къ усиленному выпуску бумажныхъ денегъ. Мало по малу въ обращеніе была пущена такая масса этихъ денегъ, что курсъ ихъ палъ до одной трети номинальной ихъ цѣны мѣдною монетою. Такъ какъ Швеція въ то же время закупала за границей металлъ, требовавшійся для чеканки ея ухудшенной монеты, то и здѣсь возникло большое количество вексельныхъ аферъ между этою сѣверною державою съ одной стороны и Амстердамомъ и Гамбургомъ съ другой. Злоупотребленія векселями еще усиливались, по свидѣтельству Бюша, особою организаціею гамбургскаго мѣняльнаго банка. По уставу этого послѣдняго, каждому владѣльцу чековъ банка деньги его выдавались по предъявленіи съ вычетомъ, который, пока всѣ обороты производились на звонкую монету, не превышалъ ⅝ per mille. Но, такъ какъ деньги банка постоянно колебались въ курсѣ по отношенію къ остальнымъ деньгамъ, находившимся въ обращеніи, и такъ какъ эта разница курса еще усилилась вслѣдствіе ухудшенія монеты, то черезъ это уже возникъ соблазнъ къ ажіотажу: извлеченіемъ серебряныхъ талеровъ изъ банка и размѣномъ ихъ на ходячую монету можно было осуществлять значительные барыши. Вслѣдствіе этого, банкъ неоднократно бывалъ вынужденъ закрывать свои кассы, чтобы положить предѣлъ ажіотажу. Но при размѣнномъ банкѣ существовалъ ссудный банкъ, который подъ залогъ невыдѣланнаго серебра и золота, а также и мѣди и даже, въ прежнія времена, драгоцѣнныхъ каменьевъ, выдавалъ ссуды по 2 процента въ годъ, или, по ⅙ процента въ мѣсяцъ; при этомъ залоги оцѣнивались въ такую сумму, которую считали достаточной для обезпеченія уплаты. Такъ какъ банкъ принималъ также въ закладъ всевозможныя золотыя и серебряныя монеты, сообразно съ ихъ достоинствомъ и вѣсомъ, то это давало возможность повышать курсъ остальной монеты по сравненію съ деньгами банка: для этого стоило изъять первую изъ обращенія, заложивъ ее въ банкъ и затѣмъ, дождавшись ея повышенія, выкупать изъ банка и снова пустить съ прибылью въ обращеніе. Кромѣ того, вслѣдствіе усиленнаго обращенія векселей, такъ какъ стоимость каждаго векселя должна была записываться въ переводномъ банкѣ, почти каждый находилъ себя вынужденнымъ всѣ деньги, ненужныя ему для уплаты по векселямъ, а также все имѣвшееся у него количество невыдѣланнаго металла закладывать въ банкѣ, чтобы сосредоточить въ своихъ рукахъ возможно большее количество денегъ банка.
Благодаря этимъ то обстоятельствамъ въ послѣдніе годы семилѣтней войны дошло до того, что звонкая монета, которая по номинальной цѣнѣ, должна бы была терять лажъ въ 23% по сравненію съ ассигнаціями, теперь давала лишь 6%; даже находившійся въ обращеніи серебряный талеръ въ той же пропорціи превышалъ талеръ, расчитанный въ книгахъ банка, такъ что, если бы банкъ былъ открытъ, всякій поспѣшилъ бы, въ видахъ этой выгоды, взять назадъ свои серебряныя деньги, лежавшія въ банкѣ. По всему этому присоеди-
к усиленному выпуску бумажных денег. Мало-помалу в обращение была пущена такая масса этих денег, что курс их пал до одной трети номинальной их цены медною монетою. Так как Швеция в то же время закупала за границей металл, требовавшийся для чеканки ее ухудшенной монеты, то и здесь возникло большое количество вексельных афер между этою северною державою, с одной стороны, и Амстердамом и Гамбургом, с другой. Злоупотребления векселями еще усиливались, по свидетельству Бюша, особою организациею Гамбургского меняльного банка. По уставу этого последнего каждому владельцу чеков банка деньги его выдавались по предъявлении с вычетом, который, пока все обороты производились на звонкую монету, не превышал ⅝ per mille. Но так как деньги банка постоянно колебались в курсе по отношению к остальным деньгам, находившимся в обращении, и так как эта разница курса еще усилилась вследствие ухудшения монеты, то через это уже возник соблазн к ажиотажу: извлечением серебряных талеров из банка и разменом их на ходячую монету можно было осуществлять значительные барыши. Вследствие этого банк неоднократно бывал вынужден закрывать свои кассы, чтобы положить предел ажиотажу. Но при разменном банке существовал ссудный банк, который под залог невыделанного серебра и золота, а также и меди и даже, в прежние времена, драгоценных каменьев, выдавал ссуды по два процента в год или по ⅙ процента в месяц; при этом залоги оценивались в такую сумму, которую считали достаточной для обеспечения уплаты. Так как банк принимал также в заклад всевозможные золотые и серебряные монеты, сообразно с их достоинством и весом, то это давало возможность повышать курс остальной монеты по сравнению с деньгами банка: для этого стоило изъять первую из обращения, заложив ее в банк и затем, дождавшись ее повышения, выкупать из банка и снова пустить с прибылью в обращение. Кроме того, вследствие усиленного обращения векселей, так как стоимость каждого векселя должна была записываться в переводном банке, почти каждый находил себя вынужденным все деньги, не нужные ему для уплаты по векселям, а также все имевшееся у него количество невыделанного металла закладывать в банке, чтобы сосредоточить в своих руках возможно большее количество денег банка.
Благодаря этим-то обстоятельствам в последние годы семилетней войны дошло до того, что звонкая монета, которая по номинальной цене должна бы была терять лаж в 23% по сравнению с ассигнациями, теперь давала лишь 6%; даже находившийся в обращении серебряный талер в той же пропорции превышал талер, рассчитанный в книгах банка, так что, если бы банк был открыт, всякий поспешил бы в видах этой выгоды взять назад свои серебряные деньги, лежавшие в банке. Ко всему этому присоеди-
