ИНОСТРАННОЕ ОБОЗРѢІЕ.[править]
Въ ноябрѣ мѣсяцѣ событія во Франціи приковали къ себѣ вниманіе всего цивилизованнаго міра. Враги Французской республики съ жадностью подхватывали извѣстія о внутреннихъ раздорахъ среди республиканскаго большинства, объ усиливающихся интригахъ орлеанистовъ и бонапартистовъ. Въ мрачныхъ пророчествахъ недостатка не было. Нѣмецкая печать усердно раздувала дѣло Каффареля-Лимузенъ и старалась увѣрить себя, что Франція вовсе не представляетъ грознаго сосѣда. Радостнымъ предположеніямъ обезпокоенныхъ враговъ не суждено было, однако, оправдаться. Французская республика вышла изъ затруднительнаго положенія съ величайшимъ достоинствомъ. Никакихъ безпорядковъ, — не говоря уже о революціи, — не произошло, и всѣ надежды реакціонеровъ разрушены исполненнымъ благоразумія и преданности отечеству образомъ дѣйствій республиканскаго большинства въ палатѣ депутатовъ и въ сенатѣ.
Престарѣлый президентъ Французской республики связалъ, къ сожалѣнію, свое имя съ именемъ зятя, не съумѣлъ во-время и съ достаточною твердостью разграничить вопроса частнаго, семейнаго характера отъ вопросовъ государственной важности. Это не могло быть сшито и крыто" при господствующихъ теперь во Франціи порядкахъ, и возмущенное общественное мнѣніе потребовало отставки Жюля Греви. Президентъ долго колебался. Не подлежитъ сомнѣнію, что испытанный республиканецъ и человѣкъ безукоризненной честности, Греви опасался своимъ выходомъ въ отставку сыграть въ руку монархистамъ. Надо думать, что въ нежеланіи разстаться съ Елисейскимъ дворцомъ принимало участіе и задѣтое за живое самолюбіе. Греви, дважды выбранный президентомъ республики, оказавшій странѣ въ теченіе девяти лѣтъ своимъ спокойнымъ, строго-конституціоннымъ управленіемъ весьма значительныя услуги, естественно, не хотѣлъ такого конца своей политической карьеры. Но Вильсонъ такъ запуталъ президента въ недобросовѣстныя финансовыя сдѣлки, что во главѣ государства не могло оставаться лицо, котораго коснулось подозрѣніе въ чрезмѣрной родственной любви и недостаточно-строгой внимательности къ интересамъ общественнымъ. Для Греви предстояла возможность почетнаго отступленія, то-есть своевременной отставки. Однако, обѣщавши эту отставку, президентъ, подъ разнообразными вліяніями, передумалъ. Министерство Рувье достойно исполнило свой долгъ: оно заявило палатамъ, что выходитъ въ отставку вслѣдствіе перемѣни намѣренія президента республики. Кризисъ обострился. Въ этотъ трудный моментъ республиканцы обнаружили замѣчательный тактъ и рѣдкую выдержанность. Въ палатѣ депутатовъ Вьетъ сейчасъ же вноситъ слѣдующую резолюцію, требуя ея немедленнаго обсужденія (проектъ резолюціи подписали Клемансо, Рикаръ, Бароде и нѣкоторые другіе депутаты разныхъ группъ лѣвой): «Палата, ожидая обѣщаннаго ей сообщенія, отсрочиваетъ засѣданіе до 6 часовъ». Въ центрѣ и на лѣвой раздаются сильныя рукоплесканія и крики: да здравствуетъ республика! Одновременно съ этимъ и сенатъ постановляетъ такое рѣшеніе: «Сенатъ, ожидая обѣщаннаго правительствомъ сообщенія, отсрочиваетъ засѣданіе до 8 часовъ вечера». Де оставалось никакого сомнѣнія, что «обѣщанное сообщеніе», то-есть отставка президента республики, требуется обѣими палатами, причемъ сенатъ оказался милостивѣе лишь на два часа. Вся республиканская печать признала мудрость и твердость парламента въ этотъ знаменательный день. Temps отозвалась, наприм., объ образѣ дѣйствій палаты депутатовъ и сената въ такихъ выраженіяхъ: «Какъ передать характеръ этого удивительнаго дня? Въ волненіи и возбужденіи умовъ выражались скорѣе изумленіе и недоумѣніе, чѣмъ безпокойство. Никто не опасался ни уличныхъ безпорядковъ, ни государственнаго переворота; но всѣ явились свидѣтелями неожиданнаго недоразумѣнія, причина котораго была необъяснима. Если, однако, не было основанія для тревога, то тѣмъ менѣе было основаній легко относиться къ дѣлу: всѣ чувствовали, что достоинство и честь общественной власти рисковали, въ концѣ-концовъ, быть скомпрометированными въ этой затянувшейся игрѣ политики и случая. Всѣ отказывались понимать и, слѣдовательно, объяснять образъ дѣйствій президента республики. Къ счастію, въ этотъ критическій день обѣ палаты выказали столько же благоразумія, сколько твердости. Парламентъ явился единымъ, солидарнымъ и рѣшительнымъ. Онъ сохранилъ полное самообладаніе и сталъ поэтому господиномъ положенія. Его первые вотумы обнаружили его силу, послѣдніе — его мудрость. Когда дѣло коснулось охраны чести палаты, въ Бурбонскомъ и Люксенбургсяогь дворцахъ проявился единодушный порывъ; парламентскій духъ воспрянулъ на всѣхъ скамьяхъ, и если Греви хотѣлъ парламентской манифестаціи для того, чтобы принять опредѣленное рѣшеніе, — эта манифестація была произведена ясно, опредѣленно и неоспоримо. Всѣ знаютъ, что въ такіе моменты легче ринуться впередъ, чѣмъ воздержаться. Но палата съ умѣла заявить свою волю, не выходя изъ своей роли!»
Президенту республики оставалось только преклониться предъ волей избравшихъ его народныхъ представителей, и посланіемъ къ палатамъ Жюль Греки внесъ свою отставку. Тогда въ Версалѣ собирается конгрессъ для избранія новаго президента. Затруднительность положенія возростала, предвидѣлись серьезные безпорядки, чуть ли не возстаніе. Кандидатура Жюля Ферри, настойчиво выдвигаемая оппортюнистами, встрѣчала ожесточенное противодѣйствіе со стороны республиканцевѣрадикаловъ. Монархисты хлопотали о томъ, чтобы провести въ президенты республики непремѣнно военнаго (генерала Соссье, Аппера или кого-либо другаго). Флоке и Фрейсинэ имѣли, казалось, наиболѣе шансовъ подучить республиканское большинство. Когда первое голосованіе показало, что ни одинъ кандидатъ не подучилъ большинства и что во главѣ списка прошелъ Ферри, Клемансо и его друзья съ замѣчательнымъ тактомъ, съ яснымъ пониманіемъ положенія выдвинули кандидатомъ Сади-Карно. При второй баллотировкѣ послѣдній получаетъ относительное большинство голосовъ, Жюль Ферри и Фрейсинэ снимають свою кандидатуру, и окончательнымъ голосованіемъ, большинствомъ 616 голосовъ, президентомъ Французской республики избранъ на семь лѣтъ Сади-Карно. Раздался взрывъ восторженныхъ рукоплесканій и криковъ въ честь республики. Франція благополучно миновала кризисъ.
Новый президентъ родился въ 1837 году и принадлежитъ къ знаменитой республиканской фамиліи. Онъ былъ товарищемъ министра общественныхъ работъ, а потомъ министромъ финансовъ. Недавно палата устроила ему внушительную овацію. Рувье сообщилъ, что Сади-Карно, въ бытность министромъ финансовъ, отказался отъ незаконнаго платежа фирмѣ Дрейфуса 150,000 франковъ, на чемъ настаивалъ Вильсонъ при поддержкѣ его со стороны Греви. Вся палата при этихъ словахъ поднялась, какъ одинъ человѣкъ, и восторженными рукоплесканіями привѣтствовала бывшаго министра, свято исполнившаго свой долгъ. Теперь этотъ бывшій министръ сталъ главою великаго государства, тѣсная дружба съ которымъ такъ желательна для Россіи въ интересахъ мира и европейскаго равновѣсія.
И второстепенные признаки указываютъ на то, что республика все болѣе и болѣе укрѣпляется во Франціи, что ей можетъ грозить опасностью только какой-нибудь монархическій военный заговоръ, но и эта опасность съ года на годъ уменьшается. Такъ, отлично прошло превращеніе ренты въ государственныя обязательства съ платежомъ меньшаго процента: изъ 840 милліоновъ франковъ была потребована обратная уплата только 80 милліоновъ франковъ. Другимъ утѣшительнымъ фактомъ является побѣда республиканскихъ кандидатовъ на дополнительныхъ выборахъ въ трехъ департаментахъ. Въ одномъ изъ этихъ департаментовъ республиканцемъ былъ и умершій депутатъ, въ двухъ остальныхъ (Сѣверный и Па-де-Кале) республиканцы завоевали мѣста, принадлежавшія монархистамъ. Та же умѣренная газета, на которую мы уже ссылались, Temps, объясняетъ побѣду республиканскихъ депутатовъ быстрымъ развитіемъ политическаго воспитанія французскаго народа, который видитъ въ республикѣ воплощеніе общественнаго интереса и справедливости.
Нельзя сказать, чтобы общественный интересъ и справедливость одерживали успѣхи по сю сторону Рейна, по крайней мѣрѣ, успѣхи эти ничтожны по сравненію съ тѣмъ, чего въ очень короткое время достигла Франція. Попытки бороться съ господствующимъ реакціоннымъ теченіемъ не прекращаются, конечно, въ Германіи. Такъ, свободномыслящіе внесли въ рейхстагъ предложеніе о передачѣ политическихъ преступленій и проступковъ по дѣламъ печати въ вѣдѣніе суда присяжныхъ. Практическаго успѣха, замѣчаютъ по этому поводу Русскія Вѣдомости, "не ждутъ теперь и сами иниціаторы проекта, но, тѣмъ не менѣе, предложеніе возбуждаетъ серьезное вниманіе нѣмецкаго общества. Самый проектъ суда присяжныхъ по политическимъ дѣламъ и по проступкамъ печати не только не новъ по идеѣ, но и осуществленъ давно на практикѣ южно-германскихъ государствъ. Одна Пруссія и ея представитель кн. Бисмаркъ энергически сопротивлялись осуществленію этихъ функцій суда присяжныхъ въ новомъ имперскомъ законодательствѣ. Въ 1877 г. отказъ отъ тѣхъ требованій, которыя ставятся теперь свободномыслящими, былъ признанъ Пруссіей conditio sine qua non для осуществленія общегерманскаго судопроизводства. «Нынѣ, какъ и тогда, — замѣчаетъ по этому поводу National Zeitung, — кн. Бисмаркъ стоитъ во главѣ правительства Германіи, а консервативная партія, поддерживающая его нелюбовь къ присяжному суду въ политическихъ дѣлахъ, даже значительнѣе числомъ и вліятельнѣе, чѣмъ въ концѣ 70-хъ годовъ. Поэтому ясно, что требованіе свободномыслящихъ представляетъ собою только демонстрацію, правда, вызванную своеобразною практикой суда за послѣдніе мѣсяцы».
Депутатъ Мункель, которому принадлежитъ въ данномъ случаѣ починъ, указалъ на длинный рядъ процессовъ по политическимъ дѣламъ а по дѣламъ печати, когда коронные судьи, въ угоду правительству, постановляютъ явно пристрастныя рѣшенія. Особенно характерны въ этомъ отношеніи не прекращающіеся процессы по обвиненію въ оскорбленіи князя Бисмарка, которые почти всегда оканчиваются осужденіемъ привлеченныхъ къ отвѣтственности лицъ. «Требованіе суда присяжныхъ по дѣламъ печати и политическимъ, — говорилъ въ германскомъ парламентѣ Мункель, — съ 1848 года стоитъ въ программѣ. Въ немъ нѣтъ ничего невозможнаго и ничего несвоевременнаго: судъ присяжныхъ для политическихъ процессовъ существуетъ не только у нашихъ западныхъ сосѣдей, но и у насъ — въ Баваріи. Что возможно въ Баваріи, то возможно я во всей Германіи. Боронные судьи не чужды политическимъ симпатіямъ и антипатіямъ, особенно у насъ, гдѣ господствуетъ стремленіе подчинить государству и судебные органы. Мы хотимъ, чтобы судъ былъ поставленъ внѣ политическихъ теченій и чтобы сотни людей не попадали безводно въ тюрьмы и только потому, что въ Германіи есть коронный судъ, умѣющій казуистически интерпретировать преступленіе тамъ, гдѣ народъ видитъ только добросовѣстное и честное слово гражданина».
Консерваторы въ отвѣтъ на рѣчь Мункеля заявили, что германское правительство никогда не дастъ согласія на расширеніе компетенціи суда присяжныхъ. Любопытно, однако, почему опасается этого князь Бисмаркъ, который, по увѣреніямъ реакціонеровъ и націоналъ-либераловъ, управляетъ Гогенцоллерискою имперіей въ духѣ истинныхъ интересовъ нѣмецкаго народа?
Вождь центра, Виндгорстъ, заявилъ, что въ вопросѣ о судѣ присяжныхъ онъ стоитъ всецѣло на сторонѣ англійскихъ и американскихъ учрежденій. «Можно, — говорилъ ораторъ, — указать на промахи присяжныхъ и на промахи судей, но я вамъ могу сказать по собственному опыту: нѣтъ ничего опаснѣе криминалиста-ремесленника, привыкшаго изо-дня въ день судить и карать. Такой судья постепенно теряетъ общечеловѣческій масштабъ и повсюду открываетъ преступниковъ». Виндгорстъ не разсчитываетъ, однако, на успѣхъ предложенія свободномыслящихъ, потому что въ правящихъ сферахъ господствуетъ въ настоящее время теченіе, направленное къ ограниченію даже существующей самостоятельности судовъ, къ ограниченію одного изъ основныхъ требованій правосудія — гласности судопроизводства.
Предложеніе свободномыслящихъ передано рейхстагомъ въ коммиссію. Въ противуположность законопроекту о расширенія суда присяжныхъ, имѣетъ большіе шансы пройти предложеніе консерваторовъ и націоналъ-либераловъ о продленіи законодательныхъ полномочій рейхстага съ трехъ на пять лѣтъ. Націоналъ-либералы оправдываютъ свое участіе въ этомъ законопроектѣ тѣмъ, что они желаютъ устранить частую выборную агитацію, вредно отражающуюся будто бы на дѣятельности парламента и на общественной мигни вообще. Но истинные мотивы предложенія заключаются, разумѣется, въ желаніи обезпечить болѣе продолжительное существованіе за правительственнымъ большинствомъ рейхстага и подкрѣпить реакціонныя стремленія имперскаго канцлера. Больше надежды на то, что пройдетъ въ парламентѣ другое предложеніе свободномыслящихъ, имѣющее въ виду установить вознагражденіе со стороны государства тѣмъ осужденнымъ, невиновность которыхъ будетъ впослѣдствіи доказана. Мы не имѣемъ въ данномъ случаѣ возможности входить въ юридическія подробности этого предложенія и указываемъ на него только какъ на признакъ, свидѣтельствующій, что реакція въ законодательствѣ и управленіи не убила въ нѣмецкомъ обществѣ стремленія къ улучшенію нынѣшняго порядка правоотношеній. Мы считаемъ благопріятнымъ знаменіемъ времени и тѣ правительственные законопроекты, которые имѣютъ цѣлью обезпеченіе фабричныхъ рабочихъ и регулированіе фабричнаго быта, хотя многое въ этихъ законопроектахъ осуждается искренними и компетентными защитниками интересовъ рабочаго класса въ Германіи. Таковъ проектъ страхованія престарѣлыхъ рабочихъ. Frankfurter Zeitung не безъосновательно усматриваетъ въ Основаніяхъ для этого страхованія (Grundzüge der Alters- und Unfallversicherung der Arbeiter) реакціонную окраску. Дѣло предполагается повести бюрократическимъ порядкомъ, отстраняя отъ управленія имъ представителей самого рабочаго класса. Кромѣ того, рента, которая по законопроекту должна выдаваться рабочему, черезъ-чуръ низка и не обезпечиваетъ удовлетворенія элементарныхъ жизненныхъ потребностей. Но, — что всего важнѣе, — придумывая нѣкоторыя полезныя для благосостоянія рабочихъ мѣры, германское правительство нисколько не помышляетъ объ удаленіи одной изъ причинъ зла, въ корнѣ подрывающей это благосостояніе: милитаризмъ продолжаетъ тяготѣть надъ Германіей. Депутатъ Бебель (соціалъ-демократъ) указывалъ въ рейхстагѣ (засѣданіе 30 ноября), что военные расходы Гогенцоллернской имперіи возросли съ 1883—84 года на 8 % и достигаютъ теперь 363 милліоновъ марокъ, бъ это же время издержки на флотъ поднялись съ 27 до 36 милліоновъ, т.-е. увеличились на 35 % въ такой короткій промежутокъ времени. Германскія вооруженія сопровождаются вооруженіями ея сосѣдей, арміи все ростутъ въ числѣ, на ихъ содержаніе уходитъ въ Западной Европѣ все больше и больше народныхъ средствъ. А, между тѣмъ, правительства, съ германскимъ во главѣ, продолжаютъ утверждать, что ихъ одушевляетъ величайшее миролюбіе, что милліоны людей въ Германіи, Австро-Венгрія, Франціи и Италіи отрываются отъ разумнаго и производительнаго труда для общенароднаго благополучія. И естественно, что усиленіе милитаризма отражается усиленіемъ реакціи во всѣхъ сферахъ государственной жизни, хотя реакція эта встрѣчаетъ на Западѣ упорное противодѣйствіе со стороны наиболѣе просвѣщенной части общества. Счастливымъ исключеніемъ являются на материкѣ Европы Франція и Италія, которыя переносятъ тягостное бремя громадной арміи и флота безъ вреда для развитія политической жизни (о вредѣ непомѣрнаго усиленія военныхъ расходовъ въ экономическомъ и финансовомъ отношеніи нѣтъ надобности распространяться). Попытка монархистовъ выбрать президентомъ Французской республики генерала потерпѣла полнѣйшее фіаско. Тронная рѣчь, которою были открыты засѣданія итальянскаго парламента, настаиваетъ на томъ, что Италія представляетъ элементъ мира, цивилизаціи и справедливости. Министръ-президентъ Криспи, устами короля Гумберта, возвѣщаетъ, что послѣдніе два принципа создали Италію, ими же она руководствуется я въ своей международной политикѣ. Frankfurter Zeitung имѣла всѣ основанія восхвалять эту тронную рѣчь и указывать на то, что рѣдко бывало, чтобы монархъ провозглашалъ народную свободу руководящею цѣлью своего управленія. Даже органъ князя Бисмарка, Nord-deutsche Allgemeine Zeitung, въ высшей степени сочувственно говорятъ о реформахъ, возвѣщенныхъ въ торжественной рѣчи короля Гумберта. Газета, которая стоитъ за стѣсненіе политической свободы въ Германіи, прославляетъ савойскую династію за то, что она идетъ рука объ руку съ народомъ по пути свободы.
Гораздо хуже обстоятъ дѣла въ Австро-Венгріи. Цислейтанскій министръ народнаго просвѣщенія, Гаучъ, который пріобрѣлъ печальную извѣстность указомъ о сокращеніи доступа къ среднему образованію, издалъ новый циркуляръ, вызвавшій также вполнѣ справедливое осужденіе со стороны общественнаго мнѣнія. Новымъ распоряженіемъ Гауча преподаватели среднеучебныхъ заведеній, избранные депутатами въ парламентъ, устраняются на все время законодательныхъ сессій отъ педагогической дѣятельности. Neue Wiener Tagblatt указываетъ по этому поводу, что министръ не имѣлъ права административнымъ распоряженіемъ устанавливать то, что можетъ быть разрѣшено или запрещено лишь законодательнымъ путемъ. Берлинская Vossische Zeitung, при всемъ сочувствіи къ министру, который обнаружилъ германизаторскія стремленія, находитъ его распоряженіе опаснымъ и нарушающимъ гарантированныя конституціей права австрійскихъ гражданъ. Сегодня, — говоритъ органъ нѣмецкихъ свободномыслящихъ, — отъ участія въ парламентѣ устраняютъ учителей, завтра очередь можетъ дойти до профессоровъ университета. Газета полагаетъ, что палата депутатовъ, — если въ ней осталась искра самолюбія и достоинства, — потребуетъ отчета отъ Гауча и заставитъ его отмѣнить незаконный и реакціонный циркуляръ. Едва ли, однако, предсказанію берлинской газеты суждено исполниться. При нынѣшней группировкѣ партій въ цислейтанскомъ парламентѣ нѣтъ большинства, которое выступило бы рѣшительно противъ Гауча, какъ это показалъ неудавшійся походъ чеховъ по поводу его же распоряженія о закрытіи нѣкоторыхъ чешскихъ учебныхъ заведеній. Вслѣдствіе непримиримыхъ племенныхъ разногласій, при рѣшительномъ нежеланіи австрійскаго правительства пойти на преобразованіе дуализма въ союзѣ равноправныхъ народностей, реакціонныя теченія не могутъ не выступать наружу. Они пріобрѣтаютъ по временамъ такое значеніе въ Австро-Венгрія, что возбуждаютъ тревогу въ общественномъ мнѣніи. Въ этомъ отношеніи Австрія можетъ только позавидовать своей сосѣдкѣ на югѣ, съ которою графъ Вальноки, секретарь князя Бисмарка по восточнымъ «дѣдамъ», — какъ остроумно выразился Nord, — заключилъ дружественный союзъ. Римско-католическая церковь не пользуется въ Италіи такимъ вліяніемъ, какое она имѣетъ въ Австро-Венгріи. Съ другой стороны, и гражданская свобода не подвергается тамъ ограниченіямъ и стѣсненіямъ, которыя бываютъ-таки въ Австро-Венгріи. Въ виду наступающаго папскаго юбилея, сторонники свѣтской папской власти, какъ въ самой Италіи, такъ и въ другихъ католическихъ странахъ, ведутъ дѣятельную агитацію. Среди итальянскаго духовенства ходитъ и покрывается подписями петиція въ пользу Ватикана. Эта петиція послужила въ итальянскомъ парламентѣ поводомъ къ запросу Бонги. Цанарделли отвѣтилъ на запросъ слѣдующее: «Правительство полагаетъ, что эти заявленія не имѣютъ покуда никакого преступнаго характера; прокурорскій надзоръ такого мнѣнія, что для конфискаціи петиціи нѣтъ основанія». «Судебное преслѣдованіе, — прибавилъ министръ, — было бы на руку тѣмъ, кому принадлежитъ иниціатива петиціи, потому что оно вызвало бы искусственное возбужденіе по вопросу (о свѣтской власти папы), похороненному уже въ глазахъ народа и правительства». Лучшею мѣрой противъ петиціи Цанарделли считаетъ полнѣйшее равнодушіе. Это, въ то же время, покажетъ міру, какою полнотой свободы пользуется въ Италіи католическая церковь. «Мы хотимъ, — такъ кончилъ свою рѣчь министръ, — обезпечить каждому гражданскую свободу, но, вмѣстѣ съ тѣмъ, твердо оградить единство отечества и славу нашего народа». Слова Цанарделли вызвали долгія и бурныя рукоплесканія всей палаты, безъ различія партій.
Такимъ образомъ, притязанія папскаго престола грозятъ гораздо большею опасностью Австро-Венгріи, Германіи и славянскимъ племенамъ Балканскаго полуострова, чѣмъ Итальянскому королевству. Temps сообщаетъ о довольно забавномъ затрудненіи, въ которомъ находится теперь папскій престолъ: 1 января (н. с.) надо праздновать юбилей римскаго первосвященника. Торжеству этому необходимо придать величественный характеръ; съ другой стороны, «ватиканскій узникъ» долженъ окружить себя меланхолическими принадлежностями особы, страдающей отъ мнимой несправедливости итальянскаго правительства. Поэтому вопросъ о томъ, гдѣ будетъ торжественная служба, въ церкви святаго Петра или въ Ваткканѣ, на ряду съ вопросомъ о томъ, надо ли иллюминовать куполъ базилики, или нѣтъ, составляетъ предметъ горячаго и многосторонняго обсужденія среди высшаго римско-католическаго духовенства. Во всякомъ случаѣ, считаютъ несомнѣннымъ, что чествованіе юбилея Льва XIII бу* детъ сопровождаться многочисленными возведеніями въ римско-католическіе святые. Итальянское правительство, конечно, не будетъ ничего имѣть противъ этихъ канонизацій. Но юбилей папы можетъ отозваться броженіемъ католиковъ въ другихъ странахъ, ибо политическая роль папства еще не доиграна.
Въ Revue générale (15 novembre, 1 décembre) появилась статья Дипломата, надѣлавшаго нѣкотораго шума брошюрой о франко-русскомъ союзѣ. Статьи озаглавлены: Папство и Европа, и представляютъ интересъ для русскихъ читателей въ виду столкновенія въ славянскихъ дѣдахъ православія и римско-католической церкви.
Объединенная и свободная Италія достигла того, что свѣтская власть папы исчезла. Римскому престолу необходимо было наверстать на чемъ-либо иномъ, чтобы его міровая роль не потерпѣла значительнаго ущерба. И вотъ было придумано торжественное на весь міръ провозглашеніе папской непогрѣшимости. По выраженію графа Бейета, человѣкъ сдѣлалъ себя Богомъ. Естественно, что это не могло не вызвать значительныхъ измѣненій въ отношеніяхъ папскаго престола къ правительствамъ европейскихъ государствъ. Но, во всякомъ случаѣ, въ Европѣ вліяніе римско-католической церкви съ годами все болѣе и болѣе падаетъ, вслѣдствіе успѣховъ просвѣщенія, проникающаго въ народныя массы. За то, благодаря дѣятельной пропагандѣ, сильно возростаетъ число католиковъ въ мало-культурныхъ странахъ, среди племенъ, обращаемыхъ католическими миссіонерами въ христіанство. Папство, не признавая демократическихъ началъ, стремится, однако, ими воспользоваться въ собственныхъ интересахъ. Оно понимаетъ, что ему теперь выгоднѣе обращаться не къ правительствамъ, а къ народамъ, въ этихъ видахъ римско-католическая церковь старается овладѣть въ католическихъ странахъ соціальнымъ движеніемъ, принимая сторону рабочаго пролетаріата въ его борьбѣ за экономическую обезпеченность (на это важное обстоятельство намъ приходилось нѣсколько разъ указывать на страницахъ Русской Мысли). Склоняющееся къ упадку папство разсчитываетъ этимъ путемъ освѣжить свои силы. Такимъ образомъ, число католиковъ можетъ увеличиваться, вліяніе непогрѣшимаго паны на духовенство, а этого послѣдняго на народъ можетъ значительно возростать. Что папство вступаетъ на эту дорогу, видно, напримѣръ, изъ вмѣшательства Льва XIII въ выборы въ германскій парламентъ. Выходитъ, стало быть, что великое завоеваніе европейской цивилизаціи — всеобщая подача голосовъ — въ странахъ съ католическимъ большинствомъ можетъ послужить отчасти орудіемъ усиленія папской власти. Авторъ статей въ Revue générait предвидитъ, что политическое положеніе вещей въ Италіи совершенно измѣнится, если папскій престолъ перемѣнитъ свою тактику и потребуетъ отъ католиковъ дѣятельнаго участія въ парламентскихъ выборахъ и въ политической жизни вообще. Ту же опасность дипломатъ видитъ и для Франціи, но по отношенію къ обѣимъ странамъ его опасенія кажутся намъ въ высшей степени преувеличенными. Во Франціи въ особенности народное образованіе и политическое воспитаніе сдѣлали въ семнадцать лѣтъ республиканскаго управленія такіе успѣхи, что торжество клерикализма является невозможнымъ. Но, разумѣется, папскій престолъ и во Франціи продолжаетъ пользоваться большимъ и вреднымъ вліяніемъ на многочисленные слои населенія. Знаменитый кардиналъ Маннингъ ясно опредѣлилъ истинную цѣль, къ которой настойчиво и искусно стремится современное папство: «До сихъ поръ, — говорилъ кардиналъ, — міръ управлялся династіями; отнынѣ святой престолъ будетъ имѣть дѣло съ народами. Для этого послужатъ епископы, которые находятся съ народомъ въ тѣсныхъ ежедневныхъ и личныхъ сношеніяхъ».
Авторъ статей въ Revue générale полагаетъ наилучшимъ для Италіи и всего европейскаго Запада разрѣшеніемъ вопроса о папской власти признаніе на международномъ конгрессѣ папы, какъ духовнаго вождя католиковъ, совершенно независимыхъ, установленіе моральнаго контроля Европы за тѣмъ, чтобы римскій первосвященникъ не былъ ничѣмъ стѣсняемъ со стороны итальянскаго правительства. Притязанія территоріальныя на Римъ или на часть вѣчнаго города при этомъ совершенно устраняются. Быть можетъ, папскій престолъ и пошелъ бы на такую сдѣлку, только, полагаемъ мы, для европейскихъ народовъ нѣтъ никакой надобности принимать мѣры къ установленію на новыхъ началахъ папскаго могущества. Много уже зла принесла человѣчеству папская власть и благоразуміе подсказываетъ правительствамъ даже католическихъ державъ, что они должны стремиться не къ усиленію, а къ уменьшенію того вліянія, которымъ папство еще пользуется въ Европѣ. И, конечно, эта цѣль можетъ быть достигнута только развитіемъ духовной и общественной самостоятельности народовъ, мыслимой лишь при твердой увѣренности въ глубокомъ мирѣ. Увѣренность эта въ послѣднее время колеблется берлинскими оффиціозами, которые возвѣщаютъ, что «восходятъ солнце» австро-русской войны. Хорошо солнце! Князю Бисмарку, быть можетъ, и очень бы хотѣлось втянуть Россію въ войну съ Австро-Венгріей, но существенные интересы русскаго народа требуютъ глубокаго мира. Не изъ-за Фердинанда же Кобургскаго, который такъ хочетъ прочно усѣсться на колеблющемся болгарскомъ престолѣ, вести намъ кровавую войну, которая скоситъ десятки, а, быть можетъ, и сотни тысячъ жертвъ съ каждой стороны, а пользы нашему отечеству не принесетъ никакого. Въ виду наступающаго великаго христіанскаго праздника, лучшимъ заключеніемъ нашихъ обозрѣній въ истекающемъ году будетъ горячее желаніе, чтобы на землѣ былъ миръ, въ человѣкахъ благоволеніе.