D. была мысль спросить о мужественныхъ не только въ пѣхотѣ, но и въ конницѣ, и вообще во всякомъ родѣ войны; да и не о воинахъ только говорю я, но и о тѣхъ, которые мужественно подвергаются опасностямъ на морѣ, мужественны противъ болѣзней, бѣдности, или и политики, которые храбро также сражаются не съ одними скорбями и страхомъ, но и съ страстями, или удовольствіями, то E. удерживая свое мѣсто, то отступая; такъ какъ во всемъ этомъ, Лахесъ, не менѣе возможно мужество.
Лах. И очень, Сократъ.
Сокр. Итакъ всѣ эти мужественны; только одни оказываютъ мужество въ удовольствіяхъ, другіе въ скорбяхъ, иные въ страстяхъ, а нѣкоторые въ страхѣ. Напротивъ, немужественные во всемъ этомъ обнаруживаютъ боязнь.
Лах. Конечно.
Сокр. Такъ я спрашивалъ тебя: что это такое въ обоихъ случаяхъ? Попытайся же опять сначала сказать, что такое мужество, какъ одно и тоже во всемъ. Но можетъ быть ты не понимаешь словъ моихъ?
Лах. Что-то не очень.
192.Сокр. Я говорю такъ. Пусть будетъ предложенъ вопросъ: что такое скорость, проявляющаяся и въ бѣганіи, и въ музыкѣ, и въ разговорѣ, и въ ученіи, и во многомъ другомъ, — та скорость, которую, можно сказать, мы пріобрѣтаемъ въ дѣятельности рукъ, ногъ, языка, голоса и мысли?[1] Не спросилъ ли бы и ты такимъ образомъ?
Лах. Конечно спросилъ бы.
Сокр. Итакъ положимъ, что съ этимъ вопросомъ кто нибудь обратился бы ко мнѣ и сказалъ: Сократъ! что называешь B. ты скоростію во всемъ? Я отвѣчалъ бы: называю спо-
- ↑ Вотъ способъ, которымъ Платонъ ищетъ общихъ понятій о вещахъ. Онъ требуетъ родоваго признака, который былъ бы признакомъ всѣхъ предметовъ одного рода. Подобнымъ образомъ и въ Менонѣ (p. 74. A) устанавливается общее понятіе о добродѣтели: τὴν δὲ μίαν (ἀρετὴν) ἣ διὰ πάντων τούτων ἐςίν, οὐ δυνάμεθα ἀνευρεῖν. Сравн. Heindorf ad Sophist, p. 240. A.
D. была мысль спросить о мужественных не только в пехоте, но и в коннице, и вообще во всяком роде войны; да и не о воинах только говорю я, но и о тех, которые мужественно подвергаются опасностям на море, мужественны против болезней, бедности, или и политики, которые храбро также сражаются не с одними скорбями и страхом, но и со страстями, или удовольствиями, то E. удерживая свое место, то отступая; так как во всём этом, Лахес, не менее возможно мужество.
Лах. И очень, Сократ.
Сокр. Итак все эти мужественны; только одни оказывают мужество в удовольствиях, другие в скорбях, иные в страстях, а некоторые в страхе. Напротив, немужественные во всём этом обнаруживают боязнь.
Лах. Конечно.
Сокр. Так я спрашивал тебя: что это такое в обоих случаях? Попытайся же опять сначала сказать, что такое мужество, как одно и тоже во всём. Но может быть ты не понимаешь слов моих?
Лах. Что-то не очень.
192.Сокр. Я говорю так. Пусть будет предложен вопрос: что такое скорость, проявляющаяся и в бегании, и в музыке, и в разговоре, и в учении, и во многом другом, — та скорость, которую, можно сказать, мы приобретаем в деятельности рук, ног, языка, голоса и мысли?[1] Не спросил ли бы и ты таким образом?
Лах. Конечно спросил бы.
Сокр. Итак положим, что с этим вопросом кто-нибудь обратился бы ко мне и сказал: Сократ! что называешь B. ты скоростию во всём? Я отвечал бы: называю спо-
————————————
- ↑ Вот способ, которым Платон ищет общих понятий о вещах. Он требует родового признака, который был бы признаком всех предметов одного рода. Подобным образом и в Меноне (p. 74. A) устанавливается общее понятие о добродетели: τὴν δὲ μίαν (ἀρετὴν) ἣ διὰ πάντων τούτων ἐςίν, οὐ δυνάμεθα ἀνευρεῖν. Сравн. Heindorf ad Sophist, p. 240. A.
