъ мы до сихъ поръ не превзошли по красотѣ и выразительности; они оставили въ наслѣдіе послѣдующимъ поколѣніямъ всѣ искусства и всѣ ремесла, и вся наша современная цивилизація, со всѣми достигнутыми ею и ожидаемыми въ будущемъ успѣхами, представляетъ лишь дальнѣйшее развитіе этого наслѣдія. И когда мы теперь стараемся опредѣлить, какія силы произвели эти великіе результаты, мы находимъ ихъ — не въ геніи индивидуальныхъ героевъ, не въ мощной организаціи большихъ государствъ и не въ политическихъ талантахъ ихъ правителей, но въ томъ же самомъ потокѣ взаимной помощи и взаимной поддержки, работу котораго мы видѣли въ деревенской общинѣ и который оживился и обновился въ средніе вѣка новаго рода союзами, — гильдіями, вдохновленными тѣмъ же духомъ, — но отлился уже въ новую форму.
Въ настоящее время хорошо извѣстно, что феодализмъ не повлекъ за собой разложенія деревенской общины. Хотя феодаламъ и удалось наложить ярмо
власть, затем — напало на него и, наконец, разрушило его. Движение распространялось от одного города к другому; в скором времени в нём приняли участие все европейские города, и менее чем в сто лет свободные города возникли на берегах Средиземного, Немецкого и Балтийского морей, Атлантического океана и у фиордов Скандинавии; у подножья Аппенин, Альп, Шварцвальда, Грампианских и Карпатских гор; в равнинах России, Венгрии, Франции и Испании. Везде вспыхивало то же самое восстание, имевшее везде одни и те же черты, везде проходившее чрез те же фазы и везде приводившее к одним и тем же результатам.
В каждом местечке, где только люди находили, или думали найти некоторую защиту в своих городских стенах, они вступали в «соприсягательства» (co-jurations) «братства» и «дружества», объединённые одною общею идеею, и смело шли навстречу новой жизни взаимной помощи и свободы. И они успели в осуществлении своих стремлений настолько, что в триста или четыреста лет вполне изменился самый вид Европы. Они покрыли страну прекрасными, роскошными зданиями, являвшимися выражением гения свободных союзов свободных людей, зданиями, которых мы до сих пор не превзошли по красоте и выразительности; они оставили в наследие последующим поколениям все искусства и все ремесла, и вся наша современная цивилизация, со всеми достигнутыми ею и ожидаемыми в будущем успехами, представляет лишь дальнейшее развитие этого наследия. И когда мы теперь стараемся определить, какие силы произвели эти великие результаты, мы находим их — не в гении индивидуальных героев, не в мощной организации больших государств и не в политических талантах их правителей, но в том же самом потоке взаимной помощи и взаимной поддержки, работу которого мы видели в деревенской общине и который оживился и обновился в средние века нового рода союзами, — гильдиями, вдохновленными тем же духом, — но отлился уже в новую форму.
В настоящее время хорошо известно, что феодализм не повлёк за собой разложения деревенской общины. Хотя феодалам и удалось наложить ярмо
