Дядино отопленіе.[править]
|
Членъ ревизіонной комиссіи въ союзѣ русскаго народа Соколовъ заявилъ полиціи, что бывшій казначей союза Маклецовъ изъ пятисотъ пудовъ угля, купленнаго имъ для союза и на деньги союза, триста пудовъ отправилъ своему родственнику. (Изъ мѣстной хроники).
|
Бывшій казначей союза, русскаго народа Маклецовъ въ большомъ смущеніи:
— Подогрѣвалъ своего дядю, а закипѣлъ посторонній человѣкъ членъ ревизіонной комиссіи Соколовъ.
Узналъ объ этомъ странномъ явленіи Маклецовъ и пошелъ къ пріятелю:
— Разъясни-растолкуй эту притчу? Бываетъ такъ, чтобы на Садовой печку топили, а на Донской дымъ шелъ?
Пріятель поникъ головой.
— Въ первый разъ слышу.
Опечаленный пришелъ Маклецовъ домой и глубоко задумался.
— Не для корысти дядю отапливалъ, а изъ простого любопытства. Поручили мнѣ пятьсотъ пудовъ угля купить, я двѣсти отвезъ въ союзъ, а триста — къ милому дядѣ. Послѣ два термометра купилъ и развѣсилъ ихъ къ союзѣ и у дяди въ домѣ.
Хожу и посматриваю:
— Кто скорѣе, дойдетъ до точки? Дядя ли закипитъ, союзъ ли замерзнетъ?
А пришелъ Соколовъ, Реомюра на Цельсія положилъ и говоритъ:
— Пожалуйте въ участокъ.
— Я въ амбицію! Что за центральное отопленіе?!
А Соколовъ до точки кипѣнія дошелъ и другимъ того отъ Бога желаетъ:
— Для Васъ каша заваривается.
— Ежели гречневая — съ моимъ удовольствіемъ.
Ну онъ извѣстно въ точкѣ кипѣнія:
— А березовой не пробовали? По рецептамъ судебнаго слѣдователя? Чувствую, что гарью пахнетъ, значить, задвижки не успѣлъ закрыть и угорѣть могу, но не сдаюсь:
— А по какому-такому праву вы меня упечь желаете?
— По римскому, — говорить.
Тутъ я и смолкъ.
Вижу; что онъ въ печку не антрацитъ, а уголовные законы бросаетъ.
Жарко становится.
Прибѣжалъ въ союзъ, поклонился всѣмъ членамъ въ ножки и прошу ихъ слезно:
— Отцы родные! Почему руки грѣть не возбраняется, а дядю нельзя подогрѣть? Ежели бы я не входилъ въ ваше положеніе, да весь уголь въ дядину печь складывалъ — тогда другое дѣло. Тогда жарьте меня и изъ кипятка въ холодную воду перебрасывайте. А я — человѣкъ съ истинно-русскимъ отопленіемъ — двѣсти пудовъ вамъ, триста — дядѣ.
Смилостивились отцы родные:
— Теплый парень, дѣйствовалъ съ заранѣе обдуманнымъ отопленіемъ — можно келейнымъ образомъ обойтись.
А ревизоръ съ точки кипѣнія не сходитъ и свое твердить:
— Упеку.
Пришелъ околоточный надзиратель.
Думалъ ли я когда-нибудь, чтобы, когда дымъ изъ трубы уйдетъ, — околоточный надзиратель придетъ?
Учился на мѣдныя деньги — физики, химіи не знаю.
Составилъ околоточный надзиратель протоколъ.
— Вотъ такъ термометръ, — вздохнулъ я.
А околоточный успокаиваетъ:
— Термометръ не я ставить буду. Это дѣло прокурора. Онъ и пульсъ попробуетъ.
— Что же дальше-то будетъ?
— Можтъ быть, что изолируютъ васъ куда-нибудь. Чтобы жарь вытянуть — бубновый компрессъ на спину положатъ.
— Это за центральное-то отопленіе у дяли на квартирѣ?
— За центральное отопленіе въ центральной тюрьмѣ оказаться можно.
Тяжко вздохнулъ Маклецовъ и тряхнулъ головой. Горькія думы оставили его на минуту.
— Ничего, я въ общественномъ изоляторѣ для кого нибудь другого мѣсто нагрѣю. Всѣ грѣемся — всѣ гдѣ-нибудь мерзнуть будемъ.