если бы захотѣлъ; но онъ, повидимому, удовлетворилъ свою жажду мести и, наконецъ, бросилъ своего, распростертаго на полу, врага и пошелъ на бакъ.
Но эти два событія только открыли собою программу дня. Послѣ обѣда произошла схватка между Смокомъ и Гендерсономъ и вскорѣ изъ «третьяго класса» послышались выстрѣлы, которые обратили въ бѣгство остальныхъ четырехъ охотниковъ. Столбъ густого, ѣдкаго дыма поднялся изъ открытаго люка, и Волкъ Ларсенъ тотчасъ же бросился туда. До насъ донеслись звуки ударовъ и брань. Оба охотника были ранены, и онъ билъ ихъ обоихъ за то, что они не исполнили его приказанія и изувѣчили другъ друга передъ самымъ началомъ охотничьяго сезона. Они были ранены очень серьезно, и, основательно поколотивши ихъ, онъ началъ грубо перевязывать ихъ раны. Я изображалъ собою ассистента, когда онъ прочищалъ и промывалъ ихъ сквозныя пулевыя раны, и я изумлялся, какъ стойко они переносили эту жестокую перевязку безъ всякой анестетики, если не считать за нее большого стакана водки.
Затѣмъ во время первой вахты произошла новая драка на бакѣ. Возникла она изъ-за тѣхъ же сплетенъ, который были причиной избіенія Джонсона, и по шуму, который доносился до насъ, и по виду матросовъ на слѣдующій день, было очевидно, что одна половина изъ нихъ порядочно-таки избила другую.
Вторая вахта ознаменовалась столкновеніемъ
