и пили воду изъ котловъ, въ томъ нѣтъ намъ никакой надобности.
Вдругъ Иванъ Васильевичъ ударилъ себѣ по лбу…
— Нашелъ, закричалъ онъ съ вдохновеніемъ: — нашелъ свое новое, глубокое, громадное воззрѣніе… Я человѣкъ русскій, я посвятилъ себя Россіи. Скажетъ ли она за то спасибо, не знаю, да не въ томъ дѣло. Я всѣ труды, всѣ мысли отдаю родинѣ, и потому прочіе предметы могутъ имѣть для меня цѣнность только относительную. И такъ, я изучу вліяніе Востока на Россію, въ отношеніяхъ его къ одной Россіи, вліяніе неоспоримое, вліяніе важное, вліяніе тройственное: нравственное, торговое и политическое.
Сперва начну съ нравственнаго вліянія, которое съ давняго времени ведетъ на нашей почвѣ упорную борьбу съ вліяніемъ Запада. Давно оба врага разъярились и кинулись другъ на друга въ рукопашную, не замѣчая, что они стискиваютъ между собою бѣдное, исхудалое славянское начало. Не лучше ли бы имъ, кажется, помириться и взять съ обѣихъ сторонъ невинную свою жертву за руки и вывести ее на чистый воздухъ и дать ей оправиться и поздоровѣть. Пусть каждый разскажетъ ей потомъ исповѣдь своего сердца, наставитъ на истинный путь, указавъ на пагубныя послѣдствія собственныхъ заблужденій, на блестящую награду своихъ доблестей. Въ-самомъ-дѣлѣ, Россія находится въ странномъ положеніи. Съ-лѣва Европа, какъ хитрая прелестница, нашептываетъ ей на ухо обольстительныя слова; съ-права Востокъ, какъ пасмурный сѣдой старикъ, протяжно, но грозно, твердитъ ей вѣчно свою неиз-
