Рим-город. Р. (ит. — Roma, фр. — Rome, нем. — Rom) — столица Италии, резиденция правительства и короля, местопребывание папы, лежит под 41° 54' сев. шир. и 12° 29' вост, долг., в 20 км по прямой линии от моря, в 27 км вверх от устья Тибра, протекающего в пределах города на протяжении 4½ км в направлении с с. на ю. и разделяющего город на две неравные части. Главная, исторически старейшая и важнейшая по своему современному значению, лежит на левом, восточном берегу; другая, меньшая, однако, тоже непрерывно растущая, правобережная сторона, заключат в себе папский Ватикан (см. ст. 522/23), а южнее его — так наз. исстари Трастевере, «Затиберье», и ряд новых кварталов. Средняя высота городской территории ок. 35 м над ур. моря; наименьшая ок. 13,4 м (у Пантеона), наибольшая 141 м (Монте Марио). Климат в Р. мягкий, солнечный. Даже в ноябре половина дней совершенно безоблачных. Ср. t° января +6,7°, июля +24,8°, ср. годовая +15,4°; ср. максимум +35,0°, ср. миним. —4,7°, осадков 803 мм. гл. обр. с окт. по янв.; снег бывает не каждый год и держится всего несколько часов. Самые жаркие месяцы — июль и авг., самые холодные — дек. и февр. Решающее значение для климата имеют степная Кампанья и близость моря; в жаркое время года регулярный морской бриз и сильное понижение t° за ночь действуют освежающе. Кампанья же является для Р. и источником малярии (см. ниже).
Старейший из европ. городов, имеющий за собой почти три тысячелетия непрерывной политической и культурной истории, Р. вместе с тем первый в Европе город по монументальным своим богатствам. Среди них особое место занимают памятники античности. Многие из них до сих пор еще под землей, и Р. является как бы неисчерпаемой кладовой художественных и археологических ценностей, которые все еще извлекаются на поверхность и, так сказать, непрерывно обогащают этот музей. Если прибавить сюда небо Италии, римскую речь, римское население, сохранившее многие особенности своей расы, то станет понятной притягательная сила Р. Но во всяком случае восприятие Р., более чем какого бы то ни было другого города, возможно лишь на основе исторического его понимания.
I. История города. В многовековой истории Р.-города отчетливо выступают два ярких момента: императорский Р. первых веков н. э. и папский P. XV—XVIII столетий, наложившие на город неизгладимую печать. Тысячелетнее существование начального Р. и Р. республиканского — лишь подготовительная стадия для Р. императорского, как другое тысячелетие (раннее христианство и средневековье) — лишь преддверье Р. папского.
Раскопками доисторического некрополя на Римском форуме (впервые г.г. XX в.) установлено, что окрестные холмы на берегу Тибра заселены были еще за 2—3 века до официальной даты основания Р. (754 г. до н. э.). Вся картина местности за 1000 лет до н. э. была мало похожа на современную. Холмы были крутые, с обрывистыми склонами; их разделяли глубокие долины, — ныне строительным мусором веков и земляными работами эти контрасты сильно смягчены. Среди объединенных в союз деревень, разбросанных по холмам, выдвинулся поселок на Палатине (см. Палатинский холм). Это была укрепленная площадка в форме четырехугольника (Roma quadrata археологов) со стенами в 4,5 м высоты и почти в 1,5 м толщины, выложенными по крутому склону холма из мощных каменных глыб; в стенах было четверо ворот. На этих примерно 10 га было несколько сотен круглых хижин из глины и дерева, где могло ютиться до 10.000 жителей. Тут же у подножья холма был и некрополь, упомянутый выше. Необходимость военной защиты рано заставила жителей обвести стенами всю группу холмов. Эти стены, приписываемые легендой царю VI в. Сервию Туллию, по видимому, относятся все же к более позднему времени. Части их уцелели в различных местах современного Р. Стены имели в окружности около 12 км, след. охватывали территорию несколько меньше Москвы в черте Садовых (кольцо трамвая Б около 15 км). В стенах было 17 ворот. Р. в этих пределах занимал все 7 исторических холмов, по числу которых он прозывается «семихолмным»: Палатин (выс. 51 м над ур. м.) и Капитолий (46 м) охваченные (идя с севера по часовой стрелке) Квириналом (58 м), Виминалом (46 м), Эсквилином (57 м), Целием (50 м) и, наконец, с юга — Авентинским холмом (46 м), включенным в стены, повидимому, лишь после галльского пожара. Катастрофа эта (387 г. до н. э.) разорила и испепелила город. Спешное восстановление Р. происходило без заранее составленного плана; улицы получались узкие, как в средневековых зап.-европейских городах. Между густо застроенными и заселенными участками лежали обширные пастбища и велось сельское хозяйство. Стройка была соломенная, камышевая, саманная, с участием дерева; черепица появилась в Р. не раньше Пирра (284 г. до н. э.); камень шел только на кладку крепостных стен. Само собой разумеется, после пожара подновлены были и Сервиевы стены. Население Р. в IV в. до н. э., надо полагать доходило уже до 200.000. В городѳ становилось тесно, жители начали селиться и за стенами. Дома были низкие, исключительно одноэтажные.
Однако, уже в этом ранне-республиканском Р. можно отметать некоторые стороны городского благоустройства, засвидетельствованные источниками и частью уцелевшие до нашего времени. В 312 г. цензор Аппий Клавдий (см.) проводит первый водопровод, доставлявший в город ежедневно ок. 114 тыс. куб. м воды из источников, лежавших в 16 км от Р. В 272 г. сооружен был второй водопривод, т. наз. Anio Vetus; он подавал 228 тыс. куб. м в сутки на расстояние 64 км; третий — Aqua Marcia — проведен был в 144 г. с Сабинских холмов за 81 км от Р.; вода подавалась частью — на протяжении 12 км — по высоким открытым аркам-акведукам и доходила до вершины Капитолия. Так положено было начало обильному водоснабжению, которым Р. славился всегда и пользуется поныне. Тот же Аппий Клавдий проводит первую большую дорогу из Р. на Капую. Эта Аппиева дорога (см.) построена была с такой основательностью (см. XXIX, 367/68, прил. 368), что служит и сейчас. За первой дорогой последовали другие, — и во все стороны от Р. протянулись как бы нити, связывающие его с остальной Италией (via Flaminia, Salaria, Nomentana, Tiburtina, Praenestina, Appia, Ardeatina, Ostiensis, Aurelia: «все дороги ведут в Р.»). В самом городе около 237 г. отмечена первая проезжая, мощеная плитами, улица. В 185 г. цензор Катон строит первую базилику, большой перекрытый сводом корпус, первое каменное здание общественного назначения, послужившее образцом для последующих.
Крепостью для Р. в эту пору является Капитолий (см.). У его подножья с давних пор находился глубокий ключ-колодец, — обстоятельство чрезвычайно важное на случай осады. После проведения акведуков он утратил свое значение, и колодец приспособлен был под подземную тюрьму для политических преступников, — в ней уморили голодом Югурту (см.), позднее — сообщников Катилины; ныне там подземная часовня С. Пьетро ин Карчере.
Население Р. обычно придерживалось высоких мест и избегало низин. Но для городского рынка (forum) пришлось приспособить в долине между Палатином и Капитолием продолговатую четырехугольную площадь, которую постепенно обстроили лавками (tabernae). Сюда же очень рано перенесены были различные собрания, рынок стал средоточием политической жизни (Forum Romanum), и на этом небольшом пространстве, размером всего около 1 га, в течение ряда веков в сущности решались судьбы всего тогдашнего мира. В целях осушения Форума, по которому протекала небольшая речонка, ее уже довольно рано превратили в водосток, сначала открытый, а затем, повидимому со II в. до н. э., водосток был перекрыт сводом. Эта главная сточная канава P.fj знаменитая Cloaca Maxima, по кото-> рой воды спускались в Тибр, действовала до 1900 г., когда усовершенствованная современная канализация превратила ее в одну из римских достопримечательностей, показываемых туристам. Форум пересекался во всю длину извилистой дорогой — Via Sacra), начинавшейся далеко за его пределами, по которой с юго-востока направлялись на Капитолий триумфаторы. Вот почему на этой «священной дороге» воздвигнуто было позднее несколько арок. Плиты дороги отчетливо обозначают ее до сих пор. Форум был густо застроен уже в ранние времена; это видно даже теперь, когда уцелели одни развалины — фундаменты зданий, базы колонн, постаменты статуй и т. п. Совершенна незаселенным долгое время оставалось и древнее Марсово поле, большая затопляемая Тибром низина, лежавшая за пределами Сервиевых стен. Лишь в 220 г., когда здесь проведена была Фламиниева дорога (см. Фламиний), носившая в пригородной своей части название «Широкой» (via lata), местность постепенно стала заселяться, при чем улицы впервые проводились по плану, пересекаясь под прямым углом. Старейший и единственный мост в республиканском Р. находился у выхода Большой клоаки в Тибр. Это был разборный деревянный Pons Sublicius («свайный»); он вел на «ту сторону» Тибра, во вражескую страну, к этрускам. Устои для первого каменного моста, Эмилиева, поставлены были невдалеке лишь в 179 г. до н. э.
В последние десятилетия республиканского Р., от Суллы до Цезаря,, шло особенно усиленное строительство в Р., число жителей которого по подсчету Белоха, в 46 г. до н. превысило 600.000 чел. При Сулле впервые вводится в оборот новый строительный материал — обожженный кирпич в форме тонких плиток. Цезарь не успел осуществить своих широких замыслов по украшению Форума. Республиканский Р., однако, совершенно исчез, уступив место тому великолепному городу, который, частью в развалинах, частью в уцелевших памятниках и, наконец, во все вновь и вновь открываемых археологами остатках, не перестает привлекать к себе внимание всего человечества.
В раннюю эпоху принципата (первый век н. э.) городской территорией Р. попрежнему считалось пространство, заключенное в Сервиевых стенах. Но население Р. уже при Августе превышало миллион, при Траяне (98 — 117 гг. н. э.) оно доходило до 1.250.000 или даже до 1½ млн., т.-е. значительно превышало современное. Естественно, что город далеко выходил за свои официальные границы, и когда Август ввел новое административное деление Р. на 14 районов (regiones), пять из них оказались уже за городскими стенами. Римский форум, в последнее столетие до н. э. обогатившийся великолепными постройками, продолжал оставаться общественным центром Р. Но на нем становилось тесно. В результате к старому Форуму начинают пристраивать с восточной стороны ряд новых форумов, которые постепенно заняли обширную площадь в 6 га: первым был форум Юлия Цезаря, построенный в 54—44 гг. до н. э., затем форум Августа (42 г. до н. э. — 2 г. н. э.), форум Веспасиана, иначе Forum Pacis (69—75 гг. н. э.), форум Нервы, начатый еще Домицианом (97), и, наконец, самый большой и великолепный — форум Траяна (Forum Ulpium), законченный Адрианом; для его устройства пришлось даже срыть седловину, соединявшую Капитолий с Квириналом. Форум Траяна выступает теперь в основных своих очертаниях (см. ст. 392/93, 415/16, и карту). Между прочим, весь смысл украшающей его стофутовой Траяновой колонны (верхние ее рельефы, разумеется, недоступны для обозрения снизу) раскрылся лишь после недавних раскопок: колонна являлась центром тесного квадратного дворика, двумя сторонами которого служили базилика и храм Траяна, а двумя другими — два многоэтажных здания латинской и греческой библиотек, примыкавшие симметричными выступами к зданию базилики. Т. обр., с лестничных площадок и балконов этих зданий, на разной высоте, зритель мог со всех сторон осмотреть весь пояс изображений на колонне. С ю.-з. стороны Римского форума лежал Палатинский холм (см.). От древнего Roma quadrata к I в. до н. э. на нем не осталась следа. Здесь сосредоточивались теперь богатые дома и прежде всего императорские дворцы, сначала Августова дома — Тиверия, Ливии, Калигулы, позднее — Домициана, Адриана. Самым великолепным был дворец Септимия Севера, т. наз. Септизониум. В ближайшем соседстве с ним находился огромный стадион (гипподром). По всему Палатину разбросано было множество храмов. По другую сторону Форума недолгое время стоял грандиозный «золотой дом» Нерона (см. ст. 390).
Строительное великолепие, развернувшееся преимущественно на форумах и прилегающей к ним местности, оказалось особенно значительным при Августе, когда успокоение после долгих смут вызвало необычайно быстрый рост населения и приток капиталов в Р. (достаточно указать, что %-ная ставка с прежних 12% спустилась до 4). Направление и характер изменения внешнего облика Р. определяется известным приписываемым Августу хвастливым заверением, что он «превратил Р. из кирпичного в мраморный» (см. ст. 387/88).
Но главная масса населения полуторамиллионного города жила, конечно, вне этой «парадной» части Р. Пределы городской черты оставались такими же тесными, как и раньше. Население избегало окраин, сообщение с которыми было чрезвычайно затруднительно: за теснотой улиц езда в экипажах частным лицам разрешалась лишь в поздние часы дня. Место было дорого, и уже в первый век принципата началась спекуляция земельными участками. В погоне за прибылью владельцы старались застраивать часть улиц, делая их все более узкими, стремились выводить многоэтажные дома, а чтобы скорее вернуть затраченный капитал, строили их из плохого материала и наспех. При Августе по уставу допускалась высота жилых построек до, 20 м с лишком, т.-е. в 6—7 этажей; нижние возводились из камня и кирпича, верхние обычно из дерева. Иному бедняку, по словам поэта Марциала, чриходилось подниматься на 180—200 ступеней, чтобы добраться до своей мансарды. Между тем ширина улиц обычно была в 5—6,5 м, редко больше. В таких домах жило огромное большинство римского населения. Официальная, правда, несколько более поздняя (нач. IV в. н. э., из эпохи уже начавшегося упадка Р.) опйсь усадебных участков города свидетельствует, что на 1.790 жилищ особнякового типа (domus) приходится 46.602 дома с наемными квартирами. Иные из этих домов выходили фасадами на несколько улиц, почему и назывались «островами» (insuiae). Жильцы (inquilini, insulares) обычно имели дело с управляющим-рабом (insularius) крупного капиталиста-домовладельца. Благоустроенней других частей города теперь было прежнее Марсово поле, и все же фасады домов были не прямолинейны, — их нарушали пристройки, выступы, балконы. Окна в верхних этажах были редкие. Внизу помещались кабачки, харчевни, лавки, ремесленные мастерские, часто тоже выпиравшие на улицу. Не удивительно, что при пожарах постоянно происходили катастрофы, а после одного из крупнейших предписано было строить дома не выше указанных пределов (при Траяне допускалась высота в 18 м, на 5—6 этажей), пользоваться огнеупорным материалом, гл. обр. камнем, улицы делать шире и проводить вдоль них общественные портики. Все Марсово поле можно было обойти под крышами таких колоннад. Десять главных портиков этого района тянулись на 4.500 м, образуя ок. 100.000 кв. м крытого пространства с более чем 2.000 колонн: для удобства публики на стенах сделаны были точные указания длины этих пешеходных прогулок.
Несмотря на переход к многоэтажной стройке, старые пределы Р. становились тесны. Сервиевы стены по обе стороны настолько застраивались, что рубежи городской территории совершенно стирались, трудно стало сохранять даже выходы у ворот, а главное — происходило постоянное нарушение фискальных интересов: затруднялось взимание пошлин на привозные товары. Уже император Веспасиан (69—79), устроивший перепись усадебных участков в Р. и вообще сильно налегавший на упорядочение всяких поборов, наметил поэтому расширение границ города; но век спустя эта таможенная черта опять совершенно стерлась, так что Марк Аврелий и Коммод обозначили новые фискальные границы особыми мраморными дощечками (несколько их найдено при раскопках). Еще сто лет спустя по этой, примерно, линии и были проведены так наз. Аврелиаповы стены (начаты имп. Аврелианом в 271 г.), окружностью в 18.837 м (Lanciani). Аврелиановы стены (площадь Р. в их пределах ок. 1.230 га) впервые перешли на правый берег Тибра, захватив часть нынешнего Трастевере.
Уже ранние современники императорского Р. (напр., Страбон) поражались великолепием города, шумною и сложною его жизнью. Они называют Р. с его пестрым по составу населением (на улицах города звучало до 100 различных языков) «общим городом», «мировой гостиницей», «сборным пунктом всего мира». В Р. можно было достать все — все предметы роскоши и наслаждения, но все это было не местного производства, а являлось результатом мировой торговли, концы которой сходились в столице мира. Разумеется, эта роскошь была не для всех, однако очень многое в тогдашнем Р., особенно места для отдыха и развлечения, было доступно самым широким массам. Прежде всего в Р. было много зеленых насаждений. Эсквилин с садами Мецената и другими являлся сплошным парком («nunc licet Esqniliis habitare salubribus» — Гораций). Весь Пинчо (Mons Pincius), включенный после проведения Аврелиановых стен в состав города, уже в I в. до н. э. занят был садами Ацилиев, Лукулла, Пинциев, Саллюстия; правый берег Тибра — склоны Яникульского холма — был тоже весь в садах; на Марсовом поле тянулись лавровые и платановые аллеи.
Другим украшением Р. были его проточные воды. «Нет в мире другого города с таким обилием воды, предоставленной на общественное пользование» (Плиний). К трем ранним республиканским акведукам прибавлялись все новые: «блюститель вод» (curator aquarum) при имп. Нерве, Фронтин, ученый автор книги Liber de aquis urbis Romae (97 г. н. э.), удвоил количество доставляемой в город воды: девять водопроводов подавали в сутки 675 тыс. куб. м. В высший момент расцвета водного хозяйства Р. — при Траяне — подача воды достигала 1.750 т. куб. м. Вода то низвергалась широкими каскадами, то била вверх из многочисленных фонтанов: в описи IV в. их насчитывается 1.352. Вода играла огромную гигиеническую роль в жизни населения, и не только в смысле освежения воздуха. Помимо 856 платных бань, в Р. было 11 терм (см.). Одни из ранних сооружены были на Марсовом поле префектом Августа Агриппою, и с каждым поколением число их и размеры увеличивались. В Нероновых термах было 1.600 мраморных банных кресел, столько же в термах Каракаллы (откр. в 217 г.); в Диоклетиановых (откр. в 305 г.) было до 3.600 мест. О грандиозности этих сооружений можно судить по их площади: термы Каракаллы (см. ст. 397/99) занимали 10 га, Диоклетиановы — 11 га. Во всех римских термах одновременно могло купаться 62.000 человек. Еще ценнее было применение воды в частном обиходе. С 11 г. н. э. управление водопроводами перешло в руки самого Августа. Плата за воду была отменена совсем, и почти каждый римский дом имел водные резервуары и водометы. При имп. Клавдии (41—54 гг. н. э.) входят в употребление свинцовые водопроводные трубы. Большого благоустройства в эту пору достигала и канализация. В городе имелось, между прочим, 144 общественных уборных. Имп. Веспасиан обложил налогом пользование ими (до сих пор у французов уличные уборные называются vespasiennes). Та же опись дает некоторое представление о богатом убранстве Р. Помимо фонтанов и каскадов, на 11 больших форумах, по садам и улицам Р. выставлено было 3.785 статуй императоров и полководцев (из них 22 конных), 80 золочёных и 74 слоновой кости статуй богов, а всего 10.000 пластических произведений. 10 больших общественных зал-базилик, 36 триумфальных арок, 15 нимфеев см. ст. 392) украшали город. Вместо единственного когда-то деревянного моста, теперь, с развитием района за Тибром, через реку переброшено было 8 каменных мостов.
Уличная жизнь в этом нарядном городе была чрезвычайно оживленная. Шум и толкотня не прекращались никогда. Поэты императорской эпохи постоянно жалуются на тесноту, давку, общее беспокойство римских улиц, где с раннего утра продавцы выкрикивают свои товары, ремесленники стучат инструментом, школьники хором читают по слогам; двигаются религиозные процессии, нередко сопровождаемые возгласами жрецов; скрипучие телеги громыхая везут каменные плиты, бревна и всякий строительный материал. Пешехода толкают, тискают, оглушают на тесных улицах. Вечером прибавляется грохот экипажей, которым днем движение запрещено, шум буянов и ночных гуляк. Зато, когда таверны и лавки запираются к ночи и вся жизнь стихает, — на неосвещенных улицах Р. становится опасно: кражи, грабежи, нападения на прохожих — дело обычное; с этим не могла справиться и полицейская стража, учрежденная Августом в 6 г. н. э. и состоявшая из 7 когорт по 1.000 человек, — каждая когорта обслуживала по 2 из 14 районов Р. Ночные безобразия являлись также развлечением тогдашней золотой молодежи: задевание и оскорбление прохожих завершалось нередко поножовщиной; таким забавам охотно предавался со своей свитой сам Нерон.
Привольнее всего в императорскую эпоху в Р. жилось общественным верхам, которым состояние давало возможность пользоваться здесь благами всего мира, и общественным низам. Широким массам римского населения и прежде всего пролетариату, вся жизнь которого сосредоточивалась вокруг «хлеба и зрелищ», может быть не всегда хватало первого, зато в избытке предлагалось вторых. Потребность в зрелищах, удовлетворялась цирками, амфитеатрами, стадионами, театрами. Ранние цирки (см.) в Р. были деревянные, но уже в 221 г. до н.э. построен был консулом Фламинием первый каменный цирк. Крупнейший цирк императорской эпохи — Circus Maximus — большое овальное здание в равнине между Палатином и Авентином, начат был при Юлии Цезаре на месте старинного деревянного цирка, закончен при Августе, не раз перестраивался, горел, обновлялся; лишь при императоре Траяне в нем уничтожены были последние деревянные места. Цирк вмещал до 180.000 зрителей, азартно следивших за состязанием конных колесниц. — Круглые амфитеатры (см.) назначались для боя гладиаторов, битв зверей между собой и с людьми, наконец для больших водных сражений на арене, заполненной водой (для таких сражений в императорском Р. было построено сверх того 5 специальных зданий — «навмахий»). Первый каменный амфитеатр воздвигнут был на Марсовом поле близ Тибра в 29 г. до н. э. Статилием Тавром. Крупнейшим был возведенный на части территории бывшего «золотого дома» Нерона амфитеатр Флавиев (открыт в 30 г. до н. э.), более известный под средневековым его названием Колизей (см. ст. 386, 390, и Колизей). — На стадионах, обычно продолговатых аренах, богато убранных и обставленных рядами сидений для зрителей, состязались перед толпой атлеты. Современная площадь Piazza Naѵопа сохранила в своих очертаниях форму древнего стадиона, построенного Домицианом (81—96), реставрированного Септимием Севером и рассчитанного на 300.000 зрителей. Цирки, амфитеатры, стадионы, по мере снижения вкусов римской толпы, постепенно вытеснили более тонкие зрелища театрального типа. Деревянные театры республиканской поры, где ставились комедии (см. Плавт, Теренций) и трагедии, постепенно уступили место более прочным и богатым сооружениям. В 55—52 гг. до н. к Помпей построил на Марсовом поле первый каменный театр на 12.000 зрителей. Не раз горевший и обновлявшийся, он в IV в. н. э. мог вмещать уже 40.000 зрителей. Кроме него в Р. было два театра поменьше. Театр Бальба, друга Августа, построен был по соседству с Помпеевым в 13 г. до н. э. и рассчитан был на 6—7 тысяч зрителей, позднее на 10 т. Третий — театр Марцелла (см. ст. 386) начат постройкой при Цезаре, закончен при Августе, тоже в 13 г. до н. э., на 10.000 зрителей; позднее cto вмещал до 30.000. Постепенно расширяя число мест, театры эти приспособлялись к пониженным вкусам и спустились до ателланы (см.) и мима (см.); ни подлинной комедии, ни серьезной трагедии в I в. н. э. в театрах Р. уже не ставили,— трагедии Сенеки, повидимому, только читались (см. ст. 373, 376).
Если верхи и низы населения широко пользовались благами, предоставляемыми большим городом, то людям умеренного достатка приходилось довольно тяжело, потому что в Р., городе исключительно потребляющем, а не производящем, решительно все было привозное, и цены на пищевые продукты и дрова стояли много выше, чем в муниципиях Италии и в провинциях. Дорого стоило и жилье, ибо спекуляция земельными участками и домами являлась монополией тесного круга капиталистов, сдававших дома в аренду менее крупным дельцам, так что жильцы снимали квартиры обычно в порядке субаренды и след. оплачивали высокие барыши посредников. Около 1 июля ежегодно в Р. совершалось всеобщее переселение с квартиры на квартиру.
Другими отрицательными сторонами римской городской жизни были: голодовки, обвалы домов и пожары, землетрясения, наводнения, эпидемии. Периодические голодовки в столице мира объяснялись тем, что Р. целиком жил за счет привозного хлеба (⅓ доставлял Египет, ⅔ — Африка). Натуральные повинности хлебом были настолько тяжелы для провинции, что там не оставалось зерна для свободного вывоза (Родбертус); к тому же казна продавала хлеб ниже себестоимости, след., частная хлебная торговля не могла с ней конкурировать и пришла в упадок. Поэтому каждый случайный перебой в хлебоснабжении — недоставка в срок, наводнение, заливавшее амбары (в Р. их было 290), порча зерна при пожарах — вызывал панику, ростовщический рост хлебных цен, а затем голод, нередко сопровождавшийся бунтом. Императоры боролись с этим, устраивая специальный флот (Август — для Египта, Коммод — для Африки), портовые сооружения (Клавдий устроил гавань в Остии), назначая особых комиссаров по снабжению населения хлебом. В моменты острой нужды прибегали — безрезультатно — к высылке из Р. «лишних ртов»: иностранцев, рабов, выставленных на продажу, гладиаторов, привезенных для боев, и т.д. Выше отмечены были хищнические приемы домовладельцев-капиталистов. Из-за плохой стройки и скупого ремонта нередко происходили обвалы многоэтажных домов, которые вместе с пожарами сделались прямо стихийным бедствием императорского Р. При высоте домов, узости улиц и множестве деревянных надстроек и пристроек, пожары принимали нередко грандиозный характер: так, в 6 г. н. э. при Августе огромный пожар привел к учреждению упомянутой выше стражи в 7.000 человек которая вместе со сторожевой службой по городу ведала и пожарное дело при Тиберии в 27 г. погорел Целий, в 37 г. — Авентин с частью прилегающего к нему района Большого цирка; на частичное возмещение убытков Тиберий затратил, около 10 млн. зол. руб. В ужасный девятидневный нероновский пожар (с 18/VI 64 г.) погибли не только наемные дома, но и дворцы с военной добычей, храмы древней царской и всей республиканской поры, погибла окончательно вся римская старина, все художественные произведения, вывезенные из Греции, огромное количество рукописей. Правда, этот неронов пожар «способствовал украшенью» Р., отстроенного целыми кварталами по новому плану и с большими затратами. Нередко случались в Р. и землетрясения, сопровождавшиеся наводнениями. Последние вызывались гл. обр. теснотой русла реки в городской черте. Желтые воды Тибра, поднимаясь от проливных дождей в горах или задерживаясь весной и осенью напором ветра от устья, заливали низины Р. - прежде всего Марсово поле, сносили мосты и дома, увлекали скот, людей. Подмытые наводнением здания нередко обваливались, наступал голод, распространялись заразные болезни. Эпидемии в императорском Р. следовали через очень короткие промежутки времени. Количество жертв учитывалось по числу записанных погребений: бывали дни с 10.000 смертных случаев. Трудно определить, что это были за болезни. Самую страшную заразу, начавшуюся в 167 г. н. э. и вспышками затянувшуюся на несколько лет, Гален считал схожей с описанной у Фукидида; теперь думают, что это была оспа. Был в Р. и один ужасный бич эндемического характера — малярия. Еще с глубокой древности и до III в. н. э. римляне воздвигали алтари богу лихорадки. Осушение почвы Каналами, повидимому, принесло большую пользу окружающей Р. Кампанье, которая в раннюю императорскую эпоху прямо оживает; по заселенности ее, по числу загородных вилл видно, что она оздоровилась в эту пору; в самом же городе малярия держалась очень стойко.
С императорской эпохой связан высший расцвет Р., как города. Таких размеров, такой населенности, такого богатства и блеска Р. с тех пор не достигал ни разу до наших дней. Вместе с упадком римской империи начался закат и Р. Символическим показателем могут служить два памятника первой четверти IV в. н. э. В 312 г. начата была постройка базилики Максенция (см. ст. 400), чуда строительного искусства, с крестовыми сводами, почти вдвое превышающими размеры сводов самых значительных соборов средневековья. Немного позднее, в 318 г., в память победы, одержанной имп. Константином у Мальвийского моста над Максенцием, сооружена была поныне существующая арка — последнее значительное произведение римской архитектуры, но уже явно упадочное (см. ст. 416/17). Весь облик Р. с IV в. начинает заметно меняться. Изменение идет быстро и вызывается целым рядом причин. Перенесение столицы империи в Константинополь (326) лишило Р. не только императорского двора и казны, — увезено было и огромное количество художественных и культурных ценностей. Р. был обобран. Заметно сказалось на пейзаже Р. и постепенное исчезновение многочисленных храмов (их было до 300 уже в республиканскую эпоху). После ряда эдиктов о их закрытии, после конфискации храмовых и жреческих доходов (Грациан, в 383 г.) храмы окончательно и навсегда были закрыты в 394 г. В упадке Р. принято отводить видное место варварским нашествиям, обрушивавшимся на Р. Аларих (см.) и вестготы, Гензерих (см.) и вандалы (см. вандализм), Рицимер (см.), Одоакр (см.) — только главные из расхитителей Р. в V в. В 546 г. Р. был взят и разграблен Тотилой, а когда он в 549 г. захватил город вторично, все население Р. состояла из 500 человек. Это момент величайшего упадка города. Последнее состязание колесниц, устроенное Тотилой, происходило при почти полном отсутствии в амфитеатре зрителей-римлян. Каждое варварское нашествие так. обр. безвозвратно уносило частицу былого блеска P. И все же не готы и вандалы уничтожили Р. Ведь после огромных пожаров при императорах Р. не раз возникал из пепла. А теперь Теодорих, восстановивший театр Помпея и Колизей, приведший в порядок акведуки и клоаки, при всем своем преклонении перед Р. и его прошлым, не смог поддержать города. Р., созданный императорами на века, и распадался веками. Природа, время, исторические события, сами жители постепенно разрушали его. На развалинах и мусоре возникала пышная растительность, а затем — жилища и сады новых поколений. Никто не в силах был поддерживать все эти храмы, базилики, термы, арки, дворцы. Бедневшему и пустевшему городу ни к чему были великолепные сооружения, созданные в масштабе мировой столицы, теперь превратившейся в провинциальное захолустье.
Христиане долгое время сознательно чурались языческого Р. Христианский Р., бедный и жалкий, тянулся на окраины, за пределы стен: там были чтимые катакомбы с их мучениками. Вот почему ранние христианские храмы, даже когда новая вера получила признание, нередко ставились fuori le mura, «за стенами». Центр Р. явно пустел, жизнь перемещалась на периферию, и это, конечно, существенно изменяло весь облик города. При упадке общего благосостояния, разрушение надвигалось на Р. со стороны Кампаньи. Уже в ІѴ в. она заметно пустеет. В VI в., в войну готов с Византией (537—553), Витигес (см.), безрезультатно осаждая в 537 г. сидевшего в Р. Велизария, прибегнул к жестокому средству: перерезал акведуки, этим обезводил Р., нарушил его богатое водное питание и, что еще хуже, залил водою окрестную Кампанью, довершив этим ее превращение в заболоченную малярийную пустыню. Ко времени папы Тригория I Великого (590—604) Кампанья уже совершенно запустела. Виллы ее были заброшены, виноградники и оливковые рощи одичали, и среди этой пустыни унылой серой громадой лежал теперь Р. Кампанья постепенно со всех сторон надвигалась на него. Форум и Капитолий заметно дичают: Форум превращается в «коровий выгон» (cаmро ѵассіnо) средневековья, а Капитолий искаженно зовется теперь саmрі d’oglio. Грандиозные античные развалины превратились в каменоломни, откуда римляне последующих веков черпали материал для построек, либо в них устраивались ремесленные мастерские, а то и просто жилье обедневшего и разоренного населения.
Но в эту пору упадка Р.-города в нем уже начинает подниматься сила, которой суждено было вновь вознести Р. на мировую высоту: это — папство и церковь. В V в. императорская власть уходит из Р. Связь Р. с Византией — слабая, почти фиктивная. В права ушедшей власти сначала незаметно, потом все определеннее вступает сидящий в Латеране римский епископ (см. Рим в средние века, 437). На место императорского Р. определенно становится Р. епископский, или папский. Эта смена власти нашла себе и внешнее выражение: на большой крестный ход по случаю свирепствовавшей в городе чумы римское население впервые собралось по семи приходам; это деление заменило собою августовские 14 районов, и во главе приходов стоят теперь не светские начальники, а назначенные папой диаконы. Наконец, пользуясь удачно сложившейся политической обстановкой (см.), папа Стефан получает от франка Пипина в 754 г. «вотчину святого Петра», и этим полагается начало светского государства пап, так наз. Папской области, политическим центром которой Р. оставался более 1.000 лет (до 1870 г.).
Развитие города Р. идет медленно, параллельно с ростом влияния папства. Политические переживания Р. в течение средних веков чрезвычайно драматичны: борьба императорской и папской власти осложненная «коммунальными» тенденциями римского народа и феодальными поползновениями дворянства, «авиньонское пленение» пап (см. XXXI, 156/57). Среди всех этих потрясений Р. живет пониженной жизнью. Достаточно указать, что число его жителей за эту пору колеблется в пределах 25—40 тысяч человек. Городская территория Р. в средние века, однако, даже несколько расширилась при всем его оскудений и упадке. В августе 846 г. Р. пережил нашествие сарацин, явившихся к стенам города на кораблях. При разграблении Р. особенно пострадали базилики Петра и Павла. Тогда Лев IV, в 849 г. разбивший сарацин при Остии, оградил новой стеной на правом берегу Тибра весь район Ватикана, чтобы обезопасить храм Петра и прилегающие к нему предместья (borghi). Эта часть города стала называться «городом Льва» (città Leonina) и была изъята из ведения общегражданского управления.
За все тысячелетие между Р. античным и Р. папским (V—XV вв.) остались заметные следы гл. обр. лишь церковного строительства. Самым ранним памятником христианского Р. являются катакомбы (см.), относящиеся преимущественно к тому времени, когда сторонники новой религии подвергались преследованию со стороны государственной власти. В IV в. христианство выходит из подполья, а затем становится господствующей и покровительствуемой религией. И тогда же оно начинает сказываться и во всем облике города. Церковное строительство раннего средневековья в Р. опирается на наследие прошлого: остатки римского знания и уменья, но в размерах ограниченных, и затем — византийское влияние, принесшее строгую форму и торжественную пышность своих мозаик. Все внимание строителей сосредоточено было на внутреннем пространстве храма, отнюдь не на его внешней стороне. Не языческий храм, а античный дом и базилика легли в основу ранней римской церкви. От дома взят был атриум, дворик с водоемом посредине, — привычное место встречи приходящих в дом; от базилики заимствована была ее внутренняя форма с приподнятым средним кораблем, верхним светом и абсидой. В Р. сохранился ряд церквей этого типа. Одни из самых ранних находятся на Эсквилине, — это Santa Pudenziana и Santa Prassede; самая великолепная, по соседству с ними, базилика Santa Maria Maggiore (V в.). Церковь S. Clemente заслуживает особого внимания потому, что, относясь к IV в. н. э., она на рубеже X и XI вв. слыла важнейшей и богатейшей базиликой, так как находилась близ Латерана, где у папской резиденции сосредоточивалась тогда жизнь Р. Разоренная в 1084 г. солдатами Робера Гюискара (см.) она была заново построена папою Пасхалием II, который приказал целиком засыпать прежнюю и на ней создать новую. Теперь эта нижняя церковь, вновь раскрытая, является одним из лучших образцов ранней римской церкви. Другую любопытную группу представляют церкви, построенные на фундаментах языческих храмов или даже прямо приспособленные из таковых. Уже было указано, что христиане целых два века после закрытия последних храмов сторонились этих погашенных очагов язычества. В 609 г., Бонифаций IV получил от императора Фоки (того самого, в честь которого на Римском форуме поставлен был последний памятник — уцелевшая поныне колонна) разрешение превратить в церковь Santa Maria ad Martyros Пантеон Агриппы (см. ст. 393/94). Длинный ряд языческих зданий после этого так или иначе приспособлялся под христианские церкви. Колоннада Сан Лоренцо ин Миранда, смотрящая на Форум, это — часть храма Антонина и Фаустины; Санта Франческа Романа имеет в основе храм Венеры и Ромы; обширнейший круглый храм Сан Стефано Ротондо (на Целии) усвоил план и форму своего языческого предшественника — нероновского Мясного рынка (Macellium Magnum). Многие церкви возникали над катакомбами, где по преданию погибли мученики, и потому расположены «за городскими стенами». Такова древняя базилика Сант-Аньезе по Номентанской дороге, а вблизи нее круглая церковь (IV в.) Санта Констанца, служившая мавзолеем дочери Константина и замечательная своими ранне-христианскими мозаиками, дышащими определенно языческим настроением: Христос, похожий скорее на Диониса, окружен веселыми картинами сбора винограда, — возможно, что церковь стоит на месте бывшего храма этого бога.
Небольшие круглые здания нередко предназначались нарочито для крестилен (баптистериев): древнейшее (постройка имп. Константина) и законченнейшее из них в Р. — баптистерий по соседству с Сан Джованни ин Латерано. Заметным элементом средневекового Р. были его колокольни, из которых многие уцелели до сих пор, не подвергшись позднейшим перестройкам, как это случилось с большинством церквей. Это — четырехугольные кирпичные башни без всякого шпиля; внизу они глухие, верхние их этажи прорезаны узкими высокими окнами с ярками и колоннами. Они лишены какой бы то ни было символики и трезво служат своему непосредственному назначению — быть подставкой для колоколов. Особенно хороша такая колокольня при Санта Мариа ин Космедин, небольшой церковке V—VI в.; построенной на месте храма Геркулеса, ныне реставрированной в духе раннего римского средневековья. Изяществом и уютом отличаются церковные и монастырские дворики (chiostri), средоточие монастырской жизни, ведущие свое начало от портиков в античных дворцах и термах. Лучшие из них в Р. при церквах Сан Джованни ин Латерано и Сан Паоло фуори ле мура. (484)
Во внутреннем убранстве церквей римского средневековья виднейшее место надо отвести стенным мозаикам. Византийское по происхождению, искусство мозаики проявилось на римской почве с большим блеском, особенно в IX в., к которому относятся мозаики небольшой часовни Зенона в упоминавшейся выше церкви Санта Прасседе. Есть они и в Санта Пуденциане, в Сан Клементе, в Сант’ Аньезе и во многих других той же эпохи. Зато чисто римскими являются мозаичные работы из мрамора, связываемые с целой династией мастеров-художников ХII—XIII в. Cosmati. Работы этих «римских мраморщиков» (marmorai Romani), как они сами себя называли, были как бы последним отзвуком искусства античного Р. В его развалинах Косматы и их подручные отыскивали драгоценные куски старинных мраморов, распиливали их и создавали чудесные узоры церковных полов (напр., в Санта Мариа Маджоре), кроме того сооружали из таких же кусков амвоны, подсвечники, кресла, кафедры, целые церковные дворики, а иногда украшали сплошным мраморным узорочьем и фасады церквей.
Примечательно, что Р. совсем почти не знал готики, хотя по соседству, в Тоскане, она, как известно, получила большое значение. Тем более стоит отметить относящуюся к 1280 г. перестройку старинной, когда-то возникшей на месте языческого храма, церкви Санта Мария сопра Минерва, близ Пантеона. Ее строителями были доминиканцы Систо и Ристорио, создатели флорентинской Санта Мариа Новелла. Санта Мариа сопра Минерва стала церковью римской знати, имевшей здесь свои погребения в бесчисленных часовнях, и церковью доминиканцев-инквизиторов: здесь, м. пр., происходил процесс Галилея. Снаружи на церкви особыми камнями отмечены наиболее значительные разливы Тибра, докатывавшего сюда свои воды.
«Юбилей» 1300 года (см. XXXI, 157) еще раз сообщил, необычайный блеск папству, а городу (его население доходило в это время до 44.000), привыкшему жить на сторонние средства, дал необычайный доход. Последовавшее вскоре семидесятилетнее отсутствие пап из Р. («Авиньонское пленение», 1305—1377) было тяжелым временем для города, показывающим, кстати сказать, как тесно жизнь Р. связана была с судьбами папства. К концу XIV в. население Р. снизилось до 17.000 человек. Городская территория на ¾ превратилась в пустыри и огороды, словно вернулись времена первого основания Р. В опустевших районах одиноко высились базилики христианских храмов, башни синьоров, да разбросаны были величественные остатки античности. На Форуме и в равнине между Палатином и Авентином паслись стада. Поредевшее население ютилось в самых низких местах города — между Пинчо и Капитолием (район нынешнего Корсо) да в Трастевере, поближе к реке, ибо вода разрушенных акведуков не доходила до высоких мест города. Над низенькими домишками (некоторые из них уцелели в Трастевере) выдавались замки синьоров с высокими башнями, постоянно то возникая, то исчезая, ибо в лютой борьбе победители обычно сносили укрепления своих врагов. На иллюминованном плане конца ХІII в. даже античные развалины замаскированы средневековьем — они превращены в крепости и дворцы. Стефанески, Пьерлеони, Колонна, Франджипани, Ангвиллари, Орсини, Синибальди, Конти и мн. др. были обладателями этих крепостей. До сих пор в Р. стоит огромное основание башни Toppe деи Конти; другая башня той же семьи — делле Милицие — во всем своем грозном величии и сейчас смотрит на Форум: эта крупнейшая из уцелевших баронских крепостей основана в 1200 г. Франджипани выстроили свои твердыни на Римском форуме, по соседству с церковью, на античных развалинах. Torre Colonna, близ Пьяцца Венециа, живым пережитком средневековья высится среди современных домов. Даже Пантеон в XIV в. служил крепостью для соперничавших семей Орсини и Колонна. Семья последних еще в XII в. превратила в крепость мавзолей Августа на севере Кампо Марцио, и тогда же Пьерлеони приспособили ceбе под castellum античный театр Марцелла. Гаэтани превратили в крепость гробницу Цецилии Метеллы (см. ст. 388/89) на Аппиевой дороге — зубцы ее уцелели по сию пору. Огромный мавзолей Адриана превращен был в крепость св. Ангела несколько позднее (см. ст. 394).
С концом «авиньонского пленения» (1377), с завершением «великого раскола» (см. XXXI, 157/58) и избранием Мартина V (1417—1431), папская власть приобретает, наконец, устойчивость. Соперничество раньше боровшихся внутри города сил отпадает. Папа становится настоящим хозяином Р., для которого наступает полоса необычайного архитектурного подъема. В эти столетия (XV—XVIII) окончательно складывается тот величественный, второй после императорского, папский Р., заслонивший собой античный, ранне-христианский и средневековый Р., не стерев окончательно только античного, — наоборот, как бы воскресив его дух в грандиозных созданиях великих мастеров XV— XVI в в. (возрождение) и затем XVI—XVII вв. (барокко). Возвращение пап из Авиньона совпало с началом т. наз. возрождения. Памятники древности становятся предметом пристального и восторженного изучения гуманистов (см. Бьондо). Архитекторы и художники устремляются в Р., зарисовывают развалины эпохи цезарей вплоть до мельчайших деталей, а по следам их является группа мастеров, которые, изучив римскую классику, стремятся превзойти строительство древнего Р. и создают монументальные здания с удивительным ритмом в пропорциях. Окрепшее папство оказывается в обладании значительными денежными средствами. Отдельные папы подхватывают новое движение и возглавляют его. Из изгнания папы вернулись не в Латеран, пришедший в упадок, а поселились в скромном тогда Ватикане. Папа Николай (1447—1455), при котором происходит победное водворение гуманизма в Р., задается подобно римским императорам мыслью создать из Ватикана «величайший дворец мира» и в 1450 г. приступает к выполнению этого замысла. Наряду с перестройкой Ватикана Николай V задумал создание величественного храма св. Петра, не остановившись для этой цели перед сносом прежней одноименной тысячелетней базилики. Осуществление этого замысла, однако, несколько задержалось; за него взялся снова папа Юлий П, поручив постройку Браманте (см.), главе нового направления строительного искусства. Браманте не только изучил античность, он овладел масштабами императорского Р. и задался целью создать подобное и вместе с тем высшее. Так возник его план нового храма, его идея, выраженная словами: «возьму своды Пантеона и воздвигну их на арки базилики Константина». Проблема центрально-купольного здания, впервые разрешенная Браманте в Милане, перенесена была им в Р., где он уже успел к этому времени дать законченый образец такой постройки: во дворике при храме Сан Пьетро ин Монторио до сих пор стоит первая римская постройка Браманте — небольшой круглый храмик с 16-ю гранитными величественными колоннами, соединение изящества и монументальности. Самому Браманте не пришлось закончить большого храма Петра для Ватикана, постройка затянулась на 120 лет (см. Петра св. храм), но преемники Браманте уже не могли уйти от основного замысла и масштаба брамантовской постройки и общими усилиями дали тот непревзойденный образец центрально-купольного храма, который определил на века архитектурное лицо папского Р.
Меняется и характер светского строительства Р.: баронские замки с бойницами (castelli merlati) под влиянием флорентийской архитектуры уступают место изящным дворцам. Памятником переходной эпохи — от castello к palazzo, от крепости к дворцу — является палаццо Венециа, построенный частично из материалов Колизея последователем Л.-Б. Альберти, Бернардо Росселино, для кардинала Пьетро Барбо, будущего папы Павла II (1464—1471). Палаццо Венециа еще украшен зубчатыми бойницами, вроде стен московского Кремля, сложенных, как известно, итальянскими мастерами в 1485—1495 гг. На рубеже XV и XVI вв. создан был прекрасный образец светской архитектуры римского возрождения — палаццо делла Канчеллериа, построенный тоже из каменоломни Колизея, между 1483 и 1511 гг., в значительной своей части принадлежащий Браманте (см. Браманте, и XXII, 528/29), его единственная светская постройка в Р. К началу XVI в. относится палаццо Фарнезе (см. ХХII, 529), работа «могучего и строгого» (robusto e severo) Антонио да Сангалло, плод зрелого ренессанса, открывающий собой длинную цепь папских дворцов, следовавших один за другим до второй половины ХѴIII в. А на другом берегу Тибра, прямо против дворца Фарнезе, лежит изящная вилла, т. наз. Фарнезина (1508—1510), достройка Бальдассаре Перуцци, без купола, без портика, без грандиозных лестниц и амфитеатра, и все же величественная и великолепная. Вилла отражает другое течение жизни возрождения: это подгородное место отдыха Агостино Киджи, папского банкира, «великого купца всего христианского мира». Фарнезина украшена фресками Рафаэля, Джулио Романо, Себастиано дель Пьомбо и др.
Римское возрождение—сравнительно короткая эпоха: она захватывает вторую половину ХV в., с Николая V, и первые десятилетия XVI в., время Юлия II делла Ровере (1508—1513) и Льва X Медичи (1513—1521). В эти десятилетия в Р. идет напряженное строительство, сопровождающееся общей перепланировкой города. Еще Сикст IV делла Ровере (1471 — 1484) составляет план урегулирования Р. и строит (1473) Ponte Sisto, мост, соёдиняющий старый город с Трастевере. Александр VI Борджиа (1492—1503) приводит в порядок скученные перед Ватиканом предместья (borghi), прокладывая через них правильную улицу; Юлий II спрямляет ряд кривых улиц в притибрских районах Regola и Ponte и создает первую прямую римскую улицу длиною в 1 км, по сию пору носящую его имя; эта via Giulia великолепно обстраивается и становится самой нарядной римской улицей XVI в.; Лев X прокладывает новую улицу от Piazza del Popolo к Тибру: это нынешняя via Ripetta.
В 1527 г. над городом стряслась катастрофа: генерал имп. Карла V, Карл Бурбон, подверг Р. жестокому разграблению (sacco di Rоmа). Население, доходившее в 1521 г. до 90 тыс., сразу спускается до 13 тыс. Но внутренние силы папского Р. были настолько значительны, что даже такой удар не мог остановить дальнейшего роста: до некоторой степени повторилось то, что неизменно случалось с Р. в императорские времена, когда он так быстро поднимался после опустошительнейших пожаров. Изменился, правда, архитектурный стиль: возрождение резко оборвалось (см. ниже о барокко), и произошла некоторая передвижка в распределении населения: так, богатая буржуазия покинула borghi, сделавшиеся одним из беднейших, хотя и густо населенных районов города. Но жизнь города попрежнему концентрируется в низинах Кампо Марцио, гл. обр. между упомянутым мостом Сието и мостом Сант Анджело, т.-е. ближе к Ватикану, все более становящемуся средоточием жизненных интересов города. Все улицы как бы тянутся к мосту Сант Анджело, связывающему старый город с папской резиденцией. В этой притибрской излучине преимущественно и были расположены построенные архитекторами возрождения (Браманте, Джулио Романо, Перуцци, Сангалло, Сансовино и др.) великолепные дворцы кардиналов, патрициев, банкиров: Канчеллериа, дворец Фарнезе, а затем дворцы Массими, Риари, Саккетти и многочисленные другие, большие и малые. Этот район с его жемчужинами зодчества в наши дни особенно бережно охраняется (т. наз. Quartiere Rinascimento). Самым богатым был в эту пору район Ponte (близ моста Сант Анджело), центр банкиров, группировавшихся вокруг церкви Сан Джованни деи Фьорентини. И улицы здесь носят характерные названия — «Старые банки», «Новые банки» (Вапсhi vecchi, Banchi nuovi). Несколько восточнее, между Сашро di Fiori и тем же мостом Сант’ Анджело, раскинуты были судебные и административные учреждения папского Р. В прилегающем районе Рагіопе находилась уцелевшая в своих античных очертаниях овальная площадь — пьяцца Навона, служившая теперь центром народных увеселений. Еще восточнее, в районе Сант’ Эустаккио, вокруг руин Пантеона и терм Агриппы, ютилась римская беднота, но здесь же стали возникать новые дома и дворцы, преимущественно в стиле барокко. Северная часть Марсова поля занята была преимущественно иноземцами, немцами и фламандцами, оседавшими близ старой Фламиниевой дороги, по которой они обычно прибывали в Р. По окраинам Марсова поля, на склонах Пинчо и Квиринала, было полное опустение из-за скудости воды. Вершины холмов совершенно одичали: Целий, Эсквилин, Виминал, Квиринал сливались с Кампаньей. За Тибром густо населен был «город Льва» (Ватикан и «борги») и лежащий южнее, в XVI в. от него отделенный пустым пространством, Трастевере. Из холмов продолжалиграть некоторую роль лишь Капитолий. Он попрежнему оставался центром гражданского управления Р. Но из крепости, какою он был еще во времена Кола ди Риенцо, Капитолий превращается постепенно в группу дворцовых зданий. Перестройку его в этом духе начал еще папа Николай V. При Павле III Микель-Анджело завершил перепланировку Капитолия, который теперь от развалин Форума решительно повернут был лицом к северу, т.-е. к папскому Р.
Ярким показателем того, как деятельность отдельных пап отражалась на облике Р., может служить короткий (1585—1590) понтификат Сикста V (Felice Peretti). Этот скромный францисканец наметил и осуществил ряд замыслов, напоминающих размах римских императоров, и, надо прибавить, столь же беспощадно, как они, относился к прошлому: он уничтожил «септизониум» на Палатине, собирался Колизей превратить в суконную фабрику и чуть было не разрушил гробницу Цецилии Метеллы. Уверенность в величии творимого позволяла Сиксту быть равнодушным к античности. Сикст купил у Марио Колонна за 25.000 скуди богатый водою источник и, проведя новый акведук, получивший его имя, вновь обеспечил водою высокие места города. Выход этой воды — mostra deiracqua Felice — великолепный водный каскад, сооружен был зодчим Доменико Фонтана. В связи с этим Сикст проложил верхнею восточною частью города длинную цепь улиц (via Sîstina — via Quattro Fontane) до базилики Санта Мариа Маджоре, и дальше — к базилике Латерана, прорезав весь Р. с с. на ю. в обход античных развалин. При Сиксте спланирована была Латеранская площадь, построены Латеранский и Квиринальский дворцы, расширен Ватикан, довершен купол храма Петра; наконец, при нем же образован бsk последний, 14-й район старого Р. — его составили вышедшие теперь из-под папской юрисдикции borghi. К концу XVI в. город совершенно оправился от разрухи 1527 г. Население Р. при Сиксте V снова поднялось до 100.000.
В архитектурном отношении время это связано с торжеством нового стиля, который со второй половины XVI в. появляется на смену классицизму возрождения. В облике Р. барокко (см. V, 7/9, и XXII, 529/30) занимает виднейшее место. Опасность реформации для Р. была устранена. Католицизм переживает новый подъем, который в архитектуре выражается стремлением к грандиозному, к нагромождению масс, к изломам, красочным эффектам, пестроте мраморного убора, к позолоте. При этом, строя храм или дворец, зодчие вовлекают в сферу своего творения все окружающее, развертывают огромные площади, обстраивая их колоннадами, проводят новые улицы, выгодно выделяющие постройку. Строительная фантазия приобретает неслыханный дотоле размах. Дворец, храм, фонтаны с живописною игрою воды, торжественные лестницы — вот обычные элементы архитектурных ансамблей барокко. Наиболее законченным образцом церковного зодчества нового стиля является Il Gesù (1568—1575), построенный для кардинала Алессандро Фарнезе Виньолою и его продолжателем Джакомо делла Порта. Церкви XVII и XVIII вв. были подражанием и дальнейшей разработкой Джезу. Р. усеян этими церквами, столь же для него типичными, как были характерны для старой Москвы пятиглавые церковки XVII в. (См. стили орнаментальные, табл. III). Строительство в стиле барокко идет усиленно уже с конца XVI в. Оно облюбовало себе новый район, центром которого являлась площадь Колонна. Здесь стали возводиться не только церкви, но и дворцы, лучшим образцом которых может служить палаццо Барберини, начатый в 1624 г. Карло Мадерною и достроенный Бернини. В новом стиле перестраивались теперь и более ранние здания. Так целый район по обе стороны Корсо получил определенное стилевое лицо, сохранившееся за ним по сию пору, так что можно говорить об особом Quartiere barocco.
Барочные формы проявляются в Р. уже у Микель Анджело (ум. 1564), Виньолы (ум. 1573), Джакомо делла Порта (ум. 1603), давшего замечательные образцы барочных вилл — Альдобрандини и Фраскати, Карло Мадерны (ум. 1639) и у целого ряда других. Но величайшим мастером барокко приходится признать Бернини (1598—1680; cм. XXII, 554/55, и Бернини). Бернини возвел стиль на его высоту, — им потом держались более века второстепенные мастера. Бернини в Р. принадлежит множество дворцов: Palazzo di propaganda fide (на Испанской площади), Одескальки (на площади Монтечиторио) и самый дворец Монтечиторио (нач. в 1650 г. для Людовизи, ныне палата депутатов); он же достроил палаццо Барберини, при чем сказалась его постоянная особенность: в стремлении к новому он не забывал античного. Всего заметнее это видно на его шедевре — гигантском дорическом портике из четырех рядов колонн (284 мощных колонны из травертина и 38 пилястр), образующем обрамление площади перед собором св. Петра (1656—1667; см. XXII, 554). Кроме того, Бернини построил ряд церквей, — сам он выделял среди них Сант Андреа (на via del Quirinale), как наиболее удачное свое произведение. И, наконец, Бернини великий создатель римских фонтанов, — достаточно указать на центральный фонтан площади Navona и знаменитый Tritone (1640) у дворца Барберини. Вообще Бернини всячески поощрял сооружение фонтанов, этой яркой особенности барокко и лучшего украшения Р.
Расцвет римского строительства (XVI—XVIII вв.) находится в теснейшей связи с тем самым «непотизмом» (см.), который вызывал справедливое возмущение современников, не раз выливавшееся в негодующей сатире. Дело в том, что папы, бессемейные по самому своему положению, отнюдь не всегда были бездетными, а родню почти всерда имели очень многочисленную; из-за папского престола обычно шла борьба между знатнейшими римскими семьями. Каждый папа стремился вывести в люди свою родню, своих «непотов», — одна за другою выдвигаются княжеские фамилии, соперничающие в богатстве и создающие руками крупных художников на папские, а, значит, на церковные средства — великолепные виллы, дворцы, церкви, усыпальницы, часовни, фонтаны. В свою очередь, папы горделиво приобщают свое имя к монументальным сооружениям. Впервые в истории Европы городское строительство совершается крупными ансамблями, — и Р. этой эпохи становится величественным памятником, созданным по целеустремленной воле своих творцов, подобно людовикову Версалю или «Санктпетербургу» екатерининско-александровской эпохи. Такие площади, как Фарнезе, Навона, Колонна, Барберини, площадь перед св. Петром, — служили как бы парадными подъездными дворами (cour d'honneur) для храмов и дворцов, папских и княжеских. На этих плошадях развертываются торжественные, пышные въезды иноземных государей и послов, процессии и празднества. Истинным создателем этого Р., не без основания, считается Лоренцо Бернини.
В ХѴII в. господство барокко было закреплено окончательно. Павел V (1605—1621) закончил архитектурную часть собора св. Петра. При нем Мадерна достроил фасад здания. Тот же Павел провел новый водопровод — Acqua Paola — и соорудил великолепный в стиле барокко выход этой воды в грандиозной стене с фонтанами, на Яникуле. При Урбане VIII (1623—1644) Бернини поставил свою знаменитую колоннаду у собора Петра. Иннокентий X (1644— 1655) отделал площадь Навона со всею окружающею ее местностью (дворец Памфили зодчего Райнальди, церковь Сант’ Аньезе — Борромини, фонтан — Бернини). К XVII в. относится ряд дворцов в стиле барокко: Барберини, Роспильози, Киджи, Одескальки, Альтьери и др. Стоит отметить, что дальнейшая стадия барокко, стиль рококо (это «разрешение всех тектонических форм в своеобразную игру их», как его определил Вельфлин), занесенный из Франции, не привился в Р. и дал лишь одно, правда законченное, творение — дворец Дориа на Корсо, переделанный в этом стиле в 1690 г. архитектором Вальвассоре (см. XXII, 555). К ХѴII в. относятся и четвертые, последние городские стены Р., которыми папа Урбан ѴIIІ обвел незащищенное пространство между Ватиканом и Трастевере. Они шли по гребню Яникула, прикрывая склоняющуюся к Тибру долину.
Господствующим остался в Р. барокко и на весь ХѴІII в. Время грандиозных построек миновало, но все же воздвигнут был такой выдающийся памятник барочного искусства, как ц. Тринита деи Монти с ее знаменитой лестницей (1721—1725), отделан был фасад Сан Джованни ин Латерано, создан прекрасный популярнейший римский фонтан — Треви (законч. в 1762 г.) с его Нептуном, тритонами и мощными каскадами воды. Строятся преимущественно частные здания, особенно вокруг Пьяцца ди Спанья, которая становится излюбленным средоточием иностранцев — туристов, ученых и художников. Среди них был Винкельман (см.) позднее (1786—1788) — Гете. Со второй половины века Р. переживает новую полосу усиленного интереса к классике. Теперь возросла забота о хранении и реставрации древности, усердно принялись за раскопки, стали составляться общественные и частные коллекции антиков. И в архитектуре города пышный стиль барокко начал постепенно уступать неоклассицизму.
План Р., выполненный G. В. Nolli в 1748 г., и гравюры Пиранези лучше всего запечатлели P. XVIII в. в его античных и современных (барочных) памятниках. Это Р. — великолепный и нищий, прихотливый и живописный, с его монастырями, укрытыми за высокими стенами, с его висячими садами, княжескими виллами и цветущими терассами, с узким Корсо и обширными пустынными и немощеными площадями перед величественными дворцами, с его кофейнями и остериями, куда не брезговал заходить сам папа Бенедикт XIV (1740— 1758) во время пеших своих прогулок по городу; Р. богомольный и карнавальный, где церковная процессия встречалась с веселым маскарадом, пышный кортеж кардинала с дровяным обозом или с почтовой каретой знатного иностранца.
В эпоху Великой французской революции, в 1797 г. из Р. увезено было французами большое количество художественных ценностей, гл. обр. капитолийского и ватиканского хранилищ. В 1798 г. Р. временно занят был французами, которые вновь пришли сюда при Наполеоне. Французское управление (1809—1814) ознаменовано было большими работами по охране памятников старины, и украшению города. Начаты были усиленные раскопки на форумах, реставрировали Пантеон, архитектор Валадье перепланировал и украсил в неоклассическом стиле Piazza del Popolo, затевались и другие работы, но все оборвалось с уходом французов и наступлением реакции, которая тщательно искоренила все французское, вплоть до уличных фонарей, казавшихся исчадием ненавистной революции. Римляне вернулись даже к своему счету времени, по церковным службам, и лишь после 1849 г. в Р. стали считать часы дня по-европейски, alla francese. В 1815 г., благодаря хлопотам Кановы, вернулось в Р. большинство увезенных художественных сокровищ. Р. опять зажил по-старому. Здесь в первой половине XIX в. жнвали подолгу многие выдающиеся европейцы, оставившие нам живое изображение этого Р. Назовем Стендаля, Гоголя (см. его замечательный отрывок «Рим», где, м. пр., описан римский карнавал). Р. продолжал привлекать и многочисленных художников: среди них были немецкие романтики, из русских достаточно вспомнить Брюллова и А. А. Иванова.
История Р.-города в XIX в. сливается с политической историей Италии (см. ХХХII, 282/85). В последний раз римские стены испытали военный натиск 20 сентября 1870 г., корда пробита была знаменитая брешь у Porta Pia в с.-в. углу старой Аврелиановой стены (место это отмечено памятником) и в Р. вступили войска объединенной Италии, — Р. стал ее столицей.
По последней папской переписи 1853 г. в Р. насчитывалось 176.000 жителей; в 1870 г. их было 215.000. В это время треть города была еще под виллами, виноградниками и необработанными участками. Переустройство Р., намеченное Пием IX, осталось неосуществленным: но уже через десять дней после вступления в Р. итальянских войск образована была комиссия по перепланировке города. Папский Р. оставил новому Р. ряд. неразрешенных проблем. Прежде всего надо было, наконец, обезопасить «вечный город» от наводнений, которые заливали низменные его части, добираясь до Пантеона и даже до San Carlo на Корсо. В короткий срок вдоль Тибра, спрямляя его берега, принося в жертву не один прибрежный красивый уголок, сооружены были высокие парапеты (muraglioni), устоявшие даже против сильнейшего наводнения в декабре 1900 г.: римляне еще раз оправдали свое издревле известное мастерство в каменной кладке. Вторая проблема заключалась в улучшении городского сообщения и разрешена была преждо всего проведением новых улиц; дело было очень сложно, так как приходилось считаться с неровностями почвы, производить нивеллировку, сглаживать крутые склоны, не задевать, по возможности, ценных археологических памятников, а иной раз, наоборот, выявлять веками загороженные здания. В результате уже через 15 лет,, к 1885 г., в Р. прибавилось 120 км новых улиц. Той же цели удобства передвижения служили новые площади, новые мосты, число которых не перестает увеличиваться и посейчас; наконец, в 1902—1905 гг. проведен был длинный (347 м) и широкий (15 м) туннель под Квиринальским холмом и улицей XX сентября. Третья острая задача — удовлетворение жилищной потребности населения, возросшего к 1888 г. до 400.000. Для государственных учреядений, банков и предприятий выстроен был ряд великолепных дворцов, нередко с чрезмерным перенапряжением средств. В области частного строительства сделаны были большие успехи: к 1885 г. было построено 1.322 новых дома, перестроено 1.772. Но строительная горячка сопровождалась рядом отрицательных явлений: строили не всегда добросовестно, поднялась земельная спекуляция, в которую вовлечены были разорившиеся потомки знатнейших римских фамилий, и, в погоне за наживой, уничтожались сады Р., ценные архитектурные памятники, целиком снесено было пять больших вилл: Людовизи, Патрици, Монтальто, Ланчелотти, Массимо и частью — виллы Волконских и Альдобрандини. На их месте разбиты новые кварталы. В 1887 г. было уничтожено старинное гетто, кусок римского средневековья. В 80-х гг. наступил крах строительства, целые кварталы новой стройки были заброшены. Четвертой задачей нового Р. было оздоровление города. Введена была рациональная система уборки сухих отбросов, проведено было (уже к 1885 г.) 52 км канализации; наконец, ведется радикальная борьба с малярией (бесплатная раздача хинина), давшая уже очень ценные результаты (см. ниже). В первые годы XX в., оправившись от грюндерского кризиса, римский муниципалитет, с поддержкой казны, вновь принялся за работу. К 1911 г., между прочим, освобождены были от загромождающих построек термы Диоклетиана, и античные руины впервые приспособлены были для новых задач (см. ниже). За пределами старых городских ворот начали возникать новые кварталы. Эта работа, прерванная Мировой войной, возобновилась с ее окончанием и особенно после захвата Р. фашистами (окт. 1922 г.). Mania grandiosa Муссолини проявляется в кипучей деятельности по переустройству города, долженствующего, по мысли «главы правительства», снова стать мировым центром.
II. Современный Р. Территория современного Р., занимавшего ок. 1900 г. примерно площадь императорского Р., значительно расширилась за последние годы присоединением к ней т. наз. Agro Romano, т.-е. почти всей прилегающей к городу Кампаньи (1.937 кв. км из общей ее площади 2.125 кв. км), и достигает ныне огромных размеров 2.058 кв. км (Париж — 78, Берлин — — 878, Москва с 1917 г. — 234 кв. км). Установление фашистского режима отразилось на Р. тем, что самоуправление с выборным городским головой (синдако) было отменено (1926 ), и расширенный Р. превратился в «губернаторство » (governatorato), которым управляет подеста с титулом губернатора, при содействии назначенного же совета. Распоряжения этого начальства издаются, однако, попрежнему от имени «сената и народа римского» под горделивым девизом античного Р. — SPQR.
Административно старый Р. делится на районы, только вмеcто прежних четырнадцати теперь (1932), путем деления старых и образования новых районов, их стало 22. Отдельные части Р. до сих пор сохранили свой исторически сложившийся облик. Если за центр принять Капитолий, то идущий к северу от него Корсо Умберто делит старый коренной Р. на две части. От Корсо к западу, в большой излучине Тибра, на территории античного Марсова поля, раскинулся Р. великолепных палаццо возрождения и барокко (в большинстве превращенных в здания общественного назначения, ибо былые их владельцы — римские аристократы — давно разорились), преимущественно барочных церквей, посреди которых разбросаны отдельные памятники античности (Пантеон, мавзолей Августа, театр Марцелла и др.). Население здесь — коренные римляне, от знати до бедноты. От Корсо к востоку, по улицам, к нему ведущим (здесь магазины древностей, гравюр, художеств, предметов, старинные кафе и т.п.), до Испанской площади — район, излюбленный иностранцами, которые живут особенно между Piazza di Spagna и Piazza Barberini. Несколько южнее, там, где развалины терм Диоклетиана, вокзал жел. дороги и Национальная улица, находится новый город общеевропейского типа; это наиболее благоустроенная часть города. Южнее Капитолия — Римской форум, примыкающие к нему императорские форумы, Колизей, Палатин, с остатками дворцов, еще южнее — уже за Аврелиановой стеной — развалины терм Каракаллы. Это преимущественно археологическая часть города — Zona archeologica.
На правом берегу Тибра, между мостами Виктора Эммануила и Гарибальди, в долине, ограниченной с запада Яникульским холмом, расположено римское Затиберье (Trasteverе), жители которого считают себя самыми чистыми римлянами (romani di Roma). Отсюда, по давней традиции, художники в былые времена брали себе натурщиков и натурщиц. Несколько севернее Трастевере лежат старинные пригороды — borghi, через которые идет дорога к собору св. Петра и Ватикану. Наиболее ценные архитектурно-исторические районы подлежат теперь государственной охране. Это — Трастевере, borghi, «археологическая зона» и весь старый город, под именем «Zona del Rinascimento», охватывающая районы возрождения и барокко.
Римская улица с ее толпой напоминает всякий другой большой зап.- европ. город; для юга несколько странно только пристрастие жителей к темной одежде, особенно у мужчин. Своеобразное местное одеяние попа дается все реже. Пригородные крестьяне, так заметно выделявшиеся оригинальными костюмами и головными уборами, теперь сливаются с общей массой. Исчезает и еще недавно державшийся обычай торговать молоком от доимой на месте козы. Перевелись также живописные натурщики, пребывавшие обычно на Испанской площади и ее знаменитой лестнице. Но одна особенность римской толпы и теперь бросается в глаза: во всяком сколько-нибудь оживленном месте неизменно мелькают семинаристы, приписанные к «коллегиям» разных национальностей, монахи различных орденов, иногда (чаще всего в автомобиле) князья церкви, не выделяющиеся, впрочем, среди остального, чрезвычайно многочисленного в Р. духовенства.
В прежние времена среднеевропейский путник обычно попадал в Р. с севера: переправившись далеко за городом через старинный Ponte Molle на левый берег Тибра, он выходил на древнюю Фламиниеву дорогу (см.), которая через Porta del Popolo приводила его на Piazza del Popolo («прекраснейшую площадь в мире», по словам Гете). Отсюда идет, почти меридионально к Капитолию, прямой как стрела Корсо (ныне Corso Umberto I), длиной в 1.500 м, шириной всего в 12 м. Устье Корсо со стороны площади фланкируется двумя церквами, спроектированными Райнальди и построенными Бернини и Фонтаной. Корсо является как бы началом Фламиниевой дороги; та часть его, которая начинается от пьяцца Венециа, в старину звалась vra làta — «широкая улица». С XV в. здесь происходили бега: без возниц пускали вскачь ослов, буйволов и лошадей, откуда и название улицы (corso—«бег», «ристалище»). Позднее эти опасные состязания были запрещены властями. На Корсо же происходил и римский карнавал, окончательно угасший лет 50 тому назад. Корсо весь обстроен дворцами XVI — XVIII вв., и на нем же можно встретить старинные темные лавчонки. До сих пор он остается главной улицей Р., средоточием торговой жизни, и и определенные часы дня он отличается необычайным оживлением. Южный конец его упирается в Piazza Venezia, где стоит монумент Виктора Эммануила II, а дальше — Капитолий, все еще топографический центр старого Р,, отделяющий Р. возрождения и барокко от южного Р., античного по преимуществу.
От той же Народной площади радиально идут: к з. от Корсо, в сторону Тибра, via di Ripetta, к в. — via del Babuino, продолжением которой — южнее Испанской площади — является via Due Macelli, которая через туннель Traforo (см. выше) ведет к новым районам города, имеющим свою основную артерию: невдалеке от центрального жел.-дор. вокзала Теrmini, через который теперь обычно приезжают в Р., идет широкая, вполне современная (но и банальная} via Nazionale, направляясь на ю.-з., как бы на стык с южным концом Корсо на площади Венеции. Улица эта в конечных двух коленах носит новые названия: via Cesare Battista и via Quattro Novembre. От Венецианской площади ее прямым продолжением служит такой же сравнительно просторный Corso Vittorio Emanuele, приводящий к одноименному мосту на Тибре.
Другая, тоже новая улица, южнее Национальной улицы и параллельно ей, начинается у самого вокзала жел. дороги, — эта via Cavour выходит к древним императорским форумам. Северная параллель к Национальной улице — via Qmrinale и ее продолжение via XX Settembre; еще северней—старинная улииа via dei Tritone, ведущая к Корсо с с.-в. Сохраняет свое значение и цепь улиц с с. на ю., проведенных еще Сикстом.
В недавно возникшей сев.-вост. части города ряд широких современных улиц: Vittorio Veneto, Ludovisi и ее продолжение via Boncamp agni. Из старинных улиц следует отметить столь оживленную в XVI в. (см. ст. 489), ныне совершенно запустевшую via Giulia с ее уснувшими дворцами и церквами, великолепный пережиток папского Р. Населена она теперь по преимущ. мелкими ремесленниками.
В коренном Р. давно уже стало тесно, ибо население города непрерывно растет. До войны в Р. было 590.000 чел,, по переп. 1921 г. — 691.661, по исчислению на 1 янв. 1931 г. — 968.367; весной 1932 г. число жителей перевалило за миллион, и Р. так. обр. обогнал крупнейших своих соперников в Италии — Милан и Неаполь, заметно отставая, однако, от больших европейских столиц. Прирост населения Р. идет в значительной части за счет внутренней иммиграции.
Р. раздается во все стороны. Новые кварталы — quartieri — и дальше пригороды — suburb — непрерывно растут за уцелевшими от древности, хотя и переименованными, старыми городскими воротами Аврелиановых стен, гл. обр. вдоль старых римских дорог. Их названия определяют топографию их. Quartiere Flaminio — местность по обе стороны Фламиниевой дороги. На с.-в. — quartiere Salario за одноименными воротами старой городской стоны. Quartiere Nomentano — район сплошь заселенной в пригородной своей части Номентаиской дороги, а еще дальше, по ней же к с.-в. возник совсем новый quartiere Monte Sacro (città-giardino del Aniene — город-сад ) из домиков с садиками при них. Дальше идет quartiere Tiburtino (за porta S. Lorenzo), квартал рабочий по преимуществу. С южной стороны, по via Арріа — квартал Appio-Latino с кооперативными домами гл. обр. ж.-дор. служащих; на ю.-з. быстро растет обширный пролетарский район Garbatella. На правом берегу Тибра усиленно застраивается район южнее Яникула — quartiere Monteverde, и еще южнее — Nuoѵо Monteverde; это — районы вилл. К с. от Ватикана сплошь застроились бывшие Prati di Castello. Здесь широкие улицы (главная — via Cola di Rienzo ) пересекаются под прямым углом. Городская стройка уже подходит к лежавшему когда-то далеко за городом и укрепленному северному Monte Mario.
Жилищный вопрос в Р. далёко еще не изжит. В прежнее время римская беднота жила даже в самом центре старого города, ютясь по задворкам дворцов и античным развалинам. По мере расчистки города, ей приходилось удаляться на окраины, где она устраивалась в жилищах, нескоро сколоченных из досок, ящиков, старого железа, камня и т. п., а то и прямо в земляных пещерах. Эти жилища «троглодитов», или «абиссинские деревни», как прозвали их римляне, — первое, что бросалось в глаза при приближении к Р. В настоящее, время римское Ufficio d’Assistenza Pubblica предприняло постройку небольших каменных домиков.
Р. чрезвычайно богат площадями. Одна из красивейших — овальная - Piazza del Popolo, не раз уже упоминавшееся преддверье Р. Огромная (273 X 240 м) эллиптическая площадь перед собором св. Петра - с египетским обелиском посредине и двумя фонтанам— и замыкается знаменитой колоннадой Бернини. Пл. Капитолия (см. Капитолий, и ст. 491). По соседству с ней площадь Венециа с дворцом (см. ст. 488), часть которого, к сожалению, разрушена, чтобы открыть вид на монумент Виктора Эммануила. Пл. Колонна (в средней части Корсо), с колонной Марка Аврелия; к ней с запада примыкает пл. Монтечиторио. Ближе к Тибру — продолговатая пьяцца Навона (Circo Agonale). У подножья церкви Trinità dei Monti — Испанская пл. (piazza di Spagna), неправильной формы. От церкви к площади спускаются по красивейшей лестнице в 137 ступеней (1721—1725). Нижние ступени ее обычно в цветах, которыми здесь торгуют. Внизу — фонтан Бернини-отца в виде тонущей лодки (популярная у римлян Вагсассіа). Квиринальская пл. с королевским дворцом и колоссальной античной группой Диоскуров. Латеранская пл. с самым древним и самым высоким (32 м, а с пьедесталом 47 м) обелиском, перенесенным сюда при Сиксте V. Барочная пл. Барберини с берниниевским «Тритоном». Величавая пл. Фарнезе с двумя фонтанами (огромные чаши египетского гранита). Piazza delle Terme близ центр. вокзала, с се полукругом аркад, возведенных на фундаменте экседры терм Диоклетиана. Чарующее впечатление производят в Р. многочисленные небольшие площади (piazzette), нередко образовавшиеся случайно, в углу между дворцами или церквами, неизменно оживленные фонтанами.
Обилие живой текучей воды — отличительная черта Р., которую уносит, с собой в воспоминании всякий, бывавший там. В великом разнообразии вода то просто течет, то бьет вверх, то падает каскадами, разлетается брызгами, журчит, гудит, образуя симфонию форм и шумов, едва заглущаемых суетливой жизнью даже в самых людных местах города. Нигде в мире, уже с древности, нет и таких грандиозных водных декораций, и такого множества мелких фонтанов, как в Р. Acqua Paola на Яникуле низвергается пятью отвесными водными потоками. Знаменитый фонтан Треви, сооруженный Сальви по проекту Бернини для главного выхода Acqua Vergine, является сложным сооружением в виде огромного дворцового фронтона со скалами, фигурами и неудержимыми водными потоками. Великолепен берниниевский фонтан посреди площади Навона. Два симметричных фонтана на площади св. Петра могучими струями бьют вверх непрерывно со дня своего создания. Римские фонтаны вообще никогда не останавливаются, питаемые неиссякающими источниками. Не только во дворах и двориках обществ, здании, дворцов, монастырей (такие фонтаны по примеру древнего Р. снова начинают входить в моду с XV в.), но и в самых заурядных владениях постоянно попадаются хотя бы самые незатейливые и все же нередко художественные фонтаны. Никто не считал их, но их в Р. бесконечно много. Как во времена Плиния, так и сейчас Р. — первый в мире город по богатству водоснабжения, хотя из 19 античных водопроводов восстановлены и действуют сейчас лишь четыре. Р. получает вчетверо меньше воды (около 330.000 куб. м в сутки), чем во времена римской империи, и все же в несколько раз больше любой европейской столицы. На душу населения перед Мировой войной приходилось в Р. 400 литров в день (Лондон 225, Петербург 150, Париж 102, Москва 52). Лучшая питьевая вода доставляется древним водопроводом, построенным Агриппою при Августе, временно перерезанным готами (см. ст. 479), неоднократно подновлявшимся и дающим, как и в древности, свыше 150.000 куб. м в сутки. Эта Acqua Vergine содержит в куб. м всего 43 бактерийных зародыша, да и то безвредных. Другой водопровод, Acqua Pia, древняя Marcia, заново построен Пием IX, сдавшим концессию частному обществу; он несет воду за 53 км от города, с огромной суточной подачей, свыше 120.000 куб. м. Вода его чистая, свежая (9—11°), бактерий еще меньше (18 на 1 куб. м).
Другие два водопровода — Acqua Felice (см. ст. 492) и Acqua Paola (см. ст. 495) — дают воду очень хорошую, но избалованными римлянами для питья все же не употребляемую.
Из былого богатства Р. садами и виллами уцелел и предоставлен в общественное пользование огромный комплекс зеленых насаждений в сев. части старого города, где от площади del Popolo идет подъем к расположенному на вершине холма Пинчо одноименному саду (giardino del Pincio), непосредственно сливающемуся со знаменитой виллой Боргезе. Пинчо, известный еще в древности (см. ст. 472), заново распланирован в эпоху Наполеона архитектором Валадье и славится своими променадами и изумительным видом на Р., особенно в часы заката. Вилла Боргезе (официальное название ее — villa Umberto I), занимающая за Аврелиановой стеной площадь в 100 га, создана была в самом нач. XVII в. «непотом» Павла V, кардиналом Шипионе Боргезе, который положил начало и замечательному художественному собранию виллы. Вилла — яркий образец садовой архитектуры в стиле барокко. Боскеты, группы сосен («пинеты»), лужайки, искусственнее развалины, мосты, озерца, фонтаны, статуи, искусные перспективы — вносят богатое разнообразие в это «приспособление природы к идиллии». Сев. часть виллы (около 12 га) занимает Зоологический сад, устроенный в 1911 г. на новых началах: звери оставлены на свободе, в соответствующей их привычкам обстановке, отделенные от зрителей замаскированными рвами. В южной части города после войны предоставлена в обществ. пользование конфискованная у ее владельца-немца вилла Челимонтана (иначе Mattei), на вершине Целия, с великолепными насаждениями и разбросанными среди них остатками античности. Недавно открыта для общего пользования и уцелевшая часть виллы Альдобрандини на via Nazionale. Убыль в садах теперь стараются возместить новыми зелеными насаждениями. Прекрасная променада устроена в 1884 г. по гребню Яникула — Passeggiata Margherita, а недавно (1907—1915) в «археологической зоне» создана Passeggiata areheologica, начинающаяся у терм Каракаллы и сплошными садами идущая по району, богатому, памятниками античности. Для прогулок служат также некоторые виллы, лежащие под самым городом, а затем и в Кампанье (см. ниже).
Вместо девяти мостов императорской эпохи теперь в Р. 17, и число их все еще увеличивается; из них пять — переделанные древние, а один целиком сохранил от античного Р. врезанную прямо в камень надпись о том, что строил его хранитель дорог Люций Фабриций в 692 г. от основания Р. (т.-е. в 61 г. до н. э.). Есть в Р. даже руины моста: посреди реки стоит Ponte Rotto («разрушенный мост»), единственная уцелевшая арка моста конца XVI в.
Архитектурный облик современного Р. попрежнему определяется преимущественно зданиями XV—XVIII вв., как церковными, так и светскими. Стилевая характеристика их дана выше (см. ст. 487/94). Перечислить их здесь невозможно, многие из них к тому же упоминались выше в историческом очерке города. Среди свыше 400 церквей Р. (по количеству их с Р. могла соперничать разве только дореволюционная Москва) первое место принадлежит храму св. Петра (см. выше, и Петра св. храм). В иерархии римских церквей к нему примыкают еще четыре так наз. патриарших базилики: Сан Джованни ин Латерано, кафедральный собор папы, как римского епископа, древнейшая римская церковь, не раз горевшая и разоренная, в 1650 г. отделанная Борромини в духе барокко; Сан Паоло фуори ле мура VI в., сгорела в 1823 г., заново отстроена к 1923 г. в виде великолепной римской базилики; Сан Лоренцо фуори ле мура, тоже древняя, состоящая из двух соединенных церквей, реставр. в XIX в.; наконец, не раз упоминавшаяся выше Санта Мариа Маджоре. Эти пять церквей, вместе с Сант’ Аньезе, Санта Кроче ин Джерузалемме (сущ. с IV в., мозаики XV в., в 1743 г. перестроена в стиле барокко) и Сан Клементе, составляют группу так наз. римских базилик (храм Петра не базилика, но отнесен к их числу по традиции, ибо стоит на месте ранней базилики). Пять патриарших базилик, вместе с той же Санта Кроче и Сан Себастиано (на Аппиевой дороге, вблизи катакомб), являются семью церквами особого паломничества для католиков. Из многоч. (ок. 80) «богородичных» церквей стоит отметить: Санта Мариа ин Трастевере, едва ли не самый ранний открытый христ. храм в Р., с хорошей романской колокольней; Санта Мариа деи Мартири, в просторечии — «Ротонда», — это античный Пантеон (см. выше ст. 482); Санта Мариа ин Космедин, единств. законченный образец средневек. римской церкви (V в., подновлена в ѴІII в., реставр. в своем изначальном виде в 1894—99 гг.), с типично романской колокольней XII в.; Санта Мариа сопра Минерва — единств. готич. храм Р.(см. ст. 484/85); Санта Мариа дельи Анджеди — главный зал терм Диоклетиана, перестроенный в церковь Микель Анджело (1563—1566). За более чем полтора тысячелетия в Р. построены церкви разнообразнейшего типа и стиля. Иные, как уже указывалось, возникали на месте языческих храмов, все не раз перестраивались, более всего в ХѴII— XVIII вв. в духе барокко, так что архитектурная история их очень сложна. Помимо этого почти всякая из них может похвастать той или иной археологич. или художеств, достопримечательностью: античными колоннами, мозаиками, мраморным убранством, гробницами, кафедрами, скульптурами, наконец, фресками и картинами выдающихся художников. Почти всегда открытые днем и доступные для обозрения, римские церкви не перестают привлекать туристов, отправляющихся иногда на окраины или fuori le mura («за стены») ради византийской мозаики, фресок Себастиано дель Пьомбо, скульптуры Никель Анджело или какой-либо картины видного художника.
Из дворцов Р. отметим прежде всего здания государственные и общественные. Крупнейший и сложнейший — Ватикан (см.), папский дворец, начатый постройкой в сред. XV в., а затем по частям достраивавшийся всеми крупными зодчими от Браманте до Бернини и позднее. Латеранский — второй папский дворец, с музеем. Квиринал, б. папский, ныне королевский дворец, начатый в 1574 г., — над ним работал и Бернини. Палата депутатов — дворец Монтечиторио (Бернини 1650 г., перестроен в 1912 г.). Сенат помещается в palazzo Madama, дворце семьи Медичи, нач. в 1492 г., но в 1642 г. подвергнутом перестройке (фасад барокко). Знаменитый palazzo Cancelleria — папская канцелярия, с двориком ренессанса (см. ст. 488) Мин-отво ин. дел — палаццо Киджи (1562), последовательно строился Джакомо делла Портою, Мадерною и делла Грека (барокко). Палаццо Beнециа (см. ст. 488) — раннего ренессанса, ныне городской музей. Университет — палаццо делла Сапиенца (XVI— ХѴII вв.), начат по рисункам Никель Анджело, достраивал его Джак делла Порта; барочная церковь при нем с вычурной колокольней «штопором» — работа Борромини. Палаццо Браски (1760) с великолепным крыльцом и т. наз. Пасквино (см.). На Капитолии три дворца: палаццо Сенаторио, в котором помещаются городские учреждения(его лестница — работы Микель Анджело, остальное — делла Порта и Райнальди); два боковых — Museo Capitolino и Palazzo dei Conservation, здания барочного характера, строились по рисункам Микель Анджело. Из многочисленных частных дворцов ренессанса и барокко назовем палаццо: Фарнезе (см., а также ст. 488/89); Саккетти, 1543 г., предполагаемая работа Антонио Сангалло; Массими делле Колонна (раб. Перуцци); Torlonia-Giraud (1496—1504), раб. Монтекавалло, подражание Канчеллеряи, но меньше размером; Боргезе (за его форму называемый «cembalo» — цимбалы), на рубеже XVI—XVII вв., архит. Фламинио Понцио; Барберини (см. ст. 493/94); Дориа — в стиле рококо (см. ст. 495); Маттеи (1616), — раб. Мадерна; Роспильози (1603), построен кардиналом Шипионе Боргезе на месте Константиновых терм, расширен Мадерною; Спада (1540), архит. Джулио Маццони, позднее Борромини придал ему характер самого вычурного барокко; Шарра Колонна (сред. XVI в.), лучшая работа Фламинио Понцио, стиль возрождения, но уже с налетом барокко. После 1870 г. построены здания-дворцы для министерств: финансов (1877), военного (1888), в 1928 г. — нар. просвещения, морского, юстиции; в 1906 г. построен пресловутый дворец юстиции, в 1894 г. — Банка Национале, и мн. др.
Из вилл, кроме вышеупомянутых, для всех открытых, укажем уцелевшие в городе и в ближайших его окрестностях: Альбани (ныне Торлониа), XVIII в., с собранием, в составлении которого принимал участие Винкельлан Торлониа; Дориа-Памфили; Фарнезина (см. ст; 489, ныне Академия наук); вилла Мадама, построенная Рафаэлем, еще недавно заброшенная, ныне реставрирована; вилла Медичи (ныне Французская академия); славная розами в. Волконских (ныне германское посольство). Доступ в них — по особому разрешению.
Из памятников заслуживает внимания прежде всего единственная уцелевшая от древности конная статуя имп. Марка Аврелия (см. ст. 412), слывшая в народе статуей имп. Константина, прообраз всех последующих европейских конных монументов, начиная с Донателло и Вероккио. На пьяцца Венециа высится гигантская (12 м высоты), сплошь золоченая конная статуя Виктора Эммануила II, являющаяся лишь частью претенциозного, стоившего огромных денег, начатого в 1885 г. и по сию пору еще не вполне законченного, хотя официально открытого (в 1911 г.) памятника. Среди его деталей — «алтарь отечества» - с «могилой неизвестного солдата» в память Мировой войны. Другие памятники: очень скромный — Кавуру, «великому государственному деятелю» (al grande statista), 1895 г., на площади его имени, позади нового дворца юстиции; величаво спокойная конная статуя Гарибальди, со знаменитым девизов «Roma о morte», воздвигнутая в 1895 г. на вершине Яникульского холма; небольшой памятник Чичеруаккио (см.), другой — братьям Кайроли (1883), погибшим при попытке поднять в 1867 г. народное восстание за освобождение Р.; фибуну Кола ди Риендо (1877) на Капитолии; памятник Джордано Вруно (1889), на площади Саmро di flori, с надписью: «Век, предвосхищенный Дж. Бруно, ставит ему памятник, здесь, где горел его костер» (ныне уничтожен фашистами ); памятник поэту Метастазио, небольшие памятники В. Гюго (1905) и Гете (1904), в садах виллы Боргезе.
Своеобразным украшением Р. являются многочисленные обелиски, привезенные еще в древности из разных мест Египта и не раз менявшие место в самом Р. Из античных арок лучше всего сохранились три: арки Тита и Септимия Севера (о них см. ст. 416/17) на Форуме и арка Константина (см. ст. 478).
Из римских музеев первое место по богатству веками накопленных сокровищ занимают папские Ватиканские собрания антнков (museo Vatiсаnо), прямо подавляющие своей массой «кладбища искусства»; с большим вкусом устроена (с 1932 г. в новом, специально построенном помещении) ватиканская Пинакотека — картинная галлерея (перечень частей ватиканского хранилища см. Ватикан); далее Латеранский музей, делящийся на Museo Profano, с антиками, в частности — надписями, как бы дополнение Ватиканского собрания, и Museo Christiano (осн. в 1854 г.), с материалами катакомб и древних базилик; наконец, созданный в 1925 г. особый Museo Petriano, где собраны худож. произведения из храма Петра. — Крупнейшие государственные музеи: Museo Nazionale Romano, иначе delle Terme (откр. в 1880 г.), в отстроенном Микель Анджела из части терм Диоклетиана монастыре, занимает главный его двор и дворик, где, частью на открытом воздухе (фрагменты, саркофаги и т. п.), размещены антики, найденные после 1870 г.; сюда же влита античная часть Museo Kircheriano и великолепное собрание музея Людовизи, приобретенное в 1901 г. (здесь, м. пр., трон Афродиты, девушка из Анциума и др. греческие подлинники); Музей и галлерея Боргезе (в вилле Боргезе), крупнейшее частное собрание, приобретенное государством в 1902 г.,. и др. — Городу Р. принадлежат: средневековый музей,, в палаццо Венецна; прекрасный Museo Вагассо — подаренное городу владельцем (в 1905 г.) небольшое собрание античных скульптур, преимущественно греческих, частью египетских, при том без всякой реставрации; наконец, два собрания антиков на Капитолии: Капитолийский музей и музей в Палаццо деи Консерватори, с отдельной Пинакотекой и Новым Капитолийским музеем (в последнем — находки 1870—1880 гг., гл. обр. с Эсквилина, из садов Мецената; здесь, м. пр., реконструкция фрагментов античного плана города — Forma Urbis — в масштабе 1:250, эпохи Септимия Севера; план воспроизводит главные здания тогдашнего Р.). — Лучшие частные художественные собрания находятся во дворцах Барберини, Спада, Дориа, Роспильози, Колонна.
Живым музеем под открытым небом является в Р. его охраняемые (как Форум, Палатин) и вновь выявляемые руины др.-римской эпохи. За последние годы усиленно производится освобождение (isolazione) античных памятников, загроможденных веками. Так, храм Фортуны Вирилис {см. ст. 384) очищен от находившейся в нем армянской церковушки; театр Марцелла освобожден от кузниц, расчищена площадь вокруг, и здание, реставрированное, предстало в изначальном своем виде; о расчистке форума Траяна сказано выше; Тарпейская скала и подступы к Капитолию приведены в порядок и обсажены пиниями и кипарисами. Получаются «новые руины». Прием этот не встречает единодушного одобрения. Указывают, что такая расчистка уничтожает вековые наслоения, делавшие эти памятники живыми свидетелями минувших эпох.
Как культурный и научный центр, Р. имеет ряд высших учебных завед.: университет (осн. в 1803 г,), с ХVІ в. назыв. Sapienza, после 1870 г. стал государственным (в 1927/29 уч. году 5.621 студ. при 545 профес. и препод.); за теснотой унив. зданий в последние годы на обширном участке за Castro Pretorio возведена новая поликлиника, и строится ряд научных институтов; Инженерное уч. (с 1817 г.); Институт изящных искусств (зодчество, ваяние и живопись; с 1874 г.); Высш. ин-т экономич. наук и торговли (1901); Высшая школа архитектуры (1919). Среди ученых учреждений и обществ отметим прежде всего две «академии: старую, Accademia del Lincei («рысьих»), осн. в 1603 г. и ныне существующую (в палаццо Корсини) по уставу 1920 г. с двумя отделениями — наук физ.-матем., естественных, и моральных, историч., политических; и новую, Accademia Reale d’Italia (в вилле Фарнезине), осн. в 1926 г., с 4 разрядами: наук моральных и историч.; физич., математич. и естеств.; литературы; искусств, — по 15 членов в каждом разряде. Для изобразит. искусств есть особая, старинная (1577) Accademia di S. Luca, для музыки — Accademia di S. Cecilia (1584). Ряд научных учреждений работает в области археолргии и истории: Историч. ин-т (1883), Римская археологич. ассоциация (1902), О-во истории рисорджименто (1906), взявшее на себя и изучение войны 1915-1918 гг., О-во изучения родного края (1876), Итал. ин-т археол. и истор. искусства (1922), в палаццо Венециа. Кроме того, в Р. находятся: Колониальный ин-т o-ва Данте Алигьери (1889), распространяющее итал. яз. и культуру за границей; Casa di Dante (1914), для изуч. великого поэта и лекций о нем; только что учрежденный Casa di Goethe (1932); Географич. о-во (перенес. в 1872 г. из Флоренции); Обсерватория при университете (образована слиянием с основ. в ХѴIII в. иезуитами обceваторией Римской коллегии); Малярийный ин-т (1927). Особое место занимает Международный аграрный ин-т (Istituto Internazttmlale di Agricoltura), осн. в 1905 г. итал. правительством по мысли американца David Lubin’a и занятый собиранием, изучением и публикованием данных по статистике, технике и экономике сел. хозяйства. Членами ин-та состоит 71 государство.
Международное культурное значение Р. всего ярче сказывается в том, что уже издавна он привлекал к себе художников (с возрождения, и особенно с XVII в., с эпохи барокко) и ученых, так что в конце концов правительства различных стран обзавелись в Р. своими национальными художеств. и научными учреждениями. Старейшей является Accademia di Francia, осн. в 1666 г. Кольбером по совету побывавшего во Франции Бернини; с 1803 г.она помещается во дворце виллы Медичи; в нее направляются на три года для завершения художеств. образования лучшие молодые живописцы, ваятели, зодчие, граверы, музыканты («Рrix de Rome»). По примеру французов подобные ин-ты устроили в Р. испанцы (1881), англичане (1921) и др. Ряд иностран. учреждений занят научн. работой: старейшее — Германский археол. ин-т (с 1829 г., — как частное о-вр, с 1874 г. — герм. правител. ин-т); Ecole Française de Rome (во дворце Фарнезе), с 1873—75 гг., где франц. ученые работают по римск. и итал. древностям; British and American Archaeological Society (1865); Америк, академия, образов. в 1912 г. слиянием америк. худож. и археол. школ; Испанск. школа ист. и археол., (1910), и др. — Параллельно этим учреждениям стоит ряд аналогичных церковных, начиная с папского университета (Università Gregoriana) и др. школ для воспитания церк.-администрат. деятелей, миссионеров и т. д., вплоть до археол. ин-та, худож., даже сел.-хоз. и промышлен. училищ.
Крупнейшие научные библиотеки: Ватиканская (350 тыс. томов и 53 тыс. рукописей), Национальная — Виктора Иммануила, с 1887 г. (495 тыс. и 5.223 рукоп.), Университетская (Александринская), с 1657 г. (200 тыс. и 351), Casanatense, 1678 г. (132 тыс. и 6.124), б. Академии Линчеи (82.400 и 2.500) и др. В 9-ти государств. (без Ватиканской) библиотеках в янв. 1931 г. зарегистрир. 26.795 посетит. Кроме того, множество специал. библ. и читален (есть русская, им. Гоголя,, осн. в 1902 г., ныне в быв. студии Кановы).
Школьное дело: Неграмотный папский Р. давно отошел в прошлое, исчез в Р. и подворотный грамотей-писец. Начальное обучение обязательно. В 1930—31 уч. г. из зарегистрированных городских 72.406 детей школьн. возр. посещали школу 63.086, а из 5.256 пригородных — 4.590. Учит. персонал в городе 2.129 (уч-ей 493, уч-ц 1.636), в пригородах 135 (уч-ей 16, уч-ц 119), в средн. по одному препод. на 30 учен. Школа в подавляющем большинстве — совместная; неск. школ — all aperto, на открытом воздухе. Ряд профес., преим. ремеслен. школ обслуживает 4.045 уч. (2.275 м., 1.770 ж.) при 280 препод. (130 м., 150 ж.). Средним образованием (совместным) заняты 9 уч. завед. типа гимназий (5-летняя «гимназия», и 3-х, реже 4-летний лицей). Кроме того, 14 уч. зав. с техн. и профес. уклоном. Всего в ср. школ. Р. обуч. 9.769 чел. (мал. 6.431, дев. 3.338); препод. состав 514 (м. 273, ж. 241). В 23-х народн. районных библиот.-читальнях в янв. 1931 г. было записавшихся 5.448, посещений — 10.368, что для зимнего месяца весьма скудно при миллионном населении.
Из театров отметим: Оперный и два драматич. (Argentina и Teâtro Valle). Музык. исполнения — в Академии св. Цецилии, в Augusteo я в зале им. Баха.
В области здравоохранения достигается некоторое снижение чрезвычайно высокой смертности, которая еще в 1928 г. составляла около 19 чел. на 1.000, т.-е. была выше не только Нью-Йорка и Лондона, но и Парижа (ср. XLI ч. 7, 376). В 1871 г. из 1.000 смертей 90 падало на малярию; теперь, благодаря канализации, рациональной застройке, раздаче хинина, смертность от малярии сведена почти на-нет.
Экономическое значение Р. далеко не соответствует его историч., политич. и культурной роли в жизни страны. За долгие века своего существования Р. никогда не был городом производящим, а всегда лишь потребляющим. Современ. хозяйств. условия не могли не отразиться па столице большого государства. Р. становится средоточием банков, крупн. государств. предприятий, так или иначе в него стягиваются и руководящие органы множества частно-капиталистич. предприятий, и тем не менее по сию пору Р. не сделался крупным промышлен. центром. Это заметно даже во внешнем его обличии. Подъезжая к Р., путник за десятки км видит рисующийся на горизонте купол св. Петра, затем обрисовываются громады города, лежащего посреди все еще пустынной Кампаньи, но вокруг Р. нет кольца фабричных пригородов, живущих общей с ним хозяйств. жизнью, не видно ни леса фабричных труб, ни многолюдных рабочих предместий.
Промышленность Р. в значит, мере носит ремесленный характер. Основные отрасли: пищевая (мукомольн. дело, печенье, пиво, спиртные напитки); типограф. дело (до 6.000 рабочих), гл. обр. для правительств. нужд и для печати, — большие книгоиздательства находятся .не в Р.; строит. промышлен.; металлургич. и механич. производства, преимущ. для воен. надобностей; в области текстиля — искусств. шелк; временно расцветшее было изготовление кинолент ныне парализовано Америкой; обработка кожи (тиснение, пергамент); переплетное дело; худож. промышленность: воспроизведение античных статуй в уменьшенном виде, имитация гемм, отчасти мелкая мозаика; искусств. жемчуг, перчатки, шляпы и др. В янв. 1931 г. насчитывалось 1.093 предприятия с 42.859 рабочими.
При таких условиях неудивительно, что в Р., где исторически возникло самое слово «пролетариат» и где всегда было много неимущ. населения, нет многочисленного, политически-мощного, закаленного в борьбе за свои права промышленного пролетариата. Ни по численности, ни по организованности римский пролетариат не может соперничать с пролетариатом подлинно промышленных городов Италии в роде Милана. Это характерно подчеркивается разницею в зараб. плате: в Р. она всегда ниже, чем в Милане. Мировой кризис дает себя знать и в Р.; по данным страх. кассы в янв. 1931 г. числилось 7.510 безработных (при 42.859 рабочих в. предприятиях). Р. живет не промышленностью, а "своим значением двойной столицы (двор королевский и папский, централ. правит. и церковн. органы, посольства и консульства, войско) и культ-историч. центра (иностранцы, туризм — так наз. «невидимый экспорт»).
Р. — узловой пункт жел. дорог: на с. во Флоренцию; к морю — на Пизу и Геную (параллельно морскому берегу); к ю. — на Неаполь; на в. — на Кастелламаре-Адриатико (и Анкону). Центр, вокзал — Термипи, кроме него 5 местных.
В пределах, города движение поддерживается трамваями и автобусами. После войны трамвайная сеть быстро расширилась, но с 1 янв. 1930 г, трамвайное движений в центре сразу заменено было исключит. автобусным, трамваи остались лишь на периферии. Отсюда трамваи же (и автобусы) радиально расходятся в ближайшие окрестности Р., которые как объекты: туризма всегда играли большую роль, а ныне еще теснее связываются с Р. К ю.-в. то Р лежит Фраскати (см.), славившееся своими виллами еще во времена римской империи (см. Тускулум) а в папские времена — виллами преимущественно барочного стиля. Несколько южнее Фраскати лежит Grottaferrata и далее — вокруг озера Альбано — ряд castelli, небольших селений, славных своими прогулками и винами (Marino, Castel Gandolfo, Albano). От P. на восток, в 35 км, лежит Тиволи (см.) с виллой д’ Эсте и развалинами виллы имп. Адриана невдалеке.
Из др. окрестностей в последние годы выдвигается Остия (см. XXX, 696). Старая римская гавань (ныне вследствие наносов Тибра в 6 км от моря) лежала заброшенная и обезлюдевшая из-за малярии. Раскопками (с 1908 г.) уже раскрыта значит. часть античного города с форумом, храмами, театром, домами (далее 4-х этажными), лавками и складами. По соседству с Ostia antica лежит так наз. Ostia mоderna (Новая Остия) со средневек. крепостью (1486) и музеем, а в 4 км от нее (в 25 км от Р.), на берегу моря, — Marina di Ostia, быстро поднимающийся курорт с гостиницами, виллами и отличным пляжем. С 1923 г. Остия входит в территорию Р., с которым связана автострадой и электрич. жел. дорогой. В Остии — гидроаэропорт куда прилетают из Генуи, чтобы отправиться дальше в Р. Остия отодвигает на второй план Чивитавеккию, прежний морской порт Р.
Оживление Остии, вовлечение ее в жизнь современного Р. — лишь одно из проявлений общего наступления Р. на Кампаныо. Примерные границы последней: на в. — Албанские и Сабинские горы, на с. — классич. Соракте и вулканич. горы от Тольфы до Чивитавеккии, на з. — море. Римская Кампанья в древности была покрыта цветущими виллами и небольшими городками (Вейи, Габии и др.). Разоренная нашествием германских орд (V—VIII вв.), позднее — норманнов и сарацин, окончательно обезлюдевшая в эпоху борьбы римских знатных фамилий (XI—XIV вв.), заброшенная заболоченная, малярийная, она превратилась в пустыню, наступавшую на Р. и создававшую ему изолированное положение. Так было почти до наших дней (см. Кампанья римская). Сейчас Р. наступает на Кампанью, прежде всего вдоль прорезывающих ее дорог (см. ст. 464/65). Производятся мелиорационные работы на когда-то плодородной ее почве, высушиваются болота, регулируется орошение. Кампанья оздоравливается от малярии (посадками эвкалиптов, осушающих почву, дренированием, профилактическим распространением хинина).
Обособленную часть Р. представляет политически и административно самостоятельный Ватикан. Отказавшись признать закон о гарантиях 13 мая 1871 г., предоставлявший ему известную самостоятельность (см. XXXI, 173/74), папа занял непримиримую позицию по отношению к итал. королевству, запретив католикам принимать участие в выборах (см. XXII, 431/32; это запрещение со временем, впрочем, было несколько смягчено, см. XXII, 437).
Натянутые отношения между государством и церковью разрешились лишь 11.II 1929 г. тремя соглашениями: 1) политическим, признавшим полную независимость и суверенитет папы в «государстве Града Ватикана» (Stato della cittâ del Vaticano); 2) соглашением (конкордатом) о положении церкви в итал. королевстве и 3) финансовым — папа получает единовременно наличными 750 млн. лир и 1 млрд. 5%-ными госуд. бумагами, отказываясь от всяких денежных претензий, связанных с утратой в 1870 г. бывших папских владений.
«Град Ватикан» занимает на прав. берегу Тибра изолированную территорию в 44 га (с 518 жит. в 1929 г.), охватывающую дворец Ватикана с его садами и собор св. Петра (площадь перед ним остается нейтральной). Границы Ватикана определяются старинными папскими стенами. Кроме того, за папой экстерриториально закрепляются некоторые владения в Р.: Латеран, базилики Санта Мариа Маджоре и Сан Паоло фуор ле мура, дворец Кастель Гандольфо и неск. др. У папы своя гвардия (120 человек), собственная почта, право чекана монеты (фактически ее нет), радиостанция и отдельный жел.-дор. подъездной путь со станцией. Впервые после 1870 г. «ватиканский узник» стал выезжать в Р. (О художеств, собраниях Ватикана см. выше, а также Ватикан).
Литература. Кроме историч. работ (см. ст.307/9 и 461), общее знакомство с Р.-городом дают: «Moderner Cicerone, Rom» (2 изд., 3 тт., 1912-1923); «Meyers Reisebücher: Mittel-Italien»; Baedeker, «Mittel-Italien u. Rom» (1927; есть и на друг. языках); L. V. Веrtаrеlli, «Borna edintorni» (изд. Touring Club Italiano, обновляется непрерывно); V. Blasi, «Vie, piazze, ville di Roma»; Léon Hоmо, «La Rome antique, — histoire, guide des monuments», 1920: G. Lugli, «La zona archeologica di Roma» 1924; L. Pastor, «Die Stadt Rom zu Ende der Renaiseanoe», 1916; A. Munoz, «Roma barocca», 1919; Ch. Sülsen, «Le chiese di R. nel medjo еvо», 1927; R. Lansiani, «Ruins and Excavations», 1897; его же, «Wanderings through Ancient Roman Churches», 1924; W. Sombart, «Die Römische Campagna», 1888; Kümmel, «R. u. die Campagna»,4-e изд., 1925; Sehrader, «Die röm. Campagna» (Berühmte Kunststätten, B. 49). Старым планам P. посвящена работа Ch. Hülsen, «Saggio di bibliografia ragionata della pianta di R. dal 1551 al 1749» (Archivio Romano, 1925). — Введение в понимание P. дают: Stendhal, «Promenades dans R.», 2 vv; П. Муратов, «Образы Италии», т. II, 1912; Fritz Stähl, «R., das Gesicht der ewigen Stadt» (ряд. изд. с 1928 г.). — Статист. данные по движ. населения, промышден., нар. образов., рыночн. ценам и т. д. в ежемесячнике «Gapitolîum» (изд. del governatorato di Roma). И. Шитц.