Правосудие, судьи, законы, судилища, и ты меч, заостренный для злых, и грозный день — обличитель всего, и неумирающий червь, и источники всепожирающего огня, выслушайте, выслушайте мой суд! Когда все умерло, умирает и зависть, потому что борьба бывает с противоборствующим; а что не стоит на дороге и не противится, тому без зависти оказывают честь. Но я и умер, и терплю от зависти, хотя и перенес в жизни борьбу всякого рода. Чем докажу это, какими свидетельствами? Все вопиют, хотя и закрою уста свои. О, если бы несчастье мое осталось негласным!
О, если бы мог я не осквернить языка, выговаривая словом (что из всего худого есть худшее) и самое имя! Зверь, исполненный яда, опасная и ужасная кладовая зависти, позорный столб, сокращенно представляющий всякое ужасное зло. Кому не надлежало бы приближаться к спасительным дверям, тот предпочтен моим тайнодействиям, и труд этой власяницы поставлен выше метаний в меня камнями и моих очищений. Увы! Кто из мудрых похвалит сие? О ты, Который проникаешь в тайники моего сердца, всем располагаешь и все ведешь к другой жизни! Они поставили меня ниже худых! Неужели и там будут первенствовать злые? Они худую помощь оказывают друг другу, одно имея в виду — безопасность своих престолов. О, если б иметь мне часть, какой я достоин! Но ежели нет мне доли здесь, Ты, Христос, часть моя, и лучше Тебя иметь, нежели все то, что есть у всех. Ты единственное твердое и свободное обретение, которого не лишит меня никакая зависть.
