чертахъ ; была полная возможность заявить хоть главныя свои тенденціи и намѣренія , выяснить свой характеръ и индивидуальную физіономію . Оно надавало много самыхъ лестныхъ обѣщаній , возбудило много надеждъ ; во все продолженіе своей годичной дѣятельности отличалось самоувѣренностью, похожею на заносчивость , удивительнымъ самохвальствомъ, рѣзкостью , которая во многихъ случаяхъ переходила въ бранчивость ; оно всегда говорило какъ « власть имѣющее » , увѣряло , что оно только одно поняло истинныя потребности нашего времени и стоитъ на твердой , непоколебимой почвѣ , а всѣ другіе журналы безпощадно разило за то , что они оторвались отъ почвы и летаютъ въ облакахъ . Что бы ни говорили о недоброжелательствѣ пашихъ журналовъ другъ-къ-другу, однако нужно къ чести ихъ сказать , что они обращались съ « Временемъ » очень снисходительно , не обращали вниманія на его выходки , не вступали съ нимъ въ строгую и серьёзную полемику, не смотря на то , что критическій отдѣлъ « Времени » почти весь исключительно посвященъ былъ полемикѣ . Это обстоятельство придавало еще больше духу и смѣлости « Времени » и оно становилось еще заносчивѣй и рѣзче . Я думаю , позволительно же наконецъ подвести итогъ годичной дѣятельности « Времени » , посмотрѣть , что оно успѣло сдѣлать , что сказало новаго, какимъ особеннымъ подвигомъ отличилось , который бы давалъ ему законное право гордо и свысока посматривать на своихъ собратій . Въ статьѣ о «Почвѣ » я старался указать на нѣкоторыя темныя и совершенно непонятныя стороны принциповъ « Времени » , въ надеждѣ , что оно воспользуется моими указаніями , ҳоть сколько нибуль разъяснитъ темноту и приведетъ въ порядокъ неурядицу своего образа мыслей . Но вмѣсто этого « Время » отвѣчало на мою статью съ обыкновенною своею заносчивостью , сказало , что если бы оно и разъяснило свои принципы , то я , по ограниченности моего разумѣнія, не понялъ бы ихъ, и тѣмъ очевидно показало , что оно не намѣрено давать никакихъ объясненій , не находитъ нужнымъ характеризовать свои идеи яснѣе и точиѣе , считая ихъ вполнѣ развитыми и разъясненными ; оно увѣрено такимъ образомъ , что сказало уже послѣднее самое важное слово и даетъ понять, что отъ него нечего ждать чего нибудь новаго , что оно будетъ и впредь дѣйствовать въ предѣлахъ тѣхъ воззрѣній, какія высказаны имъ въ прошломъ году. Очень жаль; а я, признаюсь , ждалъ , что « Время » выскажется яснѣе; и былъ увѣренъ , что у него дѣйствительно есть какая нибудь опредѣленная и отчетливая мысль.
Самое важное дѣло во всякомъ журналѣ - это его направленіе , та совокупность характеристическихъ воззрѣній его на міръ и жизнь, которыя свойственны ему и отличаютъ его отъ другихъ журналовъ.
