Движеніе законодательства въ Россіи. Отдѣлы I, II, III и IV. Д. с. с. Григорій Бланко. Спб. 1899.
Представьте себѣ, что вы созерцаете великолѣпный готическій соборъ, гдѣ все поражаетъ васъ гармоніей и стройностью и гдѣ, стрѣльчатыя башни уносятся въ облака; представьте себѣ, также, что рядомъ съ этимъ созданіемъ геніальнаго ума вы видите груду необтесаныхъ камней, изъ которыхъ первобытный человѣкъ строитъ себѣ логовище. Представивъ себѣ это, вы наглядно поймете разницу, какъ въ задачахъ, такъ и въ исполненіи, между сочиненіемъ Милля и россійскаго дѣйствительнаго статскаго совѣтника Григорія Бланка Кто слѣдилъ за нашею журналистикою настоящаго царствованія, кому извѣстно имя д. с. с. Григорія Бланка, его идеалы и понятія. Онъ принадлежитъ къ той русской оппозиціи консерваторовъ. за которой слѣдовало бы усвоить наименованіе «пугачевщины», производя это слово не отъ Пугачева, а отъ глагола «пугать». Какъ только правительство вступило на пулъ реформъ, они подняли свои робкіе голоса, зашептали и запѣли фистулой, прячась мгновенно, какъ улитки въ раковину когда но справкамъ" оказывалось, что « -лучше помолчать»; когда эпоха молчанія проходила, они снова шептали и ворчали, и метали они слова угрозы, которыя мѣшались со словами самой…. преданной лести, пророчили они бѣдствія, предостерегали, униженно предостерегали, рабски предостерегали, и отъ уходили съ свою раковину. Лесть и угроза тому же самому предмету, казалось бы, понятія несовмѣстимыя, но это-то и служитъ отличительнымъ признакомъ консервативной «пугачевщины», что она обыкновенно начинаетъ съ самыхъ льстивыхъ заявленій своей преданности, въ которой, однако, никто не нуждается, и между строками старается дать замѣтить о своей независимости и даже о своей оппозиціи, которой никто не страшится. Она, эта пугачевщина, обыкновенно говорить о своей «пламенной» любви къ отечеству и приглашаетъ правительство соединиться съ нею тѣснѣе и тѣснѣе, ибо она состоитъ изъ «истинныхъ, неподкупныхъ сыновъ отечества, которые помнятъ данную отечеству и монарху присягу, повелѣвающую вѣрноподданнымъ предупреждать и всѣми силами искоренять зло, не щадя живота своего». Все это говорится для красоты слога, отличающагося дубоватостью, галлицизмами и германизмами, все и въ особенности то, что касается «живота», ибо все дѣло именно въ этомъ животѣ и заключается, который пугачевщина бережетъ больше всего Она желаетъ себѣ устроить мягкое логовище, откуда бы безопасно можно рычать на всѣхъ прохожихъ и даже заставлять ихъ снимать передъ собою шапки, низко кланяться и признавать ея авторитетъ. Все, что мѣшаетъ ей, она старается заподозрить въ самыхъ дурныхъ замыслахъ: у нея, этой отживающей, жующей всякую жвачку, соціализма, прудуновизма и проч., пугачевщины, нѣтъ ни доблести, ни силы для того, чтобы самой что-нибудь сдѣлать для себя собственными силами, и она умоляетъ, кланяется, проситъ, чтобы ее оградили и наградили, если не желаютъ лишиться «истинныхъ, неподкупныхъ сыновъ отечества». Слѣдуетъ ли ограждать и награждать тѣхъ, которые стараются устроить благополучіе своей кучки на счетъ бѣдствій милліоновъ, и которые даже благотворительность заподозрѣваютъ въ революціонной пропагандѣ? Мы прошли бы даже молчаніемъ это новое твореніе г. Бланка, если бы онъ не заманивалъ заглавіемъ читателей. Впрочемъ, имя автора предупреждаетъ опытныхъ, что все, что ни пишется людьми подобнаго настроенія, все это пишется вовсе не для того, чтобы въ самомъ дѣлѣ говорить объ избранномъ ими предметѣ: имъ хочется имѣть лишній случай сказать свое любимое caetcrum censeo и т. д.