1906.[править]
Архитектурная затѣя московской городской думы.[править]
Я прочиталъ въ № 20 «Петербургской газеты» слѣдующее извѣстіе: «Московской городской голова, какъ намъ сообщаютъ, обратился за дняхъ въ Московское археологическое общество съ просьбою разсмотрѣть и высказать свои замѣчанія относительно проектовъ для постройки московской думы… Планы и фасады для новой думы проектированы архитекторами: В. П. Карнеевымь, Д. Н. Чичаговымъ и Терскимъ…» Это извѣстіе не только удивило, но привело меня въ ужасъ. Какъ! Сочинены и представлены новые проекты, а куда же дѣвался прежній проектъ профессора Ал. Ив. Резанова? Его забыли, или не хотятъ знать? Но вѣдь тотъ проектъ былъ великолѣпенъ. Это былъ проектъ высокоталантливый, полный самостоятельной оригинальности, въ стилѣ превосходной русской архитектуры XVII вѣка. Оно и не мудрено. Профессоръ Резановъ одинъ изъ самыхъ талантливыхъ нашихъ художниковъ, онъ такъ долго и такъ пристально изучалъ созданія древняго нашего народнаго архитектурнаго генія. Глубоко убѣжденный въ этомъ, я писалъ (въ 1883 году) въ своей статьѣ: «Наша архитектура за послѣднія 25 лѣтъ» вотъ что: «Самымъ замѣчательнымъ созданіемъ Резанова, за послѣднее время, былъ проектъ московской думы, въ московскомъ стилѣ XVII вѣка (сочиненъ въ началѣ 70-хъ годовъ). Пять широкихъ аркадъ, идущихъ въ вышину всего зданія, сквозь три этажа, составляютъ главный корпусъ, и, наклонившись кверху, съ двухъ сторонъ, подъ карнизъ, накрыты, какъ вѣнцомъ, выгнутою русскою изразчатой кровлей со сквознымъ гребнемъ вверху. По угламъ строенія — многоэтажныя башенки, изъ которыхъ уже и каждая, сама по себѣ взятая, есть прекрасное художественное созданіе. Этотъ проектъ по красивости, характерности, сильнымъ и рѣшительнымъ массамъ, прекраснымъ деталямъ, — едва-ли не лучшее созданіе Резанова. Надо бы желать, чтобъ онъ былъ когда-нибудь приведенъ въ исполненіе. Тогда у насъ былъ бы прекрасный домъ думы, достойный стоять на ряду если не съ самыми капитальными ратушами старой Европы (въ числѣ ихъ есть во Франціи, Германіи, Бельгіи, Италіи, созданія изумительныя по красотѣ, силѣ и геніальности), то по крайней мѣрѣ, съ лучшими и талантливѣйшими между ними». Съ этимъ моимъ мнѣніемъ были согласны всѣ значительнѣйшіе наши архитекторы. Послѣ того, когда оно было мною печатно высказано, я былъ крѣпко обрадованъ, увидавъ, сколько нашихъ лучшихъ художниковъ съ нимъ согласны. Итакъ, проектъ Резанова имѣетъ для насъ, для нашего искусства, крупное значеніе. Какъ же" его бросаютъ въ сторону, какъ же его не хотятъ знать? Неужели потому только, что думу будутъ теперь строить на новомъ мѣстѣ, а не на прежнемъ?
Но это не отвѣтъ, это не возраженіе, это не резонъ. Авторъ всегда могъ бы измѣнить свой проектъ согласно съ условіями новой мѣстности. Или, пожалуй, петербургскіе архитекторы для Москвы болѣе не нужны? Но это былъ бы отвѣтъ еще нелѣпѣе. Я не видалъ проектовъ гг. Карнеева, Чичагова, Терскаго, готовъ вѣрить, что и кромѣ Резанова могутъ быть у насъ талантливые и самостоятельные архитекторы (русская земля не клиномъ сошлась), но мнѣ кажется, что раньше, чѣмъ игнорировать такое великолѣпное созданіе, какъ «дума Резанова», надо убѣдиться самимъ, да и доказать всѣмъ намъ, русской публикѣ, что проектъ Резанова* ничего не стоитъ и что его исполнять не слѣдуетъ или нельзя, и что, молъ, проекты гг. Карпеевыхъ, Чичаговыхъ, Терскихъ, — это-то и есть сама талантливость, сама красота, самъ русскій стиль, сама оригинальность и новизна. Дай Богъ, дай Богъ чтобы это доказано было!
Значитъ, много новыхъ и крупныхъ талантовъ у насъ теперь народилось. Чего же еще лучше? Но все мнѣ кажется, что что-бы ни придумала, что-бы ни рѣшила московская дума, она была обязана, дѣлая теперь выставку «новыхъ проектовъ», выставить тоже и Ttстарый" проектъ этого бѣднаго позабытаго Резанова. Мы-бы тогда посмотрѣли, чья взяла бы въ глазахъ публики? Я немного отгадываю — чья.