И убиваетъ всѣ надежды, кромѣ
Надежды на барышъ, и умерщвляетъ
Всѣ страсти, только рабскій страхъ щадя,
И погашаетъ всякое стремленье,
Исполненное смѣлости и чувства,
Уничтожаетъ даже то біенье,
Которое фантазія рождаетъ
Въ кипучемъ сердцѣ,—все собой мертвитъ,
120 Лишь оставляетъ грязное пристрастье
Къ себѣ, и съ нимъ ползучее стремленье
Набить мошну,—хотѣніе, чей смрадъ
Не можетъ быть прикрытъ и лицемѣрьемъ,
Но, мерзостный, безъ имени живетъ.
Богатство восхваляютъ крючкотворы!
Ихъ краснобайство, что живетъ тогда,
Когда сердца ихъ умерли, способно
Позолотить и злѣйшую отраву,
Несущую народамъ боль, способно
130 Услужливую чернь заставить пасть
Предъ идоломъ гнилымъ и яркимъ—славой,
И отъ благого ликъ свой отвратить,
Хоть пьедесталъ блестящій этой славы
Находится средь рукъ, головъ и ногъ,
Отрубленныхъ на страшномъ полѣ битвы,
Среди домовъ, дымящихся кругомъ.
Спокойный человѣкъ, что безмятежно
У своего родного очага
Сидитъ, къ другимъ относится по братски,
140 И исполняетъ общіе законы
Обычнаго, въ своей душѣ давя
Кипѣніе борьбы, обманутъ ими,
Холодными, косыми ихъ словами;
И развѣ что поплачетъ надъ крушеньемъ
Спокойствія, коль до дверей его
Чудовищныя волны донесутся,
И будетъ сынъ его убитъ тираномъ,
Или жена, наслушавшись ханжей,
И убивает все надежды, кроме
Надежды на барыш, и умерщвляет
Все страсти, только рабский страх щадя,
И погашает всякое стремленье,
Исполненное смелости и чувства,
Уничтожает даже то биенье,
Которое фантазия рождает
В кипучем сердце, — всё собой мертвит,
120 Лишь оставляет грязное пристрастье
К себе, и с ним ползучее стремленье
Набить мошну, — хотение, чей смрад
Не может быть прикрыт и лицемерьем,
Но, мерзостный, без имени живет.
Богатство восхваляют крючкотворы!
Их краснобайство, что живет тогда,
Когда сердца их умерли, способно
Позолотить и злейшую отраву,
Несущую народам боль, способно
130 Услужливую чернь заставить пасть
Пред идолом гнилым и ярким — славой,
И от благого лик свой отвратить,
Хоть пьедестал блестящий этой славы
Находится средь рук, голов и ног,
Отрубленных на страшном поле битвы,
Среди домов, дымящихся кругом.
Спокойный человек, что безмятежно
У своего родного очага
Сидит, к другим относится по братски,
140 И исполняет общие законы
Обычного, в своей душе давя
Кипение борьбы, обманут ими,
Холодными, косыми их словами;
И разве что поплачет над крушеньем
Спокойствия, коль до дверей его
Чудовищные волны донесутся,
И будет сын его убит тираном,
Или жена, наслушавшись ханжей,
