разнаго рода сосуды и утвари; потомъ, тѣ, которыми устрояются колесницы и суда, для употребленія на сушѣ и на морѣ, дѣлаются всякіе покровы, или вообще платье; сюда относятся, далѣе тѣ, которыя заботятся объ украшеніи нашихъ подѣлокъ и построекъ, тѣ, которыя занимаются обдѣлкою грубой матеріи тѣлъ, наприм., золота, серебра и другихъ веществъ, и тѣ, которыми пріобрѣтается пища. За этимъ слѣдуетъ пріобрѣтеніе животныхъ домашнихъ, которыя, кромѣ рабовъ, объемлются, по видимому, искусствомъ стадопитанія, ἡ ἀγελαιοτροφική; но и это искусство должно быть также отдѣляемо отъ искусства политическаго. И такъ, остается родъ рабовъ и слугъ, который какъ будто бы и можетъ относиться къ искусству политическому. Изъ нихъ продажные рабы, равно какъ и тѣ, которые добровольно посвятили себя ихъ трудамъ, — каковы земледѣльцы, мастеровые, купцы, барышники, — конечно, не имѣютъ никакихъ притязаній на искусство царя; но вотъ выступаютъ на видъ другіе слуги, надменные самомнѣніемъ и дающіе замѣтить, что они хотятъ управлять государствомъ. Сюда надобно отнесть герольдовъ, публичныхъ писцовъ, а особенно — провѣщателей, которые почитаются истолкователями воли боговъ, и сословіе жрецовъ, въ Египтѣ пользовавшееся такою честію, что ни одинъ царь не могъ править государствомъ отдѣльно отъ жречества, и если бы происходилъ изъ другаго сословія и овладѣлъ царствомъ насильственно, — все таки послѣ обязанъ былъ вступить въ касту жрецовъ. Сюда же относится и разнообразная толпа тѣхъ, которые, какъ софисты, слывутъ за великихъ чародѣевъ и сами себя считаютъ способными управлять государствомъ, и которыхъ въ самомъ дѣлѣ трудно отличить отъ мужей истинно царственныхъ, украшенныхъ государственною мудростію. И такъ, мы должны будемъ выдѣлить особенно эту клику пустыхъ чародѣевъ, если захотимъ ясно понять предметъ, о которомъ теперь спрашивается (p. 287 B — 291 C).
Для этой цѣли различаются три рода государствъ: вла-
разного рода сосуды и утвари; потом, те, которыми устрояются колесницы и суда, для употребления на суше и на море, делаются всякие покровы, или вообще платье; сюда относятся, далее те, которые заботятся об украшении наших поделок и построек, те, которые занимаются обделкою грубой материи тел, наприм., золота, серебра и других веществ, и те, которыми приобретается пища. За этим следует приобретение животных домашних, которые, кроме рабов, объемлются, по-видимому, искусством стадопитания, ἡ ἀγελαιοτροφική; но и это искусство должно быть также отделяемо от искусства политического. Итак, остается род рабов и слуг, который как будто бы и может относиться к искусству политическому. Из них продажные рабы, равно как и те, которые добровольно посвятили себя их трудам, — каковы земледельцы, мастеровые, купцы, барышники, — конечно, не имеют никаких притязаний на искусство царя; но вот выступают на вид другие слуги, надменные самомнением и дающие заметить, что они хотят управлять государством. Сюда надобно отнесть герольдов, публичных писцов, а особенно — провещателей, которые почитаются истолкователями воли богов, и сословие жрецов, в Египте пользовавшееся такою честию, что ни один царь не мог править государством отдельно от жречества, и если бы происходил из другого сословия и овладел царством насильственно, — всё-таки после обязан был вступить в касту жрецов. Сюда же относится и разнообразная толпа тех, которые, как софисты, слывут за великих чародеев и сами себя считают способными управлять государством, и которых в самом деле трудно отличить от мужей истинно царственных, украшенных государственною мудростию. И так, мы должны будем выделить особенно эту клику пустых чародеев, если захотим ясно понять предмет, о котором теперь спрашивается (p. 287 B — 291 C).
Для этой цели различаются три рода государств: вла-
