могли быть отдѣлены и раскрыты каждый въ особомъ разсужденіи; ибо, дѣйствительно, иное мѣсто надлежало дать разсужденію о Богѣ, и иное — объ идеяхъ. Поэтому не удивительно, что въ Парменидѣ Платонъ разсматривалъ взятыя особо идеи, и только въ одномъ мѣстѣ (p. 134 D) какъ бы мимоходомъ замѣтилъ, что Богъ отличенъ отъ идей и обладаетъ совершеннымъ знаніемъ ихъ. Для раскрытія же ученія собственно о Богѣ онъ назначилъ діалогъ, носящій имя Тимея.
Къ ясному представленію побужденій, расположившихъ Платона написать сочиненіе, озаглавленное именемъ Парменида, а слѣдовательно и къ большему проясненію намѣренія, съ которымъ оно написано, безъ сомнѣнія, много могло бы способствовать вѣрное соображеніе времени и обстоятельствъ, подъ вліяніемъ которыхъ Платонъ предпринялъ этотъ трудъ. Но въ самомъ діалогѣ мы не находимъ опредѣленныхъ на то указаній. Изъ нѣсколькихъ словъ на стр. 127 D можно заключить только то, что онъ не могъ выйти въ свѣтъ ранѣе 1 г. XCIV олимп.; потому что тамъ упоминается о тридцати тираннахъ. Впрочемъ, чтобы не оставаться совершенно въ недоумѣніи, обратимъ вниманіе на то, что Парменидъ, по содержанію, находится въ ближайшемъ сродствѣ съ Софистомъ и Теэтетомъ; такъ что всѣ эти книги написаны, по видимому, въ однихъ и тѣхъ же обстоятельствахъ времени. Но Софистъ и Теэтетъ направлены большею частію противъ ученія элейцевъ и мегарцевъ, и должны были выйти въ свѣтъ, безъ сомнѣнія, въ скоромъ времени по возвращеніи философа изъ перваго путешествія. Извѣстно, что, по смерти Сократа, онъ оставилъ Аѳины и переѣхалъ въ Мегару къ Эвклиду, основателю школы эристической, что случилось на 2 году XCV олимп. Потомъ изъ Мегары предпринялъ онъ путешествіе, и путешествовалъ нѣсколько лѣтъ изъ цѣлей ученыхъ, особенно же для того, чтобы познакомиться съ философіею пиѳагорейскою. Онъ посѣтилъ Египетъ, Кирену, Италію, и въ это самое время
могли быть отделены и раскрыты каждый в особом рассуждении; ибо, действительно, иное место надлежало дать рассуждению о Боге, и иное — об идеях. Поэтому не удивительно, что в Пармениде Платон рассматривал взятые особо идеи, и только в одном месте (p. 134 D) как бы мимоходом заметил, что Бог отличен от идей и обладает совершенным знанием их. Для раскрытия же учения собственно о Боге он назначил диалог, носящий имя Тимея.
К ясному представлению побуждений, расположивших Платона написать сочинение, озаглавленное именем Парменида, а следовательно и к большему прояснению намерения, с которым оно написано, без сомнения, много могло бы способствовать верное соображение времени и обстоятельств, под влиянием которых Платон предпринял этот труд. Но в самом диалоге мы не находим определенных на то указаний. Из нескольких слов на стр. 127 D можно заключить только то, что он не мог выйти в свет ранее 1 г. XCIV олимп.; потому что там упоминается о тридцати тиранах. Впрочем, чтобы не оставаться совершенно в недоумении, обратим внимание на то, что Парменид, по содержанию, находится в ближайшем сродстве с Софистом и Теэтетом; так что все эти книги написаны, по-видимому, в одних и тех же обстоятельствах времени. Но Софист и Теэтет направлены большею частью против учения элейцев и мегарцев, и должны были выйти в свет, без сомнения, в скором времени по возвращении философа из первого путешествия. Известно, что, по смерти Сократа, он оставил Афины и переехал в Мегару к Эвклиду, основателю школы эристической, что случилось на 2 году XCV олимп. Потом из Мегары предпринял он путешествие, и путешествовал несколько лет из целей ученых, особенно же для того, чтобы познакомиться с философиею пифагорейскою. Он посетил Египет, Кирену, Италию, и в это самое время
