ренція стояла во-главѣ другой могущественной лиги, къ которой принадлежали Лукка, Болонья, Пистойя и др. города, и которая играла важную роль въ пораженіи дворянства въ средней Италіи; болѣе же мелкія лиги были въ то время самымъ обычнымъ явленіемъ. Такимъ образомъ несомнѣнно, что хотя и существовало соперничество между городами, и не трудно было посѣять раздоры между ними, но это соперничество не мѣшало городамъ объединяться для общей защиты своей свободы. Только позднѣе, когда города стали каждый маленькимъ государствомъ, между ними начались войны, какъ это всегда бываетъ, когда государства начинаютъ бороться между собою за верховное преобладаніе или изъ-за колоній.
Подобныя же лиги сформировались съ подобною же цѣлью въ Германіи. Когда, при наслѣдникахъ Конрада, страна стала ареною нескончаемыхъ родовыхъ войнъ изъ-за кровавой мести между баронами, города Вестфаліи образовали лигу противъ рыцарей, при чемъ однимъ изъ пунктовъ договора было обязательство, никогда не давать взаймы денегъ рыцарю, который продолжалъ бы укрывать краденые товары[1]. Въ то время, какъ „рыцари и дворянство жили грабежомъ и убивали, кого хотели“, какъ говорится въ Вормской Жалобѣ (Wormser Zorn) рейнскіе города (Майнцъ, Кёльнъ, Шпейеръ, Страссбургъ и Базель) взяли на себя иниціативу образованія лиги, для преслѣдованія грабителей и поддержанія мира, которая вскорѣ насчитывала шестьдесятъ вошедшихъ въ союзъ городовъ. Позднѣе, лига Швабскихъ городовъ, раздѣленныхъ на три „мирныхъ округа“ (Аугсбургъ, Констанцъ и Ульмъ) преследовала ту-же цѣль. И хотя эти лиги были сломлены[2], онѣ продержались довольно долго, чтобы показать, что въ то время, какъ предполагаемые миротворцы — короли, императоры церковь — возбуждали раздоры и сами были безпомощны противъ разбойничавшихъ рыцарей, толчокъ къ возстановленію мира и къ объединенію исходилъ изъ городовъ. Города, — а не императоры, —
- ↑ Joh. Falke, «Die Hansa als Deutsche See-und Handelsmacht», Berlin, 1863, стр. 31, 35.
- ↑ Относительно Аахена и Кёльна имѣются прямыя указанія, что не кто иной, какъ епископы этихъ двухъ городовъ — одинъ изъ нихъ подкупленный врагами — открыли ворота города.
ренция стояла во главе другой могущественной лиги, к которой принадлежали Лукка, Болонья, Пистойя и др. города, и которая играла важную роль в поражении дворянства в средней Италии; более же мелкие лиги были в то время самым обычным явлением. Таким образом несомненно, что хотя и существовало соперничество между городами, и нетрудно было посеять раздоры между ними, но это соперничество не мешало городам объединяться для общей защиты своей свободы. Только позднее, когда города стали каждый маленьким государством, между ними начались войны, как это всегда бывает, когда государства начинают бороться между собою за верховное преобладание или из-за колоний.
Подобные же лиги сформировались с подобною же целью в Германии. Когда, при наследниках Конрада, страна стала ареною нескончаемых родовых войн из-за кровавой мести между баронами, города Вестфалии образовали лигу против рыцарей, причем одним из пунктов договора было обязательство, никогда не давать взаймы денег рыцарю, который продолжал бы укрывать краденые товары[1]. В то время, как «рыцари и дворянство жили грабежом и убивали, кого хотели», как говорится в Вормской Жалобе (Wormser Zorn) рейнские города (Майнц, Кёльн, Шпейер, Страссбург и Базель) взяли на себя инициативу образования лиги, для преследования грабителей и поддержания мира, которая вскоре насчитывала шестьдесят вошедших в союз городов. Позднее, лига швабских городов, разделенных на три «мирных округа» (Аугсбург, Констанц и Ульм) преследовала ту же цель. И хотя эти лиги были сломлены[2], они продержались довольно долго, чтобы показать, что в то время, как предполагаемые миротворцы — короли, императоры церковь — возбуждали раздоры и сами были беспомощны против разбойничавших рыцарей, толчок к восстановлению мира и к объединению исходил из городов. Города, — а не императоры, —
