Морис Метерлинк
[править]Обручение
[править]Перевод Н.Минского и Л.Вилькиной
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
[править]Кто там?..
Погодите, дайте надеть штаны! Дверь заперта, я сейчас отопру…
Кто вы такая?..
Не узнаешь? Что ж ты, Тильтиль! Ведь мы с тобой расстались семь лет назад, да и того нет…
Да, да, да, я припоминаю, я вижу, что это…
Нет, ты меня не видишь и ничего не припоминаешь… А вот я зато вижу, что ты ничуть не изменился… Все такой же беспамятный, неблагодарный, рассеянный мальчик… Но ты очень вырос и окреп, дитя мое, и до чего же ты стал красив!.. Не будь я Феей, я бы тоже тебя не узнала!.. Ах как красив!.. Сам-то ты об этом знаешь? По-моему, ты даже не догадываешься…
У нас в доме есть только одно маленькое зеркальце, не больше ладони, и то Митиль унесла к себе в комнату…
Ах вот как! У Митиль теперь своя комната?..
Да, она спит рядом, под лестницей, а я — здесь в кухне… Хотите, я разбужу ее?..
Совершенно незачем!.. Мне сейчас не до нее. Когда настанет ее пора, я сама ее разыщу, — слава богу, я не слепая… И вообще прошу меня не учить…
Сударыня, я же не хотел…
Довольно! (Столь же внезапно смягчившись.) Кстати, сколько тебе лет?..
Через две недели после Крещения будет шестнадцать.
Через две недели после Крещения!.. Что это за счет?.. У меня, как на грех, нет с собой календаря — пятьдесят лет тому назад я забыла его у Рока… Вот я и сбилась со счета… Ну, ничего. Когда мы с ним увидимся, я все восстановлю — здесь нужна большая точность… Что же ты делал эти семь лет?..
Работал в лесу с отцом…
Иными словами, ты помогал ему валить деревья… Не очень-то я это одобряю… Ты называешь это работой!.. Впрочем, Люди, должно быть, весь смысл жизни видят в том, чтобы истребить последнюю красоту на земле… Поговорим лучше о другом… (Таинственно.) Нас никто не услышит?
Не думаю…
Надо не думать, а знать!.. Я должна тебе сообщить чрезвычайно важную вещь — и под большим секретом… Подойди поближе, я шепну тебе на ухо… Кого ты любишь?..
Кого я люблю?..
Ну да! Я, кажется, не по-латыни с тобой говорю… Я тебя спрашиваю, любишь ли ты кого-нибудь…
Ну конечно! Я всех люблю: отца с матерью, товарищей, сестру, соседей, всех моих знакомых…
Не прикидывайся дурачком, слышишь?.. Ты отлично понимаешь, что я имею в виду… Кто из девушек, с которыми ты встречался, тебе больше всех нравится?..
Не знаю…
То есть как — не знаешь?.. А кто же за тебя знает?.. В твои годы об этом не думают только дурачки, растяпы, ни то ни се… Нечего краснеть!.. Вот когда не любишь, тут и правда впору сквозь землю провалиться… Мы с тобой перешли из области лживых слов в область истинных мыслей, а это совершенно разные вещи… Итак, из всех девушек, с которыми ты встречался…
Я мало с кем встречаюсь…
Это не важно. Для этого вовсе не нужно встречаться с целой гурьбой… Часто бывает довольно остановить внимание на одной. Когда нет других, ты любишь эту — и больше тебе ничего не надо… Ну так вот, среди тех, что тебя окружают…
Меня никто не окружает…
У соседей…
У нас почти нет соседей…
В деревне, в городе, в лесу, в любом доме… Когда сердце проснулось, их везде находишь… Кто из них самая красивая?..
Да они все очень красивые…
Сколько их?..
Четыре в деревне, одна в лесу, одна возле моста…
Эге-ге!.. Для начало недурно!..
У нас тут, знаете ли, безлюдно…
Да ты, я вижу, не промах!.. Скажи мне по секрету: они тебя тоже любят?
Они мне ничего не говорили. Они не знают, что я их люблю…
Вовсе это не нужно знать, не нужно про это говорить. Кто живет в мире истины, тем это видно сразу… Достаточно взгляда — взгляд не слукавит, а вот слова--слова обычно прикрывают то, что говорит сердце… Послушай, мне некогда. Хочешь, я их приведу сюда?..
Приведете сюда?.. Да они не захотят… Мы почти незнакомы… Им известно, что я из бедной семьи… Они понятия не имеют, где я живу, особенно деревенские — они сюда не ходят… От церкви до нашего дома час ходьбы, дороги плохие, на дворе ночь…
Еще чего не скажешь ли?.. Довольно!.. Мы — по ту сторону лжи… Они явятся тотчас же, по первому моему знаку…
Я даже не могу сказать, обратили они на меня внимание или нет…
Ты на них поглядывал?..
Кое-когда…
А они на тебя?..
Кое-когда…
Больше ничего и не надо, в этом — вся истина. Так отдают друг другу сердце в том подлинном мире, куда я тебя поведу. Остальное несущественно… Твои девушки не ошибаются. Они знают все, что нужно знать; когда никого посторонних не будет, они тебе это докажут. То, что мы видим, не имеет никакого значения, миром правит невидимое… А теперь — внимание!.. Я снова достаю из мешка зеленую шапочку!.. Узнаешь?..
Да, только она стала больше…
Конечно! Она росла вместе с твоей головой… Вечно ты со своими неуместными замечаниями…
Алмаз стал другого цвета… Он, пожалуй, синий…
Но это уже не алмаз!.. Речь идет теперь не о душе хлеба, сахара и других столь же простых и маловажных предметов, а совсем о другом… Речь идет о выборе великой и единственной любви всей твоей жизни: ведь у каждого человека бывает только одна любовь… Если он ее упустит, то бродит потом по свету как неприкаянный… Он ищет ее до самой смерти, так и не исполнив своего великого долга по отношению к тем, что живут в нем самом… Но в большинстве случаев он об этом и не подозревает… Он идет с закрытыми глазами, случайно находит во мраке женщину и показывает ее своим близким с таким видом, точно ему удалось отомкнуть райские врата. Он думает, что он один во всем мире, он воображает, что все начинается и кончается в его сердце… Это нелепость… Однако довольно… Ну так как же, ты готов?.. Надень шапочку и поверни сапфир — они сейчас войдут…
Но ведь я неодет!.. Подождите, подождите!.. Что же мне надеть?.. Ах, вот хорошо-то!.. На стуле мой праздничный наряд: почти совсем новые штаны и чистая рубашка… (Проворно одевается.)
Ну, скорей, скорей!.. Все это ни к чему. Они даже не глянут, как ты одет… Они же не дурочки… В другой жизни они, может быть, и правда ведут себя глупо, — в другой, но не в этой, а ведь только эта жизнь и важна… Здесь обнаружится их подлинная сущность…
Они придут одновременно?.. Их всего, по-моему, шесть. Точно не помню… А если они поссорятся, выцарапают другу другу глаза?..
А не очень ли ты возомнил о себе?..
Нет, что вы, я только боюсь, как бы отец не услышал шум…
Говорят тебе, мы уже не в дольнем мире!.. Разве ты не замечаешь, что воздух стал чище, что свет совсем иной?.. В той сфере, где мы с тобой сейчас находимся, мужчины и женщины не ссорятся, не злопыхательствуют… Все это была одна видимость, на самом деле ничего этого нет… Иные, быть может, и опечалятся, видя, что ты колеблешься, но все же не перестанут надеяться. И потом, они прекрасно понимают, что в любви нельзя избежать печали…
Откуда же они войдут?..
Право, не знаю… Кто откуда захочет: одна проникнет через окно, другая — через крышу, кто — через подвал, кто — через дымоход… Некоторые войдут даже в дверь, но это как раз наименее интересные, лишенные воображения… Впрочем, там видно будет… Довольно болтать, время не ждет, поверни сапфир…
А в какую сторону надо его повернуть?..
Только справа налево, как и алмаз… (Смотрит не Тильтиля.) Боже, до чего ты бледен!.. Что с тобой творится?.. Уж не боишься ли ты?..
Нисколько… Напротив… Я всегда такой…
Не стыдись признаться. Это решительная минута, и, если бы люди представляли себе, какие последствия может иметь и в этой жизни и во всех остальных неправильный выбор, они не решились бы любить… Но ты, я вижу, рад отдалить страшный миг, а я, глупая, тебе мирволю… А ну, поверни сапфир!..
Здравствуй, Тильтиль!.. Ты меня звал — вот я и пришла!..
Э, да это Милетта!.. (Фее.) Это Милетта, дочка дровосека Ашфера… Мы иногда с ней встречаемся в лесу… (Милетте.) Значит, ты меня любишь? Ты никогда мне не говорила…
Разве в той жизни про это говорят? Ведь там же все под запретом… Да и нужно ли говорить?.. Я сразу, с первого дня догадалась, что ты меня любишь; тогда же и я полюбила тебя навсегда… Это было вечером, ты шел с отцом и нес охапку лавровых веток… Ты еще не знал, как меня зовут. Ты поздоровался со мной и посмотрел мне прямо в глаза… Я тебе ответила: «Добрый вечер!» — и опустила глаза, но твой взгляд проник в мое сердце, После этого я, не выходя из своего дома, стала часто сюда приходить, но ты, должно быть, меня не замечал…
Да нет же, нет, это я приходил к тебе каждый вечер, чуть только, бывало, смеркнется… Мать спрашивала меня: «О чем ты все думаешь, Тильтиль?» А отец говорил: «Он опять на луне»". Но я был не на луне, а у тебя, только ты не обращала на меня внимания, у тебя были свои заботы; печка, суп, кролики; ты преспокойно колола дрова, вязала хворост, как будто никого, кроме тебя, в лачужке не было…
Да нет же, я была здесь и все время целовала тебя, а ты меня — нет…
Это я все время целовал тебя, а ты ко мне ни разу не приходила…
До чего же люди глупы! Ничего-то они не видят до тех пор, пока не прозреют… Зато теперь, когда мы все знаем, когда мы все видим, мы будем целоваться сколько хотим…
Да, да, еще раз, еще, пока не устанут губы!.. Ах, как хорошо! Как хорошо, как хорошо! Я еще никогда никого не целовал; я не представлял себе, что это такое!.. Ах, как хорошо! Как хорошо, как хорошо!.. Мне никогда не надоест целоваться!.. Мы теперь только это и будем делать!..
И мне не надоест, и мне не надоест!.. И я только это и буду делать, и я!.. Раньше я целовала отца и мать, но это совсем другое дело… Так ты правда меня любишь, Тильтиль, ты любишь только меня?.. А это кто?..
Это моя родственница Белина, дочка мясника… Что с тобой, Белина? Ты вся мокрая, запыхалась…
Еще бы!.. От деревни до тебя не близкий кончик!.. Я даже руки вымыть не успела… Я помогала отцу разделывать телячью тушу. Как только мысль твоя подала мне знак, я бросила нож, я все оставила — и скорей к тебе!.. По-моему, я там даже сильно порезала палец, но здесь это незаметно… Отец ничего не понял — наверно, разозлился на меня. (Заметив Ммлетту.) Здравствуй, Милетта!..
Здравствуй, Белина!.. Ты тоже его любишь?..
Да, я тоже его люблю!.. Ты на меня за это не рассердишься?..
Нисколько, наоборот… Мы будем любить его обе…
Какая ты сегодня красивая, Милетта!..
Нет, это ты красивая, Белина; сегодня ты как-то особенно хороша собой…
Как они умно себя держат!..
В этом нет ничего удивительного — они знают, что твоей вины тут нет…
В это время очаг освещается, раскрывается и пропускает третью девушку в одежде трактирной служанки; под левой под мышкой у нее оловянный поднос, под правой — бутылка.
Вот она я! Вот она я!.. Здравствуйте, здравствуйте! Дайте мне сперва поцеловать Тильтиля!..
А, и ты тоже, Розель?.. (Фее,) Это Розель, девушка из трактира «Золотое солнце». (К Розель.) Как это тебе удалось вырваться? Значит, сегодня в трактире совсем нет народу?..
Какое там!.. Народу — тьма!.. Ведь нынче сочельник.. Пьют у стойки, пьют на всех подоконниках… Когда ты меня позвал, я уронила поднос с дюжиной рюмок… Погляди: тут у меня поднос, тут бутылка… Никак мне тебя не обнять… А они там орут мне вслед, точно я дом подожгла… Наверно, думают, не сошла лм я с ума… А мне все равно… Я так обрадовалась, когда почувствовала, что ты думаешь обо мне!.. Даже голова закружилась… Добрый вечер, Тильтиль!.. Поцелуй меня еще раз!..
И ты, Розель, очень похорошела. Какие у тебя сегодня нежные и свежие щечки!.. До нынешнего дня я все не решался поцеловать тебя… Когда другие тебя целовали, я думал: «Вот счастливцы!..»
При чем тут другие? Другие не в счет… Я отлично видела, что ты не решаешься. Я тоже не решалась, а уж до чего мне хотелось!.. Помнишь, как ты первый раз пришел к нам в трактир, полтора месяца тому назад?.. Это было в воскресенье утром, после обедни. От смущения ты ни на кого не смотрел, но, когда подошел ко мне, глаза у тебя сразу расширились — в таком ты был восторге…
Ты тоже раскрыла глаза, большущие-пребольшущие…
Что же сделали наши глаза? Что же произошло?.. С того самого дня работа у меня из рук валится, я думаю только о тебе, всегда нахожусь здесь. А ты приходил ко мне редко…
Кто там?… Это ты, Эметта?.. (Фее.) Это тоже моя родственница, Эметта, дочка мельника…
Так, так, продолжай в том же духе…
Я прямо с мельницы… Даже не успела почиститься…
Это не важно… Все равно поцелуй меня… Даже и под мучной пылью видно, какая ты розовая и молодая!..
Я боюсь… Ты будешь весь в муке…
Еще одна!.. (Фее.) Это Жаниль, нищенка, она просит милостыню на мосту, у лесной сторожки…
Хорошо, хорошо… Я только пойду разбужу твоего отца — придется раздвинуть стены…
Я же не виноват… Я ведь не нарочно… Я не мог не полюбить их… Как поживаешь, Жаниль? Куда ты дела своего старого слепого безногого отца?..
Оставила на мосту…
Как?.. Ночью, одного?.. Это очень неблагоразумно…
Я сама знаю, что поступила нехорошо… Очень, очень нехорошо… Больше никогда так не буду делать… Но понимаешь, Тильтиль, это было выше моих сил. Когда ты меня позвал, я не могла усидеть на месте…
Ну, не плачь, не плачь… Я помогу тебе отвести его домой… Помнишь, я как-то вечером шел через мост и помог тебе, да еще отдал последний грош?..
Он всегда со мной, Тильтиль.. Я положила его в коробочку… Я его не потеряю…
Как сладко от тебя пахнет тимьяном и вербеной!..
Это еще кто такая?..
Откуда они только берутся?.. Однако ты из молодых, да ранний!.. Вот уж никогда бы не подумала…
Да я и сам не подозревал… (Фее.) Боже мой, да это Розарель!.. Дочка мэра!.. Знаете — такой большой-большой дом с тремя круглыми башнями, у въезда в деревню? Что же мне делать?.. Она такая гордая!..
Да нет же, нет, она будет держать себя так же просто, как все… Заговори с ней, увидишь…
Я боюсь… Что мне ей сказать?..
Что же ты, Тильтиль? Не узнаешь?..
Как же, сударыня, узнал, но только я был далек от мысли…
«Сударыня»?.. Что это значит?.. Я такого имени не знаю… Меня зовут Розарель — тебе это хорошо известно… У моего отца по случаю сочельника званый обед… Твоя мысль застала меня за сладким блюдом… Я вскочила и опрокинула бокал шампанского… Все встревожились, обступили меня, решили, что мне дурно… Я еле вырвалась от них. Но вот наконец я здесь, теперь можно и поцеловаться… Помнишь, как мы смотрели друг на друга, когда ты к нам на двор приносил хворост?..
Еще бы не помнить! Ты была так красива — я не смел пошевельнуться… Но сегодня ты еще красивее…
С этого все и началось, но поняла я, что со мной случилось, только в тот день, когда ты принес мне из леса трех маленьких снегирей…
Да, да, припоминаю… Я тоже тогда только понял… А снегири еще живы?..
Двое умерли, а третий такой прелестный!.. Я посадила его в золоченую клетку над моим окном, и когда он заводит песню…
Слушайте, слушайте: все эти робкие признания, конечно, очень милы, но нам нельзя терять время… Сегодня ночью все должно быть кончено: ведь подобные случаи с человеком не повторяются, это бывает раз в жизни… Горе тем, кто упустит случай!.. Теперь нужно обо всем сговориться, все наладить и сделать тот великий выбор, от которого зависит счастье в первую очередь двух существ, а потом и многих других.
Надо выбирать немедленно, и только одну?..
Успокойся, это не твоя забота, выбирать будешь не ты…
Выбирать буду не я?..
Да нет же, это тебя не касается…
Это меня не касается?..
Да нет же! Я тебе сказала: это не твоя забота…
Значит, я не могу любить кого хочу?..
Да нет же! Никто не любит того, кого хочет; никто в жизни не делает того, что хочет… Прежде всего нужно научиться угадывать, чего хотят те, от кого ты зависишь.
Те, от кого я завишу?..
Ну да! В первую голову — твои Предки…
Мои Предки?..
Те, что умерли до твоего рождения…
Раз они умерли, то какое им дело?.. Я их не знаю.
А они тебя знают… Потом — все твои дети…
Мои дети?.. Какие дети?.. У меня их никогда не было!..
Нет, нет, у тебя куча детей — они еще не родились и ждут, что ты им подаришь мать…
Значит, это они будут выбирать мне невесту?..
Ну конечно! Так всегда делается… Однако я с тобой заболталась! Нам нужно кое-что приготовить для нашего далекого путешествия — оно будет очень долгим и довольно утомительным… Прежде всего необходимо раздобыть денег… У меня нет ни гроша. Волшебная палочка, которая меня ими снабжала, находится в починке в центре Земли. Я не представляю себе, где можно достать требуемую сумму… Нам предстоят довольно большие расходы… (Девушкам.) Ни у кого из вас нет с собой нескольких тысяч франков?..
У меня в чашке всего тринадцать су да еще монетка Тильтиля, но я не могу ее отдать…
А у меня семь с половиной франков — сегодняшняя выручка…
А у меня ничего нет…
У меня с собой тоже ничего нет, но мой дедушка очень богат…
Прекрасно, больше ничего и не нужно. Он даст нам взаймы…
Уж очень он скуп!..
Да нет же, это заблуждение, скупых нет… Благодаря сапфиру, выявляющему сущность предметов, вы увидите, что он не скупее нас с вами, — он даст нам все, что мы у него попросим. Первый поход наш будет к нему… Ну как, все готовы?.. Откуда мы выйдем?..
Это я… Про меня, как всегда, забыли…
Кто этот господин?..
Он прав, я о нем забыла… Ну, не беда… Это — Рок… Я не предусмотрела, что благодаря сапфиру он тоже станет видим… Он будет тебя сопровождать — так нужно. Воспрепятствовать ему мы не в силах — это его право… Дай ему руку…
Так это он поведет нас?..
Там видно будет… Посмотрим, что скажет Душа Света — она с ним столкуется…
Как, Душа Света?.. А где же она?.. Она с нами не пойдет?..
Пойдет, пойдет, но у нее сейчас очень много дел… Сегодня вечером она занята… Мы встретимся с ней у меня, а ко мне мы пойдем после того, как ты побываешь у Скупого…
Я счастлив, что снова увижусь с нею!.. Она такая милая, кроткая, красивая, ласковая, добрая!..
Ну, дай же ему руку, мы сейчас уходим…
Вот вам, господин… (Вскрикивает.) Ай!.. Это не рука, а тиски!..
Ничего, привыкнешь… Ну как, все в порядке?.. Ничего не забыли?.. Раз, два, три — идем!..
(Недовольно.) Кого это еще бог несет?.. Мы так никогда не выйдем из этой хибарки!..
Войдите!..
Кто там?.. Да входите же!..
Что это?..
Право, не знаю… Наверно, одна из тех, кого ты забыл…
Забыл?.. Я никого не забыл… Я в первый раз ее вижу… Я ее не помню… (Подходит к фигуре под покрывалом.) Кто вы?..
Спрашивать ее бесполезно… Она ничего не может тебе сказать, она не может ожить, пока ее не воскресит твое воспоминание…
Но у меня нет воспоминания о ней… Сколько ни ищу, чего только не перебираю в памяти — ничего не нахожу…
Ну, хорошо, хорошо! Когда все наконец выяснится, мы увидим… Раз она загораживает дверь, выйдем в окно… Вперед, сюда, жребий брошен, праздник начинается!..
Позвольте, позвольте, Жребий — это я, я начинаю, и я повелеваю… Я пойду впереди — я правлю всеми, я — единодержавный властелин!..
Окна раздвигаются до пола, и все уходят в звездную мочь; впереди, ведя Тильтиля за руку, идет Рок. Белая фигура на известном расстоянии медленно следует за ними.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
[править]Вот дверь Скупого…
Где мои подружки?..
Они ждут тебя в моем Дворце — их там никто не тронет… Возвращайся скорее…
А где же Рок?.. Я думал, он меня уже не отпустит…
Да, правда, странно, что его нет… Ну, мы за ним бегать не станем. В конце концов, это его дело, а мы и без него обойдемся…
Вы пойдете со мной к Скупому?..
Нет, тебе лучше побыть с ним вдвоем… Надеюсь, ты не боишься?..
Ничуть. Я только не знаю, что нужно делать…
Все очень просто: как только войдешь — поверни сапфир, и Скупой даст тебе все, что ты захочешь.
А он на меня не бросится?.. При мне оружия нет…
Что ты! Он будет рад оказать тебе услугу…
Как туда войти?.. Тут нет ни звонка, ни молотка… Постучать?..
Ни в коем случае!.. Он сразу насторожится и будет с тобой нелюбезен… Нет, войти к нему просто: я коснусь волшебной палочкой замка, створки раздвинутся — и ты мигом очутишься за дверью, то есть в его пещере, а он даже не заметит. Постой тихонько в уголке и, если хочешь, посмотри на него, каков он среди золота, — а тебе наверное захочется поглядеть, потому что это в самом деле довольно любопытно, — затем, когда понаблюдаешь вдосталь, поверни сапфир… Стань вон там, налево, у сводчатой стены, и мгновение спустя бесшумно проскользни в его пещеру… Внимание!.. Сейчас дверь исчезнет. А я скроюсь вот сюда…
Сегодня я займусь вот этими тремя мешками. Прошлый раз я, наверное, ошибся при подсчете… Не хватает трех луидоров… Три луидора — это целых шестьдесят франков, а их тут всего-то шестьсот тысяч: недостача большая… Я всю ночь не смыкал глаз… В каждом из этих мешков должно быть двести тысяч франков, в двух — двадцатифранковиками, в третьем — десятифранковиками… Я сейчас высыплю все на ковер и сперва полюбуюсь, какая красивая получится груда… (Высыпает на ковер монеты из одного мешка.) Так и струятся!.. Так и струятся!.. Сколько их тут!.. Сколько их тут!.. Когда золото вот этак рассыплется, трудно поверить, что оно все умещается в одном мешке!.. Теперь подсыплем из другого… Это мешок с маленькими луидорами… Они такие же красавцы, как и крупные… Только помоложе, вот и вся разница, и потом их больше… Поглядим-ка теперь, что в третьем… (Высыпает монеты из третьего мешка; несколько золотых монеток скатывается с ковра. Скупой ползет на животе за ними.) Э, нет, э, нет, мои крошки!.. Так не полагается!.. Нехорошо так удирать!.. Из этого подвала никто не уйдет!.. Вы хотите закатиться, а потом улизнуть?.. Но — куда, позвольте вас спросить?.. Лучше, чем здесь, вам нигде не будет!.. Убежать от старика отца! Стыдно, ай как стыдно!.. Сюда, мои крошки, сюда, мои милочки, сюда, раскрасавицы!.. Все опять в кучку, сию же минуту домой, в гостях хорошо, а дома лучше!.. (Подбирает монету, которая откатилась дальше всех.) Знаю я твою повадку: вечно в бегах, озорница ты этакая, а на тебя глядя — и другие… Проси прощения, а то накажу… Когда я что-нибудь куплю, так тебя первую истрачу!.. Нищему тебя отдам, слышишь?.. (Целует ее.) Ну-ну, я пошутил… Не плачь, не плачь!.. Это я так только, попугать… Я тебя все-таки люблю, но чтобы это было в последний раз!.. Трам-там-там, тут и там, предо мной и за мной!.. Мне и за две недели их всех не пересчитать и не взвесить… Сколько их! Сколько их!.. Красавицы вы мои!.. Я их всех знаю, каждую могу по имени назвать… Для них надо сорок тысяч разных имен, и каждое имя будет обозначать сокровище!.. (Катается по ковру, усыпанному золотом.) Люблю смотреть на них вблизи!.. Ах, какое дивное ложе, как хорошо мне в кругу дочерей!.. Ведь это же все мои дочки, я их родил, воспитал, охранял от бед, ласкал, лелеял, я знаю историю каждой из них, помню, каких забот они мне стоили. Но это все позади — они любят меня, я люблю их, мы неразлучны! . Как хорошо быть счастливым!.. (Хватает золото горстями, сыплет его себе по груди, по лбу, по бороде, хрюкает при этом от удовольствия, и это его хрюканье постепенно переходит в сладострастный рев. Внезапно он вздрагивает, приподнимается, встает. Очевидно, ему послышался шум.) Что это?.. Кто там?.. (Успокоившись.) Нет, нет, ничего, сюда никто не осмелится… (Замечает Тильтиля и кричит диким голосом.) Вор!.. Вор!.. Вор!.. Зачем ты здесь?.. Зачем ты здесь?..
(Тильтилю, спокойно и ласково.) Ты, должно быть, разбудил меня… Как ты сюда попал?.. Зачем ты пришел?..
Я пришел попросить у вас взаймы немного денег… Вероятно, они мне понадобятся для того, чтобы найти невесту…
А куда тебе положить?..
Вот в эту котомку…
Я с удовольствием тебе ее насыплю, но предупреждаю; золото очень тяжелое и ты его не донесешь…
Положите, сколько не жалко…
Помоги мне… Мы наполним ее до краев… Посмотрим, что получится… Тяжело — так отбавим…
Ох, это уж очень много, мне столько не нужно!.. Значит, мне про вас неправду сказали, будто вы скупой?..
Кто, я?.. Ничуть я не скуп… Ради чего мне скупиться?.. Жить мне осталось меньше месяца, ничего мне больше не нужно… Я почти ничего не ем, пью одну воду…
Но ведь, когда я вошел, вы лежали на золоте, целовали его, называли ласковыми именами, — видно было, что вы его обожаете…
Да, пожалуй, это меня забавляет… Ничего не поделаешь: на старости лет люди забавляются как могут… Но, в сущности, забавляюсь-то не я… Все это как бы во сне… А думаю я совсем о другом… Так бывает с каждым человеком в любом возрасте: люди часто находятся вовсе не там, где их видят; часто они делают вовсе не то, что представляется другим, таким образом, каждый человек живет во сне, не имеющем ничего общего с его подлинной жизнью… Но сейчас не время все это тебе объяснять… Ну, вот твоя котомка и полна… Можешь поднять?..
Нет, правда, очень тяжело… Давайте немного отсыплем…
Так будет полегче…
Эй! Эй! Вы сейчас все высыпете!.. Ничего не останется… Я немножко добавлю…
Уж не стал ли и ты скупым?..
Нет, не стал, но я не знаю, удастся ли мне еще как-нибудь к вам прийти… Последняя моя просьба; помогите мне поднять котомку на спину…
Вот!..
А уж тяжеленное это золото!..
Мне ты об этом можешь не рассказывать… Тебе далеко идти?..
Право, не знаю…
Какая нынче погода?..
Было яркое солнце…
А здесь это даже трудно себе представить… Сколько лет не видел я ни солнца, ни зелени — страшно подумать!.. Бедный мальчик, ты сгибаешься под тяжестью… Ну, давай поцелуемся — кто знает, суждено ли нам с тобой еще свидеться… Спасибо тебе за приятные минуты, которые ты мне доставил, а главное, за то, что разбудил меня… Последние дни своей жизни я уж проведу иначе…
Где же выход?..
Кажется, вон там…
Темно… Я один… Где я?.. Куда идти?..
Сюда!
Ах, это вы!.. А я думал, вы меня бросили…
Я был здесь. Я не теряю тебя из виду ни на мгновенье…
Хорошо, но не идите так быстро!.. У меня ужасно тяжелый мешок… Будьте добры, не тащите меня, я не могу бежать, лучше помогите мне нести мешок!..
Я Людям не слуга… Вперед, вперед, вперед!..
Куда нас завели?..
Понятия не имею. Одно могу сказать с уверенностью, что воспитанным девушкам здесь не место…
В самом деле, это какой-то чулан, где свалены ветошь и обноски со всего дома…
Это что такое?.. Тряпки!.. Господи Иисусе, зачем мы здесь?.. Тыква, пирожки, старый горшок… Еще что?.. Котел с дохлыми угрями!.. Фу, как скверно пахнет!.. Это какая-то грязная кухня… А тут старые платья, отделанные бисером и разузоренные молью!.. Вот ужас-то душенька!.. Мы попали к зеленщице, к перекупщице, к скупщице краденого, к старьевщице, к портнихе, работающей на жуликов, к модистке, выполняющей заказы мадагаскарских негритянок…
Всего понемножку… Не хватает только веника и метелки…
Им тут нашлась бы работа…
Вместо стульев старая деревянная скамья…
Да, душенька, но она с резьбой…
С резьбой по пыли…
Дай мне одну из этих мерзких тряпок — я смахну пыль со скамьи…
Позвольте, барышня, я сама… (Берет платье лунного цвета и вытирает и м скамью.) Так все же лучше — есть теперь местечко почище, можно присесть…
Не могу больше стоять!..
А я — с вами… Если б не было муки, где бы вы брали хлеб?..
Вы бы лучше сказали своему отцу, чтобы он уплатил нам арендную плату, — он уже три месяца просрочил…
Он заплатит, как только ваш дед, мерзкий скупердяй, сделает нам ремонт, — мы три года этого добиваемся…
Значит, твой отец из-за этого самого ремонта не платит мяснику?..
Разве он вам что-нибудь должен?..
Задолжал, и вот уж полгода, как глаз к нам не кажет…
Он ждет, чтобы вы показали глаза к нам в трактир…
Чтобы я?.. Долго же вам придется ждать — ноги моей никогда не будет в вашей грязной харчевне…
А вот ваш папаша не так брезглив, как вы; он приходит к нам каждое воскресенье и так насвистывается, что мы его, мертвецки пьяного, выставляем за дверь…
Не отвечай ей, душенька, — мы к кабацким перебранкам не привыкли…
А вы, дочка мэра, больно много о себе понимаете; спросите лучше у своего папеньки, кто понаделал дыр в муниципальной кассе, — крысы тут ни при чем…
Какие такие дыры?.. Что вы хотите сказать?..
Да об этом все село знает…
Вы говорите глупости! Попробуйте только повторить…
А что ж? И повторю… Не смотрите на меня так грозно — не очень-то я вас боюсь…
Грозно не грозно, а вы сейчас увидите…
Ну, так я сейчас повторю!..
Ну, а я вам сейчас отвечу!..
Что такое?.. В чем депо?.. Случилось несчастье?.. Вы друг друга поранили?.. Что вы натворили?..
Это она!.. Нет, нет, это Розарель начала!.. А я говорю, что она!.. Она меня оскорбила!.. А она меня ударила!.. Она посмела оскорбить моего отца!.. А она задела мою мать!.. Врет она, врет она!.. Она мне чуть ухо не оторвала!.. А она мне шпильку в щеку всадила!..
Это еще что такое?..
Понять не могу… Что они, с ума сошли?.. Когда я уходил, они были такие приветливые… Я их не узнаю… Глядите, глядите, они стали совсем другие!.. У Розарель и Белины глаза, как у фурий, у Эметты злобный взгляд, у Розель — вызывающий, Жаниль — чумичка, Милетта — уличная девчонка… (Заливается слезами и по-детские закрывает лицо локтем.) Не хочу я с ними водиться, не хочу, не хочу!..
Ты сам виноват, дурачок!..
Как? Опять я виноват?..
Да, ты… Во-первых, где ты был?.. Куда ты дел свою куртку и зеленую шапочку?..
Ах, госпожа Фея, я переодевался! Я надевал шелковые панталоны и расшитую жемчугом курточку, которые вы мне дали, чтобы я в них пошел к Предкам… Вдруг слышу крик, бросаю все, бегу сюда и вижу, что они дерутся, рвут друг дружке волосы, того и гляди, выцарапают глаза…
Прекрасно!.. Теперь ты уже к ним не придешь без талисмана, открывающего истину… Это неприлично, это недопустимо… Ты прекрасно понимаешь, что сейчас ты видишь их не такими, каковы они на самом деле…
Не такими, каковы они на самом деле?.. А какими же я их вижу?..
Какими они на самом деле никогда не бывают, то есть какими их не следует видеть… Усвой одну простую вещь: что безобразно, то не настоящее, никогда настоящим не было и не будет впредь…
Это легко сказать, но когда видишь то, что у тебя перед глазами…
Когда видишь то, что у тебя перед глазами, то ровно ничего не видишь… Я тебе уже сказала, что миром правит невидимое… А это все не в счет, это пена на морской волне… Примеси-ка скорей сапфир, и мы вновь обнаружим глубину душ, подлинную сущность сердец и источник жизни… Впрочем, нет, не ходи, — вон идет Душа Света и несет тебе шапочку…
Здравствуй, Тильтиль!
Душа Света! Душа Света!.. Милая Душа Света!.. Где ты была?.. Что ты делала все это время?.. Я так по тебе соскучился, я всюду искал тебя!..
Милый мой Тильтиль!.. Я не теряла тебя из виду… Я руководила тобой, давала тебе советы, часто целовала, а ты и не подозревал… Мы с тобой еще об этом поговорим, сейчас нам некогда, я могу побыть с тобой только одну ночь, а дел у нас много…
Где Тильтиль?..
Я здесь… Я и не думал прятаться.
Хорошо делаешь, что не прячешься, — это бесполезно, от меня все равно не уйдешь…
Что же это такое?.. Что с вами случилось?.. Вы как будто стали меньше… ниже ростом и уже… Вы не больны?..
Кто, я? Нет, я не изменился, я всегда один и тот же, я бесстрастен, безучастен, неуязвим, непоколебим, несокрушим, неумолим, неодолим, непобедим, неотвращаем и вспять не обращаем…
Конечно, конечно, я только хотел сказать…
Оставь его! Если ты его рассердишь, то уж потом его ничем не задобрить… По всей вероятности, на него плохо действует присутствие Света — у них всегда нелады… (Громко.) Ну, дети мои, пора!.. Тильтиль, надень шапочку и поверни сапфир — посмотрим, что получится: иногда он оказывает влияние на сердца, иногда на умы, иногда на предметы, а часто на все сразу… Заранее ничего нельзя сказать…
Это они! Это они! Они вернулись!.. Как они прекрасны! Как они прекрасны!.. Жаниль и Милетта, Эметта и Белина, Розарель и Розель!.. Я всех их узнаю и всех люблю!.. Давайте еще поцелуемся, еще, еще!.. Давайте еще поцелуемся, еще, еще!.. Давайте целоваться всегда!..
Помогите мне, помогите мне!..
Она не разбилась?..
Нет, нет, незаметно…
Она дышит, она вздыхает…
Это обморок… Скажи нам, .что с тобой?.. У тебя ничего не болит, деточка?..
Не отвечает.
Может, она есть хочет?..
Да нет же, ты видишь: ей холодно…
Хочешь, я дам тебе свой капюшон?..
Да нет же, нет, это ни к чему… Ей бы надо выпить рюмочку… Жаль, я не взяла с собой бутылку… Да не толпитесь вы тут! Ей и так душно, она задыхается…
Дайте воды!.. Надо послать за доктором…
Она бела, как мрамор… Не умерла ли она?..
Да нет же, нет. Она приходит в себя… Я слышу, как бьется ее сердце…
Ничего, ничего, это пройдет. Я занимаюсь медициной дольше, чем люди, и немножко больше в ней смыслю… Не беспокойтесь, это не опасно, я приведу ее в чувство… Мы теряем драгоценное время, ночь проходит, и мы ничего не успеем… (Девушкам.) А ну-ка, раскрасавицы мои, идите одеваться, ваши одежды вас ждут, все для вас приготовлено… Следуйте за Душой Света — она проведет вас… Мы встретимся в бальной зале…
(Року.) И ты, Рок, следуй за Душой Света, тебе тоже не мешает переодеться… Нельзя идти в таком виде… Не нужно обращать на себя внимание, особенно сейчас…
Не знаю, право, как его одеть… Ну, ничего, Душа Света что-нибудь придумает, у нее больше воображения, чем у меня… А теперь займемся нашей больной. Ей уже лучше. (Помогает ей подняться.) Вот и все… Присядь на скамейку… Не хочешь? Предпочитаешь стоять? Дело твое. Но тогда прислонись к колонне, а то стены сейчас исчезнут… Ну, Тильтиль, теперь мы одни, --скажи-ка мне по секрету, кто эта девушка…
Я, госпожа Фея, ничего о ней не знаю…
Сделай над собой усилие… Она не может жить, если ты не вспомнишь, кто она… На тебе лежит большая ответственность…
Да я же не виноват… Я стараюсь изо всех сил и все-таки ничего не могу понять…
Ну, нет так нет… Я тоже ничего не понимаю… Одевайся… Душа Света принесла тебе курточку… А теперь один взмах волшебной палочки — и мы в бальной зале. Посмотрим, как принарядились твои подружки…
КАРТИНА ПЯТАЯ
[править]А вот и Рок… Душа Света вырядила его мелодраматическим злодеем… (Хлопает в ладоши.) Ну, дети мои, пора и в путь… Все это только начало, главное еще впереди…
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
[править]Высоко живут Предки!.. Ты не устала?..
Нет, я родилась в горах.
А Рок уже выбился из сил… Он с моими подружками все еще там, в ущелье… На каждом шагу спотыкается, еле ноги передвигает… Это хорошо, что они отстали, — мне надо о многом тебя расспросить…
Спрашивай что хочешь, дитя мое, постараюсь ответить тебе на все…
Какого ты мнения о моих подружках?.. Если б тебе пришлось выбирать, кого бы ты выбрала?..
Они все очень милы, но выбирать не мне. Никто, кроме тебя, не знает, кого ты больше любишь…
Выбрать не так-то легко… Дело в том, что я их всех люблю… Например, я очень люблю маленькую Жаниль, дочку нищего. Она такая кроткая, такая чистая, такая трогательная…
Она в самом деле очаровательна, и душа у нее красивая, простая, ясная и прозрачная…
Но я люблю и Розарель, дочку мэра… Она очень хороша собой, скромна и гораздо образованнее других… А затем подумай, как много она для меня сделала — она бросила все и пошла за мной…
Да, правда, она доказала, что любит тебя по-настоящему…
Но я люблю и Розель, дочку трактирщика: это девушка пригожая, здоровая, сильная, прямая, смелая, веселая, забавная… И она добрая, душевная, хоть о ней этого сразу и не скажешь…
Да, действительно, у нее много хороших качеств, мне самой она очень нравится…
Но я люблю и Ммлетту, дочку дровосека… У нее такие красивые глаза, такие красивые волосы!.. На первый взгляд она может показаться немного замкнутой, немного скрытной, а узнаешь поближе — ничего подобного: шалунья, хохотушка… Ты обратила внимание, какой у нее ротик, какие у нее зубки?..
Да, я обратила внимание…
Но я люблю и Белину, дочку мясника… Во-первых, она моя родственница, а родственниц всегда любят… Во-вторых, она красива какой-то мрачной красотой, она меня немного пугает… а я это обожаю… Но она не злая, ничуть не злая… Ты обратила внимание, как она улыбается?.. Трудно понять, что выражает ее улыбка…
Да, правда, улыбка у нее довольно странная.
Но я люблю и Эметту, дочку мельника… Во-первых, это тоже моя родственница… Ее глаза, опущенные длинными загнутыми ресницами, вечно смотрят вниз. Взглянешь на нее — покраснеет, а заговоришь — в слезы… Она как будто бы ничего собой не представляет, но это неверно… Узнаешь ее поближе — оказывается, она совсем другая: приветливая, бойкая, говорит тихим голосом такие сладкие, такие нежные слова, что хочется расцеловать ее…
Я вижу, что выбрать тебе будет и правда нелегко…
Кто же, по-твоему, лучше всех?..
Среди них нет ни лучших, ни худших — все, в сущности, равны между собой и все очень хороши, когда страдают или же когда любят…
Вот то-то и досадно, что, по-видимому, любить можно только одну. Это правда или только так говорят детям, чтобы они молчали и сидели смирно?..
Нет, это правда. Если любишь нескольких — значит, ты не нашел еще той, которую тебе надо любить…
Но ведь ты же все знаешь, все видишь, ты должна знать лучше, чем я, --скажи: что мне делать?
Нет, дитя мое, мои лучи так далеко не проникают… Потому-то мы и идем посоветоваться с теми, кто знает. Впрочем, они от нас недалеко: ведь они--в тебе… Мы как будто бы совершаем далекое путешествие, но это одна видимость: мы не выходим из тебя, все наши приключения происходят в тебе… Но чу! Я слышу голоса твоих подружек… Где твоя зеленая шапочка?..
Вот она. Мне было очень жарко, и я ее снял…
Сейчас же надень во избежание всяких недоразумений и поверни сапфир…
Что это? Что это?..
Не бойся, не бойся… Ты, должно быть, повернул слева направо…
Да, кажется, я ошибся… Но чего им от меня надо?.. Они толкаются, лезут ко мне…
Они тебя не обидят. Это всего-навсего твои обычные, более или менее тайные мысли; ты выпустил их на волю, и на мгновенье они предстают пред тобой такими, каковы они на самом деле…
Что?.. Разве у меня такие скверные мысли?.. Никогда бы я не поверил…
Не огорчайся… Они не такие уж гадкие — ведь ты еще невинен и очень юн… Посмотрел бы ты, какие мысли у других людей!.. Правда, у тебя есть мысли получше, но им не так легко выйти наружу… Но вот идут девушки… Поверни же справа налево — тогда вся эта нечисть сгинет, девушки не должны ее видеть…
Здравствуй, Тильтиль! Наконец-то!.. Мы так беспокоились!.. Мы за тобой не поспевали… Ты не устал?.. Можно тебя поцеловать?.. Это Рок задержал нас… Я было пустилась бегом… Рок загораживал нам дорогу… Тебе не жарко?.. Смотри не простудись… И меня поцелуй! И меня! И меня!..
Дорогие мои подружки!.. Какие вы все славные, и как же я счастлив!.. Я вас не очень загонял?.. Простите меня, но я тороплюсь… Жаниль, детка, ты не сбила себе ноги?.. А ты, Розарель? Ведь ты не привыкла лазить по скалам… У Эметты холодные руки, а от Розель так и пышет жаром…
Ну, будет, потом поговорите… Нам нужно, не мешкая, идти к Предкам--они нас ждут и будут очень недовольны, если мы запоздаем…
Дальше не пойду!..
Э, да вы еще меньше стали!
Кто, я?.. Ничуть… Я всегда один и тот же, я…
Знаю, знаю… Это, наверно, так кажется от света…
У меня со светом нет ничего общего… Во всяком случае, я — самодержец и приказываю сделать привал…
Вот и отлично. Дальше нам идти незачем. Мы прошли и мгновение спустя, не двигаясь с места, окажемся в Обители Предков…
Тильтиль! Тильтиль!.. Неужели опять ты?.. Но на этот раз — не неожиданно!.. Мы тебя ждали, нас уже три дня тому назад предупредили, что ты придешь… Но это не важно! Все равно мы так рады тебя видеть… просто не верится!.. А ты, мальчуган, еще подрос и окреп!.. Я бы тебя и не узнала — такой ты стал красавец!.. Господи, как приятно — так вот поцеловаться иной раз!..
А Митиль ты с собой не взял?..
Ее пора еще не приспела… (Тильтилю.) Мы ведь знаем, зачем ты сюда пришел… Не для того, чтобы повидаться с нами… Ага, покраснел!.. Негодник ты этакий, проказник!.. Что ж, ты прав, а то как бы время не упустить… Так тебе из этих вот девушек надо выбирать?..
Да, милая бабушка, по-видимому, из них…
Эге!.. Да они прехорошенькие!.. Вкус у тебя недурен… Поздравляю!.. У тебя губа не дура… (Указывая на Розель.) Я бы на твоем месте выбрал эту: она самая хорошенькая и самая полненькая…
Молчи, тебя не спрашивают, ты здесь права голоса не имеешь… Мы еще слишком молоды: недавно только остыли, мы еще не успели во всем разобраться… Для этого нужно время — ведь так много узнаешь!.. А вот другие, особенно самые старые (теперь они самые молодые), — они все знают…
Что такое? В вашей стране самые старые — это самые молодые?..
Ну да! Здесь, старея, молодеют… Я это и на себе замечаю…
Удивительно!.. Но куда же они все делись?.. Я никого не вижу…
Сейчас придут…. Странно, что их еще нет…
Их много?..
Еще бы!.. Все предки от сотворения мира!.. Их столько, что они бы тут и не поместились… Но мы увидим только некоторых."Многие странствуют в мирах иных, особенно самые древние: их никогда нет на месте… Но те, что здесь, налицо, выберут от имени всех… Они всегда друг с другом согласны и как будто бы редко ошибаются… Вот как раз один из них выходит из своего дома… Видишь: маленький человечек запирает свою лавку?..
Кто это?..
Это дедушка твоего дедушки; он держал бакалейную лавку в Версале при Людовике Пятнадцатом…
Как он смешно одет!..
Он опять надел тот костюм, который носил когда-то у себя в лавке… Здесь всегда так тихо, воздух такой легкий, теплый, одеваться, собственно, незачем, но если б на нас не было одежд, ты бы нас не разглядел. Поэтому ради тебя мы надели те самые платья, какие носили на Земле… Ты увидишь, как это занятно, — одежды разных времен… Смотри, вот и другие выходят из своих жилищ…
В самом деле, из мещанского домика выходит мещанин времен Людовика XIV, а из тюрьмы XVI века выходит заключенный; он по-прежнему скован по рукам и ногам, но теперь эти цепи и оковы, по-видимому, стали легкими и нисколько ему не мешают. Узник привлекает внимание Тильтиля, и тот спрашивает:
Кто это?.. Он был закован в цепи?..
Да, это один из твоих Предков, он почти всю жизнь провел в тюрьме…
Тут хвалиться нечем. Напрасно он вышел…
Он ничего дурного не сделал… Когда он и его семья голодали, он воровал хлеб и другие съедобные вещи, только и всего… Он долго бедствовал. Среди нас он пользуется большим уважением…
А это кто?..
Это самый богатый… Как видно, прежде мы были очень богаты, но продолжалось это недолго… Впрочем, здесь это не имеет никакого значения — здесь принимают во внимание только поступки и мысли… Вон, гляди: ты видишь, из церкви выходят нищие?..
Да, правда, тут есть и нищие…
Говорят, несколько поколений наших предков просили милостыню… Сын сменял отца на паперти, в одном и том же углу… Я слыхал, что нам это принесло большую пользу… Мы стали терпеливыми, покорными, выносливыми, умеренными в желаниях, закалились на холоде… Смотри: вон самый старый и самый бедный…
Это у которого красивая седая борода?..
Вот-вот!.. Это Великий Бедняк, и мы здесь относимся к нему с особым уважением, во-первых, потому, что у него железное здоровье, а во-вторых, потому что он, наверно, много передумал в углу, на паперти… Говорят, что он больше, чем кто-нибудь, развил наш мозг…
Но я не вижу женщин… Где они?.. Разве эти мужчины никогда не были женаты?..
Как не были — были, но сегодня нам тут делать нечего: женщин выбирают мужчины, а мужчин — женщины. Вот когда придет Митиль, тогда слово будет за нами…
А вот еще трое!..
Какая неприятность!.. Зря им сообщили…
А кто это такие?..
Прескверная троица: больной, пьяница и убийца… Они причинили нам много зла…
Значит, у нас в роду был убийца?..
Конечно, как и во всяком роду… К счастью, они не имели большого влияния на наш род… Ты видишь, какие они низкорослые, тщедушные, они мельчают с каждым столетием и чувствуют себя хуже всех… Но они не должны участвовать в выборе невесты… Если Великий Крестьянин, Великий Бедняк и Великий Предок тут, значит, дело пойдет на лад; при них эти трое рта раскрыть не посмеют, вообще же они любят навязывать свои мнения и могут очень навредить и тебе самому и твоей будущей семье…
Вот Великий Крестьянин! Отлично, отлично!..
Этот длинный, худой?..
Да, толстяком его не назовешь. Но его все почитают… Это надежная опора нашей семьи…
Так! Теперь пошли дикари…
Это он!..
Кто?..
Великий Предок!
Кто?.. Вот эта обезьяна с здоровенной палкой?..
Молчи!.. Относись к нему с уважением!.. Он делает тебе огромное одолжение — он редко показывается на люди… Это самое важное, самое значительное лицо в нашем роду, и его больше всех слушаются… Начало хорошее. Наверное, он. Великий Крестьянин и Великий Бедняк сговорятся между собой и выберут тебе невесту…
Нет, я не хочу!.. Это совсем не их дело… Они ничего в этом не смыслят!.. Еще чего не хватало: крестьянин, дикарь и бедняк!..
Да замолчи ты!.. Говорят тебе, они представляют все лучшее, что есть в тебе и в твоем роду!.. Если ты их послушаешься, если ты подчинишься их влиянию, то ты спасен и будешь счастлив… Внимание!.. Они приближаются…
Здравствуй, Тильтиль!..
Здравствуйте, сударь!..
Прежде всего поцелуй меня… Не бойся… Я гляжу дикарем, но это у меня только вид такой, — пришлось его принять, чтобы ты мог разглядеть меня. Другого у меня Под рукой не было… В сущности, я очень чистый и от меня не пахнет дурно…
А я и не говорю, что от вас дурно пахнет…
Нет, но ты сделал такую подозрительную гримасу… (Садится на среднюю скамью.) Я сяду здесь, Великий Бедняк — по правую руку, а Великий Крестьянин — по левую… От них тоже не пахнет дурно…
А тебя я возьму к себе на колени… Приятно подержать тебя на руках… Мы так давно знакомы!..
Я вас не помню…
А между тем мы всегда жили один в другом. Ты жил во мне, когда я еще был на Земле, а я теперь живу в тебе, пока ты еще на той самой Земле, которую мы как будто бы покинули… Ну, как тебе у нас нравится?.. Доставь мне удовольствие — позволь мне принять тебя здесь у тебя…
Принять меня у меня?..
Конечно… Ты здесь у себя… У тебя здесь очень славно… То, что ты видишь вокруг, — площадь, тюрьма, церковь, дома, в которых мы живем, — все это находится не где-нибудь, а в тебе самом… Обыкновенно этого не видят, об этом даже и не подозревают, но это правда…
Никогда бы я не поверил, что во мне столько места и что все это такое большое!..
Все это гораздо больше, чем то, что ты видишь перед собой… Однако сегодня нас занимает другое… Ты пришел к нам по важному делу… Нам предстоит выбрать ту, которую ты должен любить…
Раз вы так добры, позвольте задать вам один вопрос…
Сколько угодно!..
Почему я не имею права, как другие люди, сам выбрать себе ту, которую я люблю?..
Как — не имеешь? Имеешь. Зачем же ты сюда пришел, как не за тем, чтобы выбирать?..
А мне все говорят, что выбирать будете вы и все остальные…
Да ведь все остальные и я — это же и есть ты… Ты — это мы, мы — это ты, это одно и то же…
А для меня не одно и то же… Мне все время велят молчать, говорят, что это не мое дело, что это меня не касается… Как видно, все, кому не лень, имеют право решать мою судьбу, только не я!.. Мне это надоело! В конце концов, это невыносимо!.. В какое вы меня ставите положение, какую роль вы мне отводите во всей этой истории?..
Ту самую роль, какую играют все люди, хотя они убеждены, что действуют по своей собственной воле…
Ну, а вас-то это с какой стороны касается?.. Я еще понимаю, что дети, которые у меня, вероятно, когда-нибудь будут, имеют некоторое право выбрать себе мать, но вы-то все здесь при чем?..
Да это одно и то же: те, что жили раньше, живут в тебе точно так же, как и те, что еще будут жить… Между нами нет никакой разницы, одно с другим связано, все это один и тот же род…
Я так ничего и не понял… Но если я не послушаюсь, если я полюблю на свой страх и риск, если я выберу себе не ту, которую мне станут навязывать, — что мне за это будет, что меня ожидает?..
Ничего особенного, кроме того, что выбор, который ты сделаешь на свой страх и риск, без нашего согласия, будет выбор неправильный, то есть ты не будешь любить ту, которую, как тебя казалось, ты любил… Ты допустишь ошибку, ты сам будешь несчастен и нас всех сделаешь несчастными — нас вчерашних и нас завтрашних…
А это иной раз случается?..
Очень часто случается, даже слишком часто. Вот почему на земле так много несчастных…
Что же нужно делать?..
Где твои подружки?.. Подойдите поближе, раскрасавицы вы мои…
Ну-ну, задал же ты нам задачу! Попробуй тут выбрать, когда они все, как на подбор, красавицы писаные!..
Да, что и говорить, хороши…
И, видать, сильные, послушные, работящие…
Узнаешь ты среди них ту, которую мы ждем?..
Пока еще нет…
Я тоже… Странно… (Великому Крестьянину.) А ты?..
Не могу сказать ни «да», ни «нет».
Странно, очень странно… А ведь нам точно известно, что та, которая составит наше счастье, пришла к нам, что она среди нас. Обыкновенно мы узнаем таких с первого взгляда…
Никак не могу признать…
Не эта ли?.. Как тебя зовут, дитя мое?..
Розарель…
Ты кто?..
Дочь мэра…
Ты богата?..
Говорят, мой отец зажиточный…
Вот видите… Никаких сомнений…
А по-моему, вот эта…
А я хочу эту…
А я беру эту!..
Замолчите и отойдите!.. (Делает повелительный жест.) Удалитесь!.. Вы знаете, что в моем присутствии вы должны молчать…
Браво!.. Браво!.. Очень хорошо!.. Так им и надо!.. Уж больно часто они ошибались! Уж больно много они наделали бед!.. Чуть было весь наш род не погубили!..
Может быть, это я… Я так люблю его!..
Если вы хотите знать, как я его люблю, загляните мне в глаза, и вы увидите…
Разве вы не знаете, что я люблю его дольше, чем другие?.. Я как увидела его, так и полюбила… Я только не решалась сказать, но я чувствую, что не переживу, если вы изберете другую…
Бедные мои крошки, это очень печально, но я действую не по своей воле… Может, вы и поплачете немножко, но если б мы выбрали кого-нибудь из вас, то она плакала бы потом всю жизнь: дело в том, что я не вижу среди вас той, которую мы ожидаем… Тильтиль!..
Что вам угодно?..
Ты привел к нам только тех, кого мы видим перед собой?..
Да, больше никого…
А что это за белая тень — вон там, под деревом?
Право, не знаю… Она все время следует за нами, проникает всюду, никто ее не знает, отделаться от нее невозможно…
Приведи ее…
Кто ты?..
Спрашивать ее бесполезно — она ничего не отвечает, она не умеет говорить…
Подойди ко мне поближе, дитя мое! Позволь откинуть с твоего лица покрывало… (Поднимает покрывало.)
У нее нет лица… (Другим Предкам, обступившим статую.) Вы ее узнаете?..
У нее нет обличья…
У нее нет черт… Точно недоконченная статуя…
Как же нам быть?.. Наверно, это она… Но кто она?.. Она не мертвая, мы бы это знали… А ну, Тильтиль, сделай над собой усилие, — все зависит от тебя… Ты должен припомнить…
Да я уже старался… Сколько ни рылся в памяти — ничего не мог припомнить…
Послушай, это очень важное дело… Если нам не удастся ее узнать, вся твоя земная жизнь, все твое счастье будут так же призрачны, как она… Есть только одно средство, одна надежда: надо, чтобы дети, которые должны от тебя родиться, открыли, кто она, надо, чтобы они назвали ее матерью… Дети видят гораздо дальше и гораздо глубже, чем мы… Но только нельзя терять время: это ожидание, это неопределенное существование чрезвычайно для нее опасны… Не унывай же и торопись… Маленький мой Тильтиль, ты с честью выдержал это испытание: ты был очень мил, терпелив и послушен, ты доказал, что ты не из рода, а в род… Дай, я поцелую тебя на прощанье… И вы, крошки, примите мой прощальный поцелуй… Не горюйте — вас ждет иное счастье… Вашу милую Землю корят напрасно — она счастьем богата… И вы заслуживаете любое счастье, какое только она может дать… Прощай, дитя мое, прощай! Прощайте, девочки! Стоит вам захотеть — и мы снова увидимся; вы теперь знаете, где мы находимся, и мы будем вас ждать…
Сюда, сюда!.. Благодаря мне все окончилось благополучно… Я все предусмотрел, всем незаметно руководил, все делалось, как я внушал…
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
[править]Где мы?..
У самых звезд — и по-прежнему в тебе самом… Это великий покров Млечного Пути… За ним простирается область, которую обычно не видно, — там ждут тебя твои еще не родившиеся дети: они хотят показать тебе избранную ими мать…
Это что-то вроде Страны Будущего из «Синей Птицы»…
Да, пожалуй, но это не совсем одно и то же. Там это целое царство, там дети всего мира, а здесь только одна область, в которой только твои дети…
А разве у меня их много?..
Столько же, сколько Предков, иными словами — бесчисленное множество, целая бесконечность… Но, так же, как и у Предков, мы увидим лишь тех, кого это касается в первую очередь, то есть самых юных, самых маленьких…
Почему самых маленьких?..
Потому что им скорее, чем другим, предстоит родиться. Чем ближе их день рождения, тем моложе и меньше они становятся, так что самые из них юные, те, что родятся первыми, едва умеют ходить и стоять…
А другие?.. Тут есть побольше?..
Тут есть всякого роста. Но я не знаю, увидим ли мы самых больших, то есть тех, что родятся через сотни и через тысячи лет… Их вряд ли успели известить. Они не стоят у дверей вместе с малышами, а в ожидании своего часа гуляют поодаль…
Наверно, им очень скучно ждать так долго…
Нисколько. В царстве бесконечности никто не скучает… А кроме того, в этом царстве им надлежит узнать все, что они потом забудут на Земле…
Тогда, значит, не стоит и узнавать…
Очень даже стоит! Что-нибудь да останется, и это как раз и составит подлинное счастье их жизни…
Ну что ж, очень рад за них… А я постараюсь как можно скорей узнать свою участь… Надеюсь, что все это окончится сегодня, мне надо торопиться, понимаешь?.. Да куда же запропастились мои подружки?.. (Заглядывает вниз, неправо.) Увязают в снегу бедные малютки… Эта гора еще выше, и взобраться по ней еще труднее, чем к Предкам…
Они уже близко… А ты опять снял шапочку… Что за привычка!.. Надень скорее, пока их еще нет, и на этот раз не ошибись, а то у нас опять будут неприятности…
Это еще что, это еще что такое?.. Я больше не могу!..
Ничего, ничего… Наверно, ты опять — неправильно повернул сапфир… Какое движение ты сделал?..
А я почем знаю?.. Я совсем запутался!.. Это для меня слишком хитро… Кажется, вместо того чтобы повернуть, я надавил снизу…
Я так и думала. Ты выпустил на волю некоторые из твоих других «я»…
Некоторые из моих других «я»?..
Да, я хочу сказать, что в тебе не только один «ты» и что…
Во мне не только один «я»?..
Ну да, в тебе много личностей, все они более или менее на тебя похожи и все время оспаривают друг у друга первенство…
А еще что есть во мне?.. Это какой-то зверинец, Ноев ковчег… Конца не видно…
Ты прав — если б мы располагали временем, чтобы со всем этим ознакомиться, то конца бы этому не было… Опусти же скорей сапфир — порядок тотчас восстановится…
Ух!.. Они, правда, отчасти похожи на меня, но среди них есть такие уроды!.. Особенно один — толстый, черный, выше меня ростом; он все давал мне подножку и чуть-чуть не свалил…
Разумеется, в тебе всего понемногу, как и в любом человеке. Нужно только уметь выбирать лучшее и избавляться от худшего… А вот и твои подружки…
Гляди!.. Что это с ней стало?.. Она словно куда-то торопится — не идет, а летит, как ангел на крыльях…
Ты болен?..
Кто, я?.. Нисколько, я всегда один и тот же, я несокрушим… Но раз на мне лежит вся ответственность, раз я должен всеми руководить и все предвидеть (вызывающе смотрит на Душу Света) без всякой посторонней помощи, значит я имею право и отдохнуть… Итак, я приказываю сделать привал. Это решено бесповоротно, сегодня мы дальше не пойдем.
Ну и чудесно, мы уже пришли, и если Рок позволит, то мы, не сделав ни шагу, мгновенно очутимся среди ожидающих нас Детей…
Никого!..
Я понимаю, в чем дело: здесь несколько входов. Так как вы устали, я выбрала ближайшую дверь… Вероятно, они ждут нас у главного входа…
Как бы им сообщить?..
Это сделает воздух: здесь все мгновенно становится известным, слух о любом событии распространяется всюду…
Здесь очень красиво. Большие залы, высокие потолки, много воздуха, света…
И все это — в тебе…
Как, и это тоже — во мне?..
Ну да. Уйти от себя невозможно…
Что ж, это хорошо… Я с радостью приму вас здесь… Пока что присядьте в ожидании…
Душа Света
Дедушка?.. А кто это?.. Где он?..
Да это же ты!..
Я?.. Я уже дедушка?..
Ну да, уже двадцать четыре раза дедушка… Мы — самые первые, другие сейчас подойдут… (Другим Детям.) Должно быть, он не поверил!..
Поцелуй нас!..
С удовольствием!.. Но как же это я оказался дедушкой?..
Очень просто: ты будешь нашим дедушкой, потому что мы будем твоими внуками и внучками…
Вот теперь все ясно… Значит, вы уже существуете?..
Раз существуешь ты, то и мы, конечно, существуем… А скажи, это ты привел к нам бабушек?..
Ну да. Очевидно, это вы будете выбирать, кто из них самая лучшая…
Ах, какие они красивые!.. (Бросается в объятия к Жаниль.) Я беру себе вот эту — она такая добрая!..
А я беру эту — она такая печальная!..
А я выбираю эту — она всегда улыбается!..
А я — эту: от нее так хорошо пахнет!.. А я — эту!..
Будьте добры, одну минутку, одну минутку!.. Нас это не касается, наша очередь еще не пришла… Вы же знаете, что только самые маленькие имеют право выбрать себе мать… Мы можем помочь им советами, уберечь их от ошибок, и больше ничего… Впрочем, они еще ни разу не ошиблись… Они были довольно далеко отсюда, у главного входа, но, я думаю, сейчас придут…
Вот идут постарше!.. В самом деле, появляется новая группа Детей лет пятнадцати. Старший из них подходит к Тильтилю и пожимает ему руку.
Здравствуй, прапрадедушка!..
Это кто же?.. Опять я?.. Уже и прапрадедушка?..
Конечно. Я очень рад тебя видеть, а то ведь на Земле мы, по всей вероятности, так и не встретимся… Что же, у Предков, по-видимому, дело не вышло?
Вернее сказать, они по-видимому, были не Совсем уверены… А как же вы узнали, что там произошло?
Это вполне естественно, мы осведомлены обо всем, что в тебе происходит ведь мы — в тебе… К тому же с Предками близко соприкасаемся — крайности всегда сходятся, — час связывают общие интересы.
Внимание! Вот Малыши!.. Я вижу пятерых… Не хватает еще одного, самого маленького…
Кто эти пять крошек?.. Они очень славные…
Да это же твои дети: два мальчика и три девочки…
Мои дети?.. У меня будет пятеро детей?..
Не пятеро, а целых шестеро: самого маленького здесь еще нет… Это совсем не так много: надо же заселять земной шар после того, что там натворили…
Да разве я прокормлю такую ораву?..
Что же вы, Малыши, не целуете своего папу?..
Сначала — маму… Где она?..
Должна быть тут… Кто-нибудь вот из этих. Выбирай…
Ты ее видишь?..
Нет…
И я не вижу… И я не вижу… И я не вижу…
Как же так?.. Ты погляди на меня… Разве ты не видишь, что я буду тебя очень любить?..
Да… А все-таки это не ты…
А я?.. Ты не хочешь, чтобы я была твоей мамой?..
Нет, нет, ты — не она…
А я?.. Неужели ты меня не любишь?.. Вот ты увидишь; мы с тобой будем так счастливы!.. У нас будет красивый дом, много игрушек, я тебе ни в чем не откажу…
Нет, нет, не хочу…
Ты умнее всех… Ты меня не узнаешь?.. Ты любишь конфеты?..
Пусти меня! Пусти меня!..
Ну, заплакал!.. И другой туда же!.. Что им нужно?.. Уж больно они разборчивые!..
Идем!..
Что с ними случилось?.. Куда же это они?..
К другому входу.
Пошли за самым маленьким…
Чем они меньше, тем больше знают…
А где же самый маленький?.. Вы его не видали?..
Нет, сегодня его никто еще не видел… Это странно: обычно он всегда со своими сестренками…
Сколько их тут!..
А ведь это только часть рода…
Они остановились у третьих дверей!..
Кто?..
Пятеро Малышей…
Они точно ищут что-то…
Пойдемте посмотрим… Они что-то знают!..
Да, да, пойдемте!.. Кто-кто, а уж они-то знают!..
Пойдемте и мы за ними!..
Это ты?..
Да, это я…
Я так и знал… Пойдем!..
Куда ты меня влечешь?..
Туда… Я только скажу другим…
Еще не время… Я еще не могу…
Пойдем!.. (Усаживает его на скамью, гладит и целует.) Пойдем… Это ты… Я знал… Я тебя целую… Ты еще не умеешь целовать?..
Нет?.. Вот так… Я тебя научу… (Целует и долго гладит его.) Теперь тебе не холодно?..
Нет…
Видишь, тебе уже лучше…
Тебе лучше, правда?.. Ты уже не спишь?.. Как хорошо быть вдвоем!.. Они тебя, наверное, все еще ищут, правда?.. А я тебя нашел!.. Я знал, я знал…
Я тоже, я знала, я знала… Я ждала…
Какое счастье, правда?.. (Прижимается еще плотнее.) Ах, как весело!.. Тебе тоже весело, правда?..
Да, да… я счастлива…
Почему же ты не смеешься?..
Я слишком счастлива…
Я тоже, я тоже!.. Ты не обращай внимания: я сейчас немножко поплачу, но это ничего…
Я тоже сейчас заплачу…
Ты меня целуешь?.. Мама!.. Значит, это правда, значит, это правда: ты — мама!.. Еще, еще!.. Ну, и довольно: я больше не могу!.. Они не поверят, ни за что не поверят!..
Позови их, пора…
Не прячь лицо, а то они тебя не увидят… Они мне не поверят… (Откидывает с ее лица покрывало.) Ах, мамочка, какая ты красивая, какая ты красивая!..
Ах, мамочка, какие у тебя волосы!.. Густые-прегустые!.. Так тебе гораздо больше идет, и я тебя еще крепче за это поцелую… (Прислушивается.) Чу!.. Они идут!.. Вот они!..
Где она?.. Где она?.. Где она?..
Здесь, здесь!.. Она здесь, она здесь!.. Это я ее нашел!..
Это она!.. Конечно, это она!.. Это мама!.. Где же она была?.. Ты ее узнаешь?.. Еще бы не узнать! Еще бы не узнать!.. И ты тоже?.. И я тоже! И я тоже!.. Подвинься!.. Дай и нам тоже поцеловать!.. Это не по-товарищески, сейчас моя очередь!.. Она и моя мамочка!.. Мы тебя так долго искали!.. Мы тебя ждали, ждали!.. Какая она красавица, правда?.. Бесподобная красавица!.. Другой такой нет… Скажи нам, скажи нам!.. Скажи нам что-нибудь!.. Я люблю тебя!.. А ты нас любишь?.. Поцелуй меня! Поцелуй меня!.. Какие мамы хорошие!.. Как хорошо целоваться с ней!.. А мы ее до сих пор не знали!.. Все для нас, все для нас!.. Есть только одно счастье!.. Все для тебя!.. Как я тебя люблю!.. Скажи, ты узнаешь меня?.. Я буду вторым… А я — третьим… А я — последним. Сперва поцелуй — ведь мне придется ждать дольше всех!.. Она смеется… Она тоже счастлива!.. Поговори с нами, поговори!.. Дай мне руку, обними меня за шею!.. И меня! И меня!.. Смотри, не уходи!.. Дух захватывает!.. С ума можно сойти от радости… Нет сил больше ждать!..
«Они нашли ее!.. Нашли!.. Это она!.. Они счастливы!.. Она красивая!.. Добрая!.. А нам тоже можно ее поцеловать?.. Подождите, подождите, пускай они!.. Придет и наш черед!..» Наконец в залу входят Тильтиль, Душа Свет а, шесть девушек и Рок. Движение среди Детей: они расступаются и пропускают Тильтиля. Самый маленький из шестерых Малышей замечает Тильтиля раньше других, идет к нему навстречу, берет за руку, подводит к Матери и с гордым видом говорит:
Это она… Я ее нашел…
Ты ее узнаешь?..
Еще нет… Она прекрасна!..
Поцелуй ее, это она…
Другой такой нет…
А мы и не хотим другой…
Откуда ты?.. Кто ты?.. Где я тебя видел?.. Не могу припомнить…
Перестань, ты делаешь ей больно!..
Уходи!..
Уходи!.. Пока ты ее не узнаешь, она не будет твоей!..
И другой у тебя тоже не будет!..
Уходи!.. Пока ты ее не узнаешь, она останется с нами!..
Уходи!.. Мы с тобой увидимся, мы все будем там!..
Уходи, уходи!.. Ты ее терзаешь!..
Идем, мамочка, идем с нами!.. Он еще не знает!..
Вот тебе раз!.. Как же мне теперь быть?.. Чем же я виноват, что никак не могу вспомнить?..
Не огорчайся… Они тебя не обманывают… Ты не найдешь… А теперь поспешим вернуться… Я уверена, что она ждет тебя там, где ты не ожидаешь ее встретить…
А до чего же она хороша! .. Я думаю, что они не ошиблись… Я уверен, что это она…
ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ
[править]Вот мы и пришли…
Куда пришли?..
Да к тебе домой… Разве ты не узнаешь своего леса?..
Своего леса?.. Своего леса?.. (Смотрит вокруг.) А ведь и верно!.. Я где-то уже видел эти буки…
По всей вероятности, видел — ведь они растут вокруг твоего родного дома…
Во всяком случае, мы пришли как раз вовремя… я выбился из сил…
Да, правда, путешествие было утомительное, но зато плодотворное…
Плодотворное?.. Плодотворное?.. Я не понимаю чем… При уходе я любил шесть девушек; возвращаясь, я люблю только одну, а она-то за мной и не пошла… Кстати, где же шесть девушек и бедный Рок, который так плохо выглядит?..
Вот они!..
Подержи его немножко!… Он мал, да тяжел…
Иди ко мне, мой пупсик, иди ко мне, не плачь, не плачь!..
Кто, я?.. Я никогда не пьятю!.. Я всегда один и тот зе… Я непоколебим, неизменен, неутомим, неукьятим и неумолим…
Да, да, конечно, пупсик, ты у нас паинька…
Спит!..
Он милый, смирный, послушный, только, видно, уморился…
Бедный маленький Рок! Ему не повезло!.. Ну, да я с ним еще понянчусь… А вот с вами, дети мои, я должна расстаться, распроститься…
Распроститься?..
Ну да! Не будем же мы странствовать всю жизнь… Притом вы почти у себя дома — ведь все вы живете за этим лесом. Цель наша достигнута; теперь мы знаем то, что нам хотелось узнать, а именно — человек имеет право на одну- единственную любовь, все остальное — это лишь пагубные заблуждения, составляющие несчастье бесчисленного множества людей. Мы постигли, что выбор этой единственной любви зависит не от нас, но от тех, что жили до нас, и от тех, что будут жить после. Вы чуть было не ошиблись. И, хотя всякая разлука печальна, вам есть чему радоваться, ибо узнать, что ты едва не совершил гибельную и непоправимую ошибку, так же полезно, как найти великую и прекрасную истину. Но это еще не все: Фея просила- вам передать, что та единственная любовь, которую вы искали вместе с нами, ждет каждую из вас у домашнего очага, во всяком случае, не замедлит к вам прийти… А вы уж не замедлите выйти к ней навстречу… Но час настал, скоро запоют петухи, птички проснулись. Пусть наше прощание будет коротким, без сожалений, без задних мыслей и без слез…
Подержи его, пожалуйста, пока я поцелую Тильтиля!.. (Целует Тильтиля.) Прощай, мой милый Тильтиль!.. Я должна уйти первая: отец встает рано и если обнаружит, что меня нет, то быть потом грозе… Прощай, Тильтиль, я нежно тебя целую! Когда мы увидимся, ты уж на меня не сердись!.. Мой дом — неподалеку, нам предстоит всю жизнь прожить в этом лесу…
Сердиться на тебя, Милетта?.. За что?.. Мы оба хорошо знаем, что это не наша с тобой вина…
Прощай, прощай!.. Я тороплюсь… (Убегает.)
Возьми малыша на минутку!.. (Целует Тильтиля.) Прощай, Тильтмль!.. Давай друг друга помнить… Может быть, я полюблю другого, но никогда я не буду любить его так, как, мне казалось, любила тебя…
Ну-ну, покороче!.. Так мы никогда не кончим… Если петухи пропоют до вашего возвращения, то ваши родители все узнают и вы получите изрядный нагоняй… Братский поцелуй — это все, что я могу вам сегодня позволить… Вы уходите не далеко, еще не раз встретитесь в жизни и, ближе узнав друг друга, еще сильнее полюбите…
Ну, Жаниль, а ты?..
Я не могу, я не могу уйти сразу, как другие.
Уйти все-таки придется, Жаниль. Это не судьба, как выражаются люди, — это воля тех, которые все постигли и никогда не умирают… Прощай, моя милая Жаниль! Ты была такая кроткая, ласковая, нежная! Одно время я даже думала, что выбор падет на тебя… Не плачь, дитя мое! О бедном Роке я позабочусь, дай мне его, а вы с Тильтилем как можно крепче поцелуйтесь…
Прощай, Тильтиль!..
Прощай, Жаниль!..
Ну, теперь мы одни, — давай и мы с тобой поцелуемся!.. Скоро мы встретимся вновь и отправимся в другое, но уже долгое путешествие…
В другое, но уже долгое?..
В последнее, самое счастливое и самое прекрасное. Но говорить об этом мне еще не ведено… Прощай, Тильтиль!.. Помни, дитя мое: в мире ты не один и все, что ты видишь, не имеет ни начала, ни конца. Если эта мысль западет тебе в сердце, если она будет расти в тебе вместе с тобою самим, ты всегда, при любых обстоятельствах, будешь знать, что нужно сказать, как нужно поступить, на что можно надеяться… А ты, пупсик, не плачь!.. Мы уж как-нибудь с тобой поладим. .
Кто, я?.. Я никогда не пьятю!.. Я пьиказиваю сдеять пьивай!.. Впеед!.. Впеед!.. Впеед!..
Кто там?..
Это я!.. Открывай живей!.. Мы гостей ждем…
Погоди, погоди, дай надеть штаны… (Встает и, к своему удивлению, обнаруживает, что он одет.) Э, да я спал одетый!.. Как же так?.. (Отпирает дверь.)
Скорей, скорей!.. Помоги мне развести огонь в очаге и убрать в комнате… Пойди разбуди Митиль… Они сейчас придут…
Кто — они?..
Да, ведь ты не знаешь… Отец встретил их вчера вечером, когда ты уже спал… Открой ставни — ничего не видать!..
Да позови же Митиль — пусть и она мне поможет… Везде пыль, беспорядок!.. Увидят гости, что у меня в доме творится, — сраму не оберешься…
А вот и Митиль… Что ж ты мне не скажешь…
Я уже развела огонь в очаге… Ты свари кофе, а я пока займусь уборкой… Это еще что? Опять за ушатом капустные листья?..
Я не виновата… Тильтиль мне обещал…
Экое безобразие!.. Хорошо, что я заглянула… Ну-ка, Тильтиль, подмети, а я вымою кастрюли и посуду — она так со вчерашнего дня и стоит неприбранная…
Да кого же это мы ждем: персидского шаха или японского микадо?..
Поднимай выше. Ни за что не догадаешься… Помнишь нашу Соседку?…
Какую Соседку?…
У нас их не так много… Ту, у которой был хорошенький розовый домик при дороге и палисадник, где росло много подсолнечников и шпорника…
Ах да!.. С ней еще жила внучка, и я отдал ей свою горлицу…
Она самая…
Они же давно уехали…
Лет пять тому назад, не больше… Они переехали в город, к мяснику, к дяде этой девочки, бездетному вдовцу… Он недавно умер и оставил им лавку и все имущество… Они сказали твоему отцу, что опять переезжают к нам в деревню и теперь уже — насовсем… Будут жить в том же хорошеньком домике — ведь это дом дяди маленькой Мажуа…
Маленькой Мажуа?..
Ну да. той самой девочки — ее так зовут… В детстве ее звали Жожотта, но настоящее ее имя — Мажуа… Твой отец встретил ее вчера вечером, говорит--не узнать… Тебя переросла и такая, говорит, красавица!.. Волосы золотистые!.. Тут стоит подумать… Вот я и хочу, чтобы у меня в доме было чисто, а то прямо свинарник!.. Мало ли что в жизни бывает… Наша семья тоже хорошая… Твой прадед колбасником был…
Странно, что я его не видел…
Кого?..
Моего прадеда…
Что же ты удивляешься? Он умер пятьдесят семь лет тому назад…
Может, мне надеть мой праздничный костюм?..
Не надо, ты и так чистенький… Мы только скатерть переменим… Нет уж не успеем — я слышу, это они идут по дорожке…
Да, да, это мы, это мы, госпожа Тиль!.. Здравствуйте, с праздничком будьте здоровы, как говорил мой покойный муж, когда еще был жив. . Ну, у вас, как видно, все благополучно?.. Это — детки?.. Вот эта статная, красивая девушка — это крошка Митиль? А этот милый молодой человек — это Тильтиль?..
Да, да, госпожа Берленго! Растут, растут, прямо сил никаких нет!.. Тильтиль не очень вырос, не так, как сестра, зато он покрепче будет… Он тут у нас первый силач… А как ваша-то барышня похорошела!.. Ну прямо ангел!.. (Заметив, что Тильтиль стоит неподвижно и, как завороженный, во все глаза смотрит на девушку.) Эй, Тильтиль, что это с тобой?.. Не узнаешь свою подружку?.. А ну поухаживай за ней — поздоровайся, протяни руку, подай стул…
Может, сначала коровок наших посмотрите?
У вас теперь, значит, свои коровы?..
А как же! У нас тоже дела поправились… Две коровки и бычок… Маленькие коровы удойливее больших и едят вдвое меньше… Одна у нас есть — такая бедовая: двадцать литров молока дает каждый день — и не охнет…
Стало быть, вы коровник пристроили?.. Прежде у вас его не было…
А как же! Сколотили вдвоем с сыном… (Тянет ее налево, к двери.) Пойдемте! Построено на совесть, стоит поглядеть…
Я думаю, я думаю! Очень интересно…
Скажи; это была ты?..
Конечно, я…
Я тебя срезу узнал…
А я — тебя…
Ты еще красивей, чем там…
Ты тоже…
Как это странно, правда? Я никак не мог припомнить…
А я никогда не забывала…
Какая ты славная!.. Дай, я тебя поцелую…
Пожалуйста…
А они даже и не подозревают…
Ты думаешь?..
Я уверен… Они не знают того, что знаем мы… А вот Малыши знали!..
Какие Малыши?
Тамошние Малыши! Они такие славные!.. Они тебя сейчас же узнали . Ты не очень горевала?
Из-за чего?
Из-за того, что я не мог припомнить…
Ты же не виноват…
Я понимаю, а все-таки мне было досадно… А ты была бледная-бледная и все молчала… Когда ты меня полюбила?..
С первого взгляда… Когда ты подарил мне Синюю Птицу…
А я — тебя, а я — тебя, но только я потом забыл… Ну, ничего, все будет хорошо — они же согласны, они же этого хотят!..
Ты думаешь, они это нарочно?..
Уверен, нисколько не сомневаюсь… Все этого хотели, особенно Малыши, все шестеро!..
Что ты сказал?..
Ведь у нас будет шестеро!.. А? Как ты думаешь?..
Шестеро — чего?..
Ах, боже мой, шестеро детей!..
Да что ты, Тильтиль!..
Я понимаю, что многовато, ну ничего, как-нибудь проживем… Не беспокойся… Но каков сон, а?..
Да…
Такого красивого сна я еще никогда не видел, а ты?..
И я…
Я тебя видел вот как сейчас, точно такой же… Но только здесь ты все-таки живее и красивее. Дай-ка, я тебя за это еще раз поцелую!..
Так, так!.. Молодцы!.. Времени не теряете!..
Что здесь происходит?..
А что я вам говорил, когда мы смотрели кроликов?.. Они — самая подходящая пара… Уже вовсю целуются…
Мажуа!.. Как тебе не стыдно!..
Но, бабушка…
Ну, ладно, ладно, тут большого греха нет… И мы с мамашей Тиль тем же самым занимались, когда были молоды. Правда, мамаша Тиль?..
Конечно, конечно… Они оба такие славные…
Это верно, но только Мажуа еще так молода!.. Позвольте мне подумать…
Вы правы, вы правы. Тильтиль тоже еще очень молод, но только лучше парня в наших краях не найдете… Сильный, здоровый, крепкий, уже сейчас работает как вол… Думайте сколько угодно, а пока что ради праздника можно им позволить еще разок поцеловаться при нас — вреда от этого никому никакого, а им — удовольствие… (Видя, что Тильтиль и Мажуа не двигаются, подталкивает их друг к другу.) Ну, что же вы?.. На людях и охота пропала?..
Лучше, когда мы были одни, верно?..
Конечно…
Значит, они были правы?..
Кто — они?..
Да те…
Да…
Только никому про это не говори! Это наша тайна…