СТРАННУКО картину представлялъ въ ту ночь чердакъ германскаго посольства.
Тусклый свѣтъ фонаря освѣщалъ сѣдую голову и сгорбленную фигуру стараго переводчика, который вынималъ изъ папки все новыя и новыя бумаги, а затѣмъ зашивалъ отдѣльные листы въ пальто, подъ подкладку сюртука и жилета; потомъ, подпоровъ поясъ брюкъ, онъ запихивалъ въ него свернутыя въ длинныя полоски какія-то важныя бумаги.
А другой человѣкъ, выставивъ сторожкую голову надъ послѣдними ступеньками лѣстницы, смотрѣлъ на эту таинственную работу стараго переводчика посольства зоркими, полными ненависти глазами.
Уже начало свѣтать, когда Каттнеръ окончилъ свою странную работу.
Раздѣтый, въ одномъ бѣльѣ, онъ поднялся и потянулся. Потомъ онъ кому-то долго грозилъ кулакомъ и беззвучно шевелилъ блѣдными губами.
Въ это время послышался шорохъ на лѣстницѣ, и Каттнеръ обернулся.
На послѣдней ступенькѣ стоялъ и смотрѣлъ на него въ упоръ Вольфъ.
Старикъ пронзительно крикнулъ и бросился къ слуховому окну, но Вольфъ однимъ прыжкомъ догналъ его и оттолкнулъ.
Каттнеръ упалъ. Голова его ударилась о пустой ящикъ, и торчащій изъ него гвоздь глубоко впился старику въ шею.
Каттнеръ быстро освободился и всталъ. Кровь капала черными каплями на рубашку, но Каттнеръ уже успокоился.
Онъ бросился на Вольфа.
Между полковникомъ и слабымъ тщедушнымъ старикомъ завязалась борьба.
Вольфъ не хотѣлъ убивать Каттнера. Онъ лишь старался скрутить ему руки на спинѣ, но старикъ оказывалъ сопротивленіе, громко хрипя, выкрикивая короткія, злобныя проклятія.
— Убійца!.. предатель!.. негодяй!.. — шипѣлъ онъ, задыхаясь и стараясь вырвать свои руки изъ рукъ Вольфа, зашедшаго ему сзади.
И вдругъ Каттнеръ захрипѣлъ.
Онъ какъ-то дико крикнулъ, пошатнулся, потомъ снова выпрямился и вдругъ, закативъ глаза и корчась въ судорогахъ, упалъ навзничь. Грудь его высоко вздымалась. Въ ней клокотало и хрипѣло... Изъ раскрытаго рта вырывалось шипящее дыханіе. Оно слабѣло съ каждой минутой и вскорѣ совсѣмъ затихло.
Каттнеръ шевельнулъ рукой, потомъ сдѣлалъ послѣднее усиліе подняться, но голова его запрокинулась, и все тѣло опустилось, словно растекаясь по пыльному полу, гдѣ валялись обрывки бумагъ, опилки и солома изъ-подъ бутылокъ.
Вольфъ съ отвращеніемъ и вмѣстѣ съ тѣмъ съ оттѣнкомъ страха смотрѣлъ на мертваго старика. Но длилось это всего лишь одно мгновеніе.
Полковникъ потушилъ фонарь, взялъ папку съ бумагами и платье Каттнера и началъ спускаться по лѣстницѣ.
Въ передней онъ распоролъ подкладку и вынулъ всѣ бумаги, запрятанныя старикомъ, а платье бросилъ въ стѣнной шкафъ.
Никѣмъ незамѣченный, Вольфъ вышелъ изъ зданія посольства и, заперевъ его на ключъ, ушелъ.