Замолкла Тимоѳеевна.
Конечно, наши странники
Не пропустили случая
За здравье губернаторши
По чаркѣ осушить.
И видя, что хозяюшка
Ко стогу приклонилася,
Къ ней подошли гуськомъ:
— Что́-жъ дальше?
— Сами знаете:
Ославили счастливицей,
Прозвали губернаторшей
Матрену съ той норы...
Что́ дальше? Домомъ правлю я,
Рощу дѣтей... На радость-ли?
Вамъ тоже надо знать.
Пять сыновей! Крестьянскіе
Порядки нескончаемы —
Ужъ взяли одного!
Красивыми рѣсницами
Моргнула Тимоѳеевна,
Поспѣшно приклонилася
Ко стогу головой.
Крестьяне мялись, мѣшкали,
Шептались. — Ну, хозяюшка!
Что́ скажешь намъ еще?
— А то, что вы затѣяли
Не дѣло — между бабами
Счастливую искать!..
— Да все-ли разсказала ты?
— Чего-же вамъ еще?
Не то-ли вамъ разсказывать,
Что дважды погорѣли мы,
Что Богъ сибирской язвою
Насъ трижды посѣтилъ?
Потуги лошадиныя
Несли мы; погуляла я
Какъ меринъ въ боронѣ!..
Ногами я не топтана,
Веревками не вязана,
Иголками не колота...
Чего же вамъ еще?
Сулилась душу выложить,
Да, видно, не съумѣла я, —
Простите, молодцы!
Не горы съ мѣста сдвинулись,
Упали на головушку,
Не Богъ стрѣлой громовою
Во гнѣвѣ грудь пронзилъ:
По мнѣ — тиха, невидима —
Прошла гроза душевная,
Покажешь-ли ее?
По матери поруганной,
Какъ по змѣѣ растоптанной,
Кровь первенца прошла;
По мнѣ обиды смертныя
Прошли неотплачоныя,
И плеть по мнѣ прошла!
Я только не отвѣдала —
Спасибо! умеръ Ситниковъ —
Стыда неискупимаго,
Послѣдняго стыда!
А вы — за счастьемъ сунулись!
Обидно, молодцы!
Идите вы къ чиновнику,
Къ вельможному боярину,
Идите вы къ царю,
А женщинъ вы не трогайте,
Вотъ Богъ! ни съ чѣмъ проходите
До гробовой доски!
Къ намъ на ночь попросилася
Одна старушка Божія:
Вся жизнь убогой старицы
Убійство плоти, постъ;
У гроба Іисусова
Молилась, на Ѳаворскія
Всходила высоты,
Въ Іордань-рѣкѣ купалася...
И та святая старица
Разсказывала мнѣ:
„Ключи отъ счастья женскаго,
Отъ нашей вольной волюшки
Заброшены, потеряны
У Бога самого!
Отцы-пустынножители,
И жены непорочныя,
И книжники-начетчики
Ихъ ищутъ — не найдутъ!
Пропали! думать надобно,
Сглонула рыба ихъ...
Въ веригахъ, изможденные,
Голодные, холодные
Прошли Господни ратники
Пустыни, города —
И у волхвовъ выспрашивать,
И по звѣздамъ высчитывать
Пытались — нѣтъ ключей!
Весь Божій міръ извѣдали,
Въ горахъ, въ подземныхъ пропастяхъ
Искали... Наконецъ,
Нашли ключи сподвижники!
Ключи неоцѣнимые,
А все — не тѣ ключи!
Пришлись они, — великое
Избраннымъ людямъ Божіимъ
То было торжество, —
Пришлись къ рабамъ-невольникамъ:
Темницы растворилися,
По міру вздохъ прошелъ,
Такой-ли громкій, радостный!..
А къ нашей женской волюшкѣ
Все нѣтъ и нѣтъ ключей!
Великіе сподвижники
И по сей день стараются —
На дно морей спускаются,
Подъ небо подымаются —
Все нѣтъ и нѣтъ ключей!
Да врядъ они и съищутся...
Какою рыбой сглонуты
Ключи тѣ заповѣдные,
Въ какихъ моряхъ та рыбина
Гуляетъ — Богъ забылъ!.."
