верженія его положеній, пользуемся робостію ребенка, и, съ одной стороны, отзываясь объ этомъ какъ о насмѣшкѣ, а съ другой — величаясь мѣрою всѣхъ вещей, приказывалъ намъ разсуждать о его ученіи серьезно?
Ѳеод. Какъ не замѣтить, Сократъ.
Сокр. Что же? прикажешь послушаться его?
Ѳеод. И очень.
Сокр. А видишь ли, что здѣсь всѣ, кромѣ тебя, — ребята? Такъ если послушаемся того человѣка, — ученіе его должны серьезно разсматривать я и ты, спрашивая и отвѣчая другъ E. другу, чтобы въ томъ-то нельзя было обвинять насъ, будто мы изслѣдывали его положенія, играя съ дѣтьми.
Ѳеод. Что же? развѣ Теэтетъ не лучше можетъ слѣдовать за разсматриваемымъ предметомъ, чѣмъ многіе съ большою бородою?
Сокр. По крайней мѣрѣ не лучше тебя-то, Ѳеодоръ. Такъ не думай, что, тогда какъ я долженъ всячески защищать умершаго твоего друга, ты не долженъ никакъ; нѣтъ, 169. почтеннѣйшій, слѣдуй-ка немного за предметомъ, до тѣхъ поръ, пока не узнаемъ, тебѣ ли надобно быть мѣрою относительно геометрическихъ чертежей, или всѣ, такъ же какъ ты, достаточны для себя и въ астрономіи, и во всемъ, въ чемъ состоитъ твое отличіе.
Ѳеод. Сидя подлѣ тебя, Сократъ, трудно не давать отчета. Я сейчасъ говорилъ вздоръ, полагая, что ты позволишь мнѣ не снимать одежды, и не станешь принуждать меня, какъ лакедемоняне; впрочемъ въ тебѣ, кажется, больше сходства съ Скиррономъ[1]. Лакедемоняне приказываютъ или B. удалиться, или раздѣться; а ты, по видимому, дѣлаешь дѣло скорѣе Антеево[2]: подошедшаго къ тебѣ не отпускаешь,
- ↑ Ты походишь больше на Скиррона, который низвергалъ путешественниковъ со скалы, пока самъ не былъ убитъ Тезеемъ, отправлявшимся изъ Трезены въ Аѳины (см. Plutarch. Thes. 3; Diodоr. IV, 61; Ovid. Met. VII, 446.
- ↑ Антей нѣкогда жилъ въ ливійской пещерѣ и всѣхъ иностранцевъ, приходившихъ въ ту страну, вызывая съ собою на бой, умерщвлялъ. Но наконецъ
вержения его положений, пользуемся робостию ребенка, и, с одной стороны, отзываясь об этом как о насмешке, а с другой — величаясь мерою всех вещей, приказывал нам рассуждать о его учении серьезно?
Феод. Как не заметить, Сократ.
Сокр. Что же? прикажешь послушаться его?
Феод. И очень.
Сокр. А видишь ли, что здесь все, кроме тебя, — ребята? Так если послушаемся того человека, — учение его должны серьезно рассматривать я и ты, спрашивая и отвечая друг E. другу, чтобы в том-то нельзя было обвинять нас, будто мы исследывали его положения, играя с детьми.
Феод. Что же? разве Теэтет не лучше может следовать за рассматриваемым предметом, чем многие с большою бородою?
Сокр. По крайней мере не лучше тебя-то, Феодор. Так не думай, что, тогда как я должен всячески защищать умершего твоего друга, ты не должен никак; нет, 169. почтеннейший, следуй-ка немного за предметом, до тех пор, пока не узнаем, тебе ли надобно быть мерою относительно геометрических чертежей, или все, так же как ты, достаточны для себя и в астрономии, и во всём, в чём состоит твое отличие.
Феод. Сидя подле тебя, Сократ, трудно не давать отчета. Я сейчас говорил вздор, полагая, что ты позволишь мне не снимать одежды, и не станешь принуждать меня, как лакедемоняне; впрочем в тебе, кажется, больше сходства со Скирроном[1]. Лакедемоняне приказывают или B. удалиться, или раздеться; а ты, по-видимому, делаешь дело скорее Антеево[2]: подошедшего к тебе не отпускаешь,
——————
- ↑ Ты походишь больше на Скиррона, который низвергал путешественников со скалы, пока сам не был убит Тезеем, отправлявшимся из Трезены в Афины (см. Plutarch. Thes. 3; Diodоr. IV, 61; Ovid. Met. VII, 446.
- ↑ Антей некогда жил в ливийской пещере и всех иностранцев, приходивших в ту страну, вызывая с собою на бой, умерщвлял. Но наконец
