Перейти к содержанию

Карпов В. Н., Содержание третьей книги

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Содержание третьей книги
автор Василий Николаевич Карпов
Из сборника «Сочинения Платона». Источник: Содержание третьей книги // Сочинения Платона : в 6 т. / пер. В. Н. Карпова — СПб.: типография духовн. журнала «Странник», 1863. — Т. 3. — С. 139—144.

[139]

СОДЕРЖАНИЕ ТРЕТЬЕЙ КНИГИ.

Во второй книге говорилось о набожности или благочестии, которым должны быть проникнуты души будущих стражей города. Теперь следует говорить о других сторонах воспитания их. И во-первых, надобно остерегаться, чтобы юноши не слушали и не читали таких вещей, которые могут ослабить их мужество. Сюда относятся рассказы об ужасах смерти и загробной жизни в преисподней, равно как и то, что̀ по местам говорят поэты о жалобах и плаче великих мужей и богов, да наконец и о неумеренном смехе, который свидетельствует, что в душе недостает мужества и твердости. P. 386 — 389 A. Далее, им особенно должна быть внушена любовь к истине. Хотя правителям города, для сохранения общественного благоденствия, иногда и можно отступать от правды; но частным лицам никак не должно позволять это. P. 389 B. Кроме того, наши юноши не должны нерадеть и о рассудительности; а рассудительность их обнаружится тогда, когда они будут покорны правителям и не станут покорствовать страстям. Итак мы должны заботливо скрывать от них всё, чем либо ослабляется должное повиновение властям, либо раздражается и воспламеняется страсть нерассудительности, хотя таких рассказов о героях и богах у Омира весьма много. P. 389 D — 391 E. Наконец, должно стараться и о том, чтобы пред глазами наших юношей, в речах и рассуждениях, не было унижаемо достоинство справедливости. Об этом нужно будет говорить и после, когда понадобится раскрывать понятие о справедливости; уместно, однакож, и здесь сказать по крайней мере то, что [140]справедливость особенно унижают поэты, когда справедливое соединяют с бедствиями и опасностями, а несправедливое с большими выгодами и удобствами жизни. P. 392 A — C.

Это о содержании сочинений, которые должны быть предлагаемы нашим юношам для чтения. Теперь следует сказать о способе собеседования с юношами. Всё, что рассказывается баснословами, относится или к настоящему, или к прошедшему, или к будущему. Притом, рассказ бывает или простой, когда мы сами рассказываем что-нибудь другому; или подражательный, когда говорим от лица других, подражая образу их мыслей и их нравам; или смешанный и сложный из обоих этих родов. Отсюда происходят три рода поэзии: лирический, в котором поэт высказывает собственные чувствования; драматический, в котором он ограничивается только подражанием другому; эпический, в котором с простым повествованием соединяется у него и подражание. P. 392 C — 394 D. После сего возникает вопрос: должно ли терпеть в городе род поэзии, имеющий в виду подражание, или всякая подражательность должна быть запрещена? Об этом нужно сделать, по-видимому, следующее постановление. Для всех граждан нашего города прежде написали мы такой закон, чтобы всякий делал одно и не вмешивался в дела различные; потому что и слабость человеческой природы не позволяет думать, чтобы кто-нибудь, занимаясь многими делами, мог дойти до некоторого совершенства. Поэтому и стражи города должны стараться только о защищении свободы отечества и избегать занятий, состоящих в подражании. Притом, заботливость о подражании, если она возникает с молодых лет, легко внедряется в природу и повреждает воинов; потому что, подражая жене, ссорящейся с мужем, или хвастающейся, либо плачущей, передразнивая также слугу или человека пьяного, которых нравы далеко не соответствуют обязанностям людей военных, они непременно и принимают в душу многое, что вовсе не достойно стражей города. Подражать в выражении речам и нравам добрых и храбрых мужей конечно можно; потому что это способствует несколько к возвышению и утверждению добродетели: но [141]мастера таких вещей, занимающиеся исключительно этим делом, должны быть с честию выпровожены из нашего города. P. 394 D — 398 B. Это — о той части музыки, которая заключается в речах и повествованиях. Остается еще сказать о стихах. Стих составляется из трех частей: из слов, гармонии и рифма. Как надобно судить о словах, или содержании стихов, видно уже из прежних исследований; а гармония и рифм должны быть принаровлены к словам. Поэтому, как не допускаем мы плаксивости и жалоб; так не следует нам допускать в своем городе и мотивов жалобных, или тонов мягких, которые изнеживают и расслабляют душу. У нас могут быть терпимы тоны, свойственные только людям мужественным и рассудительным, которые и потому удобны, что не требуют ни многих мастеров, ни много инструментов. После сего надобно сказать еще о рифме. Из рифмов надобно избегать тех, которые имеют много модуляций и удаляются от простоты, свойственной мужеству и рассудительности. P. 398 C — 400 D. Но как характер стихов, — от чего, в свою очередь, зависит и достоинство гармонии, — может вырождаться только из души благонравной; то наши юноши должны всячески стараться об усовершенствовании себя в добродетели. Поэтому нетолько поэты у нас должны быть поставляемы законами в известные пределы, но и всех мастеров обязаны мы убеждениями и ограничениями направлять к тому, чтобы они из своих произведений удаляли всё, враждебное чувствам доброго и честного; потому что заботливое преподавание юношам музыки весьма много способствует к образованию их душ. Кто был под влиянием этой наставницы; в душе того зародилась прекрасная гармония всех добродетелей — рассудительности, мужества, благородства, великодушия. Этою гармониею изгоняется всякая похоть, лишающая душу постоянства и ровности. И бывает так, что получивший такое образование никогда не увлекается и постыдною страстью любви. P. 400 D — 403 C.

Кроме музыки, надобно иметь уважение и к гимнастике, которая тоже требует немалого упражнения и изучения. И как душа делается доброю не от тела, а наоборот — тело [142]становится добрым от души; то надобно знать, что̀ повелевает здравомыслящая душа для сохранения здоровья телесного. Итак, стражи должны прежде всего воздерживаться от пьянства; ибо стыдно стражу иметь нужду в страже. Потом, страж не должен жиреть от излишеств, которые нетолько не укрепляют тела, а еще расслабляют его, зарождают в нём множество болезней и делают его неспособным к перенесению жара и холода. Стражу необходимо даже довольствоваться простою и умеренною пищею, отвергать всякое лакомство; и в этом отношении гимнастика идет об руку с хорошею музыкою: ибо как последняя своею простотою вселяет в душу рассудительность; так первая своею умеренностью укореняет в теле здоровье. Напротив, с неумеренностью и роскошью в городе становятся необходимыми много судебных мест и врачебных учреждений. Но нет очевиднее признака, что государство находится в худом состоянии, как потребность в судьях и врачах: ибо кому нужны судьи, те лишились своего собственного права и, по незнанию честного и прекрасного, принуждены заниматься тяжбами; а кто от бездействия и образа жизни, сделался слаб и болезнен, тот не может обойтись без медицины. Поэтому искусства судебное и врачебное, как средства против невоздержания и болезней, к нашему городу идут всего менее; потому что люди, занимаясь гражданскими делами, не имеют времени хворать и должны быть исцеляемы превосходнейшими средствами. Итак, хотя городу и нужны добрые врачи и судьи, относительно которых надобно постановить определенные законы; однакож, наши юноши простою музыкою и гимнастикою должны быть ведомы так, чтобы не было надобности в искусствах судебном и врачебном. P. 403 C — 410 B. Гимнастика направляется конечно к телу, однакож нестолько для того, чтобы возвысить силы телесные, сколько для того, чтобы развить темперамент пылкости и вместе кротости в деятельности душевной. Поэтому она должна быть всегда соединяема с музыкою: ибо занимающиеся только гимнастикою обыкновенно бывают жестоки и получают характер в известной мере дикий; а предающиеся исключительно музыке легко изнеживаются и становятся женоподобными. P. 410 B — 412 A. [143]

Изложив то, что относится к воспитанию стражей, теперь следует спросить, кому в государстве должно быть вверено правление. Вверить его надобно, конечно, старшим и превосходнейшим из стражей, так как они знают способы сохранения и управления государством. А из этих следует избирать к управлению преимущественно тех, которых ревность и любовь к государству сделалась особенно заметною. Чтобы этот выбор был безошибочнее, приготовляемые к избранию должны быть предметом наблюдения с самого их детства, чтобы образ их мыслей и характер были совершенно известны. Итак, общественные и правительственные должности надобно возлагать на тех, которые во всю жизнь занимались наилучшими делами; потому что эти-то наконец будут истинными стражами общественного благоденствия, и защитят город нетолько от внешних опасностей, но и от внутренних волнений. В этом деле старшим должны впрочем помогать и младшие возрастом. P. 412 B — 414 B.

Притом, чтобы все граждане жили согласно, надобно внушать им, что все они — братья, но не все равно способны к одним и тем же обязанностям; потому что люди, по своим способностям, весьма различны: одни рождены для управления, другие — для вспомоществования, а иные — для земледелия и ремесленничества. Всех их, с поэтической точки зрения, можно различать, как золото, серебро, медь и железо. А как нередко случается, что от золотого отца рождается железный сын, и наоборот; то надобно всячески стараться о том, чтобы всякий гражданин, смотря по тому, к чему получил он от природы способность, тем и занимался в городе. Если это будет пренебрежено, то город разрушится до основания. P. 414 B — 415. D.

Место жительства стражи и воины должны избрать такое, какое годно было бы как для обуздания внешней силы, так и для удержания граждан в пределах долга. Пусть и здания их приспособлены будут не к хвастовству, а особенно к воинским занятиям. Но чтобы из стражей не вышли расхищатели государства, — в душах их должна быть всецело искоренена страсть любостяжания. Поэтому у них не должно [144]быть никаких наследственных владений, или фондов; а содержание надобно давать им из общественного казначейства. Пусть они поймут, что им нет нужды в золоте и богатстве, если у них золотая, превосходнее всякого золота, душа. Полезно даже вовсе не прикасаться им к золоту и вовсе не иметь его дома, чтобы, вместо стражей, не сделались они земледельцами, или господами и врагами прочих граждан. P. 415 D — 417 B.