H. A. Добролюбов. Собрание сочинений в девяти томах. Том четвертый
Статьи и рецензии. Январь-июнь 1859
М.-Л., 1962, ГИХЛ
Книга г. Туроверова, в противоположность г. Бешенцову1, — утилитарная; но стихи в ней не менее плохи.
Лиман Курчанский и Кубанский,
И Ахтанизовский лиман,
Лиман Цукур, лиман Буеазский,
И все лиман, и все лиман!!
Из рук вон, сколько здесь лиманов!
Куда не взглянешь — всё лиман!
Эти стихи из «Темрюкской стоянки» г. Туроверова нужно поставить эпиграфом к нашей библиографии нынешнего месяца, поправив следующим образом:
Алмазов, Бешенцов, Аксаков,
И хомяковские стихи,
И Туроверов — в честь казаков,
И всё стихи, и всё стихи!!
Из рук вон, сколько стихотворцев!
Куда ни взглянешь, всё стихи!
И что им за охота писать непременно стихами? Ну, еще, положим, г. Бешенцов: у него такое имя скромное. А другие-то что? И ведь стихотворствовать-то им не о чем, действительно не о чем. Карту обеда да прейскурант в стихи перекладывают — вот и все их наслаждение. Право, так. Что же такое, например, вот эти стихи г. Туроверова:
Темрюк, станица пребольшая;
В ней много всякого добра:
Вода как бабушка седая,
Камыш, рыбалки, невода,
И бездна — рыбы разнородной,
Сушеной спетой и сырой,
И красной-рыбы благородной,
И белой-рыбицы простой.
Вино есть: херес и донское,
Клико — сорт первый и второй,
И первый и второй — плохое,
Но вкус имеют, хоть дурной
Есть лавочка и там: лимоны
С лазурно-белою плевой,
С французской сажей макароны,
Табак плохой, табак простой.
И так далее… еще целая страница…
И этакий-то господин, с успехом подвизающийся на поприще рифмования прейскурантов, берется изображать, например, «День Севастополя». Не удивительно, что он начинает стихотворение такими словами:
Гул, гром, треск, залпы раздаются,
Ревет чудовищем земля;
Рокочут и, как змеи, вьются
Снаряды адского огня; —
а потом, описав таким манером ужасы битвы, самодовольно заключает:
Так вот он (именно вот он!) день, которых тридцать
В году Сам Царь велел считать!
И всех, кому пришлось там биться,
Велел примерно награждать.
А как хороши инстинкты автора! Есть у него стихотворение: «Худое употребление вещей». Он говорит:
Я не люблю смотреть на вещи,
Когда они в худых руках,
и приводит примеры. Вот один из них:
Вино употребляет худо
Прекрасный, скромный * женский пол,
Когда восьмое это чудо
Для формы ставит лишь на стол.
Когда не знают наслажденья
С бокалом вечер просидеть,
И не знакомы с упоеньем
Опохмеляться и хмелеть.
Когда не могут напиваться
До онеменья языка,
Как все предметы семерятся,
И муха кажется с быка.
{* Как только встречу где-нибудь слово скромный, так и вспомню Бешенцова. Дурная привычка! Не перенимайте ее у меня, читатель: предупреждаю вас, что воспоминание о г. Бешенцове не имеет ровно никакой приятности.}
После таких стихов я по крайней мере могу быть спокоен за г. Туроверова со стороны дам: не поощрят они его, мне кажется… Не умилостивит их, я думаю, даже и то, что г. Туроверов сочинил «Гросфатер при роспуске институток на вакации», в котором воспевается уже не пьянство, а ручьи и потоки, кусты и цветочки.
Не спасет г. Туроверова и патриотизм его, внушивший ему стихотворения в честь Платова и «В день ангела его высокопревосходительства М. Г. Хомутова». Не спасет его и глубокомыслие, заставившее его рассуждать о том, что «все народы в мире отдельной жизнию живут, имеют свой язык отличный и символ веры свой» и пр., до тех пор, «пока мир грешный обновится и исчезнет разность, может быть…» (чего не может быть!) Затем г. Туроверов продолжает:
Стремясь к тому, семьи народов
Друг к другу ближе всё идут,
И поколенья, с каждым годом,
К идее совершенства льнут.
Осмеливаемся думать, что само остроумие г. Туроверова, глумящееся преимущественно над немцами, не доставит ему особенного успеха; по-русски он пишет о немцах так:
Кипит бал, и блещет на бале Эдвина,
Поклонники служат толпой;
Один только Фридрих Гераус (о!!) — детина
Как будто не тронут звездой… и т. д.
Не довольствуясь таким позывающим остроумием, г. Туроверов пишет не по-русски:
На пал гер Фридрих сапираясь,
В люпоки серкали стояль,
З сваими бакен люповаясь,
С улипка сам сепе скасаль…
Нет, г. Туроверов не будет иметь успеха: женщины и немцы много значат в России, а в литературе и здравый смысл иногда значит кое-что.
И ведь — что всего обиднее — г. Туроверов сам знает, что у него есть внутреннее призвание, не имеюшее ничего общего с сочинением стихов, — и не следует своему призванию. Его останавливают какие-то понятия, совершенно ложные. Видите, в послании «К С--ву» он так говорит о своем призвании:
Странное чувство, брат, есть в человеке,
Я удивляюсь ему;
Спал да лежал бы он целые веки,
Всем бы пожертвовал сну.
Вот и я сам люблю смертельно,
Проснувшись утром, полежать;
А отобедав, непременно
Опять ложуся отдыхать!
И прекрасно! ничего лучше не нужно. Но г. Туроверову кажется, что это глупо, и он с какой-то стыдливостью и как будто боязнью говорит в заключение:
Так делать нечего, любезный,
Не нам природу исправлять!
Хоть сон — труд вовсе бесполезный,
А дважды в сутки надо спать.
Ну, разумеется. Какое же тут может быть еще сомнение? Как бы ни был бесполезен труд сна, но все же он в тысячу раз полезнее для г. Туроверова, чем писанье стихов.
«Спал да лежал бы он целые веки», так бы и «Казачьих досугов» не было: польза немалая!
ПРИМЕЧАНИЯ[править]
Аничков — Н. А. Добролюбов. Полное собрание сочинений под ред. Е. В. Аничкова, тт. I—IX, СПб., изд-во «Деятель», 1911—1912.
Белинский — В. Г. Белинский. Полное собрание сочинений, тт. I—XIII, М., изд-во Академии наук СССР, 1953—1959.
Герцен — А. И. Герцен. Собрание сочинений в тридцати томах, тт I—XXVI, М., изд-во Академии наук СССР, 1954—1962 (издание продолжается).
ГИХЛ — Н. А. Добролюбов. Полное собрание сочинений в шести томах. Под ред. П. И. Лебедева-Полянского, М., ГИХЛ, 1934—1941.
Гоголь — Н. В. Гоголь. Полное собрание сочинений, тт. I—XIV, М., изд-во Академии наук СССР, 1937—1952.
ГПВ — Государственная публичная библиотека им. M. E. Салтыкова-Щедрина (Ленинград).
Изд. 1862 г. — Н. А. Добролюбов. Сочинения (под ред. Н. Г. Чернышевского), тт. I—IV, СПб., 1862.
ИРЛИ — Институт русской литературы (Пушкинский дом) Академии наук СССР.
Лемке — Н. А. Добролюбов. Первое полное собрание сочинений под ред. М. К. Лемке, тт. I—IV, СПб., изд-во А. С. Панафидиной, 1911 (на обл. — 1912).
ЛН — «Литературное наследство».
Материалы — Материалы для биографии Н. А. Добролюбова, собранные в 1861—1862 годах (Н. Г. Чернышевским), т. 1, М., 1890.
Некрасов — Н. А. Некрасов. Полное собрание сочинений и писем, тт I—XII, М., 1948—1953.
Писарев — Д. И. Писарев. Сочинения в четырех томах, тт. 1—4, М., Гослитиздат, 1955—1956.
«Совр.» — «Современник».
Указатель — В. Боград. Журнал «Современник» 1847—1866. Указатель содержания. М. —Л., Гослитиздат, 1959.
ЦГИАЛ — Центральный гос. исторический архив (Ленинград).
Чернышевский — Н. Г. Чернышевский. Полное собрание сочинений, тт. I—XVI, М., ГИХЛ, 1939—1953.
В настоящий том вошли статьи и рецензии Добролюбова, написанные мм в декабре 1858 — июне 1859 года и напечатанные в «Современнике» (№№ 1—6) и в «Журнале для воспитания» (№№ 1—7).
Деятельность Добролюбова в эти месяцы протекала в сложной общественно-политической и литературной обстановке. В стране сложилась революционная ситуация. Кризис политики «верхов», бедствия и растущая активность «низов» создали объективные предпосылки для революционного выхода из кризиса, переживаемого самодержавно-крепостнической системой. В этих условиях борьба за революционный путь развития страны, в противоположность реформистскому пути, становится линией «Современника». Она нашла яркое выражение в статьях Чернышевского, определила содержание и характер публицистических и литературно-критических выступлений Добролюбова.
Центральное место в статьях Добролюбова первой половины 1859 года занимает острая критика самодержавно-крепостнического строя России и разоблачение либерализма во всех его проявлениях («Литературные мелочи прошлого года», «Что такое обломовщина?», рецензия на сборник «Весна»). Вместе с тем статья «Роберт Овэн и его попытки общественных реформ» развивает идею построения социалистического общества силами самих трудящихся.
В свете общих задач революционно-демократической программы «Современника» Добролюбов защищает и развивает принципы материалистической философии («Основания опытной психологии»), разоблачает реакционную идеологию церковников (рецензии на книги: «Впечатления Украины и Севастополя», «Голос древней русской церкви» и «Современные идеи православны ли?», «Мысли Светского человека»), крепостническую мораль и нравственность («Новый кодекс русской практической мудрости», «Основные законы воспитания. Миллера-Красовского»).
Ряд рецензий Добролюбова направлен против субъективизма и реакционного осмысления исторического прошлого, против славянофильских и религиозно-монархических концепций развития русской литературы («История русской словесности» Шевырева и др.), против теории и практики так называемого «чистого искусства» (рецензии на сборники «Утро», «Весна»).
Наконец, значительное место в работах Добролюбова за это полугодие занимают рецензии на педагогическую и детскую литературу в «Современнике» и «Журнале для воспитания».
Подготовка текстов статей и рецензий Добролюбова, напечатанных в №№ 1—3 «Современника» (включая вторую часть статьи «Литературные мелочи прошлого года» из № 4), и примечания к ним — В. Э. Бограда, в №№ 4—6 «Современника» и в «Журнале для воспитания» — Н. И. Тотубалина.
Принадлежность Добролюбову рецензий, напечатанных и «Журнале для воспитания», устанавливается на основании перечня статей Добролюбова, составленного О. П. Паульсоном (Аничков, I, стр. 21—22).
Сноски, принадлежащие Добролюбову, обозначаются в текстах тома звездочками; звездочками также отмечены переводы, сделанные редакцией, с указанием — Ред. Комментируемый в примечаниях текст обозначен цифрами.
Впервые — «Совр.», 1859, № 1, отд. III, стр. 69—79, без подписи. Принадлежность рецензии Добролюбову устанавливается на основании списка его статей, составленного Чернышевским (Аничков, I, стр. 19), а также гонорарной ведомости «Современника» (ЛН, т. 53—54, стр. 249).
1. Рецензию Добролюбова «Сочинения в прозе и стихах» А. Бешенцова см. в наст. томе.