Однимъ изъ такихъ талантовъ является нашъ извѣстный поэтъ Іесперсенъ, и о его-то послѣднемъ прекрасномъ поэтическомъ произведеніи мы и поведемъ сейчасъ рѣчь».
Іесперсенъ. Превосходно написано!
Редакторъ. Хочешь самъ прочесть? Дальше идетъ пересказъ содержанія и указаніе выдающихся мѣстъ,—словомъ все, какъ ты самъ написалъ.
Іесперсенъ. Да, ты, вѣдь, попросилъ меня!.. Но я предоставилъ тебѣ выкинуть все, съ чѣмъ бы ты оказался несогласнымъ.
Редакторъ. Я и выкинулъ, напримѣръ, то мѣсто, гдѣ ты говоришь о своихъ прежнихъ произведеніяхъ и объ ихъ оригинальности.
Іесперсенъ. Но, дружище! Какъ же это можно! Вѣдь, тамъ я какъ разъ объяснилъ, истолковалъ значеніе всей моей поэтической дѣятельности! Это непремѣнно надо возстановить!
Редакторъ. Ну, если надо—!
Іесперсенъ (пробѣгая рецензію). А то вообще премило и совершенно вѣрно… Особенно вотъ это—о моей скромности. Но не слѣдовало бы такъ подчеркивать, что это первое мое истинно-поэтическое произведеніе!.. Такая маленькая вещица!..
Редакторъ. Это—твой шедевръ! Теперь только ты занялъ прочное положеніе на Парнасѣ!—Дальше все слово въ слово по твоему наброску.
Іесперсенъ. Но насчетъ этого—молчокъ! Могутъ, вѣдь, перетолковать это въ дурную сторону!
Редакторъ. Да кто же знаетъ и понимаетъ произведеніе лучше самого автора? Кто слышитъ о немъ больше разговоровъ, споровъ, различныхъ сужденій, чѣмъ онъ? И что-жъ, еслибы даже ты написалъ самъ и всю рецензію, что-жъ тутъ дурного? Развѣ великій Вальтеръ Скоттъ не писалъ самъ критики на свои романы и не помогалъ этимъ ихъ успѣху? Я, какъ редакторъ, знаю, какъ пишутся и составляются большинство критическихъ статей. Почти у всякаго писателя найдутся и свои интимные друзья и свои интимные недруги. Они-то и пишутъ!.. Да! Чуть не забылъ. Поэтъ Расмуссенъ въ восторгѣ отъ твоей пьесы и хочетъ писать о ней!
Іесперсенъ. Только бы онъ не подписывался подъ статьей,—его, вѣдь, куда какъ мало цѣнятъ, какъ критика.
Редакторъ. Если и не подпишется, толку мало! Выболтаетъ! Гдѣ ему молчать!
Іесперсенъ. Пусть бы онъ лучше посвятилъ мнѣ стихотвореніе! Разумѣется, прочувствованное! А ты бы напечаталъ его,—конечно, если оно будетъ удачно!—Но я хочу еще разъ пробѣжать рецензію, а ты пока пройди закусить!
Одним из таких талантов является наш известный поэт Иесперсен, и о его-то последнем прекрасном поэтическом произведении мы и поведем сейчас речь».
Иесперсен. Превосходно написано!
Редактор. Хочешь сам прочесть? Дальше идет пересказ содержания и указание выдающихся мест, — словом всё, как ты сам написал.
Иесперсен. Да, ты, ведь, попросил меня!.. Но я предоставил тебе выкинуть всё, с чем бы ты оказался несогласным.
Редактор. Я и выкинул, например, то место, где ты говоришь о своих прежних произведениях и об их оригинальности.
Иесперсен. Но, дружище! Как же это можно! Ведь, там я как раз объяснил, истолковал значение всей моей поэтической деятельности! Это непременно надо восстановить!
Редактор. Ну, если надо —!
Иесперсен (пробегая рецензию). А то вообще премило и совершенно верно… Особенно вот это — о моей скромности. Но не следовало бы так подчеркивать, что это первое мое истинно-поэтическое произведение!.. Такая маленькая вещица!..
Редактор. Это — твой шедевр! Теперь только ты занял прочное положение на Парнасе! — Дальше всё слово в слово по твоему наброску.
Иесперсен. Но насчет этого — молчок! Могут, ведь, перетолковать это в дурную сторону!
Редактор. Да кто же знает и понимает произведение лучше самого автора? Кто слышит о нём больше разговоров, споров, различных суждений, чем он? И что ж, если бы даже ты написал сам и всю рецензию, что ж тут дурного? Разве великий Вальтер Скотт не писал сам критики на свои романы и не помогал этим их успеху? Я, как редактор, знаю, как пишутся и составляются большинство критических статей. Почти у всякого писателя найдутся и свои интимные друзья и свои интимные недруги. Они-то и пишут!.. Да! Чуть не забыл. Поэт Расмуссен в восторге от твоей пьесы и хочет писать о ней!
Иесперсен. Только бы он не подписывался под статьей, — его, ведь, куда как мало ценят, как критика.
Редактор. Если и не подпишется, толку мало! Выболтает! Где ему молчать!
Иесперсен. Пусть бы он лучше посвятил мне стихотворение! Разумеется, прочувствованное! А ты бы напечатал его, — конечно, если оно будет удачно! — Но я хочу еще раз пробежать рецензию, а ты пока пройди закусить!
