но суть свойства, какъ самостоятельное, именно какъ опредѣленность, рефлектированная, какъ таковая, въ себя. Поэтому хотя матеріи просты и относятся лишь къ самимъ себѣ, но ихъ содержаніе есть нѣкоторая опредѣленность; рефлексія въ себя есть лишь форма этого содержанія, которое, какъ таковое, не рефлектировано въ себя, но по своей опредѣленности относится къ другому, Поэтому вещь есть не только также совокупность такихъ же, отношеніе ихъ, какъ взаимо-безразличныхъ, но равнымъ образомъ, ихъ отрицательное отношеніе; по ихъ опредѣленности матеріи сами суть эта ихъ отрицательная рефлексія, составляющая пунктуальность вещи. Одна матерія не есть то же, что есть другая, по взаимной опредѣленности ихъ содержанія; и по ихъ самостоятельности одна не есть, поскольку есть другая.
Поэтому, вещь есть такое взаимное отношеніе матерій, изъ которыхъ она состоитъ, что въ немъ состоятъ также одна и другая, но что вмѣстѣ съ тѣмъ одна не состоитъ, поскольку состоитъ другая. Поскольку, слѣдовательно, въ вещи есть одна матерія, другая тѣмъ самымъ снимается; но вещь есть вмѣстѣ съ тѣмъ также или состояніе другихъ. Поэтому въ состояніи одной матеріи другая не состоитъ и вмѣстѣ съ тѣмъ послѣдняя также состоитъ въ первой; и такъ относятся взаимно всѣ эти различныя матеріи. Такъ какъ поэтому въ томъ же смыслѣ, въ какомъ состоитъ одна, состоятъ и другія, въ каковомъ одномъ ихъ состояніи и заключается пунктуальность или отрицательное единство вещи, онѣ совершенно проникаютъ одна другую; а такъ какъ вещь вмѣстѣ съ тѣмъ есть также ихъ совокупность, и матеріи рефлектированы въ ихъ опредѣленности, то онѣ взаимно безразличны и въ своемъ проникновеніи не соприкасаются. Поэтому матеріи по существу пористы, такъ что одна существуетъ въ порахъ или въ несуществованіи другихъ; но эти другія также пористы; въ ихъ порахъ или ихъ несуществованіи существуютъ также и первая, и всѣ прочія; ихъ устойчивость есть вмѣстѣ ихъ снятіе и устойчивость другихъ; и. эта устойчивость другихъ есть, равнымъ образомъ, ихъ снятіе и устойчивость первой, а также и всѣхъ прочихъ. Поэтому вещь есть самопротиворѣчащее опосредованіе съ собою самостоятельной устойчивости черезъ ея противоположность, именно черезъ ея отрицаніе, или одной самостоятельной матеріи черезъ устойчивость и неустойчивость другой. Осуществленіе достигло въ этой вещи своей полноты, будучи въ одномъ и томъ же и сущимъ въ себѣ бытіемъ или самостоятельною устойчивостью, и несущественнымъ осуществленіемъ; истина осуществленія состоитъ поэтому въ томъ, чтобы имѣть свое бытіе въ себѣ въ несущественности или свою устойчивость въ другомъ и именно въ абсолютно-другомъ, иначе, имѣть своею основою свое уничтоженіе (ХісЬіі§кеі1)- Поэтому оно есть явленіе.
Примѣчаніе. Одно изъ обычнѣйшихъ опредѣленій представленія заключается въ томъ, что вещь состоитъ изъ многихъ самостоятельныхъ матерій. Съ одной стороны, вещь разсматривается такъ, что она имѣетъ свойства, устойчивость которыхъ и есть вещь. Съ другой стороны, эти различныя опредѣленія принимаются за матеріи, относительно которыхъ вещь
но суть свойства, как самостоятельное, именно как определенность, рефлектированная, как таковая, в себя. Поэтому хотя материи просты и относятся лишь к самим себе, но их содержание есть некоторая определенность; рефлексия в себя есть лишь форма этого содержания, которое, как таковое, не рефлектировано в себя, но по своей определенности относится к другому, Поэтому вещь есть не только также совокупность таких же, отношение их, как взаимо-безразличных, но равным образом, их отрицательное отношение; по их определенности материи сами суть эта их отрицательная рефлексия, составляющая пунктуальность вещи. Одна материя не есть то же, что есть другая, по взаимной определенности их содержания; и по их самостоятельности одна не есть, поскольку есть другая.
Поэтому, вещь есть такое взаимное отношение материй, из которых она состоит, что в нём состоят также одна и другая, но что вместе с тем одна не состоит, поскольку состоит другая. Поскольку, следовательно, в вещи есть одна материя, другая тем самым снимается; но вещь есть вместе с тем также или состояние других. Поэтому в состоянии одной материи другая не состоит и вместе с тем последняя также состоит в первой; и так относятся взаимно все эти различные материи. Так как поэтому в том же смысле, в каком состоит одна, состоят и другие, в каковом одном их состоянии и заключается пунктуальность или отрицательное единство вещи, они совершенно проникают одна другую; а так как вещь вместе с тем есть также их совокупность, и материи рефлектированы в их определенности, то они взаимно безразличны и в своем проникновении не соприкасаются. Поэтому материи по существу пористы, так что одна существует в порах или в несуществовании других; но эти другие также пористы; в их порах или их несуществовании существуют также и первая, и все прочие; их устойчивость есть вместе их снятие и устойчивость других; и. эта устойчивость других есть, равным образом, их снятие и устойчивость первой, а также и всех прочих. Поэтому вещь есть самопротиворечащее опосредование с собою самостоятельной устойчивости через её противоположность, именно через её отрицание, или одной самостоятельной материи через устойчивость и неустойчивость другой. Осуществление достигло в этой вещи своей полноты, будучи в одном и том же и сущим в себе бытием или самостоятельною устойчивостью, и несущественным осуществлением; истина осуществления состоит поэтому в том, чтобы иметь свое бытие в себе в несущественности или свою устойчивость в другом и именно в абсолютно-другом, иначе, иметь своею основою свое уничтожение (ХисЬиі§кеи1)- Поэтому оно есть явление.
Примечание. Одно из обычнейших определений представления заключается в том, что вещь состоит из многих самостоятельных материй. С одной стороны, вещь рассматривается так, что она имеет свойства, устойчивость которых и есть вещь. С другой стороны, эти различные определения принимаются за материи, относительно которых вещь
