353
сестру свою, или тотъ, который злоуіютреблевіями высшпхъ даровъ духовныхъ иавесъ оскорбление церкви. Такой взглядъ на алхимиков* не истекаетъ ни изъ Бнбліи, нн изъ Аристотеля, ни изъ ученгя средневѣковыхъ схоластвковъ, ковмъ вообще слѣдуетъ Данте. Скорѣе онъ есть сдѣдстріе всей его философской системы. Алхимики устремили всю свою дѣятельность в искусство ва приготовленіе золота. Но золото есть цѣль скупости и любосГлжанія, а потому и корчнь большей части золъ, наказуемыхъ въ аду. Если теперь обозримъ весь осьмой кругъ съ его десятью рвами, увндимъ, что ruffiani, большая часть льстецовъ, святокупцы, продажные взяточники, тати грѣ-шатъ изъ любостяжанія; даже КаіаФа между лицемѣрами вовлечепъ золотомъ въ величавшій грѣхъ измѣны. И такъ алхимики стараются умножить неестественнымъ путемъ то, чтб составляеть корень большей частя золъ и грѣховъ на землѣ: потому-то алхимики ипо-мѣщены въ самомъ низу осьмаго круга въ силу того, что корень вездѣ занимаетъ низшее мѣсто. Что.они находятся въ тѣсной связи съ бѣдами, истекающими изъ золота, тому доказательствомъ служить то, что въ концъ слѣдующей пѣсни упоминается о клубѣ мотовъ, который во всѣхъ другихъ отношеніяхъ не имѣетъ ничего общаго съ алхимиками. Въ этой пѣспѣ мы встрвчаемъ еще нѣсколько обман-щиковъ, оплакивающихъ свою алчность къ золоту: скупость вмѣсгв съ гордосіію и завистію составляютъ три коренные порока, произведшее, по Данту, все зло въ мірѣ. Тоже и по Аристотелеву ученію, грѣхи, отъ золота *происходящіе, суть многочнсленнѣйшіе и разнороднѣйшіе, н всегда у Данта помѣщены ниже прочихъ во всѣхъ трехъ отдъденіяхъ его ада. Такъ въ первомъ отдѣлѣ, между невоздержными, скупые и расточителц помѣщены ниже другихъ; во второмъ, между насвлователямр, ростовщики опять ниже другихъ; далѣе, между обманщиками (большая часть изъ нихъ согрѣшила вслѣдсгвіе любви къ золоту), тв, которые хотѣли похитить у самой природы золото, какъ корень всѣхъ прочихъ пороковъ, помѣщены ниже всѣхъ. Наконецъ, на самомъ двѣ ада, между измѣаниками, догруженъ ниже всѣхъ Іуда Искаріотскій, велнчайпгій изъ грвшви* ковъ вслѣдсгвіе сребролюбія.
Изъ двухъ безумныхъ тѣней, терзающихъ поддѣлыцнковъ, н безъ того уже одержимыхъ всѣми родами болѣзней, одна—древняя Мирра, извѣсгная своею дикою страстью къ отцу; другая—тѣнь современника Давтова Джіанви Скикки, употребившаго свое искусство подра-
21
