II. Удельный период (княжеские отношения).
Уделы после Гедимина.
Первые литовские князья не нарушали установившегося на Руси правопорядка. Представителями литовской объединительной политики должны были принаровиться к существовавшим политическим отношениям и поэтому не разрушать удельного правопорядка, а наоборот поддерживать его и укреплять. Вот почему Гедимин разделил еще при жизни свое государство между братом и своими сыновьями. Полоцк получил брат его Воин, Монвид — часть Черной Руси с городом Слонимом и в собственно Литве город Кернов на реке Вилии. Вся остальная Черная Русь с старой столицей Новгородом досталась Кориату. Ольгерд владел Витебским княжеством, а в собственно Литве областію с городом Креве и землями до реки Березены. Кейстут получил Троки, Жмудь, Гродно и Берестие, а Любарт остался на Волыни. Самый младший из сыновей, Явнутий, не имевший при жизни отца удела, остался с матерью в стольном городе Вильне и владел Бреславлем, Билькомиром и Огименою. Однако такое распределение волостей недолго удержалось. Ольгерд, как наиболее активный из сыновей Гедимина, прогнал Явнута из Вильна, и Литовское государство фактически разделилось на две половины: западную и восточную. Во главе первой стал Кейстут, а во главе второй части—собственно Литвы, западной и юго западной Руси, Ольгерд. Такое деление соответствавало статегическому положению государства. В Жмуди Кейстут вел неустанную борьбу с немцами, а на востоке преследовалась объединительная политика. Кейстут в сфере своей политической деятельности был вполне самостоятелен: его удары немцам поднимали авторитет Литовского государства, но великокняжеский суверенитет оставался теоретически в руках Ольгерда, как наиболее сильного из всех удельных князей.
Ягайла великий князь.
После смерти Ольгерда территория государства разделилась между его сыновьями, получившими свои уделы еще при жизни отца. Старший в роде оставался Кейстут, а старшим сыном Ольгерда был Андрей, княживший в Полоцке. Однако ни тот ни другой не получили великокняжеского престола. Великим князем, по желанию отца, стал Ягайла, сын от второй жены Юлиании Тверской. Кейстут признал верховенство своего племянника, но добрые отношения между дядей и племянником продолжались недолго. Ягайла боялся Кейстута и, чтобы от него отделаться, вступил в сношения с старинным врагом Литвы — Ливонским орденом. Тогда Кейстут захватывает Вильно и прогоняет своего племянника. Между дядей и племянником возгорелась борьба. Удельные князья стали на сторону Кейстута, часть на сторону Ягайлы. Поэтому, когда Кейстут был убит, и Ягайла вокняжился в Вильне, - произошло перераспределение княжеств между князьями. Ягайла соединил в своих руках Витебск, Минск, Мстислав и Новгород, не говоря о собственно Литовской земле и Жмуди. Многие из князей были изгнаны. Витовт лишился отцовского удела, часть которого, Городенскую и Берестейскую землю, получил только впоследствии. Троицкое же княжество было отдано Скиргайле Ольгердовичу.
Междукняжеские отношения.
Таким образом, в преемстве великокняжеского стола нельзя подметить никакого определенного порядка, никакой системы. Престол обыкновенно доставался в руки сильнейшего князья. Литовское государство представляло из себя ряд отдельных княжений, подчиненных великому князю: в руках последняго находилась довольно большая территория, составлявшая его удел, который он постоянно пытался увеличить. Размеры этого удела давали великому князю средства держать в подчинении себе удельных князей. Отношения последних к великому князю определялись в княжеских договорах и грамотах, и фактически все сводилось к обещаниям верной службы и военной помощи, когда последняя понадобится от них. Гедиминовичи не церемонились с удельными князьями, произвольно лишая то тех, то других их владений, присоединяя последние к своей вотчине и превращая князей в высший разряд землевладельческого класса в Литве. Окончательный удар удельному правопорядку был нанесен великим князем Витовтом.
Разрушение удельного строя. Витовт.
В 1386 году совершилось для Литвы событие первостепенной важности. Великий князь Ягайла заключил унию с Польшей. Уния была встречена собственно в Литве враждебно, в особенности в среде литовского боярства. Выразителем мнений и желаний последнего явился сын Кейстута, Витовт, которому удалось утвердиться на литовском великокняжеском столе и договорами определить свои отношения к Польше. Все государствование Витовта сводится к упорной и продолжительной борьбе с удельными князьями, а внешнее положение Литвы - борьба на три фронта с поляками, немцами и Москвой - требовало более сильной государственной власти, что и определило разрушение удельного строя. К тому же Витовт, выступая как представитель национальной независимости Литвы, не встретил в этом отношении поддержки со стороны удельных князей, для которых отдаленность Ягайлы, жившего в Польше, более соответствовала их реальным инте ресам, чем близость Витовта. Уничтожая уделы и посылая туда своих наместников, Витовт в тоже время старался подчеркнуть, что его стремление связать земли более крепко с центральным правительством отнюдь не касается их внутренней автономии, закрепленной при нем уставными грамотами.
Борьба Витовта с удельными князьями началась с Полоцка, откуда он прогнал Скиргайлу. Уже при Ягайле, до его примирения с Витовтом в 1392 году, Андрей Полоцкий был прогнан со своего стола и заменен братом Скиргайлой, а затем такая же участь постигла Федора Любартовича, у которого Ягайла отобрал Луцкую землю, передав ее Витовту. Другая же часть владений Любартовича, Бельско-Холмская земля, стала польской провинцией, так как была присоединена к Галиции. Пока за Федором оставалась только Владимирская земля. С 1392 года борьбу съ князьями ведет уже Витовт. Скиргайле пришлось проститься с Полоцком, Троцким княжеством, куда был послан великокняжеский наместник. Сам же Скиргайла получил небольшие владения в Луцкой земле и Киевщине. И Витебская земля, сначала принявшая Свидригайлу своим князем, в конце концов должна была принять наместника из рук великого князя.
Ольгерд.
Затем наступила очередь князей южно-русских. Была отобрана Владимирская земля от Федора Любартовича. Новгород-Северский от Корибута—за непризнание Витовта великим князем, был прогнан из Киева Владимир Ольгердович, сыновья Кориата Гедиминовича за непослушание были лишены своих владений в Подольской земле. Правда, прогнанные князья получили владение в других волостях: так Федор Любартович в Северщине, Скиргайла в Киевщине, Свидригайла, главный противник Витовта, получил княжество в Черниговской земле, но эти владения они получили во временное владение, до господарской воли. Из князей отчичей, со всей полнотой княжеского суверенитета, они превращались в слуг великого князя с сохранением некоторых княжеских прав. Что касается части Подолья, именно Поднестровья, то Витовт отдал ее Ягайле. Эта временная отдача стала впоследствии яблоком раздора между поляками и литовцами. Для поляков это был исторический прецедент, доказывающий присоединение Подолья к Польше, хотя при отдаче Подолья Ягайле, видимо, не было и речи о государственно-правовом положении Подолья, и вся сделка носила временный и личный характер.
Земские уставные грамоты.
Так при Витовте исчезла самостоятельность удельных княжеств: Витовт мог быть доволен результатами своей политики. Дарование же областям уставных грамот являлось лучших приемом удержания в верности население областей. Несомненно, все области получили уставные грамоты, впослед стии подтвержденные при дальнейших литовских князьях: Казимире, Александре и Сигизмунде. Сами же оригиналы привилеев не сохранились: так, витебская грамота сгорела при пожаре, а другие иными путями.
Земские уставные грамоты, коими закрепляются существующие местные юридические обычаи и нормы, являются документом первостепенной важности, дающим возможность изучить не только законы, регулирующие местную жизнь, но и вообще понять социально-политическую эволюцию в строе русскию и литовских земель.
Социальные группы.
Судя по грамотам, уже при Витовте не может быть и речи об однообразии структуры литовско-русского общества. В ча- сти земель уже бросается в глаза раннее развитие сословности, и тогда уставная грамота является скорее обще земским шляхетским привилеем. Это можно сказать относительно Киевской и Волынской уставных грамот, где сословность строя, в особенности в последней, является резко выраженной. Что касается остальных грамот, а именно Полоцкой, Витебской, Смоленской и жмудской, — они несомненно всесословного характера, и всесословность строя даже не была еще разрушена шляхетскими привилеями ХV в. Конечно, в этих землях уже складывались те общественные элементы, которые явятся основой сословного строя. Несомненно, во всех этих землях видную роль играют бояре - это reguli, nobiles, die edelsten немецких хроник, а с XIV века, под влиянием русской терминологии, die edelsten baioren, die bestin, bajoren, baiori et meliores patriae.
Бояре.
В большинстве случаев это только представители круп- ного землевладения. Бояре разделяются на бояр великих и молодших. Положение всех этих элементов определялось не нормой закона, а сравнительной материальной обезпеченностью, определявшей и политическое положение боярина. Звание его не было наследственным, а в наследственности главное отличие боярства от позднейшего шляхетства. Кроме того, боярство не было замкнутым классом: боярство наполнялось разными элементами, а замкнутость - тоже принадлежность шляхетства. Но боярство не было сословием, которое пользовалось правами, отличными от других общественных групп. К этим элементам надо прибавить мелкопоместных людей, бывших на службе у князей и частных землевладельцев, - это слуги и, наконец, специалистов в военном деле - дружину, milites.