Спавшій тридцать лѣтъ Илья,
Вставшій въ мигъ одинъ,
Тайновидецъ бытія,
Русскій исполинъ.
5 Геній долгихъ вѣщихъ сновъ,
Потерявшихъ счетъ,
Нашихъ Муромскихъ лѣсовъ,
Топей и болотъ.
Геній пашни, что мертва
10 Въ долгой цѣпи дней,
Но по слову вдругъ жива
Отъ любви лучей.
Геній сѣрой нищеты,
Что безгласно ждетъ,
15 До назначенной черты,
Рвущей твердый ледъ.
Геній таинства души,
Что мертва на взглядъ,
Но въ таинственной тиши
20 Схоронила кладъ.
Спавшій тридцать лѣтъ Илья
Былъ безъ рукъ, безъ ногъ,
Шевельнувшись, какъ змѣя,
Вдругъ быть сильнымъ могъ.
25 Нищій нищаго будилъ,
Мужика мужикъ,
Чарой слабому далъ силъ,
Развязалъ языкъ.
Былъ раздвинутъ мощный кругъ
30 Предъ лицомъ калѣкъ,
Великанъ проснулся вдругъ,
Гордый человѣкъ.
Если бъ къ небу отъ земли
Столбъ съ кольцомъ воткнуть,
35 Эти руки бы могли
Міръ перевернуть.
Будь отъ неба до земли
Столбъ съ златымъ кольцомъ,
По иному бы цвѣли
40 Здѣсь цвѣты кругомъ.
Спавшій тридцать лѣтъ Илья,
Ты понынѣ живъ,
Это молодость твоя
Въ шелестѣньи нивъ.
45 Это Муромскій твой умъ,
Въ часъ когда въ лѣсахъ
Будятъ бури долгій шумъ,
Говорятъ въ громахъ.
Между всѣми ты одинъ
50 Не склонилъ лица,
Полновольный исполинъ,
Смѣлый до конца.
До конца ли? Безъ конца.
Ибо ты — всегда.
55 Отъ прекраснаго лица
Вотъ и здѣсь звѣзда.
Вознесенный глубиной,
И вознесшій — ликъ,
Мой Владимірецъ родной,
60 Муромскій мужикъ.
