піасъ? Вѣдь мы, вѣроятно, искали того, почему бываютъ прекрасны B. всѣ прекрасные предметы, равно какъ почему велики всѣ великіе, то-есть, по преизбытку: ибо этимъ все велико, хотя бы не являлось; тому необходимо быть великимъ, что имѣетъ избытокъ. Такъ то же скажемъ и о прекрасномъ, по которому все прекрасно, является ли нѣчто такимъ, или нѣтъ. Что могло бы быть оно? Это будетъ не то, что приличествующее; ибо приличествующее, какъ ты сказалъ, заставляетъ предметъ являться прекраснѣе, чѣмъ онъ есть, а тому, что есть, являться не позволяетъ. Намъ надобно постараться, какъ C. я сейчасъ говорилъ, изслѣдовать то, что дѣлаетъ прекраснымъ, является ли нѣчто, или нѣтъ. Вѣдь это мы ищемъ, если ищемъ прекрасное.
Ипп. Но приличествующее, Сократъ, своимъ присутствіемъ заставляетъ предметы и быть и являться прекрасными.
Сокр. Стало-быть, невозможно, въ самомъ дѣлѣ, чтобы предметы существенно прекрасные, въ присутствіи того, что заставляетъ являться-то, не явились такими?
Ипп. Невозможно.
Сокр. Такъ въ томъ ли согласимся, Иппіасъ, что всѣ существенно прекрасныя учрежденія и дѣйствія всегда всѣмъ D. кажутся и по бытію и въ явленіи прекрасными? или, совершенно напротивъ, что мы ихъ не знаемъ, и что въ разсужденіи ихъ бываетъ болѣе всего споровъ и вражды, какъ частно — между людьми, такъ и всенародно — между городами?
Ипп. Болѣе такъ, Сократъ; мы не знаемъ.
Сокр. Нѣтъ, не такъ, если имъ свойственно было являться-то. А имъ это было бы свойственно, еслибы приличествующее было прекрасное и заставляло предметы нетолько быть, но и казаться прекрасными; такъ что приличествующее, какъ скоро оно заставляетъ предметъ быть прекраснымъ, было бы тѣмъ прекраснымъ, котораго мы ищемъ, не заставляя его уже E. являться. Но если опять заставляющее являться есть приличествующее, то оно не было бы прекраснымъ, котораго мы ищемъ: потому что приличествующее-то заставляетъ быть;
пиас? Ведь мы, вероятно, искали того, почему бывают прекрасны B. все прекрасные предметы, равно как почему велики все великие, то есть, по преизбытку: ибо этим всё велико, хотя бы не являлось; тому необходимо быть великим, что имеет избыток. Так то же скажем и о прекрасном, по которому всё прекрасно, является ли нечто таким, или нет. Что могло бы быть оно? Это будет не то, что приличествующее; ибо приличествующее, как ты сказал, заставляет предмет являться прекраснее, чем он есть, а тому, что есть, являться не позволяет. Нам надобно постараться, как C. я сейчас говорил, исследовать то, что делает прекрасным, является ли нечто, или нет. Ведь это мы ищем, если ищем прекрасное.
Ипп. Но приличествующее, Сократ, своим присутствием заставляет предметы и быть и являться прекрасными.
Сокр. Стало быть, невозможно, в самом деле, чтобы предметы существенно прекрасные, в присутствии того, что заставляет являться-то, не явились такими?
Ипп. Невозможно.
Сокр. Так в том ли согласимся, Иппиас, что все существенно прекрасные учреждения и действия всегда всем D. кажутся и по бытию и в явлении прекрасными? или, совершенно напротив, что мы их не знаем, и что в рассуждении их бывает более всего споров и вражды, как частно — между людьми, так и всенародно — между городами?
Ипп. Более так, Сократ; мы не знаем.
Сокр. Нет, не так, если им свойственно было являться-то. А им это было бы свойственно, если бы приличествующее было прекрасное и заставляло предметы нетолько быть, но и казаться прекрасными; так что приличествующее, как скоро оно заставляет предмет быть прекрасным, было бы тем прекрасным, которого мы ищем, не заставляя его уже E. являться. Но если опять заставляющее являться есть приличествующее, то оно не было бы прекрасным, которого мы ищем: потому что приличествующее-то заставляет быть;
