объ опасностяхъ, связанныхъ съ системой поблажки. Въ чемъ же собственно опасность?
— Да, — отвѣчалъ онъ, — опасность есть и весьма серьезная. Нельзя предвидѣть капризы сумасшедшихъ; и, по моему мнѣнію, такъ же какъ по мнѣнію доктора Деготь и профессора Перье, никогда не слѣдуетъ предоставлять имъ свободу. Кротость дѣйствуетъ извѣстное время, но въ концѣ концовъ только придаетъ сумасшедшему наглости. Прибавьте сюда изумительную, баснословную хитрость помѣшаннаго. Онъ скрываетъ свои планы съ удивительнымъ благоразуміемъ, а искусство, съ какимъ онъ притворяется здоровымъ, представляетъ въ глазахъ философа одну изъ любопытнѣйшихъ психологическихъ проблемъ. Да, когда сумасшедшій кажется совершенно здоровымъ, тогда-то и слѣдуетъ надѣтъ на него смирительную рубашку.
— Но опасность, о которой вы упоминали, вамъ лично пришлось испытать ее въ теченіе вашего управленія этой лечебницей? есть у васъ фактическое основаніе считать прежнюю систему рискованной?
— Лично? — пришлось-ли мнѣ испытать? да, я могу отвѣчать утвердительно. Напримѣръ: не такъ давно въ этомъ самомъ домѣ случилось странное происшествіе. Вы знаете, здѣсь примѣнялась «система поблажки» и паціенты разгуливали на свободѣ. Вели себя замѣчательно хорошо, примѣрно; сколько-нибудь сообразительный человѣкъ могъ бы уже по этому одному догадаться, что у нихъ назрѣваетъ какой-нибудь адскій замыселъ. И вотъ, въ одно прекрасное утро смотрители были связаны по рукамъ и по ногамъ, посажены въ подвалъ и помѣшанные превратились въ смотрителей за ними.
— Что вы говорите? Я въ жизнь свою не слыхивалъ о такомъ нелѣпомъ происшествіи!
— А между тѣмъ это фактъ. И все это случилось по милости одного олуха, помѣшаннаго, который забралъ въ голову, будто ему удалось изобрѣсть наилучшую систему теченія сумасшедшихъ. Кажется, онъ хотѣлъ испытать свое изобрѣтеніе на практикѣ и для того подговорилъ остальныхъ паціентовъ свергнуть существующее правленіе.
— И ему удалось?
— Вполнѣ. Смотрители и паціенты помѣнялись мѣстами. Но уже не на прежній ладъ, потому что паціенты очутились на волѣ, а смотрители въ подвалѣ, гдѣ съ ними обращались очень любезно.
— Но, разумѣется, контръ-революція не заставила себя ждать. Такое положеніе вещей не могло тянуться долго. Сосѣди — посѣтители подняли бы тревогу.
