Родной земли граждане! в путь последний
Ныне иду вот я!
Вижу солнца последний луч,
И никогда уж потом;
Но живую сводит меня
Ад, который всем даст покой,
На Ахеронтов
Берег; ни Гименея
Не знала, ни подвенечные
Не были петы мне
Песни: я Ахеронту невеста.
Хор. — Но покрытая славой и громкой хвалой
В тот глубокой покой мёртвых, ты отойдёшь,
Не болезни тебя разрушенье возьмёт,
И подарком не будешь мечу ты врагов;
Но по воле своей и из мёртвых одна
В ад живая сойдёшь.
Антигона. — Слыхала я, как страшною смертью погибла
Гостья фригийская[1],
На Сипильской Горе — Тантала дочь.
Крепко, как плющ, обнял её
Каменный ствол; дождь бьёт теперь
И, говорят так,
Снегом вечно покрыта,
И слёзы из плачущих вечно очей
Льются на грудь. Вот и мне
Ложе такое готовит судьба.
Хор. — Но богиня она от богов родилась,
Мы от смертных людей — смертны сами мы.
А с богами одну, умирая, судьбу
Получишь — то великая честь.
Антигона. — Увы мне! Смеются! о боги родные!
Зачем ты поносишь меня
В очи до смерти?
О город! о граждане!
Богатые города!
Увы!
О Источник Диркейский, о роща
Фив, славных колесницами!
В свидетели вас всех зову:
Каких во имя прав, без слёз друзей
Идти должна к могиле я
И в гроб неслыханный сойти.
Увы, жалкая!
Не на земле с живыми я,
Ни с мёртвыми в аду не буду.
Хор. — Далеко в дерзости зашла
И о высокий Правды трон
Толкнулась сильно ты, дитя!
Отцовский подвиг ты несёшь.
Антигона. — Коснулся ты скорби чувствительной мне,
Страданий известных отца,
Нашей всеобщей
Судьбы, благородных всех
Потомков лабдаковых.
Увы!
О злосчастное матери ложе!
О пагубный брак с родным сыном
С отцом моим матери жалкой!
От них несчастная родилась я
И к ним, проклятая, иду,
Иду безбрачная я к ним.
В несчастный, увы!
В несчастный брак вступил ты, брат,
И мне живой дал мёртвый смерть.
Хор. — То благочестье — мёртвых чтить;
Но власть того, в чьих власть руках,
Не следует переступать.
Тебя ж твоя сгубила гордость.
Антигона. — Без слёз друзей, без Гименея
В неизбежный путь ведут бедную.
Светлого солнца око святое больше
Мне уж не видеть, бедной!
А моей судьбе злосчастной
Не даст слезы иль вздоха друг.
Креонт (только-что вошедший).
Вы знаете ль, что ни один пред смертью
Не кончил бы петь песни с воплем,
Когда б слова спасать имели силу.
Скорей её ведите прочь и в гробе,
Под сводом каменным, как я сказал,
Одну её оставьте умереть,
Иль жить, коль может жить в таком покое.
И неповинны в смерти мы девицы,
Лишь жить она под солнцем не должна.
Антигона. — О гроб, о брачный мой покой! о дом,
Подземный вечный дом! куда иду
К своим, которых много Персефона
Уж прежде в царство мёртвых приняла.
Последняя из них, и хуже всех,
Иду вот я так рано, в цвете лет.
Но я иду туда с надеждой крепкой,
Что милою приду отцу, и вам
О мать моя! о брат! приду я милой.
Сама я вас обмыла после смерти,
Сама одела вас и возлиянье
Могильное своей рукой свершила.
А ныне, Полиник, и твоему
Последний долг отдать желала телу,
И вот за то какой сбираю плод!
Но в ком есть смысл, тот должен оценить,
Что я тебя почтила должной честью.
Когда б детей я матерью была,
Когда б супруг мой смертью был сражён,
Нет, никогда, народу вопреки,
Не сделала б того. А почему?
Умрёт супруг, второй его заменит.
Когда одно дитя я потеряю
Другое от другого мужа будет.
Но если мать с отцом лежат в земле,
То брата у меня не будет больше.
Вот почему почтила я тебя,
Мой милый брат! — Не так смотрел Креонт:
В том грех и дерзость страшную он видел.
И ныне он, схватив меня, ведёт
Безбрачную; ни песней Гименея
Не знала я, не знала брачной доли
И счастья кормить детей не знала.
Но без друзей, несчастная, одна
Живая я иду в могилу мёртвых.
Какой закон богов я оскорбила?
И что же мне, несчастной, на богов
Теперь смотреть? Кого на помощь звать,
Когда, исполнив дело благочестья,
Упрёк в нечестьи я себе нашла?
Но если суд богов один с людьми,
То, казнь терпя, сознаюсь я в вине;
А если заблуждаются они,
Да не потерпят сами больше зла,
Чем сколько мне неправедно чинят.
Хор. — Тот же бури порыв, тот же вихря поток
У девицы в душе, всю её обхватил.
Креонт. — И за медленность ту много слёзь предстоит
Тем, которым велел я её отвести.
Антигона. — Увы! это слово меня
Ближе к смерти ведёт.
Хор. — Я надежды тебе не подам уж теперь,
Нет, всё будет так, как велит государь.
Антигона. — О фивской земли мой город родной!
О боги отцы[2]!
Вот ведут уж меня, и не медлят они.
Князья фивской земли, посмотрите, как я,
Последняя здесь царевна одна,
Что терплю, от кого и за что я терплю?
За то, что святое мне было святым.
