можетъ быть, и вовсе не дойдетъ очередь. Такъ какъ онѣ перемѣщаются въ въ матеріально-простую душевную вещь, которая признается просто нематеріальною, то способности, правда, не представляются какъ отдѣльныя матеріи; но какъ силы, онѣ признаются столь же взаимно безразличными, какъ и эти матеріи. Но духъ не есть такое же противорѣчіе, какъ вещь, которая разлагается и переходитъ въ явленіе; онъ есть уже въ себѣ самомъ перешедшее въ свое абсолютное единство, т.-е. въ понятіе, противорѣчіе, въ коемъ различенія должны быть мыслимы, уже не какъ самостоятельныя, а какъ отдѣльные моменты субъекта, простой индивидуальности.
ВТОРАЯ ГЛАВА.
Явленіе.
Осуществленіе есть непосредственность бытія, къ которой вновь возстановила себя сущность. Эте непосредственность есть въ себѣ рефлексія сущности въ себя. Сущность, какъ осуществленіе, выступила изъ своего основанія, которое само перешло въ нее. Осуществленіе есть рефлектированныя непосредственность, поскольку оно въ немъ самомъ есть абсолютная отрицательность. Теперь оно положена, какъ послѣдняя, такъ какъ она опредѣлила себя, какъ явленіе.
Явленіе есть поэтому, ближайшимъ образомъ, сущность въ своемъ осуществленіи; сущность непосредственно въ немъ дана. Что явленіе есть не непосредственное, а рефлектированное осуществленіе, это есть въ немъ моментъ сущности; или, иначе, осуществленіе, какъ существенное осуществленіе, есть явленіе.
Нѣчто есть только явленіе — въ томъ смыслѣ, что осуществленіе, какъ таковое, есть лишь положенное, а не сущее въ себѣ и для себя. Въ этомъ состоитъ его существенность, именно въ томъ, чтобы имѣть въ немъ самомъ отрицательность рефлексіи, природу сущности. Это не есть нѣкоторая чуждая, внѣшняя рефлексія, къ которой принадлежала бы сущность, и которая объявляла бы осуществленіе черезъ сравненіе его съ сущностью за явленіе; но, какъ выяснилось, эта существенность осуществленія, состоящая въ томъ, чтобы быть явленіемъ, есть собственная истина осуществленія. Рефлексія, черезъ ко-которое оно таково, принадлежитъ ему самому.
Но если говорится, что нѣчто есть только явленіе, въ томъ смыслѣ, какъ бы истина состояла въ противоположномъ ему непосредственномъ осуществленіи, то, напротивъ, явленіе должно быть признано за высшую истину; ибо явленіе есть существенное осуществленіе, какъ, наоборотъ, осуществленіе есть еще несущественное явленіе; ибо осуществленіе имѣетъ въ себѣ лишь одинъ изъ моментовъ явленія, именно есть осуществленіе, какъ непосредственное, еще не какъ отрицательная рефлексія явленія. Если явленіе называется несущественнымъ, то моментъ его отрицательности мыслится
может быть, и вовсе не дойдет очередь. Так как они перемещаются в в материально-простую душевную вещь, которая признается просто нематериальною, то способности, правда, не представляются как отдельные материи; но как силы, они признаются столь же взаимно безразличными, как и эти материи. Но дух не есть такое же противоречие, как вещь, которая разлагается и переходит в явление; он есть уже в себе самом перешедшее в свое абсолютное единство, т. е. в понятие, противоречие, в коем различения должны быть мыслимы, уже не как самостоятельные, а как отдельные моменты субъекта, простой индивидуальности.
ВТОРАЯ ГЛАВА.
Явление.
Осуществление есть непосредственность бытия, к которой вновь восстановила себя сущность. Эте непосредственность есть в себе рефлексия сущности в себя. Сущность, как осуществление, выступила из своего основания, которое само перешло в нее. Осуществление есть рефлектированные непосредственность, поскольку оно в нём самом есть абсолютная отрицательность. Теперь оно положена, как последняя, так как она определила себя, как явление.
Явление есть поэтому, ближайшим образом, сущность в своем осуществлении; сущность непосредственно в нём дана. Что явление есть не непосредственное, а рефлектированное осуществление, это есть в нём момент сущности; или, иначе, осуществление, как существенное осуществление, есть явление.
Нечто есть только явление — в том смысле, что осуществление, как таковое, есть лишь положенное, а не сущее в себе и для себя. В этом состоит его существенность, именно в том, чтобы иметь в нём самом отрицательность рефлексии, природу сущности. Это не есть некоторая чуждая, внешняя рефлексия, к которой принадлежала бы сущность, и которая объявляла бы осуществление через сравнение его с сущностью за явление; но, как выяснилось, эта существенность осуществления, состоящая в том, чтобы быть явлением, есть собственная истина осуществления. Рефлексия, через ко-которое оно таково, принадлежит ему самому.
Но если говорится, что нечто есть только явление, в том смысле, как бы истина состояла в противоположном ему непосредственном осуществлении, то, напротив, явление должно быть признано за высшую истину; ибо явление есть существенное осуществление, как, наоборот, осуществление есть еще несущественное явление; ибо осуществление имеет в себе лишь один из моментов явления, именно есть осуществление, как непосредственное, еще не как отрицательная рефлексия явления. Если явление называется несущественным, то момент его отрицательности мыслится
