богатствомъ и происхожденіемъ не уступающій никому изъ тамошнихъ, — достигъ въ городѣ величайшей власти и почестей, и въ философіи, всей вообще, поднялся, по моему мнѣнію, до высшаго предѣла. О Критіасѣ[1] тоже всѣ мы здѣсь знаемъ, что ему очень не чужды предметы, о которыхъ говоримъ. Что, наконецъ, Ермократъ[2] ко всему B. этому способенъ и по природѣ и по воспитанію, въ томъ убѣждаетъ насъ множество свидѣтельствъ. И потому-то вчера, склоняясь на вашу просьбу разсмотрѣть вопросъ о государствѣ, я охотно уступилъ вамъ, зная, что, если вы захотите, никто удовлетворительнѣе васъ не раскроетъ дальнѣйшее. Вѣдь изъ нынѣшнихъ одни только вы могли бы, поставивъ городъ приличнымъ образомъ въ войну, дать о немъ справедливый во всѣхъ подробностяхъ отчетъ. Такъ вотъ, раскрывъ то, что мнѣ было задано, я задалъ и вамъ, въ свою очередь, урокъ, о которомъ говорю. Вы согласились, по взаимному между собою уговору, заплатить мнѣ C. сегодня за мои изслѣдованія гостепріимнымъ словомъ: вотъ для этого я и явился теперь сюда, принаряженный, и совершенно готовъ принять угощеніе.
- ↑ О родѣ Критіаса мы говорили во введеніи къ «Хармиду» (т. I, стр. 268). Это былъ человѣкъ ученый и краснорѣчивый, хорошо знакомый съ методою Сократовыхъ разсужденій, какъ утверждаетъ Цицеронъ (Orat. III. 34). Но, при всѣхъ своихъ преимуществахъ и дарованіяхъ, впослѣдствіи, достигнувъ высшихъ степеней власти, онъ позволилъ себѣ непростительныя злоупотребленія (см. Xenoph. Hell, II, 3, 18 sqq.) Схоліастъ, въ примѣчаніи къ этому мѣсту, говоритъ: Κριτίας ἦν μὲν γενναίας καὶ ἁδρᾶς φύσεως, ἥπτετο δὲ καὶ φιλοσόφων συνουσιῶν, καὶ ἐκαλεῖτο ἰδιώτης μὲν ἐν φιλοσόφοις, φιλόσοφος δὲ ἐν ἰδιώταις.
- ↑ Проклъ и Схоліастъ къ эт. м. говорятъ: Ὁ Ἑρμοκράτης Συρακούσιος ἐστὶ στρατηγὸς, κατὰ νόμον ζῆν ἐφιέμενος. — Thucyd. IV, 58; VI, 32 и 72. Xenoph. Hist. Graec. I, 1, 27 sq.
знатокъ астрономіи и всѣ свои труды направлялъ къ изученію природы. Макробій въ своихъ Сатурналіяхъ (I, 1) не допускаетъ, чтобы онъ могъ жить въ одномъ вѣкѣ съ Сократомъ. Но этотъ писатель ошибается, если только справедливо, что̀ утверждаетъ Цицеронъ (De Fin. V, 20, Tuscul. I, 37, De rep. I, 10), — именно, что этого Тимея Платонъ слушалъ въ Италіи. Впрочемъ, по свидѣтельству Іонсія (Hist. philosoph. scriptorr. p. 32 и 125), между древними греками было нѣсколько лицъ, пользовавшихся большею или меньшею извѣстностью, которыя носили имя Тимея.
богатством и происхождением не уступающий никому из тамошних, — достиг в городе величайшей власти и почестей, и в философии, всей вообще, поднялся, по моему мнению, до высшего предела. О Критиасе[1] тоже все мы здесь знаем, что ему очень не чужды предметы, о которых говорим. Что, наконец, Ермократ[2] ко всему B. этому способен и по природе и по воспитанию, в том убеждает нас множество свидетельств. И потому-то вчера, склоняясь на вашу просьбу рассмотреть вопрос о государстве, я охотно уступил вам, зная, что, если вы захотите, никто удовлетворительнее вас не раскроет дальнейшее. Ведь из нынешних одни только вы могли бы, поставив город приличным образом в войну, дать о нём справедливый во всех подробностях отчет. Так вот, раскрыв то, что мне было задано, я задал и вам, в свою очередь, урок, о котором говорю. Вы согласились, по взаимному между собою уговору, заплатить мне C. сегодня за мои исследования гостеприимным словом: вот для этого я и явился теперь сюда, принаряженный, и совершенно готов принять угощение.
——————
- ↑ О роде Критиаса мы говорили во введении к «Хармиду» (т. I, стр. 268). Это был человек ученый и красноречивый, хорошо знакомый с методою Сократовых рассуждений, как утверждает Цицерон (Orat. III. 34). Но, при всех своих преимуществах и дарованиях, впоследствии, достигнув высших степеней власти, он позволил себе непростительные злоупотребления (см. Xenoph. Hell, II, 3, 18 sqq.) Схолиаст, в примечании к этому месту, говорит: Κριτίας ἦν μὲν γενναίας καὶ ἁδρᾶς φύσεως, ἥπτετο δὲ καὶ φιλοσόφων συνουσιῶν, καὶ ἐκαλεῖτο ἰδιώτης μὲν ἐν φιλοσόφοις, φιλόσοφος δὲ ἐν ἰδιώταις.
- ↑ Прокл и Схолиаст к эт. м. говорят: Ὁ Ἑρμοκράτης Συρακούσιος ἐστὶ στρατηγὸς, κατὰ νόμον ζῆν ἐφιέμενος. — Thucyd. IV, 58; VI, 32 и 72. Xenoph. Hist. Graec. I, 1, 27 sq.
знаток астрономии и все свои труды направлял к изучению природы. Макробий в своих Сатурналиях (I, 1) не допускает, чтобы он мог жить в одном веке с Сократом. Но этот писатель ошибается, если только справедливо, что̀ утверждает Цицерон (De Fin. V, 20, Tuscul. I, 37, De rep. I, 10), — именно, что этого Тимея Платон слушал в Италии. Впрочем, по свидетельству Ионсия (Hist. philosoph. scriptorr. p. 32 и 125), между древними греками было несколько лиц, пользовавшихся большею или меньшею известностью, которые носили имя Тимея.
