Мы слышим воздушное пенье чудесной игры, Не видя поющего нам серафима.[1] Вздыхаем под тенью гигантской горы,
Вершина которой для нашего духа незрима.
5 И чувствуем смутно, что, если б душой мы могли Достичь до вершины, далёкой и снежной, Тогда бы — загадки печальной Земли
Мы поняли лучше, упившись мечтою безбрежной.
Но нет, мы бессильны, закрыта звенящая даль, 10 И звуки живые скорбят, умирая, И в сердце обманутом плачет печаль,
И гаснут, чуть вспыхнув, лучи недоступного Рая.
Примечания
↑Серафим — в христианской традиции самый высший ангельский чин, наиболее приближенный к Богу. (прим. редактора Викитеки)