Основы гражданского процесса (Исаченко)/Статьи 1—3 устава

Основы гражданского процесса
автор Василий Лаврентьевич Исаченко

Источник: Василий Лаврентьевич Исаченко. Основы гражданского процесса. — СПб., 1904. — С. 1—82.

УСТАВ

ГРАЖДАНСКОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА.

---

ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ.

1 (1). Всякий спор о праве гражданском подлежит разрешению судебных установлений.

Примечание. Такие требования административных мест и лиц, коим закон присвоил свойство бесспорных, не допускающих возражений в состязательном порядке, подлежат ведению правительственных, а не судебных установлений.

1864 ноября 20 (41477) ст. 1 и прим.

(2) Искать судебной защиты предоставляется и в том случае, когда истец, по уважительным основаниям, домогается установления в судебном порядке его гражданских правоотношений к противной стороне.

Проект, ст. 2.

(3) Сверх споров о правах гражданских на судебные установления возлагаются также дела по охранению и удостоверению прав на основании правил, изложенных в книге V сего устава.

Проект, ст. 3.

2 (4). Частные лица или общества, права коих, на законе основанные, будут нарушены распоряжением правительственных мест или лиц, могут предъявить суду иск о восстановлении нарушенных прав: но такой иск не останавливает распоряжения правительственного места или лица, доколе не последует о том решение суда^[1].

1864 ноябр. 20 (41477) ст. 2.

3 (5). Правительственные места или лица не вправе ни разрешать спорных обстоятельств, возникших при рассмотрении ими какого-либо дела и подлежащих судебному рассмотрению, ни передавать это дело в судебные установления, а только объявляют просителю, что он может обратиться с иском, по установленному порядку, в подлежащий суд^[2].

Там же, ст. 3.

Необходимость защиты и охранения прав.I. Каждый гражданин есть собственник известных прав личных и имущественных, которыми он может владеть, пользоваться и распоряжаться в пределах, установленных законом, по своему собственному усмотрению.

Но первым и важнейшим условием владения, пользования и распоряжения каким-либо правом по собственному усмотрению есть отсутствие всякого препятствия к тому с чьей бы то ни было стороны. Если собственник права встречает какое-либо препятствие к осуществлению своего права, он не может иметь надлежащей свободы действовать по своему произволу; его действия будут стеснены; его владение не будет спокойным. Между тем, для государства важно, чтобы каждый гражданин пользовался спокойно своим правом, ибо от спокойствия каждого гражданина в отдельности зависит спокойствие всех, спокойствие всего государства. Вот в видах достижения этого общего спокойствия, каждому гражданину, свобода коего в пользовании своим правом стесняется чем-либо или кем-либо, предоставляется прибегать к содействию особых органов государственной власти, именно к власти судебной, и требовать защиты и охраны его права.

Способ защиты прав:II. Но как и чем может быть стесняема свобода граждан в пользовании принадлежащими им правами?

Прежде всего эта свобода может стесняться отсутствием надлежащего удостоверения в том, что известное право принадлежит данному лицу, которое поэтому лишено возможности свободно распоряжаться им, а иногда не может даже получить его в свое обладание, несмотря на то, что никто другой не присваивает себе этого права, не заявляет никаких на него претензий и даже не спорит против того, что оно принадлежит этому лицу.

Далее, собственник права имеет надлежащее удостоверение в принадлежности ему известного права, но кто-либо другой так или иначе посягает на него и завладевает им, присваивает его себе, доказывает, что оно принадлежит ему, или же какими-либо действиями или упущениями препятствует собственнику свободно пользоваться им и осуществлять его, — словом, как говорят, нарушает это право.

Наконец, возможны случаи, когда бесспорно принадлежащее кому-либо право никем не нарушается, но кто-либо другой проявляет такие действия, в которых ясно проглядывает серьезная угроза поколебать, нарушить или даже совершенно уничтожить то право, вследствие чего у собственника является серьезное опасение, что он может быть поставлен в положение неизбежной необходимости потерять свое право.

Таким образом, каждый собственник права может нуждаться в содействии суда для защиты или охраны его права в трех видах:

1) для установления того факта, что данное право бесспорно принадлежит ему и он свободно может осуществлять его;

2) для восстановления права, уже кем-либо нарушенного;

3) для отстранения явной опасности, грозящей праву.

а) охранительное производство;III. Для охранения бесспорно принадлежащего кому-либо права, или для получения удостоверения в принадлежности его данному лицу закон устанавливает особый порядок судопроизводства, — судопроизводство охранительное, сущность которого заключается в том, что суд, по просьбе собственника права, обязан проверить доказательства, представленные просителем в подтверждение принадлежности ему этого права, и, буде найдет, что право это действительно принадлежит просителю, постановить определение о признании за ним этого права, на основании какового определения собственник может вступить в обладание тем правом, если этого не было ранее, и во всяком случае свободно распоряжаться им по своему произволу. Так, для примера укажем на случаи открытия после кого-либо наследства. Умирает собственник; оставшееся после него имущество должно, по закону, принадлежать его единственному сыну, который во многих случаях может немедленно вступить в обладание тем имуществом, но немедленно распорядиться каждой вещью доставшегося ему наследства он не всегда вправе: он не может продать наследственного недвижимого имущества, пока оно не будет переукреплено за ним, а для этого он должен получить от суда удостоверение в том, что он наследник умершего собственника. Далее: наследственный капитал может находиться на хранении в каком-либо кредитном установлении, которое не имеет права выдать его наследнику, пока ему не будет представлено удостоверение в том, что он действительно наследник. Все это, конечно, не может не побуждать наследника обратиться к содействию суда для охранения бесспорно принадлежащего ему права.

Законоположения, устанавливающие порядок охранения бесспорных прав, изложены в IV книге действующего устава и в V по проекту.

б) восстановление нарушенного права.IV. Для защиты и восстановления уже нарушенного права закон предоставляет собственнику его особое средство — иск, сущность коего состоит в том, что собственник нарушенного права должен привлечь к суду нарушителя и в порядке состязательного процесса доказать перед судом, что отыскиваемое им право действительно принадлежит ему, что оно нарушено, и что нарушитель есть именно то лицо, которое привлечено им к суду в качестве ответчика.

Что такое нарушение права.V. Под именем нарушения права подразумевается такое действие или бездействие одного лица, которое препятствует другому лицу свободно осуществлять свое право. Таким образом для признания наличности нарушения права нет необходимости в том, чтобы в действиях нарушителя права непременно было что-либо насильственное, как, напр., если бы он завладел каким-либо имуществом другого лица, или что-нибудь разрушил, уничтожил, испортил, отнял от него; даже нет надобности и в том, чтобы он самовольно удерживал у себя чужую вещь, добровольно переданную ему ее собственником; достаточно одного того, чтобы он, даже не касаясь имущества другого, ставил этого другого в положение невозможности свободного осуществления принадлежащего ему права и таким своим действием или бездействием вызывал со стороны последнего спор о праве, причем:

Что такое спор о праве?VI. Под именем спора о праве наша судебная практика в первое время действия новых судов всегда понимала разномыслие между двумя или более лицами о существовании или юридическом значении известного факта, повлекшее за собою такие действия или упущения со стороны одного или многих из спорящих, которые препятствуют другим свободно и беспрепятственно осуществлять то, что они считают своим правом. Отсюда делали тот вывод, что всякий спор о праве гражданском предполагает известное уже воспоследовавшее нарушение права, причем словам «спор» и «нарушение» никогда не придавалось того узкого значения, что спор есть именно спор в его буквальном значении слова, т. е. когда один из спорящих утверждает что-либо, а другой отрицает, и что нарушение есть какое-либо насильственное действие. Для признания наличности спора и нарушения всегда признавалась одна только наличность такого юридического отношения между двумя лицами, когда одно из них чем-либо препятствует другому к немедленному осуществлению принадлежащего ему права. Если должник, обязанный уплатить кредитору известную сумму в данный момент, не делает этого почему-либо и тем вынуждает своего кредитора обратиться к содействию суда, в этом усматривались и спор и нарушение права, дающие повод к предъявлению иска и обязывающие суд войти в рассмотрение последнего. При отсутствии этих условий те иски, в основе которых нет воспоследовавшего уже подобного нарушения права, признавались беспредметными и оставлялись судебными местами без рассмотрения, как не требующие судебного разрешения. Этот взгляд нашей судебной практики всегда разделял и правительствующий сенат, который в одном из своих решений высказал такое положение: «в нашем законодательстве нет правила о том, чтобы можно было обращаться к суду не с требованием о присуждении какого-либо взыскания или о понуждении к какому-либо действию или исполнению, а только с требованием о признании какого-либо события совершившимся» (79 № 154). На этом основании были признаны беспредметными иски:

а) о признании ответчика обязанным сделать в расчетной книжке надпись о полном удовлетворении его, чтобы этим предупредить возможность предъявления со стороны ответчика иска о вторичном взыскании с истца по той книжке (75 № 1052);

б) иск о признании договора нарушенным, без требования при этом уничтожения договора или взыскания убытков и неустойки (75 № 246) и т. п.

Новый взгляд Сената на слово «спор».VII. Но вот, в последнее время, последовало со стороны правительствующего сената новое, совершенно иное разъяснение слов «спор» и «нарушение». По этому разъяснению, для предъявления иска вовсе нет надобности ни в том, чтобы истец считал, что его право нарушено ответчиком; ни в том, чтобы последний своими действиями в чем-либо оказывал истцу препятствие осуществлять свое право, ни даже в том, — есть ли интерес для ответчика оспаривать право истца, или нет никакого. Мало этого, из этого разъяснения вытекает еще и тот вывод, что если кому-либо нужно удостоверить существование бесспорно принадлежащего ему права, то он может предъявить иск к кому ему угодно и требовать удостоверить его право, ни в чем не оспариваемое и ничем не нарушаемое со стороны привлеченного им ответчика.

Так как этим разъяснением нашего верховного суда совершенно изменяется вся прежде бывшая практика, и так как мы считаем это разъяснение несогласным с действующими законами и ими оно не оправдывается вполне, то нам следует несколько подробнее остановиться на его рассмотрении, для чего приведем его дословно:

«Статья 1 уст. гр. суд. не имеет того смысла, чтобы решению судебных установлений подлежали только одни споры о праве гражданском. Это явствует из буквального смысла приведенной статьи и подтверждается тем, что к ведомству судебных установлений отнесены также дела охранительного судопроизводства, которое не предназначено для разрешения каких-либо споров. Ввиду сего 1 статья сама по себе недостаточна для разрешения вышеупомянутого вопроса. Надлежащий ответ на оный может быть дан только по соображении с тем значением, которое имеет иск с точки зрения материального права. Иск является средством осуществления гражданского права против другого лица, при помощи судебной власти, к которой возможно обратиться совершенно независимо от того, оспорено ли это право другою стороною или нет. Таким образом иск составляет не средство для защиты спорного права, а средство для защиты права вообще. В противном случае, т. е. если бы иск допускался только при наличности спора о праве, лицо, желающее осуществить таковое при посредстве суда, было бы нередко крайне стеснено необходимостью поставить ответственное лицо в положение, которое обнаруживало бы спор, с его стороны против означенного права. Примером может служить тот случай, когда кредитору неизвестно, где находится должник, которому, для получения платежа, следует предъявить обязательство. Ответственное же лицо часто прилагало бы все старания, чтобы избегнуть установления спора. При таких условиях во многих случаях значительно замедлилось бы обращение к суду для осуществления данного права, и таковое могло бы совершенно утратиться, если бы до истечения давности, иногда весьма краткосрочной, обладателю права не удалось установить наличность спора против оного. Число же исков, предъявляемых при отсутствии всякого спора со стороны ответчика и решаемых судебными установлениями по существу, несмотря на это обстоятельство, весьма значительно, и все они, с признанием невозможности при таком условии возбуждения гражданских дел, оказались бы не подлежащими судебному рассмотрению. Изъясненные последствия были бы очевидно несогласны с целью законов о судебной защите, которые и не содержат в себе никакого правила необходимости предшествующего иску внесудебного обращения истца к другой стороне и не требуют указания в исковом прошении на существование между ними спора о праве, для осуществления которого предъявляется иск. После изложенного ясно, что отсутствие спора, предшествующего иску, может иметь значение только при постановлении заключения о судебных издержках, которые должны быть возлагаемы на истца также и в случае присуждения ему иска, если только ответчик к предъявлению оного не подавал никакого повода, и следовательно и не оспаривал прав истца, а по предъявлении иска немедленно признал таковой. Засим, если закон в одном случае действительно требует, для начатия судебного дела, наличности спора о праве гражданском, а именно в случае обращения сторон к третейскому суду на основании третейской записи, в которой должен, быть означен предмет спора, предоставляемого разбору сего суда, то это не составляет изъятия из сказанного выше о возможности предъявления иска о праве гражданском и при отсутствии спора о нем, так, как смысл означенного закона заключается лишь в том, что если между сторонами по одному из указанных в нем предметов произошел спор, то таковой по обоюдному желанию спорящихся может быть решен и третейским судом».

«Что касается за сим вопроса о том, подлежит ли ведению судебных установлений иск о праве гражданском, если сие последнее до начатия дела не было нарушено ответчиком, то вопрос этот палатою разрешен в отрицательном смысле по тому уважению, что нарушение ответчиком права есть основание иска, которое должно быть указано истцом. Но это воззрение, господствующее в прежнее время в доктрине, не соответствует действующим законам, по смыслу которых правонарушение не есть основание к иску, а служит лишь одним из наиболее обыкновенных поводов к предъявлению такового. Основание же иска составляет: в смысле материального права — то правоотношение, из которого иск проистекает, а в процессуальном смысле совокупность обстоятельств, оправдывающих по закону исковое требование и подлежащих потому указанию в исковом прошении. В числе же их может, но не должно непременно заключаться нарушение прав истца, следовательно отсутствие предшествующего иску правонарушения не является препятствием к предъявлению иска и признанию его подлежащим судебному рассмотрению. И здесь сходно с тем, что было сказано выше относительно спорного права, следует указать, что иск есть средство защиты не права нарушенного, а права вообще» (900, № 35).

Разбор этого решения.VIII. Прежде всего заметим, что ни обстоятельства дела, вызвавшего это разъяснение, ни содержание последовавшего по нем решения палаты, ни вся вообще наша судебная практика не давала правительствующему сенату сделать тот вывод, что палата, как и все прочие наши суды, под словом «спор» подразумевает именно спор, в его буквальном значении, т. е. известного рода препирательство между сторонами; что палата требует, чтобы наличность такого препирательства была констатирована при самом предъявлении иска, без чего последний не подлежит принятию и рассмотрению его судом, и что предъявленный ей иск она оставила без рассмотрения именно потому, что не усмотрела в деле спора в его буквальном смысле. Действительно:

Дело заключалось в следующем: некто Штульман предъявил к своей матери иск о признании его законнорожденным сыном ее и ее умершего мужа, отца просителя. Ответчица заявила, что истец действительно ее сын и она просит, также как и он, удовлетворить его просьбу. Что должна была постановить палата по такому делу? Удовлетворить обоюдную просьбу истца и ответчицы, т. е. постановить решение о признании истца законнорожденным сыном ответчицы, не исследуя вопроса, действительно ли истец сын ответчицы и имеет право на имя, фамилию и наследство мужа ответчицы, ибо раз дело ведется в исковом порядке, раз ответчица признает иск правильным никаких других доказательств суд не имеет права требовать от истца за силою 480 ст. уст. гр. суд. Но ведь это выходило бы так, что палата допускает возможность удостоверения принадлежности данному лицу бесспорного права, не требуя никаких доказательств тому, что это право действительно принадлежит истцу; другими словами: она должна была бы признать такое положение вещей: принадлежность известному лицу известного бесспорного права всегда может быть удостоверена без всякого иска, в порядке охранительного судопроизводства, но не иначе, как по представлении просителем надлежащих доказательств тому, что это право действительно принадлежит ему; если проситель не может представить таких доказательств и потому не может просить суд в порядке охранительного судопроизводства о признании за ним того права, то ему достаточно предъявить иск к лицу, которое, по его мнению, может спорить против его права, и, если это лицо не заявляет никакого спора и признает право истца, то ничего больше не требуется. Однако, едва ли правительствующий сенат признал бы правильным такую произвольную замену одного из установленных законом порядка охранения гражданских прав другим, если бы подобный иск имел своим предметом требование об удостоверении какого-нибудь другого права, например наследственного. Вот, ввиду этого судебной палате и не оставалось другого исхода, как признать предъявленный в такой форме иск беспредметным, что и сделано палатой совершенно, значит, правильно.

Правительствующий же сенат находит такое заключение совершенно неправильным. Он не отвергает того, что по одному признанию ответчицы палата не могла удовлетворить требование обеих сторон; он признает серьезность дела и не допускает возможности разрешения его без надлежащих доказательств, а в то же время не признает правильным и распоряжения палаты и указывает ей такой путь на подобные случаи, которого нет в законе, а именно: он говорит, что в этих случаях, на основ. 9 ст. уст. гр. суд., должна быть распространяема сила 1344 и 1345 ст. того же устава, т. е. опровергнуть неправильные притязания истца должен прокурор, который по 7 п. 343 ст. обязан участвовать в деле о законности рождения.

Вот с этим выводом Правительствующего сената никак невозможно согласиться: по 7 п. 343 ст. прокурор обязан участвовать и в делах брачных, но в них он принимает участие в качестве стороны далеко не всегда. В роли ответчика он обязан выступать и опровергать неправильные притязания истца тогда лишь, когда в деле нет ответчика. Это буквально сказано в 1344 и 1345 ст. Во всех же прочих делах брачных он ограничивается лишь дачей своего заключения и по силе той же 1345 ст. не вправе приносить жалоб на решения судебных мест. Следуя строго указанию закона, сам правительствующий сенат не допустил бы жалобы со стороны прокурора на решение по такому делу, в котором есть ответчик, и роль прокурора ограничивается лишь дачею одного заключения. Если же это так установлено в законе на случаи, им прямо предусмотренные, то, само собою разумеется, ничего большего быть не может и в тех делах, к коим закон должен быть применяем по аналогии. Таким образом, если по закону обязанности прокурора ограничиваются лишь предъявлением его заключения, если он не вправе обжаловать несогласное с его мнением решение, то на него не может быть возлагаема обязанность заменять ответчика, чего и фактически сделать невозможно — ответчик есть в деле, и может случиться, что его интересы совершенно расходятся со взглядами прокурора, которому, в силу этого приходилось бы нести уже тройную обязанность, — и давать заключение и опровергать притязания истца, и спорить против признания ответчика.

Нет сомнения, что правительствующему сенату желательно было путем интерпретации восполнить оказавшийся в законе пробел и указать, в каком порядке лицо, не имеющее возможности установить факт законности своего рождения от законных супругов, может сделать это; намерение это вполне правильно, а для судебной практики весьма важно, чтобы ей был указан путь и порядок, в каком должны быть разрешаемы подобные дела; но без для этого прибегают к аналогии, ничего более и не должно быть, как аналогия. По силе 1344 ст. иски по делам брачным могут быть предъявляемы без указания ответчика, — пусть это будет и с исками о признании законности рождения; но пусть будет так, как и в исках по делам брачным. Там истец вправе указать и не указывать ответчика. Указывает он его, дело идет, как всякое другое исковое дело; прокурор ограничивается лишь дачей заключения; если же истец не указывает ответчика, таковым должен явиться прокурор. Посему, было бы много правильнее и согласнее с законом, если бы правительствующий сенат разрешил предложенный ему вопрос в том смысле, что когда истец привлекает в качестве ответчика такое лицо, которое скорее следует считать соистцом, а не ответчиком, то суд вправе признать иск беспредметным, через что истец не лишается права предъявить новый иск, не указывая ответчика. Тогда прокурор с самого начала дела вступил бы в него в роли ответчика; ему была бы сообщена копия иска и он имел бы полную возможность принять зависящие от него меры к опровержению требований истца, буде они оказываются неправильными. Таким разрешением дела и правительствующий сенат не был бы вынужден устанавливать такие принципы, которые никак нельзя признать согласными с нашим действующим уставом и которые могут вводить в заблуждение нашу судебную практику. Действительно:

Для того, чтобы оправдать то положение, что закон никому не воспрещает охранять свое право, хотя бы и никем не оспариваемое, он говорит: «иск есть средство защиты не права нарушенного, а права вообще», т. е. что законодательство допускает предъявление исков о праве вообще, без всякого отношения к к тому, подвергалось ли право спору или нет, нарушено ли оно ответчиком или не нарушено; «статья 1 уст. гр. суд., говорит он, не имеет того смысла, чтобы решению судебных установлений подлежали одни споры о праве гражданском; это явствует из буквального смысла приведенной статьи и подтверждается тем, что к ведомству судебных установлений отнесены также дела охранительного судопроизводства, которое не предназначено для разрешения каких-либо споров». Здесь прежде всего следует заметить, что из буквального смысла 1-й ст. уст. гр. суд. вовсе не следует, чтобы нашим судам подлежали иски, имеющие своим предметом бесспорные права, так как в ней прямо говорится о спорах. Для производства дел бесспорных, как замечено выше, установлен особый порядок судопроизводства — судопроизводство охранительное, ничего общего не имеющее с судопроизводством исковым, установленным для дел спорных.

в) Иски о признании существования или несуществования юридического отношения.IX. Третий вид охранения и защиты прав заключается в предоставлении собственнику права требовать устранения опасности, грозящей его праву в будущем.

Средством к этому является также иск, как и в случаях уже воспоследовавшего нарушения права. Но иск об устранении грозящей праву опасности отличается от иска о восстановлении нарушенного права. Когда истец требует восстановить его нарушенное право, это требование всегда сопровождается требованием о принуждении ответчика к какому-либо действию или бездействию. Истец может требовать, чтобы ответчик был признан обязанным что-либо сделать в пользу истца, или что-либо дать, возвратить ему, или же не совершать известного действия, и чтобы, в случае неисполнения ответчиком этой возложенной на него судом обязанности, он, истец, мог бы требовать принять против ответчика соответствующие понудительные меры, дабы получить реальное удовлетворение своей претензии и тем прекратить навсегда возникшие между ними юридические отношения по спорному предмету.

В исках об устранении только грозящей праву истца опасности исковое требование ограничивается лишь тем, чтобы суд признал существование или несуществование между сторонами известного юридического отношения, на основании какового признания истец не может принимать никаких понудительных мер против ответчика; оно дает ему только уверенность в том, что такое-то право принадлежит ему и не принадлежит ответчику; что последний не может предпринять никаких действий, коими бы право это могло быть нарушено, иначе подвергнется ответственности за нарушение этого права, как бесспорно уже принадлежащего истцу. Все это можно пояснить следующими примерами:

а) Собственник имения отдал таковое в аренду и, будучи убежден в том, что имение принадлежит ему и он не нуждается в сохранении и у себя экземпляра договора, в коем нуждается только арендатор для доказательства своего права владения, передает договор арендатору (примеры этому и до сего времени встречаются в Западном крае). Арендатор исправно уплачивает аренду и получает от собственника платежные расписки; но у собственника не остается никаких следов точного исполнения договора со стороны арендатора, который, пользуясь этим, похваляется перед другими, что еще год, и имение будет его, так как он владеет им на праве собственника в течение всей почти давности. Очевидно, такие слова арендатора выражают угрозу праву собственника, ибо, если он не примет надлежащих мер, арендатор может укрепить за собою его имение и даже переукрепить другому лицу, после чего поворот его будет крайне затруднителен, если и совсем не невозможен. Но какие меры может принять собственник? Потребовать устранения арендатора от владения, как не имеющего на то права? — но тот представит договор, и в иске собственнику будет отказано; предъявит иск о неуплаченной аренде? — но этот иск будет опровергнут расписками истца, выданными самим им ответчику. Все это хотя и может привести к желательной цели, но будет стоить дорого, ибо иски эти будут проиграны собственником. Если же последний предъявит иск о том, чтобы ответчик был признан арендным владельцем, то как скоро тот не представит договора и расписок собственника, и будет чем-либо иным защищать свое право владения и не докажет своего возражения, собственник вправе будет потребовать устранения его от незаконного владения, после чего арендатор не вправе уже защищаться договором, ибо он сам не признал существования его.

б) Некто по домашнему акту приобрел от собственника участок земли, провладев коим более десяти лет, укрепил его за собою по давности владения и желает продать его; но собственник распускает слухи, что он имеет все данные в руках, чтобы доказать недействительность акта укрепления за владельцем и намерен предъявить иск об отобрании у него этой земли, распространением каковых слухов он устраняет всех желающих купить ту землю. Новому собственнику ничего не остается, как привлечь прежнего собственника к суду, дабы суд установил по представленным ему обеими сторонами доказательствам тот факт, что имение принадлежит истцу и что ответчик потерял и не имеет на него уже никакого права. Раз это будет установлено, все препятствия для нового собственника к свободному распоряжению его имуществом будут устранены.

Отличие этих исков от просьб об обеспечении доказательств.X. Таким образом в рассматриваемых исках суд призывается не к тому, чтобы что-либо присудить истцу и обязать ответчика к чему-либо; он ничего не присуждает и ни к чему не понуждает ответчика, а только констатирует факт существования или несуществования между сторонами известного юридического отношения; но не следует смешивать этих исков с просьбами об обеспечении доказательств. Последние имеют целью тоже добиться констатирования бытия или небытия известного факта, но факта реального, бытие или небытие которого может быть доказано только в настоящее время, а в последствии доказательства могут исчезнуть — умрет свидетель, умышленно приведется в негодность известный предмет и т. п. Рассматриваемые же иски имеют целью констатировать не какой-либо реальный факт, или какое-либо право, а именно существование или несуществование известного между сторонами юридического отношения.

Но тогда, — что подразумевается под юридическим отношением?

Что такое юридическое отношение.XI. Юридическим отношением называется такое отношение между двумя лицами, силою которого одно из этих лиц считается управомоченным требовать от другого исполнения чего-либо, а это другое лицо обязано исполнить такое требование. Посему, юридическое отношение будет там, где у одного из двух лиц есть право или власть требовать от другого исполнения чего-либо; где нет такого права или власти, не может быть юридического отношения, не может быть и иска о признании существования такого отношения. Но иск о признании несуществования юридического отношения возможен и без наличности у которой-либо из сторон действительного права такого требования, и именно тогда, когда право одной из сторона» неправильно (с умыслом или по заблуждению — это безразлично) присваивается себе другою стороною. Так в первом из приведенных выше (IX объясн.) примеров, — собственнику имения принадлежит право требовать от арендатора точного исполнения договора, и это право дает собственнику другое право — требовать признания за ним этого права, а за арендатором обязанности исполнения договора, т. е. признания существования юридического отношения. Во втором примере, у прежнего собственника нет права требовать от нового передачи ему обратно имения, проданного по неформальному акту, ибо оно утрачено им силою давности; но он присваивает его себе и этим препятствует новому владельцу свободно и спокойно осуществлять свое право, откуда у нового собственника и является право требовать признания несуществования юридического отношения.

В тех же случаях, когда ни одна из сторон не имеет права какого-либо требования к другой и не присваивает себе такого права, — не может быть и речи об иске о признании существования или несуществования юридического отношения. Например: приказчик, рассчитанный хозяином по истечении срока найма его, долго не мог найти себе места по той причине, что, как ходили слухи, прежний хозяин был им недоволен за его небрежность к своим обязанностям и нетрезвое иногда поведение; для восстановления своей репутации он предъявляет иск к бывшему хозяину об установлении того, что он поведением своим никогда не возбуждал неудовольствия ответчика и оставил у него службу по нежеланию последнего прибавить ему жалованье. Очевидно, что здесь нет основания для иска о признании ни существования, ни несуществования юридического отношения, так как между истцом и ответчиком нет никакого отношения: ни тот ни другой не имеют права предъявлять друг к другу какое-либо требование.

Тем более не может быть предметом рассматриваемых исков такой спор, который приведен нами в нашем комментарии на вторую книгу уст. гр. суд. (т. I, стр. 4): два брата спорили о наследстве, которое имеет достаться им после смерти отца и которое состоит из недвижимого имения. Старший доказывал, что это имение должно принадлежать ему по праву первородства, а младший, что он родился в то время, когда это имение было уже приобретено отцом, тогда как старший родился далеко до этого события, а потому, по мнению младшего, спорное имение должно принадлежать ему в исключительную собственность. Хотя нам и было сделано указание на то, что мы неправильно отрицаем возможность судебного разрешения подобного спора, как спора все-таки о праве, но мы по-прежнему стоим на том, что таких споров суд не должен принимать к своему рассмотрению. Это даже не спор в смысле юридическом, а одно праздное словопрение, не заключающее в себе ни одного из тех признаков, по которым его можно было бы отнести к двум возможным видам споров о праве: здесь нет нарушения прав одной из сторон действием или бездействием другой; нет и того необходимого для иска о признании существования или несуществования юридического отношения элемента, без которого и такие иски невозможны, — нет между сторонами юридического отношения: ни одна из них не управомочена на предъявление к другой какого бы то ни было требования и ни одна из них не присваивает себе такого права, угрожая какою-либо опасностью праву другой.

Условия допустимости таких исков.XII. Итак, первым условием допустимости исков о признании существования или несуществования юридического отношения должна быть наличность юридического отношения между сторонами в том смысле, как это сказано выше. Наличность этого условия безусловно необходима для того, чтобы суд принял дело к своему рассмотрению. Раз нет его, суд имеет несомненное право отказаться от принятия дела, хотя бы ответчик и не указывал на беспредметность иска, так как суд обязан принимать к своему рассмотрению и решать лишь те дела, принимать и решать которые его обязывает закон.

Но кроме названного условия необходимо еще одно, именно — наличность угрозы праву. Нет угрозы, — нет повода к иску, хотя бы собственник права и нуждался в известном обеспечении бесспорно принадлежащего ему права, ибо последнего он всегда может достигнуть без иска путем просьбы об охранении его права. Возьмем такой пример: после бездетного умершего собственника осталось родовое, с материнской стороны, недвижимое имение. Наследники его с отцовской стороны ничем не проявляют намерения завладеть этим имением, а родственники с материнской стороны еще не собрали необходимых документов для возбуждения ходатайства об утверждении их в правах наследства к этому имению; но у них есть опасение, чтобы родственники наследодателя с отцовской стороны не успели завладеть имением; и вот, для устранения этого сомнения, они предъявляют к ним иск о признании того, что это имение не должно принадлежать ответчикам. Подобному иску тоже нет места, как потому, что между сторонами нет никакого юридического отношения, так и потому, что ответчики не дают никакого повода к иску и ничем не угрожают праву истцов; наличность же одного опасения у последних не имеет никакого значения, ибо оно легко может быть устранено предъявлением требования об утверждении их в правах наследства, причем то обстоятельство, что у них нет для этого необходимых доказательств, нисколько не изменяет дела: ответчики в этом неповинны и не обязаны содействовать им в разыскании необходимых для них данных.

Таким образом, лицо, предъявляющее иск об установлении отношения, в самом исковом прошении должно указать тот повод, который вынуждает его предъявить иск. Без этого указания, как и без указания на наличность юридического отношения, иск должен быть признан беспредметным и не подлежащим рассмотрению суда.

Но раз в прошении указывается, что̀ именно побудило истца возбудить дело об установлении отношения, т. е. указывается та угроза, которая заставляет истца опасаться за свое право, суд должен принять дело к своему рассмотрению, так как констатирование действительной наличности угрозы и опасения — дело будущего, — результат рассмотрения дела по существу по проверке представленных сторонами доказательств.

Допускает ли действующее законодательство эти иски.XIII. Нет ни малейшего сомнения в пользе и целесообразности подобных исков, так как посредством их могут быть достигаемы две цели: во-1-х — охранение права истца, и во-2-х — устранение более сложных и более рискованных исков о восстановлении права, когда оно будет, нарушено, и о взыскании причиненных истцу чрез это убытков, ибо, — раз юридическое отношение установлено, раз принадлежность права той или другой стороне вне спора, о нарушении этого права уже не может быть речи. Поэтому, нельзя не приветствовать явившееся у составителей проекта намерение ввести в устав гражд. суд. правило о предъявлении таких исков. Но вопрос в том, — допустимы ли у нас в настоящее время подобные иски?

Постановления законов материального права не дают никакого основания к разрешению этого вопроса в смысле утвердительном. Напротив того, из этих постановлений следует скорее обратное заключение, так как в них везде предусматриваются лишь случаи защиты уже нарушенного права: неисполнение договора или обязательства производит право требовать от лица обязавшегося удовлетворения во всем том, что постановлено в оных (ст. 570); всякий ущерб в имуществе и причиненные кому-либо вред и убытки производят право требовать вознаграждения (ст. 574); всякое самоуправство в имуществе строго воспрещается (ст. 690); каждый имеет право отыскивать свое имущество из чужого неправильного владения судом (ст. 691); когда налицо состоящие наследники вступят в обладание наследственным имуществом, то отсутствующие наследники, хотя и не теряют своего права, но должны возбудить об этом спор в установленном порядке (ст. 1241); если продавец взял с покупщика задаток или все деньги, и потом проданных вещей отдавать не будет, — к таковой отдаче присуждается судом (ст. 1513); если же покупщик не будет принимать купленных им вещей, то он принуждается к тому судом (ст. 1514) и т. п. и т. п.

В уставе гражданского судопроизводства тоже нет общего правила, в силу которого все суды Империи обязаны принимать к своему рассмотрению иски об установлении юридических отношений. Если же правилом 1801 ст. уст. предоставлено право судам Прибалтийских губерний ведать эти иски, то это скорее указывает на то, что другим судам этого права не предоставлено, иначе законодателю не было бы надобности устанавливать такое право специально для судов одной только окраины. Далее, если некоторыми постановлениями устава и предоставляется право предъявлять иски о признании только известного права за истцом без присуждения ему чего-либо, как напр. права на вознаграждение за причиненные убытки (ст. 896), права на получение отчетности (ib), то все-таки в тех случаях, когда нарушение уже воспоследовало — убытки причинены, от представления отчетности ответчик отказывается. Изъяснять текст 1-й ст. в том смысле, что ею предоставляется право предъявлять иски о всяком праве, а не только о праве нарушенном, как это делает правительствующий сенат в названном выше решении (900 № 35), не представляется никакого основания: из соображений составителей устава 20 ноября 1864 г. с полною очевидностью усматривается, что они предусматривали исключительно иски о праве, уже нарушенном (см. изд. Гос. Канц. стр. 127).

В уставе суд. торг. содержится правило (в ст. 592, 602), по которому кредитор, претензия коего конкурсным управлением отнесена к спорным, может требовать иском о признании ее относящейся к долгам бесспорным; но и здесь в основание иска полагается уже воспоследовавшее нарушение права, ибо конкурсное управление отказало кредитору в удовлетворении его претензии и ему не остается ничего больше, как предъявить иск об обязании конкурса признать его претензию подлежащей удовлетворению наравне с другими такими же долгами.

Таким образом, из смысла действующих законов нельзя вывести того заключения, чтобы в настоящее время наши суды могли принимать к своему производству иски, имеющие своим предметом именно установление существования или несуществования юридического отношения, и едва ли желательно допущение их до издания нового закона, так как при отсутствии общего правила о том, когда и при каких условиях могут быть предъявлены эти иски, предъявление их может принести более вреда, чем пользы, ибо судебные места, не имея в виду общих руководящих указаний, всегда будут в затруднении при разрешении вопроса о том, относится ли данный иск к искам об установлении, или не относится, последствием чего будет то, что многие из этих исков будут неправильно отвергаемы, и другие будут неправильно рассматриваемы, проходя чрез все три инстанции и бесцельно обременяя их.

Наша практика по этому предмету.XIV. Что касается нашей нынешней судебной практики, то она дает полное основание к тому заключению, что редкий суд затруднится принять к своему рассмотрению иск, предметом коего является требование, не сопровождаемое другим требованием о принуждении ответчика к совершению или несовершению какого-либо действия, если только поводом к предъявлению иска являются такое действие или бездействие ответчика, коими нарушено право истца. В наших судах очень много дел о признании за истцом права на убытки, на представление отчетности; об освобождении истца от обязанности исполнения договора, нарушенного ответчиком, или как незаконного, невозможного для исполнения и т. п. Все эти иски безусловно подлежат судебному разбирательству, потому что имеют своим предметом требование о восстановлении права. Точно также много и таких исков, которые имеют своим предметом требование о воспрещении ответчику таких действий, которыми право истца хотя не нарушено еще, но непременно будет нарушено, если эти действия будут продолжаться. Таковы иски о воспрещении ответчику производить какие-либо работы, продолжение коих непременно нарушит, право истца, как напр., — ответчик начинает прорывать канал для того, чтобы отвести воду от мельницы истца к своей мельнице, или подрывает фундамент дома истца и т. п. Но эти иски нельзя сравнивать с исками об установлении, так как они имеют своею целью не одно голое признание за истцом права, а присуждение ответчика к совершению или несовершению чего-либо, к чему он всегда может быть принужден силою, если добровольно не подчинится состоявшемуся против него решению, чего в исках об установлении нет.

Напротив того, в огромном большинстве случаев наши судебные установления отказывают в рассмотрении исков, которые несомненно должны быть причисляемы к искам об установлении, как: об определении высоты уровня воды в пруде ответчика для предупреждения возможности подтопа; о признании исполненным завещания отца просителя об уплате ответчикам завещанной суммы; о воспрещении отцу просителей продажи общего с истцами крестьянского надела, и т. п.

Что касается практики сената, то в ней резко заметно два противоположные течения. В первые годы своей деятельности он строго стоял на том, что судебные установления должны принимать к своему рассмотрению лишь такие иски, предметом коих есть требование о восстановлении и защите уже нарушенного права (ср. объясн. VI), и отрицал их обязанность входить в рассмотрение исков, предмет коих хотя и есть требование о восстановлении нарушенного права, но не сопровождается требованием о присуждении ответчика к совершению или несовершению чего-либо. Так, им признаны иски, не заключающие в себе спора о праве гражданском: а) о признании ответчика нарушившим договор, когда при этом не было требования об убытках, неустойке и пр. (75 № 246); б) об обязании ответчика сделать в расчетной книжке надпись о получении платежа (75 № 1052); в) об определении высоты горизонта воды и количества силы ее, которыми каждый из владельцев соседних мельниц должен пользоваться, причем это требование не сопровождалось требованием о предоставлении истице права на приведение этого определения в исполнение и о признании ответчика ответствующим в тех ущербах и убытках, какие истицею понесены от поднятия воды на мельнице ответчика (79, № 154).

Затем правительствующий сенат круто поворачивает в другую сторону: по иску нанимателя квартиры в доме, перешедшем к другому владельцу, и о признании для этого последнего обязательными наемных платежей, произведенных истцом прежнему собственнику, он разъясняет, «что контрагент может путем иска требовать, чтобы юридическое значение раз произведенного им за известный срок по договору платежа было окончательно признано, чтобы таким образом спорное до разрешения суда отношение из неопределенного состояния было приведено в бесспорное, и чтобы он засим уже не самовольно, а по праву, утвержденному за ним судом, мог опровергнуть требование другого контрагента о новом платеже» (82, № 82). В этом решении уже прямо признается допустимость у нас предъявления исков об установлении, хотя бы ответчик и не угрожал прямо праву истца. В другом решении признано за контрагентом право на предъявление иска об уничтожении договора, находящегося в руках другого контрагента и содержащего в себе мнимую сделку, так как лицо, обязанное по такому договору, «имеет всегда интерес в определении суда о признании сделки мнимой, и 1 ст. уст. гр. суд. дает ему право, не ожидая предъявления к нему иска, спор о существовании у противной стороны права требования по договору представить на разрешение суда» (93, № 6).

Таким образом позднейшей кассационной практикой сената устанавливается возможность предъявления у нас исков о признании существования или несуществования юридического отношения. Но так как в основание этой практики положен не положительный закон, а уступка требованиям жизни и господствующей доктрине в науке и в законодательствах западной Европы, то нет полной уверенности в том, что эта практика опять не повернет на старую дорогу, если не будет издан проектированный уже закон.

Органы власти, защищающей частные права.XV. Из всего изложенного следует, что защита права путем иска возможна лишь в тех случаях, когда чье-либо право кем-либо уже нарушено, или по крайней мере находится в опасности, вследствие делаемой ему со стороны кого-либо угрозы. Но как нарушение права, так и угрозы ему могут быть чинимы как частными лицами — физическими и юридическими, — так и различными правительственными учреждениями и должностными лицами, действующими в пределах предоставленной им, как органам правительства, власти, — то спрашивается теперь: всегда ли суду принадлежит право защищать так или иначе нарушаемые права граждан без всякого отношения к тому, кем и при каких условиях последовало нарушение?

Для разрешения этого вопроса необходимо принять во внимание следующее:

Основной принцип гражданского процесса.XVI. Важнейшее основание судебных уставов Императора Александра II есть принцип отделения власти судебной от власти исполнительной, административной и законодательной: «самостоятельность судебных мест в решении дел, рассуждали составители уставов (мотив под 2 ст. уст. гр. суд. изд. Госуд. Канц.), и ответственность за нарушение предписанных в законе правил и за всякую неправду суть необходимые условия правильного устройства судебных учреждений. Всякое подчинение судебного места лицу или месту правительственному, ослабляя высокое значение суда, ограничивает право его применять законы беспристрастно, несмотря на лица и не внимая ничьим требованиям и предложениям, как то предписано в ст. 64 св. зак. осн. Смешение властей исполнительной, административной и законодательной принадлежит к таким, истекающим из прежнего порядка вещей, началам гражданского судопроизводства, в коих заключаются органические недостатки сего закона».

Вот это начало нового судоустройства по отношению гражданского судопроизводства и выражено в рассматриваемых (1—3) статьях действующего устава. По совокупному смыслу первой и последней из них, никакое правительственное место или лицо не имеет права принимать к своему рассмотрению и решению какие-либо споры о праве гражданском; каждый такой спор может быть разрешаем только судебными установлениями.

По правилу же содержащемуся в примечании к 1-й статье, такие требования административных мест и лиц, коим закон присвоил свойство бесспорных, не допускающих возражений в состязательном порядке, подлежат ведению правительственных, а не судебных установлений.

Эти два правила вызывают необходимость возможно полного выяснения того, что подразумевает закон под словами право гражданское и какие требования административных мест, и лиц должны почитаться бесспорными, не допускающими возражений в состязательном порядке и потому не подлежащими ведению судебных установлений?

Что такое право гражданское.XVII. В начале нашего «Гражданского Процесса» (т. I, стр. 2) мы привели определение понятия о праве гражданском, данное профессором Малышевым, как наиболее подходящее под то понятие, которое дает этим словам и наше законодательство, устанавливающее нормы не только имущественных прав частных лиц, но и некоторые личные их права, как членов семьи и общества, и которое принимается и нашей судебной практикой, признающей, что не одни вещные права могут быть предметом гражданского спора, но и права на всякого рода имущества, хотя бы и не имеющие определенной ценности; права на все то, что может быть предметом частного обладания, а равно и права на действия другого лица и личные права, сопряженные с рождением, узаконением, усыновлением, существованием законного брака, с семейством, с положением общественным и т. п. и т. п. Не лишним считаем повторить это определение и здесь:

«Гражданскими правами называются все те, которые составляют частную семейную и хозяйственную сферу каждого лица и, вытекая из понятия о лицах физических и отдельных хозяевах, живущих друг подле друга, не могут быть выводимы из понятия о государстве или политическом союзе. В этом смысле они отличаются от публичных прав, которые принадлежат государству и его органам и, вытекая из понятия о государственном организме в его внешних и внутренних отношениях, не могут быть выводимы из понятия о круге семейном или об отдельном хозяйстве» (Курс Гр. Суд. СПБ, 1874, т. I, стр. 15).

Таким образом то право, которое принадлежит частному лицу, как члену семьи и хозяину, есть право гражданское; то же право, которое принадлежит государству и выводится из понятия о государстве, как политическом союзе, есть право публичное. Споры о первых правах подлежат ведению судебных установлений; споры о вторых — ведению учреждений административных. Из этого можно было бы сделать такое заключение: раз спор происходит между частными лицами, — то это спор о праве гражданском; если же частное лицо спорит с правительственным учреждением, — то это будет спор о праве публичном. Но на самом деле такого заключения сделать нельзя во-первых потому, что правительственные учреждения почти всегда имеют двойственный характер: действуя как представители правительственной власти, как ее органы, охраняющие общественный порядок и общий государственный строй, они в то же время нередко являются и юридическими лицами, представителями имущественных прав и интересов государства, имеющего свои имущественные права, защита и попечение о которых вверяется тем же правительственным учреждениям; вследствие сего, между ими и частными лицами могут возникать споры не только о правах публичных, но и о правах гражданских. Посему, одно то, что спор происходит между частным лицом с одной стороны и правительственном местом или должностным лицом с другой, не имеет никакого значения при разрешении вопроса, о каком праве происходит данный спор, — это одно; второе: — многие публичные права до того тесно соприкасаются с правами частными, что проведение между ними резкой грани представляется иногда делом очень затруднительным, нередко вызывающим необходимость разрешения пререкания, возникающего между судебным и правительственным учреждениями, из коих каждое признает данный спор подведомым или неподведомым ему.

Все это указывает на то, что для разрешения возникшего недоумения необходимо руководствоваться ничем иным, как свойством данного права: здесь всякий раз необходимо определить тот источник, из коего оно происходит, какими законами устанавливается и охраняется. Для этого нам нужно выяснить, какие именно требования, предъявляемые правительственными учреждениями и должностными лицами к частным лицам, почитаются не подлежащими оспариванию в состязательном порядке; но предварительно, считаем полезным остановиться на выяснении следующих вопросов:

Кто может предъявлять иски.XVIII. Первый: кто имеет право на предъявление иска?

Припомним, что иск есть средство защиты права. Защищать же право может тот, кому оно принадлежит; а так как гражданские права принадлежат не только частным лицам, — как физическим, так и юридическим, — но также и всякого рода общественным учреждениям и казне в лице разных правительственных учреждений, казенных управлений и должностных лиц, то каждому из них принадлежит и право предъявления исков о праве гражданском. Таким образом, иски могут быть предъявляемы: а) частными лицами (физическими и юридическими); б) общественными учреждениями и в) правительственными учреждениями, казенными управлениями и должностными лицами.

К кому можно предъявлять иски.XIX. Второй — обратный вопрос: всякий ли собственник гражданского права, или законный его представитель, может предъявлять иски к каждому из названных лиц и учреждений, если считает их нарушителями того права, которое он защищает? В этом отношении закон делает одно только исключение: признавая подсудными судебным местам все споры между частными лицами как между собою, так и с общественными и правительственными учреждениями, а равно и все споры между общественными учреждениями с одной стороны с такими же общественными, а равно и правительственными учреждениями с другой, он изъемлет из ведомства судебных мест споры между двумя правительственными учреждениями о казенном имуществе, подчиняя их взаимному соглашению главных начальников тех министерств, между которыми возник спор, а если соглашения не последует, то спор представляется на разрешение первого департамента сената (ст. 1297). Но и из этого правила допускает исключение в отношении споров о казенном имуществе удельного и духовных ведомств с другими казенными управлениями, равно споры духовных ведомств разных исповеданий между собою и с ведомством удельным, подчиняя их судебным местам на общем основании (ст. 1298).

Таким образом: частные лица могут предъявлять иски: а) к частным же лицам; б) к общественным учреждениям и в) ко всяким правительственным учреждениям и казенным управлениям; общественные управления — а) к таковым же; б) к частным лицам, и в) к правительственным учреждениям; из казенных управлений, учреждения духовного и удельного ведомства могут предъявлять иски — а) к частным лицам, б) к общественным учреждениям и в) ко всяким казенным управлениям за следующими исключениями: учреждения духовного ведомства одного и того же исповедания не могут предъявлять исков к учреждениям того же ведомства того же исповедания (причт одной церкви к причту другой; один монастырь к другому); эти споры подлежат ведомству духовных судов (ст. 148 уст. дух. конс.); два учреждения удельного ведомства не могут возбуждать исков друг против друга, а должны представлять возникшие между ними споры на разрешение их начальства. Наконец, все правительственные учреждения могут предъявлять иски лишь: а) к частным лицам и б) к общественным учреждениям. Из споров же между двумя такими учреждениями ведомству суда подлежат споры с учреждениями духовного и удельного ведомств.

Условия, необходимые для права на предъявление иска:XX. Право на предъявление иска вообще не ограничивается законом: каждый, считающий необходимым прибегнуть к защите своего права, волен предъявить иск к тому, кого он считает нарушителем своего права. Ошибочное обвинение кого-либо в нарушении того или другого права и вследствие этого неправильное привлечение к ответу не того, кто нарушил это право, может иметь своим последствием или прекращение дела по отводу не правильно привлеченного ответчика (см. XXXII—XXXV объясн. к ст. 571; Гражд. пр., т. III, стр. 68 и послед.) или отказ просителю в иске, но не оставление прошения без рассмотрения его по существу. Одно, однако, требуется для того, чтобы прошение истца не было оставлено без рассмотрения в самом начале процесса, — это предъявление иска о защите своего права, но ни в каком случае не чужого. Чужое право можно защищать лишь тогда, когда защитником его является законный представитель собственника права, т. е. уполномочен на это или самим собственником (поверенные), или силою закона (опекуны и др.).

а) для частных лиц;XXI. Есть много причин, по которым закон не может допускать в подобных случаях молчаливого представительства и непрошеного вмешательства в чужие дела: собственник всякого гражданского права может распоряжаться им как ему угодно, и ему одному должно быть предоставлено разрешение вопроса, следует ли в каждом отдельном случае начать дело о защите своего права или не следует, и если следует, то немедленно ли, или необходимо предварительно подготовиться к этому. Но важнее всего здесь то, что никакой спор не может дважды подлежать судебному рассмотрению; при допустимости же молчаливого представительства, разрешение одного и того же спора дважды очень часто могло бы иметь место: иск, предъявленный посторонним лицом, без воли и согласия на то собственника, в большинстве случаев будет проигран вследствие недостаточности у предъявившего его средств для правильной защиты чужого права; это всегда являлось бы для собственника последнего поводом к возобновлению того же самого дела на том основании, что ему не было известно о непрошеном представительстве, повлекшем за собою проигрыш иска, и такой просьбы нельзя было бы не уважить. Вот почему закон безусловно воспрещает лицу, не состоящему представителем собственника права и не имеющему от него законного полномочия, предъявлять иски в защиту чужого права и возлагает обязанность на судебные места следить за тем, дабы иски не предъявлялись посторонними делу лицами, предписывая судам, немедленно по поступлению такого прошения, возвращать его подателю ex officio, не входя в рассмотрение по существу и не вызывая ответчика (п. 2, ст. 266).

Но такую меру суд вправе и обязан принимать лишь в тех случаях, когда из самого прошения видно, что иск предъявляется на защиту чужого права. В большинстве же подобных случаев предметам иска выставляется не явно чужое право, а лишь ошибочно присваиваемое себе истцом; иногда же и такое, которого нет более у истца, утрачено им или уступлено другому. В этих последних случаях суд не вправе уклониться от рассмотрения предъявленного иска по существу; он обязан вызвать ответчика и, убедившись, по разборе дела, что у истца нет отыскиваемого им права, постановить решение об отказе в иске.

Примеры исков о праве, не принадлежащем истцу, нами приведены при рассмотрении 256 ст. уст. гр. суд. (см. Гр. Пр., т. I, стр. 420), почему здесь ограничимся лишь дополнением тех примеров новыми, заимствованными из позднейшей кассационной практики сената^[3]:

а) родственнику усыновителя не принадлежит право наследования в имуществе усыновленного, если они не связаны между собою кровным родством, так как последний чрез усыновление вступает в права родных детей только по отношению одного усыновителя (97, № 60);

б) на том же основании усыновленный не пользуется правом представления чрез усыновителя и не может требовать наследства после родственников последнего (97, № 61);

в) пожизненный владелец, не будучи сам наследником умершего собственника, не вправе предъявить иск к законному наследнику последнего и требовать уничтожения состоявшегося судебного определения об утверждении ответчика в правах наследства, доказывая, что последний не имеет этих прав или утратил их, так как наследственные права другого лица может оспаривать лишь законный наследник (92, № 30);

г) члены семейства, потерпевшего личный вред, которые не были таковыми (родились после) во время происшествия несчастного события, не имеют права требовать продолжения по смерти потерпевшего присужденной ему пожизненной пенсии, так как право на вознаграждение за вред имеют лишь те, кому он был причинен в данный момент (р. 20 ноября 1901 г. по делу Малышева № 121);

д) сын дарителя, отрекшийся от наследства в родовом имении своего отца, получивший от него наследственную долю в благоприобретенном имуществе, не имеет права оспаривать дарственную запись, совершенную в пользу других наследников отца (99, № 46);

е) наследники наследника, не требовавшего в течение установленного срока уничтожения завещания его наследодателя по закону, не имеют права требовать этого, хотя бы своевременно они не могли предъявить иска по малолетству, так как право на предъявление всех исков о недействительности духовных завещаний погашается двухлетней давностью, которая не приостанавливается и для малолетних наследников (900, № 73);

ж) внук наследодателя, родившийся после смерти последнего, не имеет права непосредственно получить наследство после деда, если не пользуется правом представления своего родителя (96, № 29);

з) родственники бездетно умершего собственника не имеют права на оставшееся после него наследство ни в недвижимом, ни в движимом его имуществе (99, № 24);

и) родственники в боковой линии единокровного или единоутробного брата (или сестры) бездетно умершего собственника, не имеют права на открывшееся наследство, так как по закону на такое наследство могут иметь право только сами неполнородные братья и сестры и их нисходящие (92, № 3);

і) наследники матери умершего собственника не имеют права на открывшееся наследство по праву представления, так как это последнее право принадлежит лишь родственникам в нисходящих и боковых линиях (93, № 12);

к) наследник, не искавший и не осуществлявший в течение десяти лет своих прав на наследство, теряет таковые навсегда, безотносительно к тому, было или не было ему известно, что наследство открылось (900, № 36).

б) для правительственных и общественных учреждений.XXII. Все сказанное в предыдущем объяснении относится к искам частных лиц, но легко может быть относимо и к искам общественных учреждений, которые обладают каждое своим собственным правом, исключительно ему принадлежащим, и каждое из них может защищать только свои права и не может защищать прав, принадлежащих другим учреждениям; посему город может защищать лишь права, принадлежащие городу, земство — права земства и т. д. Что касается правительственных учреждений, то тут может встретиться такой вопрос: все имущества, находящиеся в ведении правительственных учреждений, принадлежат не им, а государству, представителем которого является каждое из них; но каждое ли правительственное учреждение должно быть признаваемо правоспособным защищать всякое государственное имущество и сопряженные с ними права, раз оно усматривает их нарушение? Ответ на этот вопрос должен быть дан, — отрицательный: по правилу 1284 ст. предъявление исков со стороны казенных управлений возлагается на обязанность казенных палат, управлений государственными имуществами и других местных управлений, или, за неимением таковых, на обязанность местных по каждому ведомству начальников. Из этого следует, что каждое правительственное учреждение или лицо вправе предъявлять иски на защиту только тех гражданских прав, принадлежащих государству, которые вверены его защите и попечению. Здесь каждое правительственное учреждение должно быть рассматриваемо, как имеющее полномочие, ограниченное известными пределами, объем и пространство которых должны определиться ничем иным, как пределами ведомства данного учреждения, за которые последнее не должно переходить как в деле управления и заведования вверенными ему имущественными правами государства, так и в деле судебной защиты их. Посему не только учреждение одного ведомства не вправе предъявить иска в защиту прав, вверенных учреждению другого ведомства, но и каждое учреждение одного и того же ведомства не вправе предъявлять иска о правах, вверенных другому учреждению того же ведомства. Так, управление государственными имуществами не может искать не только от имени казенной палаты той же губернии, но и казенная палата не может искать от имени акцизного управления, или наоборот, несмотря на то, что эти два последние учреждения принадлежат к одному и тому же ведомству — министерству финансов. Но само собою разумеется, что каждое главное управление или министерство всегда вправе поручить любому из учреждений своего ведомства предъявить иск и о таком праве, которое охраняется другим учреждением того ведомства, как напр., — военное министерство может дать поручение известному крепостному управлению предъявить иск об имуществе артиллерийского ведомства и т. п.

Свойство исков правительственных и общественных учреждений.XXIII. Другой и более серьезный вопрос возбуждается исками правительственных и общественных учреждений, именно о том, какого рода иски могут предъявлять эти учреждения?

Как было сказано выше, каждое правительственное учреждение с имеет двойственный характер: оно, как орган правительственной власти, охраняет общественный порядок и общий государственный строй, а следовательно, все права, вытекающие из понятия о государстве, как политическом союзе, т. е. права публичные; в то же время оно ведает и управляет имуществами, принадлежащими государству или ему самому, как юридическому лицу, почему, действуя в качестве такового, оно может вступать в различного рода сделки и договоры с частными лицами, может заявлять претензии на известные имущества, которые оно считает принадлежащими вверенными его управлению и защите и нарушенными посторонними, — значит, может и охранять при посредстве суда гражданские права государства и свои, как и всякое частное лицо. Что же касается публичных прав, то таковые, в силу примечания к 1-й ст., не подлежат судебной защите, а потому и споры о них не подлежат ведению судебных установлений.

То же самое следует сказать и относительно общественных учреждений, которые в некоторых случаях являются также органами правительственной власти, исполняя возложенные на них обязанности по управлению не только общественными, но и государственными делами, почему и они могут относиться к частным лицам или в качестве представителей государства, или в качестве представителей общественной собственности, защищая которую, они вынуждены бывают обращаться и к содействию суда.

Вот, ввиду этого, не возбуждали никакого сомнения в подведомственности судебным установлениям иски правительственных и общественных учреждений:

а) о праве собственности на недвижимые имения (74 №№ 376, 768; 78 №№ 88, 255; 80 № 242; 83 № 31, 92 №№ 25, 69; 95 № 25 и мн. др.);

б) о праве на площади и улицы (83 № 33);

в) о праве на образовавшиеся на судоходной реке острова (98 № 61);

г) об изъятии из владения и о восстановлении нарушенного владения (74 № 168; 93 № 2 и др.);

д) о признании имуществ выморочными (84 № 136; 91 № 2 и др.);

е) об исполнении завещаний (94 № 71, 97 № 39; 99 № 11 и мн. др.);

ж) по спорам, возникающим при межевании (78 № 93; 79 №№ 102, 235, 337; 91 № 73; 96 №№ 16, 60 и мн. др.);

з) об исполнении фундушевой записи (98 № 11);

и) об исполнении обязательства платить церкви за вечное поминовение умерших (98 № 56);

і) о % за невозвращенные своевременно казенные деньги (74 № 239);

к) по спорам, возникающим из договоров (74 №№ 597, 618, 658, 697; 93 № 22; 99 № 109 и мн. др.);

л) о взыскании убытков: за растрату опекуном выморочного имущества (94 № 22); за порубку леса (74 № 119; 80 № 116; 97 № 97); за потраву (74 № 739); за сгоревший на винокуренном заводе контрольный снаряд (79 №№ 70, 76); причиненные кладбищу (96 № 90); с ценовщиков за неправильную оценку имуществ, представляемых в залог по казенным подрядам (81 № 174; 82 № 131 и др.);

м) о праве на преимущественное удовлетворение казенного долга (74 №№ 342, 296);

н) об освобождении казенного имущества, описанного за долги частного лица по указанию кредитора последнего (99 №№ 9 и 10);

о) о взыскании с нотариуса не взысканного им установленного в пользу города нотариального сбора (74 № 668);

и) о взыскании за пользование городскою землею (81 № 10; 88 № 103; 92 № 42) и т. п.

Иски частных лиц к правительственным и общественным учреждениям.XXIV. Вопрос о подведомственности исков частных лиц к правительственным и общественным учреждениям и к должностным лицам должен быть разрешаем на основании тех же начал, что и вопрос о подведомственности исков названных учреждений и лиц к частным лицам, т. е. разрешение его всегда должно быть поставляемо в зависимость от того, — какое право, гражданское или публичное, служит предметом спора. Но здесь нужно заметить, что в исках, предъявляемых частными лицами, вопрос этот возникает гораздо чаще, чем в обратных случаях. Причиной тому служит то обстоятельство, что и правительственные и общественные установления, охраняя в качестве органов государственной власти публичные права, действуют самостоятельно, властно предъявляя свои требования частным лицам и понуждая последних исполнять эти требования, а при малейшем сопротивлении принимают против них понудительные меры. Хотя же это вполне в порядке вещей, но дело в том, что весьма нередки случаи, когда, вследствие тех или других причин, меры эти принимаются и тогда, когда речь идет о защите не публичного, а охраняемого этими учреждениями гражданского права, что не только вызывает справедливый протест, но и приучает население задумываться над тем, действительно ли данное требование принадлежит к бесспорным, не допускающим возражения в состязательном порядке, или же оно такого свойства, что его можно оспорить судом и освободить себя от исполнения лишнего притязания власти. Кроме этого, нередко случается и то, что учреждение или лицо, облеченное властью, предъявляет вполне правильно законное требование, но потом, при неисполнении его добровольно, предпринимает понудительные меры и тут, сознательно или несознательно, переходит меру необходимой осторожности и нарушает гражданское право частного лица, вызывая у последнего необходимость искать судебной защиты.

Таким образом, поводами для предъявления со стороны частных лиц исков к правительственным или общественным учреждениям бывают:

а) споры, как и между всякими другими субъектами гражданских прав, именно об этих правах;

б) споры, возникающие из ошибочного понимания которою-либо одною из сторон сущности защищаемого ею права, т. е. когда или правительственное место или лицо ошибочно считают гражданское право публичным, или же наоборот, — частное лицо ошибочно признает защищаемое им право гражданским, когда оно в действительности право публичное, и

в) когда правительственное учреждение, исполняя свои прямые обязанности, как орган власти, нарушает гражданское право частного лица. Эти последние иски предусматриваются 2 (4) ст. уст. гр. суд.; они существенно отличаются от всех прочих исков частных лиц к правительственным и общественным учреждениям и не должны быть смешиваемы с ними.

Это различие рассматриваемых исков заставляет нас остановиться на рассмотрении каждого из их видов в отдельности:

а) о праве гражданском бесспорно;XXV. Иски частных лиц к правительственным и общественным учреждениям, проистекающие из точно таких же юридических отношений, какие всегда возможны между частными лицами, обыкновенно не возбуждают сомнения по вопросам о подведомственности их, если не говорить о сомнениях, возбуждаемых теми особенностями, которые установлены законом для разбора споров, возникающих из некоторых договорных отношений частных лиц с казною, предусматриваемых ст. 1300—1309 уст. гр. суд. Частные лица всегда могут быть в таких же юридических отношениях с представителями казны и общественных учреждений, в каких бывают между собою; почему каждая из сторон всегда может находить, что ее право нарушено другою стороною, тем ли, что она не исполняет, или не так исполняет заключенный ими договор, или тем, что одна из них, действуя в своей чисто хозяйственной сфере, завладевает имуществом другой, нарушает ее владение, причиняет ей убытки и т. п., что и заставляет ее обращаться к содействию суда. Все эти споры, в отношении вопроса о подведомственности их весьма просты; каждый такой иск, который всякое частное лицо может предъявить к другому частному лицу, оно может предъявить и к каждому правительственному или общественному управлению, и раз не возникает сомнения, возбуждаемого теми особенностями, о которых только что было говорено, спор всегда будет признан спором о праве гражданском, подведомым судебным установлениям и подлежащим их рассмотрению.

В силу этого в судебной практике никогда не возникает сомнения о подсудности исков частных лиц к правительственным учреждениям:

а) о праве собственности на недвижимое имение (74 №№ 146, 256; 78 № 272; 83 № 94; 89 № 129; 94 № 54 и мн. др.);

б) о праве на рыбную ловлю (83 № 10);

в) о нарушенном владении (79 № 314);

г) об убытках за неправое владение недвижимостью (78 № 108; 92 № 19 и др.);

д) об убытках за опись и продажу имущества за чужой долг (91 № 18);

е) об убытках за продажу заложенного имущества (92 № 113);

ж) об убытках, причиненных неправильною выдачею банком вклада (92 № 70);

з) об убытках за увечье, причиненное рабочему на казенной фабрике (900 № 65);

и) об убытках, причиненных на казенных железных дорогах повреждением здоровья (94 №№ 103, 112; 97 №№ 75, 84; 98 № 102; 99 №№ 31, 41, 77, 85; 900 №№ 75, 101, 107, 109 и мн. др.);

к) об убытках за потерю почтовой посылки (78 № 155; 90 № 49);

л) по спорам о праве на наследство (92 № 3);

м) об уничтожении духовного завещания (74 № 155);

н) за работы по договору (91 № 71; 94 № 74);

о) о возвращении залогов, внесенных в обеспечение договоров с казною (80 №№ 115, 130; 81 № 102; 82 № 7; 90 № 81; 92 №№ 26, 72 и мн. др.);

п) об обязании государственного банка возвратить хранящиеся в нем вклады (77 № 98; 82 № 24; 84 № 117; 91 №№ 41, 152 и др.).

р) по спорам из договоров подряда и поставки (79 № 242; 91 №№ 7 и 100 и др.);

с) о страховой премии (91 № 97);

т) о снятии начета за перебор денег по договору (93 № 22);

у) о сложении неустойки по договору (74 № 858);

ф) по спору откупщика коробочного сбора с думой (92 № 28 общ. собр.)

х) о признании аннааты прекращенной (92 № 102);

ц) о признании неправильным увеличения чиншевой платы (92 № 105);

ч) о плате за перевозку войск по железным дорогам (93 №№ 83, 112; 94 № 18);

ш) по договору о содержании оброчных статей (79 № 72);

щ) о возврате неправильно взысканной оброчной подати (83 № 63);

ъ) об убытках, причиненных неисполнением договора (84 № 60);

ы) об освобождении имущества, описанного за чужой долг (91 №№ 36, 55);

ь) о неправильном зачете долга казне при взыскании с нее по исполнительному листу (90 № 75).

ѣ) о % за несвоевременную выдачу капиталов (94 № 47).

э) о плате нотариусу за доставление государственному банку сведений о протестованных векселях (94 № 43);

я) по спорам, вытекающим из договоров о перевозке груза казен. железными дорогами (94 № 106; 96 № 111; 97 № 17; 98 № 57; 900 №№ 2, 42, 74, 92 и мн. др.).

б) иски из ошибочного понимания прав гражданского и публичного.XXVI. Сомнение и споры о подведомственности судебным установлениям исков частных лиц к правительственным и общественным учреждениям являются обыкновенным следствием ошибочного понимания тою или другою стороною того права, нарушение которого служит поводом для предъявления названных исков, т. е. те случаи, когда правительственное или общественное управление ошибочно полагает, что оно действует в пределах предоставленной ему, как органу правительства, власти, или же когда частные лица неправильно полагают, что тем или другим действием названных учреждений затрагивается и нарушается их гражданское право. Важнейшим основанием для правильного разрешения подобных сомнений и споров должно служить возможно полное перечисление тех случаев, в коих требования этих учреждений, предъявляемые ими к частным лицам, признаются, по закону, требованиями бесспорными, не допускающими возражений в состязательном порядке, к чему мы и перейдем теперь.

Бесспорные требования органов власти.XVII. Бесспорные требования возникают из весьма разнообразных отношений государства к подданным. Прежде всего из:

А. Отношений по государственному устройству и по государственной и общественной службе:Отношения по государственному устройству, государственной и общественной службе: а) о праве участия в государственном или общественном управлении;

а) О праве участия в государственном или общественном управлении.

Право управления государством принадлежит исключительно верховной власти. Ей исключительно и тем ее органам, которые ею же уполномочиваются для этого, принадлежит и право избрания лиц и определения на государственную службу. Посему о праве кого бы то ни было требовать допущения его к делам государственного управления не может быть и речи. Не может быть речи также и о праве требовать судебной защиты, когда кто-либо, быв принят на государственную службу, впоследствии увольняется от нее по распоряжению надлежащей власти, т. к. никакая часть государственного управления не находится под контролем судебной власти.

Той же верховной власти принадлежит право предоставлять известным обществам, сословиям и пр. право самоуправления, каковое иногда и предоставляется, но с тем, чтобы организация самоуправления совершалась не иначе, как в порядке, тою же верховною властью установленном. Надзор и контроль за точным исполнением этого порядка и издаваемых для сего правил вверяется известным, точно указанным для сего правительственным органам и никогда не подчинятся ведению судебной власти. Посему, ни требования кого бы то ни было о допущении к участию в общественном управлении, ни требования о восстановлении права такого участия, когда оно будет кем-либо нарушено, ни в каком случае не подлежат судебной защите.

Но само собою разумеется, что сказанное выше относится исключительно к тем общественным учреждениям, которые организуются и существуют в силу закона, имея своею целью заведование и управление общественными делами в широком смысле, т. е. делами целых обществ — городских, земских, сельских, — или же делами известных сословий — дворянских (депутатские собрания), купеческих (купеческие управы, биржевые комитеты), мещанских (мещанские управы) и т. п. Но иногда общественными учреждениями неправильно называют такие учреждения, которые, возникают и существуют на основании договорных соглашений, ведая и управляя тоже общественными делами, но в тесном смысле слова, а именно делами только известного круга лиц, связанных между собою отношениями чисто договорного свойства, каковы: акционерные компании, товарищества, торговые дома, кредитные установления, различные общества, клубы, собрания и т. п. Все эти quasi-общественные учреждения отличаются от учреждений, существующих в силу закона, главным образом тем, что они не имеют ни малейшей доли участия в государственном управлении и существуют исключительно ради осуществления известных, ими самими намеченных и определенных целей. Участие членов таких учреждений в их «общественных делах» всегда определяется договорными соглашениями, которые иногда излагаются в их специальных уставах, правилами коих и надлежит руководствоваться при разрешении вопросов о подведомственности исков, возникающих между самими подобными обществами и их членами, в таком смысле: хотя отношения членов этих обществ как между собою, так и ко всему учреждению имеют в своем основании чисто гражданское право, которое, конечно, может быть нарушаемо, но иногда возможность того или другого нарушения и последствия его предусматриваются уставом; посему, коль скоро тот или другой случай предусмотрен уставом, силою заключающегося в нем постановления и должен разрешаться возникший вопрос. Коль же скоро данного случая устав не предусматривает, возникший спор о праве участия в делах общества, как спор о праве гражданском, подлежит ведению суда.

На этом основании признавались подсудными судебным установлениям иски:

1) акционера к правлению общества о предоставлении ему для просмотра документов и книг общества (79 № 236);

2) члена клуба о восстановлении его прав, нарушенных исключением его из клуба (80 № 186);

3) кредитора к администрации о допущении его к обозрению ее делопроизводства (см. мое Русск. Гр. Суд. т. II, стр. 531).

Но иск крестьянина к сельскому обществу за устранение его от участия в общественных делах признан неподсудным судебным установлениям (72 № 395), так как сельское управление относится к государственным общественным учреждениям.

б) о правах на должность, чины и отличия;XXVIII. б) О правах на должность, на чины и отличия.

Предоставление кому-либо той или другой должности, а также награждение чинами и отличиями, тоже принадлежит одной верховной власти, и потому никакие споры по этим предметам не могут подлежать судебному рассмотрению.

в) о правах на жалованье, пособия и пенсии;XXIX. в) О правах на жалованье, пособия и пенсии.

Право лиц, на государственной или общественной службе состоящих, на получение содержания, а равно самый размер его установлены законом и осуществление этого права производится по распоряжению надлежащей власти; посему, в чем бы ни заключалось нарушение права на жалованье, всякого рода пособия, квартирное довольствие, пенсию и пр., следующие от правительственных или общественных учреждений, защита этого права не подлежит суду.

На этом основании признаны неподлежащими ведению судебных мест:

а) требование судебного следователя об обязании земства доставить ему, согласно уст. о земск. пол., квартиру в натуре, или же уплатить соответствующую сумму квартирных денег (76 № 216);

б) иск секретаря городской думы о взыскании не уплаченного ему жалованья (81 № 148);

в) иск учителя в городской гимназии об обязании городского общественного управления выплатить ему жалованье за время состояния его за штатом по случаю закрытия гимназии (84 № 21).

Но все подобные меры не подлежат ведению судебных мест лишь в тех случаях, когда в основание их полагаются служебные права, присвоенные законом, той или другой государственной или общественной должности; когда же в основании их лежит договорное отношение, тогда, само собою разумеется, предметом спора будет не публичное, а гражданское право, подлежащее в случае нарушения его, хотя бы и правительственным или общественным учреждением, судебной защите.

Так, в нашей практике были следующие, не возбуждавшие никакого сомнения иски, из коих некоторые доходили и до правительствующего сената:

а) иск присяжного поверенного к отделению государственного банка о причитающемся ему, согласно договора, жаловании за ведение всех поручаемых ему отделением исков;

б) иск капельмейстера, нанятого полком для управления полковым оркестром, о недоплаченном по договору жаловании;

в) иск о том же счетного чиновника, нанятого одним правительственным учреждением для приведения в порядок запущенной бухгалтерской части и счетоводства;

г) иск о том же землемера, нанятого городским управлением для составления общего городского плана;

д) иск наборщика к губернскому правлению за сверхсрочную работу, исполненную им в губернской типографии (903 № 1).

Но эти иски следует отличать от исков о жаловании же тех служащих в правительственных и общественных учреждений лиц, которые хотя и служат, как говорят, по вольному найму, т. е. без зачисления в штат, но занимают такие места, которые полагаются по штатам данного учреждения хотя бы и не в точно определенном числе.

Так, не подлежат ведению судебных установлений иски о жаловании вольнонаемных писцов в разных учреждениях и низших служителей — курьеров, сторожей и пр., так как все эти лица принимаются и зачисляются на службу по установленным для сего правилам и на средства, специально для сего отпускаемые правительством.

Отличительным признаком тех и других исков должно служить то обстоятельство, что первые из этих лиц нанимаются самим учреждением на такие должности и для исполнения таких обязанностей, которые не предусмотрены штатами учреждений, и на особые средства, не входящие в состав сумм, ассигнуемых на уплату жалованья чиновникам по штатам.

Затем следует упомянуть еще об одном виде исков к правительственным учреждениям о недоплаченном жаловании, пособии и пр., это об исках служивших на частных железных дорогах, перешедших потом в казну. Такие иски допускаются ввиду того, что предметом их являются не требования о взыскании с казны жалованья, пенсии или пособия за службу государству, а требования об уплате долгов прежних хозяев дороги, уплату каковых долгов, в силу особых постановлений, казна принимает на себя при соблюдении известных условий со стороны истцов. Таким образом эти иски не имеют ничего общего с рассматриваемыми (см. р. 95 № 31; 97 № 99; 98 № 55; 900 № 97).

б) о праве на отчетность; начеты и взыскания.XXX. г) О праве на отчетность; начеты и взыскания по службе.

Нам нет надобности останавливаться на том, что немыслимы иски лиц, состоящих на государственной или общественной службе, о представлении им правительственными учреждениями каких бы то ни было отчетов, ибо, — никакое правительственное место не обязано давать отчетность в своей деятельности ни кому-либо постороннему, ни подчиненному служащему. Если же высшие органы власти вправе иногда требовать от низших представления отчетов, то им предоставлена и особая власть понуждать установленными в законе мерами не исполняющих таких требований к неукоснительному исполнению. Правильность или неправильность этих мер не подлежит контролю суда.

Не составляет в этом отношении исключения и обязанность опекунов представлять своевременно отчеты по управлению вверенными им имуществами, т. е. и они не могут быть понуждаемы к исполнению этой обязанности путем иска во все время состояния их в должности опекунов, хотя эта должность не есть должность по службе государственной или общественной. А так как в законах наших не содержится правил, определяющих порядок понуждения опекунов представлять надлежащие отчеты и последствия непредставления, то общее собрание 1 и кас. департаментов сената рекомендует опекунским учреждениям другое средство, предоставляемое им законом, — увольнять таких неисправных опекунов от их должности и назначать на их места других, более исправных лиц, возлагая на них обязанность привлекать уволенных к ответственности за причиненные ими опекаемому имуществу убытки (90 № 11 общ.). Требование же о взыскании убытков может сопровождаться требованием и о представлении отчета, если это необходимо в видах ограждения интересов опекаемого имущества (99 № 1 гр.). Но очевидно, что эти иски об отчетности, предъявляемые одним представителем опекаемого к другому в видах охранения гражданских прав подопечного, не могут быть рассматриваемы как иски о праве публичном.

Начеты.Требования правительственных мест и лиц, основанные на делаемых ими начетах, далеко не всегда являются требованиями бесспорными. Тут разрешение вопроса о том, должно ли признавать данное требование бесспорным или допускающим возражение в состязательном порядке, зависит от многих условий, — и от того, кто делает начет, и от того, — по какому основанию он делается, и наконец, от того, в каком порядке предъявляется это требование.

Начеты, делаемые высшими учреждениями на учреждения и лица, непосредственно им подчиненные, по употреблению и расходованию сумм, им вверенных, несомненно не могут быть оспариваемы судебным порядном, как и всякое распоряжение, исходящее от высшей власти и касающееся действий подчиненных ей органов. Так, заведующему, напр., бухгалтерией в окружном суде вверена продажа гербовых и пошлинных марок; при ревизии обнаруживается недостача марок и вырученных за них денег; суд тут же должен сделать начет и потребовать пополнения обнаруженного недостатка. Это требование может быть обжаловано в судебную палату, но ни в каком случае не может служить основанием для иска ни со стороны окружного суда в видах пополнения убытка казне, ни со стороны лица, обязанного ответствовать, с целью освобождения его от сделанного начета, или же с целью возвращения ему уже взысканной или удержанной из его жалованья суммы: эти действия окружного суда носят характер служебной деятельности, не подлежащей контролю суда в состязательном порядке.

То же самое должно быть сказано и о начетах, подобных этому, делаемых в других учреждениях.

Затем следуют начеты на лиц, не уплативших каких-либо установленных в пользу казны сборов. Здесь разрешение занимающего нас вопроса должно быть поставляемо в зависимость от того, — о каком сборе дело идет в данном случае, об одном из тех ли, требования о взыскании коих признаются бесспорными, или о таких, против взыскания коих можно возражать в состязательном порядке. К сборам первого рода принадлежат всякого рода прямые налоги и повинности, — налоги подушной подати, поземельного сбора, сбора с недвижимых имений в городах и пр. Против начетов этого рода возражений в состязательном порядке не допускается. К сборам второго рода принадлежат разные косвенные налоги, самое исчисление и определение коих производится не иначе, как в состязательном порядке. Так, пошлина за переход наследства определяется или судебными учреждениями или, в указанных законом случаях, казенными палатами, но против постановлений как тех, так и других по этому предмету допускаются возражения: постановления судебных мест могут быть обжалованы в высшие инстанции; постановления казенных палат, которые здесь ставятся в положение стороны в процессе, — в окружные суды. Только в тех случаях, когда возражение не будет сделано своевременно или оно будет признано не заслуживающим уважения, оно обращается в бесспорное. Допустим теперь, что казенная палата сделала начет наследственных пошлин, не доплаченных, по ее мнению, наследниками, и предъявляет к ним требование об уплате; требование это не бесспорное, ибо по закону наследники вправе возражать против него, и возражение их подлежит рассмотрению суда, которому каждая из спорящих сторон вправе представить свои объяснения. Но когда суд разрешит этот спор и определение его вступит в силу закона, или когда против сделанного и объявленного плательщику начета не последует возражения в установленный срок, — требование казенной палаты обратится в бесспорное.

Тоже самое должно быть сказано и относительно начетов по взысканию крепостных пошлин, гербового штрафа и т. п.

Но, несмотря на то, что требования по таким начетам не признаются бесспорными, все-таки они не могут быть предметом исковых требований к правительственным учреждениям, так как особый порядок оспаривания их установлен в законе, и не может быть заменяем другим по произволу частных лиц.

Далее следуют начеты, делаемые контрольными палатами. Эти последние могут делать начеты, как на должностных, так и на частных лиц. Но ни те, ни другие не признаются бесспорными при самом предъявлении их тем, на кого они сделаны. Порядок предъявления требований по таким начетам следующий: производя по правилам общ. уст. счетн. ревизию денежной отчетности данного учреждения, контрольная палата составляет учетный реестр, выписку из коего препровождает отчетному присутственному месту или должностному лицу для доставления подлежащих сведений и объяснений. При признании этих сведений неуважительными, палата определяет сумму начета и постановление свое по сему предмету сообщает начальству подвергаемого начету места или лица для надлежащих распоряжений. Но названное начальство не обязывается безусловно соглашаться с такими определениями и вправе предъявить свои возражения; тогда дело переходит на рассмотрение государственного контроля, а в случае несогласия с постановлением последнего подлежащего министра — на разрешение I департамента сената. Если подлежащее учреждение признает начет правильным или таковым он будет признан правительствующим сенатом, то постановление о сем обращается к исполнению. Порядок последнего таков: или сумма начета взыскивается с виновных должностных лиц, или же — если учтенная сумма такого рода, что взыскание ее может быть обращено предварительно на недовнесших ее плательщиков, — с этих последних, и лишь в случае несостоятельности их к платежу, — с виновных в недоборе должностных лиц. Теперь, лица, к которым обращаются такие требования, в свою очередь могут возражать против них; должностные лица, очевидно, только путем жалобы; частные же лица в известных случаях должны тоже жаловаться, тогда как в других, имеют право прибегать к судебной защите; последнее тогда, когда начет сделан по таким сборам, по которым сам закон допускает возражения в судебном порядке, как напр. по взысканию пошлин за безмездный переход имуществ, крепостных пошлин, гербового сбора и т. п. Но в каком порядке возможно такое оспаривание правильности взысканий по начетам контрольных палат? В тех случаях, когда частное лицо, к которому обращено такое требование, лишено возможности подать жалобу в подлежащий суд, оно, несомненно, должно иметь право предъявить иск к такому учреждению, которое распорядилось о производстве взыскания, но ни в каком случае не к контрольной палате, которая не производит взыскания сама и потому не может нарушать прав частных лиц. Так:

а) контрольная палата сделала начет на частное лицо за недовзнос крепостных и гербовых пошлин и сбора по месту совершения акта и сообщила об этом куда следует; защитник прокуратории сделал заявление в ипотечное отделение о внесении в ипотечную книгу законной ипотеки в пользу казны в обеспечение названного начета, что и было сделано ипотечным отделением. Так как всякие действия ипотечного отделения, коими нарушаются права частных лиц, могут быть обжалованы подлежащему окружному суду, то собственник имения, на которое записана была такая ипотека, подал жалобу в суд и дело приняло обычный ход частного производства (92 № 42);

б) В другом случае по начету контрольной палаты казенная палата сделала распоряжение о наложении запрещения на недвижимое имения лица, признанного недоплатившим известной суммы таких же пошлин; тут этому лицу не оставалось ничего более как предъявить иск к казенной палате об освобождении этого имения от наложенного запрещения, и такой иск признан был подлежащим ведению судебных установлений.

Засим следуют начеты, делаемые, на основ. 208 ст. пол. о каз. подр. и пост., казенными управлениями на неисправных подрядчиков. Взыскание по этим начетам, по закону, производится в исполнительном порядке через полицию; тем не менее эти взыскания не принадлежат к роду бесспорных, и контрагенту казны предоставлено право оспаривать путем иска правильность как сделанного казною начета, так и всех других ее действий по этому поводу (79 № 109).

Начеты на опекунов.XXXI. Наконец нужно указать на начеты, делаемые опекунскими учреждениями на подведомых им опекунов по признании неправильным представляемых последними отчетов по управлению вверенными им имуществами. Эти начеты, как вытекающие из деятельности опекунских учреждений по охране частных прав, очевидно не могут быть приводимы в исполнение в порядке, не допускающем возражений. Посему, опекунское учреждение сделав такой начет и объявив его опекуну, не вправе поручить полиции произвести взыскание начтенной суммы, если опекун добровольно откажется от представления ее; но оно может поручить соопекуну или вновь назначенному опекуну предъявить иск в надлежащем суде, который должен разрешить дело на основании всех представленных ему сторонами данных и, в случае признания опекуна ответственным, произвести с него взыскание в общем порядке исполнения судебных решений.

Требование личных или имущественных пожертвований. Экспроприация.XXXII. Б. Требования личных или имущественных пожертвований со стороны подданных, основанные на верховном праве государства.

а₁) Экспроприация.

Здесь уместно говорить только об одном виде экспроприации, — о понудительном отчуждении имуществ на государственную или общественную пользу.

По закону, такое отчуждение допускается не иначе, как: 1) по Именным Высочайшим указам (ст. 576 т. X, ч. 1) и 2) за справедливое и приличное вознаграждение. Посему, доколе не последовало Высочайшего соизволения, никакое принудительное отчуждение не может быть признано законным и, кем бы оно ни было учинено, оно будет не что иное, как самовольное завладение чужим имуществом, как нарушение гражданских прав владельца, который всегда имеет право защищать таковые путем предъявления иска не только о вознаграждении за забранное, но и о возврате такового с уплатой причиненных убытков. Хотя подобные случаи в высшей степени редки, но тем не менее бывают. Нам известен такой случай: военное ведомство потребовало от города отвести место для устройства порохового склада; городское управление немедленно распорядилось отобрать от частного лица принадлежащее ему в окрестностях города пустопорожнее место, предлагая владельцу получить вознаграждение по оценке, произведенной назначенной от думы комиссией; владелец предъявил иск к городу, который, сознав свою ошибку, поспешил окончить дело миром. Но чаще бывают случаи самовольного отчуждения земель железнодорожными обществами уже после того, как законная экспроприация совершилась и дорога проведена. Подобные случаи нередко возникают в наших судах и некоторые из них восходили на рассмотрение сената, который всегда признавал эти споры — спорами о простом завладении, следовательно подсудными судебным установлениям (73 № 24; 79 № 93; 900 № 103); точно также признаются подсудными и иски об убытках, причиненных завладением без соблюдения установленных на этом предмете правил (71 № 730).

Но коль скоро экспроприация, совершается на основании воспоследовавшего Высочайшего указа, то в чью бы пользу она ни была установлена, т. е. — в пользу ли государства, города (под площади и улицы, напр., — 82 № 121) или каких-либо частных обществ (73 № 24; 74 № 485; 77 № 188; 76 № 551 и др.) — никакие возникающие из нее споры не подлежат ведению судебных установлений, т. к. самое отчуждение, определение размера отчуждаемой земли и причитающегося за нее вознаграждения, а также взыскание ею и выдачи владельцам, по закону производятся административными учреждениями в особом, установленном для сего порядке (ст. 577—601 т. X ч. I). Подведомыми судебным установлениям признаются лишь иски, о причиняемых частным лицам убытках за завладение без соблюдения установленных для сего правил (71 № 730; 79 № 93), за несвоевременный взнос определенной уже оценочной комиссией суммы за отчуждаемое имущество (70 № 1366; 76 № 24); за разорение строений на земле, признанной неправильно отчужденной и возвращенной владельцу (92 № 91) и т. п.

Не подведомыми судебным местам признаны иски:

1) о взыскании с города причитающейся владельцу суммы за отошедшую от него землю под площадь и улицы (82 № 121);

2) об установлении размера земли, необходимой под полотно железной дороги (73 № 24);

3) о правильности произведенной оценки отчужденного имущества (76 № 551);

4) об обязании внести назначенную комиссией сумму (77 № 188);

5) о возврате занятой без соблюдения установленных правил земли под железную дорогу (74 № 485);

6) о вознаграждении за то, что владелец лишился возможности эксплуатировать недра земли, отобранной от него под железную дорогу (95 № 49).

Но в тех случаях, когда между владельцем отчужденной земли и тем, в пользу кого она отчуждена, состоялось добровольное соглашение о размере вознаграждения, то возникающие из сего споры, как всякие споры, основанные на договорном между сторонами соглашении, конечно, являются спорами о праве гражданском, и потому подлежащими ведению судебных установлений (88 № 51).

Установление права участия.б₁) Установление права участия.

XXXIII. Право участия в выгодах имущества частных лиц, когда это необходимо для государственной или общественной пользы, устанавливается точно так же, как и принудительное отчуждение для тех же целей, т. е. не иначе, как в силу Именного Высочайшего указа и за справедливое или приличное вознаграждение (ст. 575 и 576 т. X ч. 1). Объем права такого участия, а равно и размер вознаграждения определяются особыми договорами с собственниками тех имуществ; буде же добровольного с ними соглашения не последует, то порядком, изложенным для определения вознаграждения за принудительно отчуждаемые имущества (ст. 607—608 зак. гр.). Тождество порядков, в коих определяются размеры отчуждаемого имущества и вознаграждения за это, и объем права участия создают тождество и последствий. Посему, все споры, вытекающие из установления рассматриваемого права, когда добровольного соглашения с собственником имущества не последовало, не подлежат ведению судебных установлений; споры же, вытекающие из договоров, совершенных по добровольному соглашению, должны быть и здесь признаваемы подведомыми судебной власти. Но последней не подведомы споры лишь по предмету установления, а не вообще о праве участия, когда по установлении его, его объем произвольно расширяется или оно осуществляется несогласно с тем, как было установлено. Так, следуя примерам, приведенным при рассмотрении споров, вытекающих из отношений, устанавливаемых экспроприацией, необходимо признать, что предметом гражданских исков не могут быть требования: — об определении объема установляемого права и размера вознаграждения за него; о понуждении внести куда следует определенную сумму вознаграждения, и т. п. Напротив того, иски об убытках, причиняемых владельцу несвоевременным взносом этой суммы — и тут признаются подсудными судебным местам, как и споры о произвольном расширении этого права с чьей бы то ни было стороны.

Так на это смотрит и правительствующий сенат, признающий подсудными судебным установлениям иски собственников земель, по коим проложены бечевники и дороги общего пользования:

1) к земству, о сносе здания, воздвигнутого на полотне большой дороги (89 № 6);

2) к земству, о воспрещении добывать фарфоровую глину на большой дороге (82 № 90);

3) к земству, о воспрещении пользоваться обрезами шоссе не для надобностей поддержания дороги (д. Бостельмана, решенное 25 сентября 1901 г.);

4) к частному лицу, о воспрещении устраивать на бечевнике истца постоянные приспособления для содержимого ответчиком парома (78 № 259; 91 № 114);

5) к частному лицу, о сносе здания, воздвигнутого на бечевнике (91 № 48);

6) к частному лицу, о воспрещении занимать бечевник под постоянный склад дров и об убытках за такое пользование бечевником (81 № 96);

7) к обществу железной дороги, о восстановлении владения, нарушенного захватом части бечевника (74 № 173);

8) к частному лицу, об обязании снять рельсовый путь, самовольно проложенный по дороге, пролегающей по землям истца (85 № 101);

9) к частному лицу, об обязании снять телеграфные столбы, поставленные ответчиком на дороге истца (99 № 57).

Точно так же признаются подсудными судебным установлениям и иски частных лиц к владельцам тех земель, по которым пролегают дороги и бечевники, об устранении всякого рода препятствий к свободному пользованию теми и другими (70 № 414).

Но могут ли быть признаваемы подсудными судебным установлениям иски владельцев бечевников и дорог к правительственным и общественным учреждениям о признании неправильными их действий, предпринятых ими в виде ограждения права участия общего? Так напр., — по распоряжению ведомства путей сообщения снесены постройки, возведенные собственником на принадлежащей ему земле под бечевником, чем стеснялась тяга судов; вправе ли собственник предъявить иск к ведомству об убытках? Или: полиция воспрещает собственнику прокладывать по его же дороге рельсовый путь, находя что им стесняется общее пользование дорогою, — вправе ли собственник требовать путем иска об обязании полиции не препятствовать ему пользоваться своим имуществом?

На эти вопросы необходимо дать отрицательные ответы. Подобные требования подлежащих властей, как имеющие целью ограждение общественного порядка, не могут быть не относимы к тем, коим присвоен характер бесспорных. Посему и правительствующим сенатом признан не подлежащим ведению судебных установлений иск владельца дороги к губернскому правлению, по распоряжению коего были уничтожены вырытые на дороге колодцы, о восстановлении последних (78, № 162).

Временное занятие недвижимых имуществ.XXXIV. в) Временное занятие недвижимых имуществ.

Те же правила постановлены в законе и на случаи временного занятия недвижимых имуществ частных лиц для государственной и общественной пользы (ст. 575, 576, 602—608), почему все сказанное относительно споров, проистекающих из принудительного отчуждения и установления права участия, должно относиться и к спорам, возникающим из временного занятия имуществ. Необходимо остановиться лишь на следующем: по закону (ст. 604), срок временного занятия не должен быть продолжительнее трех лет; если же имущество не будет возвращено по истечении сего срока, то собственнику его предоставляется право требовать отчуждения его за определенную добровольным соглашением или оценкою сумму; если же при возвращении имущества до или по истечении означенного срока стоимость его уменьшится вследствие временного занятия, то собственник имеет право требовать уплаты ему разницы между первой и последней оценками (ст. 605). Определение вознаграждения за то и другое, при отсутствии добровольного соглашения, производится по правилам вознаграждения при принудительном отчуждении (ст. 608). Откуда следует, что как требование об отчуждении так и требование об определении размера вознаграждения должны быть заявляемы надлежащим административным учреждениям, ведению коих подлежат и все возникающие из них споры; вследствие чего и эти споры неподведомы судебным установлениям.

Но всех этих случаях чрезвычайно важен следующий вопрос: отчуждение, установление права участия или временное завладение состоялось; все установлено подлежащими властями, т. е. и объем отчужденного или забранного имущества, и размер следующего вознаграждения, и срок его представления, и порядок выдачи его владельцу, а то учреждение или ведомство, которое обязано произвести уплату, не уплачивает назначенной с него суммы или не вносит ее куда следует, — в каком порядке владелец имущества может требовать уплаты? В нашей практике был такой случай: военное ведомство потребовало от распорядительного комитета отвода места для лагеря (временное завладение); место было избрано в имении владельца К. и занято. Вследствие несогласия его с распорядительным комитетом, заменяющим земские учреждения там, где они не введены, и обязанных от имени всех землевладельцев губернии исполнять подобные требования военного ведомства и уплачивать владельцам вознаграждение из земских сумм, была произведена установленным порядком оценка, по которой вознаграждение определено в 1,100 р. в год. Комитет, однако, не пожелал уплатить этой суммы, ссылаясь на то, что сам он от военного ведомства получает всего 800 р., каковую сумму и предлагал уплатить. Иск, предъявленный к комитету, судебная палата признала неподсудным судебным установлениям, ссылаясь на прим. к 1-й ст. уст. гр. суд., и правительствующий сенат признал правильным это определение палаты. По нашему же мнению, оно безусловно неправильно: по силе означенного примечания судебным установлениям неподсудны споры, вытекающие из факта завладения, а также споры, имеющие своим предметом определение размера вознаграждения. Но раз оно определено установленным порядком; раз все споры по этому предмету окончены в административных учреждениях и комитет обязан был уплачивать по 1,100 р. в год, — неисполнение этого с его стороны есть уже не что иное, как нарушение гражданского права, как неплатеж долга, который он обязан платить и к платежу которого всегда может быть принужден судом.

Конфискация.XXXV. г₁) Конфискация.

Конфискация движимых имуществ, как последствие известных преступных действий против имущества и доходов казны, определяется многими статьями уложения о наказаниях и подлежащими уставами. Она производится или по приговорам уголовного суда или по распоряжению чинов подлежащих ведомств, — следовательно, никакие споры тех лиц, имущество которых конфискуется, ведению гражданских судов подлежать не могут. Не могут подлежать ведению их и те споры, которые могут возникать при конфискации недвижимых имений, производимой по особым распоряжениям Верховной власти за более тяжкие преступления против государства.

Но так как конфискация есть последствие преступления данного лица, то, само собою разумеется, она не должна нарушать тех прав третьих лиц, которые утверждены на конфискованном имении, — допустимы ли споры этих третьих лиц в порядке гражданского судопроизводства? Разрешение этого вопроса зависит от того, — установлены ли специальными правилами о конфискации и правила удовлетворения таких лиц, или нет. Так, при конфискации имуществ за участие в польском восстании 1863 г., длинным рядом специальных узаконений определялся порядок третьих лиц, имевших какие-либо претензии к конфискованному имуществу, а самое удовлетворение их возлагалось на особо учрежденные ликвидационные комиссии. В подобных случаях, очевидно, не может быть и речи о возможности предъявления и разрешения этих споров в порядке гражданского судопроизводства. Но если таких специальных постановлений нет, то едва ли может быть сомнение в том, что каждое третье лицо, чьи права будут нарушены конфискацией известного имущества, всегда вправе защищать их судебным порядком, каковое право предоставляется ему и правилом 2 ст. уст., о чем будем говорить ниже.

Секвестр.XXXVI. д₁) Секвестр.

Право секвестра принадлежит казне в различных случаях: она может налагать секвестр на имущество неисправных контрагентов, по договорам с нею о подрядах и поставках (ст. 220 пол. о каз. подр.) и в известных случаях в видах обеспечения принадлежащих ей имущественных прав, как напр. в случаях, указанных в лесном уставе, на деревья, вырубленные во въезжих и общих лесах. Так как в первом случае казна является и контрагентом по договору, то возникающие из сего споры признаются подсудными судебным установлениям (75, № 838; 79, № 109; 84, № 124), которые в этих спорах имеют право проверки правильности и законности действия казенного управления, распорядившегося о наложении секвестра (79, № 109). Во втором случае она действует в качестве административного учреждения и действия ее подлежат обжалованию в установленном порядке по начальству; в судебном же порядке они могут подлежать рассмотрению лишь в случаях, предусмотренных во 2 ст.

Повинности:XXXVII. е₁) Повинности.

Повинности граждан пред государством весьма разнообразны. Прежде всего они делятся на личные и имущественные.

а) личные;Личная повинность бывает общая и частная. Первая устанавливается законом, как напр., воинская; вторая же в силу закона распоряжениями подлежащих правительственных мест и лиц, как напр., советы присяжных поверенных, а где их нет — окружные суды, имеют право назначать присяжных поверенных для безвозмездного хождения по делам лиц, за коими признано право бедности, а также и для защиты обвиняемых в уголовных преступлениях (ст. 367 п. 4, 393 и 394 учр. суд. уст.). Сенат признает за окружными судами право назначать присяжных поверенных, хотя бы они и не изъявляли на то согласия, присяжными попечителями по делам лиц, объявленных несостоятельными должниками (86 № 34 общ. собр.). В различных местах свода законов содержатся узаконения, содержащие в себе род и объем повинностей и по отношению к государству и по отношению к общественным установлениям. Иногда за уклонение от исполнения их закон грозит уголовной карой. Так, 1430 и 1431 ст. ул. о нак. определяется наказание дворянам за уклонение от участия в дворянских собраниях; 1438 ст. установлено наказание за отказ без законных к тому оснований от принятия на себя обязанности той должности по городской или сельской службе, в которую будет кто избран, и т. п.

Само собою разумеется, что о каких-либо возражениях путем иска против требований об исполнении личных повинностей не может быть и речи.

б) имущественные.XXXVIII. Имущественные повинности, как известно, делятся на денежные и натуральные. Но коль скоро те или другие установлены законом или обязательными постановлениями подлежащих учреждений, имеющими силу закона, они несомненно относятся к правам публичным, почему все возникающие из отбывания этих повинностей споры не подлежат ведению судебной власти. Они ни подлежат ее ведению и тогда, когда за исполнение известной повинности полагается от казны, земства или города определенное денежное вознаграждение, как напр., в уставе врачебном содержатся правила об убивании зачумленных животных с вознаграждением владельцев их из средств губернского или уездного сбора (ст. 1291—1293 т. XIII изд. 1892 г.). По полож. о земск. учреждениях, земствам предоставлено право издавать обязательные постановления об истреблении вредных животных с вознаграждением за исполнение этой повинности, и т. п. Очевидно, что требования о сем, предъявляемые частным лицом земствами ли, городскими или сельскими обществами, а также врачебной или общей полицией, имея целью охранение общественного блага, должны быть относимы к тем бесспорным требованиям, споры по которым не подведомы судебным установлениям в силу примеч. к 1-й ст. уст., что признается и сенатом (93 № 34 общ. с.). Сенатом признан неподсудным и иск города к военному министерству за наем квартир в городе для войсковых частей, так как на города возложена повинность доставления войскам квартир (94 № 1).

Налоги.XXXIX. ж₁) Налоги.

Самую широкую область имущественных повинностей составляют налоги, собираемые с граждан в пользу как государства, так и общественных учреждений. Они же более всего и вызывают сомнение о подведомственности споров о них. Но эти сомнения разрешаются весьма легко. Для разрешения их прежде всего нужно разрешить вопрос, — есть ли данное требование, требование о платеже налога, установленного силою закона или в силу закона подлежащим учреждением, — земским, городским или сельским, — или же оно вытекает из особых юридических отношений плательщика к государству или обществу, т. е. из таких отношений, которые могут существовать и между частными лицами. В первом случае, вытекающие из них споры не могут быть предметом исков частных лиц к правительственным или общественным учреждениям, во втором — они могут быть разрешаемы только по искам. Так, — неподсудны иски:

1) о возврате неправильно взысканного акциза (76 № 391; 83 № 40);

2) о возврате неправильно наложенного и взысканного земского сбора (77 № 260);

3) о возврате городского сбора (88 № 44);

4) о возврате взысканного в пользу города налога за устройство лавки в большем размере, чем установлено (75 № 276);

5) о возврате излишне взысканной крепостной пошлины (75 № 276; 78 № 178 и общ. собр. 88 № 26);

6) о признании незаконным установленного министерством путей сообщения за перевозку грузов (86 № 41).

Вопрос о подсудности споров о неправильном взимании железными дорогами сбора, установленного 333 ст. уст. о пошл., т. е. сбора в пользу казны с грузов, перевозимых в пассажирских и товаропассажирских поездах, а равно и с пассажирского багажа, в последнее время (13 февраля 1902 г. по делу Эдельшен и К^о) сенатом разрешен в смысле подсудности их судебным установлениям, как и все вообще иски о переборах, с чем, однако, трудно согласиться: сбор, установленный 333 ст. уст. о пошл., есть такой же налог, как и все другие, устанавливаемые в пользу государства, и исключения в пользу их нигде в законе не установлено.

Но относительно пошлин, как крепостных так и наследственных, следует заметить, что когда они неправильно определяются и взимаются судебными и нотариальными установлениями, то эта неправильность может быть обжалована в установленные сроки и установленным порядком в подлежащие высшие инстанции: коль же скоро жалобы не было принесено, о возврате их можно просить подлежащие казенные палаты, а при отказе их удовлетворить требования просителя, жаловаться в министерство финансов (р. общ. с. 88 № 26; 97 № 15; 98 № 19).

Неподсудными судебным установлениям признаны и обратные иски, т. е. иски правительственных и общественных учреждений и должностных лиц к частным лицам:

1) конторы хлебной пристани о взыскании недоимок налога в пользу города с привозимого в город хлеба (74 № 558);

2) городского управления о взыскании городских сборов (78 № 128).

Здесь следует указать на то различие, которое существует между исками городских управлений о разных городских сборах, из каковых исков одни (см. объясн. XII п.) признаются подсудными судебным установлениям, и другие (как только что приведенный пример) — неподсудными: такие иски подведомы суду в тех случаях, когда предметом их является требование о взыскании городом платы за пользование его имуществом, — землей, водопроводами, скотобойнями и пр., — имеющее своим основанием договорное соглашение, и не подведомы, когда сбор установлен в пользу города, как налог, а не доход с принадлежащих ему имуществ. Таковы налоги: с недвижимых имуществ, с трактирных заведений, с животных (лошадей, собак), с извозчиков, развозчиков, за право торговли и пр., и пр. и пр. В этом отношении особенно важны два сенатские разъяснения: в одном из них (78 № 128, а также 81 № 10), дело шло о взыскании с ответчика установленного в пользу города налога на всех, имеющих в городе лавки; в другом (92 № 42) — о взыскании дополнительной платы за то, что ответчик на земле, отданной ему городом для постройки лавки, возвел лавку в большем размере, чем предполагал город. В первом случае сенат признал иски неподведомыми судебным установлениям, так как предметом их были требования о взыскании налога, установленного городом в качестве правительственного учреждения, коему сам закон предоставляет устанавливать разного рода налоги и сборы, подлежащие взысканию в бесспорном порядке; во втором — иск признан подведомым судебным установлениям, потому что предметом его был спор о размере платы за пользование городскою землею, что не выходит из сферы хозяйственных распоряжений города своим имуществом, и следовательно, из сферы прав гражданских.

Признаны подведомыми суду иски:

1) железных дорог к военному ведомству за перевозку войск (93 №№ 83, 112; 94 № 18);

2) заводовладельцев к казне о посессионном праве (87 № 9);

3) страхователей о взыскании премии за сгоревшее имущество, застрахование по правилам взаимного страхования (91 № 97);

4) помещика к выкупному учреждению, выдавшего ему выкупную ссуду и затем оспаривающее его право на нее (86 № 32);

5) помещика о признании его необязанным выдавать хлеб и пр. на содержание училища (85 № 33 общ.);

6) крестьян о % с неправильно взысканной казной и возвращенной оброчной подати (96 № 3);

7) контрагента казны за неправильное удержание из следующих подрядчику денег суммы на покрытие убытков, причиненных при исполнении договора перевозки (96 № 89);

8) вообще, судебным установлениям подведомы все споры, возникающие из таких требований и распоряжений правительственных мест и лиц, в основании коих лежат договорные отношения (95 № 12 общ. собр.).

Штрафы.XL. з₁) Штрафы.

Правильность взыскания штрафов, налагаемых как правительственными, так и судебными установлениями, какого бы рода ни были причины и основания к тому, может быть оспариваема только в порядке обжалования, и ни в каком случае не может быть оспариваема путем предъявления иска. Но само собою разумеется, что здесь под словом «штрафы» подразумеваются те взыскания, которые налагаются на виновных за совершение ли каких-либо действий, воспрещаемых законом, или же за неисполнение указанных в законе требований, непринятие мер предосторожности и т. п., словом, когда штраф имеет характер уголовного взыскания. Те же штрафы, которые налагаются казенными управлениями на их неисправных контрагентов по заключенным с ними договорам, хотя бы это делалось не на основании последних, а на основании закона, всегда могут быть оспариваемы судебным порядком, т. к. наложение и взыскание их имеет своим основанием не политическое отношение государственной власти к подданным, а юридические отношения одного контрагента к другому, обусловливаемые договорным соглашением их между собою (ср. XXX объясн., стр. 15).

Наложенный в вышеозначенном порядке штраф взыскивается в бесспорном порядке, т. е. те административные места и лица, коим поручено производство такого взыскания, должны принимать все зависящие от них меры к тому, дабы данное им поручение было исполнено, и не могут обращаться к суду с просьбой о том, чтобы состоялось судебное постановление о взыскании и на приведение его в исполнение был бы выдан исполнительный лист (81, № 126).

И наоборот, лица, приговоренные к уплате штрафа, не вправе обращаться к суду с просьбой или иском же об освобождении их от наложенного на них взыскания, ни о возвращении раз взысканного уже, хотя бы было взыскано и более того, что следовало. Все возникающие из этого споры не подведомы судебным установлениям.

Административные распоряжения. а) добровольная административная юрисдикция.XLI. В. Административные распоряжения.

а₂) Добровольная административная юрисдикция.

Под этим именем подразумеваются дела, возникающие по просьбам частных лиц и обществ о выдаче концессий, привилегий и всякого рода разрешений на такие действия, предприятия и промыслы, которые поставлены в зависимость от предварительного разрешения подлежащей власти. Никакие споры частных лиц, испрашивающих то или другое разрешение, с правительственными учреждениями, возникающие из этих просьб, не подведомы судебным местам, и всякие по этому предмету распоряжения подлежащей власти могут быть только обжалуемы по начальству. Но, само собою разумеется, что это правило должно быть понимаемо в том смысле, что частные лица или общества, испрашивающие то или другое разрешение, не вправе путем гражданского иска требовать об обязании известного учреждения выдать просимое разрешение, или ускорить выдачу такового, или дополнить или изменить в чем-либо выданное, или признать за просителем право на получение просимого и т. п., — все эти просьбы и требования подлежат разрешению подлежащих учреждений, а не суда. Но раз концессия, привилегия или разрешение выдано одному лицу, а другое находит, что этим нарушается его гражданское право, то оно, это другое лицо, всегда вправе предъявить иск к нарушителю его права, каковым должен являться тот, кто путем получения разрешения присвоил себе чужое право или чем-нибудь нарушил его. В некоторых случаях закон прямо указывает на то, что подобные споры должны быть разрешаемы судом. Так:

По силе 178 ст. уст. о пром. фабр. и заводской, привилегии на всякого рода открытия, изобретения и усовершенствования выдаются департаментом торговли и мануфактур по установленным для сего правилам; но в 169 ст. того же устава сказано, что выдавая привилегию, правительство не ручается в точной принадлежности открытия, изобретения или усовершенствования лицу предъявившему, и выдача ее не лишает никого права доказывать судом, что данное открытие, изобретение или усовершенствование принадлежит ему. Отсюда следует, что каждый может предъявить иск об уничтожении выданной привилегии; но этот иск должен быть предъявлен не к департаменту мануфактур и торговли, а к тому, кому привилегия выдана, и кто, следовательно, посредством ее присвоил себе не принадлежащее ему право. Конечно, и иски об убытках, причиненных кому-либо таким правонарушением, подведомы судебным установлениям.

Просьбы о предоставлении прав на имущество казны или общественных учреждений.XLII. б₂) По просьбам о предоставлении прав на имущества казны или общественных учреждений.

Так, мы полагаем, следует называть те дела, которые возбуждаются частными лицами, как по собственной их инициативе так и по вызовам подлежащих учреждений, о предоставлении того или другого права на данное казенное или общественное имущество. К таким просьбам должно относить просьбы об уступке просителю известного имущества в собственность или в потомственное или временное пользование; просьбы о допущении к торгам на отдачу разного рода имуществ в пользование или на продажу их; на заключение договоров подряда и поставки и других, а также просьбы об утверждении торгов, и пр. Какие бы распоряжения ни последовали по этим просьбам со стороны казенных управлений, правительственных или общественных учреждений, они ни в каком случае не могут быть предметом гражданского спора, доколе не последовало окончательное соглашение с просителем и не заключен с ним договор. Так: кто-либо обращается в городскую управу с просьбой о продаже ему той или другой недвижимости или об отдаче ее в наем; управа отказывает; этот отказ может быть обжалован в думу, если проситель находит это полезным, но быть предметом иска к городу — ни в каком случае. Нельзя предъявлять исков и об обязании правительственного или общественного учреждения утвердить или не утвердить торги, производившиеся по инициативе самого учреждения, признавшего впоследствии не выгодным предложенные просителем условия, т. к. такого рода распоряжения хотя и вытекают из сферы хозяйственной деятельности учреждения, но такой деятельности, которая не ставит еще учреждение в такие юридические отношения, которые давали бы каждой из сторон право обращаться к содействию суда, ибо эта деятельность учреждения не выходит из пределов административных распоряжений, вверенным ему имуществом. Так на это смотрит и сенат (75 № 385).

Выкуп.XLIII в₂. Просьбы о выкупе.

Сюда же должны быть отнесены и просьбы о выкупе всякого рода имуществ, находящихся в обладании просителя. Действительно:

Право выкупа может быть предоставляемо или законом, или распоряжением подлежащих учреждений. В первом случае с установлением права выкупа устанавливаются законом и те учреждения, ведению которых предоставляются и все дела по выкупу. Так, вся выкупная операция освобожденных от крепостной зависимости крестьян предоставлена была ведению крестьянских присутствий и особых выкупных установлений; законом 9 июня 1886 года дела по выкупу имуществ сельскими чиншевиками в Западном крае — особым чиншевым присутствием и т. п.

Некоторые казенные управления и общественные учреждения по собственному усмотрению предоставляют право выкупа владельцам тех принадлежащих им имуществ, которые были отданы последним в потомственное пользование, и для сего издают особые правила как о порядке выкупа, так и о размере выкупной суммы, сроков уплаты ее и пр. Все возникающие из этого споры, по нашему мнению, противному мнению правительствующего сената, высказанному им без всякой мотивировки в решении 1879 г. № 77, также не подлежат ведению судебных установлений, как и споры, возникающие из просьб о предоставлении прав на имущество казны или общественных учреждений, так как последние и здесь действуют в качестве административных учреждений, действия коих в пределах предоставленных им права и власти не подлежат контролю суда.

Полицейские распоряжения:XLIV. Г. Полицейские распоряжения.

Чрезвычайно многообразную деятельность полиции, имеющую чисто полицейский характер, можно разделить на две большие группы, — распоряжения, направляемые к предупреждению и пресечению преступлений, и распоряжения, имеющие целью поддержание общественного благоустройства.

а) по предупреждению и пресечению преступлений;XLV а₃. Требования полиции, вытекающие из обязанности ее предупреждать и пресекать преступления.

По силе 1-й ст. т. XIV уст. о пред. и прес. прест. на обязанность полиции возложено «всеми зависящими средствами предупреждать и пресекать всякие действия, клонящиеся к нарушению должного уважения к вере, или же общественного спокойствия, порядка, благочиния, безопасности личной и безопасности имуществ». Для сего она снабжена обширными полномочиями: имеет право требовать соблюдения тишины вообще; в праздничные дни, прежде окончания богослужения в храмах, прекращения всякого рода игрищ, музыки, пляски и т. п.; во время крестных ходов прекращения езды по тем улицам, где проходит процессия; прекращения шумных скопищ, и пр. и пр. и пр. Все эти требования полиции несомненно принадлежат к ряду бесспорных, равно как и все чинимые ею в этом направлении распоряжения, и ни одно из них не может служить основанием для предъявлении иска, имеющего целью отменить, изменить или прекратить предпринятые полицией меры; как бы ни было неправильно то или другое действие полиции, оно может служить лишь основанием к жалобам по начальству. Даже распоряжения полиции, действующей в пределах предоставленной ей власти, об отобрании каких-либо вещей и т. п., не даст права на иск о возвращении их. Так, сенатом признано, что владелец вещей, отобранных у него, как похищенных у другого, не может путем предъявления иска требовать об обязании полиции возвратить отобранное у него (74 № 357).

б) по наблюдению за благоустройством;XLVI б₂. Требования полиции, направленные к охранению общественного благоустройства.

Не менее обширны обязанности и полномочия полиции в наблюдении за благоустройством в городах и в уездах. Она имеет право требовать соблюдения правил уставов строительного, пожарного, врачебного, путей сообщения, и пр. и пр. и пр. И эти все требования закон признает бесспорными, не допускающими возражений в состязательном порядке; посему, все споры, возникающие и из этих требований, не могут быть предметом гражданских исков, подлежащих судебной власти, с какой бы стороны эти требования ни были предъявляемы, т. е. со стороны ли полиции о понуждении данного лица исполнить то или другое требование, или со стороны частного лица о воспрещении полиции требовать исполнения того, что, по мнению просителя, не подлежит исполнению, или об освобождении его от обязанности исполнить требуемое. Однако, в некоторых случаях сама полиция бессильна понудить частное лицо исполнить какое-либо, даже законное требование, напр., снести строение, угрожающее по своей ветхости опасностью падения, исправить что-либо, или исполнить обязательное постановление думы, земства и т. п.; требованиям ее часто не повинуются и не исполняют их. Как же быть ей?

в) исполнение общественных постановлений.XLVII в₃. Очень нередко чины полиции обращаются к содействию гражданских судов с просьбами о постановлении решения против упорствующих, дабы добиться исполнения их законных, быть может, требований путем понудительного исполнения в судебном порядке. Но это совершенно неправильно: для разрешения подобных исков гражданскому суду приходилось бы входить в поверку правильности и законности действий полиции, на что он не уполномочен законом. Здесь единственный исход — возбудить уголовное преследование против виновного в неисполнении и передать дело в подлежащий уголовный суд с просьбой о подвержении обвиняемого установленной каре и о предоставлении полиции права исполнить за счет осужденного то, от добровольного исполнения чего он отказывается. Уголовный суд вправе рассмотреть и удовлетворить оба эти ходатайства, после чего и полиция вправе приступить к исполнению, так как в этих случаях она исполняет не что иное, как приговор уголовного суда, что самим законом возлагается на обязанность полиции.

Но тут является такой вопрос: в каком порядке должны быть взыскиваемы с виновных затраченные за их счет суммы? — Вопрос этот дважды восходил на рассмотрение правительствующего сената, который в первом по этому поводу решении высказал лишь то, что иски об этих суммах подсудны судебным установлениям по общим правилам о подсудности (74 № 835), а в другом, им категорически разъяснено, что в тех, случаях, когда административное управление, а также органы городского общественного и земского управлений, по праву, предоставленному им или непосредственно законом, или судебным приговором, — произведут какие-либо действия на счет частного лица, виновного в неисполнении ограждающих общественное благоустройство и благочиние, — затраченные ими на этот предмет суммы взыскиваются с частного лица не иначе, как судебным порядком, причем вопрос о родовой подсудности возбужденного на означенном основании иска должен быть разрешен применением к нему общих правил устава гражданского судопроизводства о разграничении подсудности гражданских дел, по их роду, между общими и мировыми судебными установлениями (88 № 90).

Это разъяснение основано на том соображении, что коль скоро подлежащее учреждение или лицо произвело за счет виновного известные действия, затратив для этого известную сумму, то в этой сумме виновный делается должником, но не казны, а того лица или места, которому поручено было произвести те действия; посему этого рода иски не могут быть относимы к искам казенных управлений, для производства коих установлены в законе особые правила (ст. 1281 и след.). То же обстоятельство, что означенные суммы должны быть взыскиваемы не иначе, как при посредстве суда (конечно, если они добровольно не будут уплачены) имеет свое основание в том, что требование о них не есть требование, коему законом, присвоено свойство бесспорного, и во многих случаях может возбуждать вопрос, если не о самом праве на взыскание их, то о размере их, что должно быть признаваемо спором о праве гражданском.

Но допустимы ли здесь споры о праве на взыскание этих сумм? Мы думаем, что они должны быть признаны допустимыми лишь по отношению спора о том, — действительно ли то или другое действие было произведено подлежащим, органом власти, но ни в каком случае не допустимы возражения ответчика о том, что он не обязан был исполнять того, что исполнено за его счет; что истец не имел права требовать от него исполнения этих действий; что к исполнению им административным порядкам не было повода и т. п., так как все эти возражения должны быть признаны направленными не к чему иному, как к оспариванию права подлежащей власти предъявлять требования, признаваемые законом бесспорными.

Так, в нашей практике были следующие случаи:

а) полиция, основываясь на предписании губернатора, потребовала от домовладельца устройства у его дома тротуара по новому типу; когда же это требование не было исполнено добровольно, она взломала старый тротуар и устроила новый; против иска о взыскании затраченной на это суммы ответчик возражал, что предъявленное к нему требование, как не основанное на законе, а являющееся следствием произвола, не было обязательно для него, а потому он не обязан и возмещать учиненные за его счет расходы;

б) домовладелец же, за счет которого была перемощена мостовая пред его домом, доказывал, что в перемощении не было никакой надобности, так как прежняя мостовая была вполне исправна и не требовалось перемощения ее;

в) с владельца имения взыскивались расходы, произведенные на исправление дороги, пролегавшей и чрез его имение; ответчик возражал, что та дорога, которая исправлялась мерами полиции, не пролегает через его имение; другую же дорогу, пересекающую его имение совершенно в другом направлении, он исправил сам, как только получил о том требование.

Возражения первых двух ответчиков были оставлены судом без рассмотрения, так как они были направлены к обвинению полиции в незаконных действиях, на что ответчики могли только жаловаться установленным порядком по начальству; в последнем же случае суд вошел в рассмотрение сделанного ответчиком возражения, как направленного к тому, чтобы доказать, что с него требуется не должное им, так как лежавшей на него повинности никто не исполнял за него; и действительно, по поверке доказательств, представленных сторонами, было установлено, что дорогу, пролегавшую чрез имение ответчика, исправил он сам, а потому в иске было отказано.

Практический способ распознавания подсудности суду данного спора.XLVIII. Вот, в главных чертах, те отношения правительственной власти к гражданам, вытекающие из коих законные требования ее признаются бесспорными. Легко теперь видеть, что все возникающие из таких отношений споры ставились предметом гражданских исков, предъявляемых тою или другою из спорящих сторон, благодаря ошибочному пониманию того различия, которое закон полагает между правом гражданским и правом публичным. Так, если бы городское управление усвоило себе то значение, которое закон придает ему, как учреждению, имеющему власть и облагать жителей города известными налогами и взыскивать их, оно не предъявляло бы исков о присуждении неуплаченных сборов (78 № 128; 94 № 43); если бы оно усвоило себе, что оно, как представитель всех жителей города, обязано известными повинностями пред государством, а в том числе и повинностью доставлять квартирное довольствие расквартированным в городе войскам, оно не предъявило бы иска к военному министерству о причитающейся ему за это плате (94 № 1). С другой стороны, если бы частные лица обратили внимание на то, что земства и города, действуя в качестве правительственных органов, вправе устанавливать налоги и взыскивать их, не были бы предъявляемы иски о возврате взысканных сборов земскими учреждениями (77 № 260) и городскими управлениями (88 № 44); что акцизное ведомство взыскивает акциз в пользу государства, как косвенный налог, не было бы исков о возврате неправильно якобы взысканного акциза и т. п. и т. п.

Весьма полезным практическим средством для разрешения возникшего недоумения относительно подведомственности данного спора служит следующее: нужно предварительно задать себе и разрешить такой вопрос: могли ли бы быть два частных лица (физические или юридические) в таком между собою юридическом отношении, из которого возник данный спор или последовало данное правонарушение? При отрицательном разрешении этого вопроса нужно признать, что данный спор идет не о праве гражданском; при утвердительном же, в огромном большинстве случаев, спор окажется спором о праве гражданском.

Для пояснения сказанного приведем несколько примеров:

1) обрезы шоссейного пути, пролегающего по владельческой земле, принадлежат владельцу последней, если земля под дорогу не была отчуждена в установленном порядке; но земство, в ведение коего передано шоссе, может пользоваться ими, для надобностей сообщения, но не для других хозяйственных целей (реш. 1901 г. по делу Московского губернского земства). Владелец вспахал и засеял эти обрезы на пространстве всего своего имения, а земство, приступая к ремонту дороги, стало возить камни и, сваливая их на обрезах, испортило все посевы; подсуден ли судебным установлениям иск владельца к земству об убытках? Задаем вопрос: могло ли какое-либо частное лицо причинить эти убытки точно такими же действиями? Очевидно, нет. Ни на какое частное лицо не возложена обязанность поддерживать в порядке и исправлять шоссейные дороги; следовательно, никакое частное лицо не могло поставить себя в такие юридические отношения к владельцу дороги, в какие поставило себя земство, действуя, как орган правительственной власти, на который возложена обязанность наблюдать за исправностью путей сообщения на известных пределах; следовательно, земство осуществляло не свое гражданское право, а право публичное, почему и спор, возникший из его действий, не подлежит ведению суда;

2) то же земство распорядилось предать растущую на обрезах траву, которую помещик скосил и увез, — может ли владелец предъявить иск к земству об убытках? — Может, ибо здесь земство действовало не в качестве правительственной власти, а в качестве простого хозяина и притом так, как мог бы действовать и каждый смежный владелец истца, — прийти и самовольно скосить траву на чужой земле:

3) городу Москве предоставлено право взимать в доход города со всех промышленных заведений 3% со стоимости занимаемых ими помещений: управа обложила этим налогом и все находящиеся в городе частные лечебницы, считая их заведениями промышленными, — вправе ли собственник одной из таких лечебниц предъявить иск к городскому управлению об освобождении его от этого налога на том основании, что он не признает лечебницу за промышленное заведение? Рассуждаем так: никакому частному лицу не может быть предоставлено право облагать других частных лиц какими бы то ни было налогами, — значит, здесь опять предметом спора является не право гражданское, а публичное, особым законом предоставленное городу, как органу общественного управления, а потому возбужденный его распоряжением спор не может подлежать ведению судебных мест, а владельцам лечебниц не остается ничего более, как обжаловать действия города в установленном порядке;

4) другое городское управление обложило всех домовладельцев города, пользующихся водою из городского водопровода, налогом за доставляемую им воду, — вправе ли домовладельцы оспаривать этот налог? — Вправе, т. к. здесь город действует не в качестве органа общественного управления, а как всякое другое юридическое лицо, извлекающее из принадлежащих ему имуществ и сооружений доходы в свою пользу, и те отношения, которые возникают по этому предмету между им и потребителями воды, основаны на договорном соглашении, а потому и все проистекающие отсюда споры имеют своим предметом частное гражданское право.

Споры частных лиц с должностными о следующем последним вознаграждении за их действия по службе.XLIX. Из всего сказанного выше нетрудно сделать тот вывод, что требования правительственных мест и должностных лиц всегда должны признаваться бесспорными, когда они предъявляются ими не от своего собственного имени, а от имени предоставленной им власти; раз же требование вытекает из простых юридических отношений требователя к плательщику, т. е. из таких, которые могут быть и между двумя частными лицами, они уже не имеют характера публичности и теряют свойство бесспорности. Но как рассматривать те требования должностных лиц, которые хотя и вытекают непосредственно из закона, но предъявляются не от имени государства или других органов управления и не в пользу таковых, а от своего собственного имени и в свою собственную пользу, как это бывает в тех случаях, когда какое-либо должностное лицо управомочено получить с частных лиц вознаграждение за совершенные действия для или против этих лиц?

Вопрос этот восходил на рассмотрение Правительствующего сената по поводу взысканий судебных приставов за произведенные ими исполнительные действия, и в двух решениях, последовавших вводном и том же (1880) году, разрешен различно. В обоих этих случаях судебные приставы предъявляли иски к наследникам умершего собственника за охранительные меры его имущества. В первом из этих решений, последовавшем 30 января того года (№ 24), сенат не признал неправильным и несогласным с законом предъявления приставом иска, а во втором, постановленном 21 октября того же года (№ 253), категорически высказался в том смысле, что на основании примечания к 1-й ст. уст. гр. суд., подобные иски судебных приставов ни в каком случае не могут быть допускаемы; что всякие споры между судебными приставами и частными лицами, в пользу или против коих производятся исполнительные действия, должны быть разрешаемы в порядке, указанном в 160 и 962 ст. уст. гр. суд. Которое же из этих двух решений более правильно? Несомненно второе. Действительно:

Если признать за судебным приставом право на предъявление иска, то нельзя не признать за частными лицами права возражения против предъявляемого к ним искового требования. Но эти возражения могут касаться не только количества взыскиваемого вознаграждения, но и самого права на получение его, а это будет ничем иным, как обвинением пристава в неправильных или незаконных действиях, что возможно лишь в порядке обжалования этих действий. Далее, если признать за ответчиком право оспаривать и самый размер взыскания, то нужно признать, что ответчик освобождается от обязанности своевременно обжаловать обращенное к нему требование пристава об уплате такой-то суммы, ибо, если лишить ответчика и права спорить против сделанного приставом расчета на том основании, что спор этот заявлен не в установленный законом срок и не в указанном там же порядке, то к чему же будет сводиться вся процедура иска? Ответчик вызывается к ответу и не имеет права делать никаких возражений.

Итак, иски судебных приставов о взыскании с частных лиц вознаграждения за произведенные для них или против них исполнительные действия, не должны быть допускаемы. Вопрос же о том, в каком порядке пристав может взыскивать причитающиеся ему деньги, рассмотрен нами в нашем Комментарии (т. V стр. 226—230).

В обратном случае, т. е. когда судебный пристав неправильно взыскал с частного лица вознаграждение за произведенное для него или против него действие, частное лицо должно обжаловать действия пристава в установленном порядке и, если эти действия будут признаны неправильными, вправе предъявить иск к приставу, буде тот добровольно не возвратит неправильно взысканное. Такой иск подлежит производству в обыкновенном порядке, а не в особом, установленном для взыскания убытков, причиненных частным лицам действиями должностных лиц (р. Гр. Д-та 7 ноября 1901 г. по делу опеки Ага № 122).

Тоже самое должно быть сказано и относительно других должностных лиц, за исполнительные действия или на проезд коих для исполнения известных действий полагается вознаграждение, уплачиваемое частными лицами. Так напр., в случаях, указанных в 266 и 533¹ ст. т. X ч. 1, член дворянской опеки или сиротского суда командируется для принятия в опекунское управление, составления описи и сдачи опекуну или пожизненному владельцу наследственного имущества, причем издержки на проезд должны быть возмещены пожизненным владельцем или опекуном из передаваемого ему имения; если теперь эти лица добровольно не уплатят причитающейся с них суммы, названные должностные лица не вправе предъявлять к ним исков; они должны обратиться в командировавшее их опекунское учреждение, которое должно сделать надлежащее распоряжение о взыскании тех сумм чрез полицию.

Иски кредитных общественных учреждений, коим особо предоставлено право бесспорного требования.L. Некоторым общественным учреждениям закон, в виде особого изъятия, предоставляет право бесспорного требования, как например: по 17 ст. полож. об учрежд. мелкого кредита (прил. к 57 ст. разд. X уст. пред. по прод. 1895 г.) сельские, волостные и станичные банки и кассы взыскивают просроченные им ссуды, в порядке, установленном для взыскания мирских сборов, — спрашивается, могут ли эти банки обращаться и к судебной защите, когда это находят полезным для себя? — По отношению означенных банков правительствующий сенат категорически разрешает этот вопрос в отрицательном смысле, ссылаясь при этом на примеч. к 1 ст. уст. гр. суд. (99 № 24 общ. собр.). Ранее же этого, по делу одного ссудосберегательного товарищества гражданский департамент сената разрешил этот вопрос в том смысле, что по правилам устава этого товарищества, последнему предоставлено лишь право, а не возложена обязанность взыскивать долги чрез посредство полиции и что запрещение предъявлять к должнику иск судебным порядком было бы в противоречии с 1 ст. уст. гр. суд., изъемлющим из ведения судебных установлений бесспорные требования административных мест и лиц, т. к. ссудосберегательное товарищество не есть место административное и требование им уплаты долга, очевидно, не может быть признано не подлежащим оспариванию со стороны должника (89 № 73).

Так как последнее из этих решений разъясняет вопрос по отношению одного только установления и на основания специального его устава, тогда как первое содержит разъяснение общих законов и по отношению ко всем учреждениям мелкого кредита, и притом постановлено позже второго и общим собранием 1-го и кассационных департаментов сената, то судебные установления должны руководствоваться исключительно им, по крайней мере во всех тех случаях, когда учреждение, являющееся в деле истцом или ответчиком, имеет свой собственный, специальный устав, из которого можно сделать тот вывод, который сделан гражданским департаментом в решении 1889 г. № 73.

Однако, нельзя признать, чтобы установленное правительствующим сенатом в первом из приведенных решений правило находило себе оправдание в примечании к 1-й ст. уст. гр. суд., на которое в нем сделана ссылка. Как по буквальному тексту этого примечания, так и по внутреннему его разуму и духу всего уст. гр. суд., ведению судебных установлений не подлежат лишь те споры, которые вытекают из тех требований административных мест и лиц, коим закон присвоил свойство бесспорных, не допускающих возражений в состязательном порядке. Эти же последние требования имеют своим основанием несомненно только публичные права государства, защита коих предоставлена исключительно правительственным учреждениям и лицам, коим вверяется известная часть государственного управления. Посему, для того, чтобы данный спор признать неподведомым судебным установлениям, далеко недостаточно, чтобы требованию, послужившему поводом к спору, было присвоено свойство бесспорного; необходима наличность другого более важного признака, а именно, чтобы это требование исходило от какого-либо административного места или лица, т. е. чтобы оно оправдывалось необходимостью защиты права публичного. Ничего подобного нет в требованиях сельских, волостных и станичных банков и касс. Сами эти учреждения ни в каком случае не могут быть приравниваемы к административным учреждениям, и права, вверенные их защите, не имеют ничего общего с правами публичными. Имея в своем основании договорное отношение названных учреждений к их заемщикам, права эти не перестают быть правами гражданскими и не могут быть лишены покровительства закона, коим ограждаются все вообще гражданские права. То обстоятельство, что, по закону, сельские, волостные и станичные банки и кассы взыскивают просроченные им ссуды в порядке, установленном для взыскания мирских сборов, нисколько не лишает ни их самих, ни их заемщиков права судебной защиты. Они могут, если находят это выгодным для себя, производить взыскания следующих им долгов в порядке, установленном для взыскания мирских сборов, но заемщики не лишены права путем иска оспаривать право на самое взыскание. Между тем, категорическое разъяснение правительствующего сената о том, что требования сельских банков суть те требования, о коих говорится в примечании к 1-й ст. уст. гр. суд., делает то, что не только банк не вправе обратиться к суду с иском о взыскании следующего ему долга, но и тот, с кого этот долг будет взыскан порядком, установленным для взыскания мирских сборов, не вправе прибегать под защиту суда, как бы ни была груба несправедливость произведенного с него взыскания, ибо коль скоро требованию банка присвоено право бесспорного, не допускающего возражения в состязательном порядке, как и требованиям административных мест и лиц, то никакой спор в состязательном порядке здесь не мыслим, как не мыслим он тогда, когда вытекает из бесспорного требования административного учреждения. Но то же общее собрание правительствующего сената в другом своем решении разъяснило, что коль скоро в основу требования правительственного или общественного учреждения положено договорное начало, частное лицо не может быть лишено права путем иска требовать возвращения ему неправильно взысканного, хотя бы и по такому требованию, которому присвоено свойство бесспорного. На этом основании общее собрание признало подлежащим ведению судебных установлений иск частного лица к министерству внутренних дел о возврате неправильно взысканной с него недоимки продовольственной ссуды, требованию о взыскании которой присвоено свойство бесспорного (95 № 12 общ. с.).

Эти соображения приводят к тому заключению, что так как в решении 1899 г. № 24 разрешен вопрос лишь о том, в каком порядке должно быть производимо взыскание долгов сельских банков, и вовсе не затрагивался вопрос о праве заемщиков в тех банках оспаривать путем иска в судебных установлениях правильность производимых или произведенных уже с них взысканий, то значит эти права заемщиков, принадлежащие им в силу самого закона, не отнимаются у них разобранным решением правительствующего сената.

Безусловно ли недопустимы иски о защите публичного права.LI. Правило о том, что право защиты публичных прав государства не принадлежит судебной власти, нельзя считать правилом безусловным, так как в некоторых случаях сам закон делает из него исключения. Но эти исключения делаются законом не по отношению тех публичных прав, коими охраняется порядок управления, общественного благоустройства и благочиния, правильное поступление в государственную казну установленных налогов и исполнение каждым гражданином возложенных на него законом повинностей, а только по отношению особых распоряжений правительства, издаваемых в видах охранения высших интересов государства, которые должны быть охраняемы всеми органами правительственной власти, а в том числе и судебными установлениями.

Необходимость этого исключения и предоставления судебной власти права обсуждения возможных здесь споров объясняется тем, что в этих случаях дело всегда касается гражданских прав частных лиц, нарушающих публичное право государства неисполнением известного веления закона, воспрещающего, в видах высших интересов государства, вступать в те или другие юридические между собою отношения, признаваемые вредными для государства и потому объявляемые не имеющими права на покровительство закона и на судебную защиту. В силу этого во многих случаях судебной власти предписано не только не оказывать никакого покровительства подобным юридическим правоотношениям, но и разрушать их даже без требования о том с чьей бы то ни было стороны.

Так, сенат признает за судом право признавать недействительными:

а) договор о переуступке помещиком еврею принадлежащих ему помещичьих прав (всей выкупной ссуды и оброка с крестьян с недоимкою), так как, по закону (прил. к ст. 773 т. X ч. 1 п. 2 по прод. 1876 г.), помещичьи имения в полном их составе, т. е. с крестьянским наделом и с правом на крестьянские за этот надел повинности, могут быть передаваемы только потомственным дворянам (85 № 102);

б) договор о покупке евреем недвижимой собственности вне черты постоянной оседлости евреев, так как по закону (ст. 959 т. IX зак. о сост. изд. 1876 г.), право лица еврейского вероисповедания приобретать недвижимую собственность за чертою общей еврейской оседлости обусловливается тем, чтобы лицо это имело право на постоянное пребывание в месте нахождения той недвижимости; по статье же 13 т. XIV уст. о пасп. изд. 1890 г. и ст. 6 п. 3 прил. к 141 (прим.) общ. пол. о пр., право постоянного жительства вне пределов означенной оседлости принадлежит, — кроме отставных и запасных военных чинов из евреев, — лишь тем из евреев, которые имеют дипломы на ученые степени от университетских факультетов или назначены на службу по определению от правительства, или же состоят в купечестве 1-й гильдии, при условиях, указанных в 1 п. означенной 13 ст. уст. о пасп. (88 № 39).

В этих случаях за судом признаны не только право, но и обязанность не признавать действительными договоры, заключенные в противность закона, потому именно, что законы, издаваемые в интересах публичного права, безусловно обязательны для всех и каждого и подлежат исполнению совершенно независимо от воли отдельных частных лиц; посему, никакая частная сделка, направленная к их нарушению или обходу закона, не может признаваться действительною и служить для кого-либо источником каких бы то ни было прав и обязанностей.

В некоторых других случаях закон идет еще дальше. Он предписывает иногда правительственным местам и лицам именно предъявлять в судебных установлениях иски об уничтожении подобных сделок. Так:

а) По Высочайше утвержденному 9 мая 1878 г. мнению Гос. Сов. (собр. уз. 1878 г. № 126) генерал-губернатору Уфимской и Оренбургской губерний предоставлено право возбуждать в подлежащих судебных местах иски об уничтожении таких крепостных актов, которые совершены в явное нарушение закона 10 февраля 1869 г. о продаже башкирских земель, и о возвращении проданных по сим актам земель их первоначальным собственникам.

б) По закону 27 декабря 1884 г., губернаторам предоставлено право уполномочивать подчиненных ему должностных лиц на предъявление в местном окружном суде исков об уничтожении актов, совершенных вопреки закона 10 июля 1864 г., 10 декабря 1865 г. и правил, изложенных в законе 27 декабря 1884 г. (см. п. 11 прил. к 698 ст. т. X ч. 1). В силу этого правила, губернаторы названных губерний вправе путем иска требовать уничтожения всякого рода актов, которыми явно или скрытно устанавливается переход недвижимой собственности к лицам польского происхождения или к евреям, а также и некоторых других сделок. Губернаторам десяти губерний Привислянского края, девяти западных, Бессарабской, Курляндской и Лифляндской предоставлено такое же право по отношению актов, устанавливающих за иностранными подданными право собственности, владения и пользования недвижимою собственностью в пределах тех губерний за исключением местностей точно указанных в законе (прил. к 830 ст. т. IX зак. о сост. изд. 1899 г.).

в) Инструкцией 23 июля 1865 г., управлениям государственных имуществ девяти западных губерний предоставлено право требовать отобрания инструкционного имения от его владельца если он не исполнит обязательства не отчуждать этого имения, не отдавать его в аренду или залог лицам польского происхождения и евреям.

г) Законом 11 июня 1891 года (Собр. уз. № 76 ст. 821) учреждениям по крестьянским делам в Привислянских губерниях предоставлено вчинять иски в гминных судах по нарушению установленных тем законом правил об отчуждении, отдаче в заставное владение, в аренду или наем и о дроблении крестьянских усадеб и земель (п. 19); эти правила, по прим. к 59 ст. уст. крест. банка распространяются и на земли, приобретаемые в тех же губерниях при содействии означенного банка.

То обстоятельство, что в известных случаях закон точно указывает, какому правительственному учреждению или должностному лицу предоставляется право предъявлять иски и какие именно, указывают на исключительность этих правил, не допускающих распространительного толкования в том смысле, чтобы означенные в законе учреждения и лица могли предъявлять и всякие другие иски, имеющие целью охранение и защиту других публичных прав, или, чтобы упомянутые иски могли быть предъявляемы другими учреждениями и лицами, прямо на то законом неуполномоченными. Посему, подобные иски всех не уполномоченных на то учреждений и лиц должны быть оставляемы без рассмотрения, согласно 3 п. 584 ст. уст. гр. суд.

Иски о правах, нарушаемых распоряжениями правительственных мест и лиц.LII. Закон не допускает оспаривания в судебном порядке бесспорных требований правительственных учреждений и должностных лиц, но тут же (ст. 2 (4)) прибавляет, что частные лица могут предъявлять суду иски о восстановлении их прав, нарушенных распоряжениями правительственных мест или лиц, ограничивая это право лишь тем, что иски эти не останавливают названных распоряжений доколе не последует о том решение суда. Однако, как мы видели выше, никакие споры, вызываемые предъявлением бесспорных требований и чинимыми по ним действиями правительственных мест и лиц, не могут подлежать ведению судебных установлений, — какие же, спрашивается, нарушения гражданских прав частных лиц могут составлять предмет исков, подлежащих ведению суда, на основании приведенной статьи устава?

Несомненно, что здесь подразумеваются нарушения трех видов, — во 1-х те, которые являются следствием действий и распоряжений, имеющих характер преступности, каковы: медленность, нерадение, неосмотрительность, превышение или бездействие власти, нарушение пределов ведомства и вообще проявление злой воли или умысла; во 2-х те, которые могут быть следствием совершенной случайности, т. е. когда действия или распоряжения известного учреждения или лица, не будучи вовсе направляемы против права данного лица, косвенно задевают и нарушают его, и в 3-х те, которые являются следствием простой ошибки или недоразумения относительно пределов власти учреждения или лица, нарушившего право частного лица. Что это так, явствует, во 1-х, из того, что если частное лицо не вправе сопротивляться законным требованиям правительственной власти, то оно вовсе не обязано терпеть, когда принадлежащее ему право нарушается незаконно, и подчиняться всякому произвольному требованию правительственных органов, не имея права на восстановление его нарушенного права и возмещения причиненных ему убытков; во 2-х, из того, что нельзя оспаривать судебным порядком тех лишь требований, коим закон присвоил свойство бесспорных, но вовсе не воспрещено защищать свое право, не имеющее ничего общего с таким требованием, а между тем нарушаемое так или иначе. Все это вызывает необходимость возможно подробного рассмотрения тех случаев, когда частные лица могут обращаться к содействию суда для защиты их прав, нарушенных действиями правительственных органов, и это тем более необходимо, что способы защиты гражданских прав во всех подобных случаях не всегда одинаковы.

Нарушение прав преступными действиями.LII. Восстановление права, с умыслом или с корыстною целью нарушенного каким-либо преступным действием, возможно лишь по признании в порядке уголовного судопроизводства виновности лица, обвиняемого в совершении этого действия, для чего каждому потерпевшему предоставляется право просить кого следует о возбуждении против обвиняемого им должностного лица уголовного преследования (п. 1 ст. 1077 уст. уг. суд.), а вместе с тем и взыскании вознаграждения за вред и убытки (там же, ст. 1079), или же предъявить об убытках иск отдельно от уголовного дела в суде гражданском согласно 5 и 6 ст. уст. гр суд. (см. объясн. к этим статьям).

Нарушение прав медленностью, неосмотрительностью и нерадением.LIII. Иски за вред и убытки, причиненные неосмотрительностью, нерадением или медленностью должностных лиц, должны быть предъявляемы в суде гражданском в порядке, указанном в 1316 и последующих статьях устава гражданского судопроизводства, где дела о них производятся по общим правилам гражданского судопроизводства с изъятиями, указанными в названных статьях; посему, более подробные разъяснения порядка производства по таким искам уместно лишь при комментировании тех статей устава.

Случайное нарушение прав частных лиц.LIV. Несравненно более интересен вопрос о нарушении прав частных лиц действиями должностных лиц или случайно или по ошибке и недоразумению относительно пределов прав правительственного органа, сделавшего то распоряжение, которое повлекло за собою правонарушение.

Случайные нарушения бывают весьма нередки и крайне разнообразны. Их отличительный характер заключается в том, 1) что действие или распоряжение правительственного органа направляются не против лица, чье право нарушено, а против кого-либо другого или же без всякого отношения к какому бы то ни было лицу, и 2) что ответственными за такие правонарушения являются, по крайней мере в большинстве случаев, не те должностные лица, действиями коих учинено правонарушение, а те учреждения, правительственные или общественные, от имени коих эти лица действовали или коих они представляли.

Сюда должны быть относимы случаи, подобные нижеследующим:

а) по распоряжению того или другого правительственного или общественного учреждения полиция производит известное взыскание в бесспорном порядке и обращает его на имущество, принадлежащее не казенному должнику, а третьему лицу, подвергая это имущество аресту, запрещению, описи и продаже. Третье лицо в подобных случаях всегда вправе предъявить иск или об освобождении неправильно описанного имущества от продажи или же о взыскании убытков, если имущество это уже продано. Такие иски должны быть предъявляемы к тем казенным управлениям, в которые должны поступать взыскиваемые суммы (89 № 57);

б) городское или земское управление, озабочиваясь поддержанием порядка и благоустройства в пределах района своего ведомства, обязано принимать надлежащие к тому меры; но эти меры, не подлежащие оспариванию в порядке состязательного судопроизводства, ни в каком случае не должны быть вредными для частных лиц и нарушающими их гражданские права; каждое такое нарушение открывают потерпевшему свободный путь обращения к содействию суда как с целью восстановления нарушенного права, так и с целью взыскания убытков, причиненных названными управлениями принятием таких мер, которыми нарушаются частные права. В этих случаях правило 1316 ст. уст. не должно иметь применения, так как хотя здесь всегда причиной правонарушения может быть известная неосмотрительность, но не отдельных лиц данного управления, а целого управления, подлежащего ответственности только в порядке гражданского суда. Так, в практике сената был такой случай: городское управление срыло вал, окружавший городской пруд и предохранявший улицы города от напора собирающейся в пруде воды; когда после этого пошли сильные дожди и вода, не сдерживаемая в пруде, как прежде валом, разлилась по городу, то многим обывателям причинены были убытки, право на взыскание которых сенат признал за потерпевшими, предоставив им непосредственно обращаться к суду (75 № 580).

Однако, в другом решении (87 № 14) высказана, как будто другая мысль. Частное лицо предъявило к земству, на обязанности коего лежит содержание в исправности дорог и мостов на них, иск об убытках, причиненных истице тем, что, благодаря неисправности моста лошадь ее провалилась и сломала ногу. Не отрицая права истицы на предъявление этого иска в судебных установлениях, правительствующий сенат признал, что иск этот должен быть предъявлен в порядке 1316 ст., т. к. убытки причинены истице неосмотрительностью или небрежностью должностных лиц. При этом сенат, ссылаясь на решение 78, № 162, разъяснил, что к земству могут быть предъявляемы лишь иски, вытекающие из хозяйственной деятельности земства, но не те, которые возбуждаются деятельностью земства, как правительственного учреждения.

С таким разъяснением едва ли возможно согласиться. Правило 2-й ст. уст. не дает никакого основания к тому предположению, что на основании его, т. е. в тех случаях, когда закон не требует предварительного обращения с жалобой по начальству, иски можно предъявлять лишь в порядке 1316 ст. Ведь эта статья говорит об исках об убытках, причиненных неосмотрительностью, нерадением или медленностью должностного лица, т. е. точно определенного субъекта, против которого можно выставить обвинение в небрежности, неосмотрительности или медленности, и которое само должно ответствовать за убытки. Обвинение же юридического лица в каком-либо преступном деянии немыслимо. Кого же в подобных случаях привлекать к ответу, — все ли земство, земскую ли управу или то лицо, на которое возложено наблюдение за исправностью мостов? Да и справедливо ли ограничивать право потерпевшего требовать возмещения убытков от того учреждения, которое виновно в причинении их, и обязывать искать их с такого лица, с которого быть может и взять нечего.

Кроме того, если признать правильным рассматриваемое разъяснение, то как же поступать частным лицам в тех случаях, когда в действиях учреждения нет ровно ничего преступного, как например: земству было необходимо ремонтировать мост по большой дороге, не прекращая при этом сообщения, и оно делает распоряжение об устройстве в стороне временного моста, а для подъездов к нему с обеих сторон реки проложить обходные дороги по землям двух владельцев. К кому как не к земству предъявить эти иски? — и владельцы предъявили их к земству; иски эти были признаны подсудными судебным установлениям в общем порядке на том основании, что земство распорядилось временно завладеть чужим имуществом, хотя и для общественной надобности, но без надлежащего на то разрешения в установленном для сего порядке, не совершая притом ничего преступного.

Исходя из той же точки зрения и правительствующий сенат признал за владельцем право на иск о восстановлении его владения землею, захваченною обществом железной дороги под полотно такой ветви, постройка которой не была разрешена в порядке, указанном в законе (79 № 93).

В другом случае сенат признал подсудным судебным установлениям иск к думе, продавшей третьему лицу часть улицы, на которой покупщик возвел постройки, стесняющие владения истца (78 № 86).

В одном из позднейших решений он признал город обязанным вознаградить домовладельца за то, что, производя нивелировку улиц, городское управление понизило уровень улицы настолько, что въезд во двор истца оказался невозможным (реш. 11 декабря 1902 г. по д. города Ростова на Дону).

Таким образом, правильнее будет, если смотреть на дело так: раз правительственное или общественное учреждение предпринимает такие меры в пределах своего ведомства и власти, направляемые к поддержанию общественного порядка и благоустройства, которыми нарушаются права частных лиц, эти последние вправе обращаться к содействию суда для защиты их прав, в общем порядке.

Но очевидно здесь нужно быть крайне осторожным, чтобы не предъявить такого иска, который может быть предъявлен только в порядке, указанном в 1316 и след. статьями устава. Для сего нужно различать, кем предприняты те действия, которыми причинен вред, — по распоряжению ли известного управления или же тем лицом, которому было поручено исполнение этих действий без предоставления ему права принимать какие-либо меры, могущие нарушить права частных лиц. Так: городское управление поручило одному из членов городской управы наблюдение за ремонтом набережной реки в городе: этот член управы повел дело так, что благодаря его распоряжениям, обвалилась часть берега и повлекла за собою стоявшие там строения частных лиц. Очевидно здесь ответственна не управа, а член ее, благодаря неосмотрительности коего, последовало разрушение зданий, а потому здесь иск должен быть предъявлен в порядке 1316 ст.

Нарушения, причиняемые ошибочным пониманием пределов предоставленной власти.LV. Наконец, правило 2 (4) ст. предусматривает иски о восстановлении гражданских прав, нарушаемых правительственными учреждениями и должностными лицами, благодаря неправильному пониманию пределов своей власти. К этой категории исков должны быть отнесены иски о возврате неправильно взысканных налогов, когда неправильность самого распоряжения о наложении платежа и взыскании его признана подлежащими властями, но распоряжения о возврате не последовало и учреждение отказывается от добровольного возвращения. Так в вышеприведенном (XLVІІІ объясн.) примере: московская городская дума обложила 3% сбором лечебницы, содержимые вольнопрактикующими врачами, которые не могли не подчиниться такому распоряжению и вносили требуемые с них сборы, но распоряжение думы обжаловали в правительствующий сенат, которым они признаны незаконными. Само собою разумеется, дума должна возвратить неправильно взысканное, а если она не пожелает сделать этого добровольно, уплатившие вправе предъявить к ней иски в общем порядке, ибо здесь нет другого исхода: административные учреждения сделали свое дело и больше ничего не могут сделать.

Сенат признает за частными лицами право на предъявление к казне исков о % за неправильное удержание капитала, признанного подлежащими властями возвращению (88 № 20).

Но если данное распоряжение не было отменено, то обратное взыскание неправильно изысканного налога не может быть предметом гражданского иска, подведомого судебным установлением, т. к. удовлетворению таких требований предшествовало бы рассмотрение в состязательном порядке правильности сделанного надлежащей властью распоряжения, что явно противоречило бы примечанию к 1 ст. уст. На этом основании, как и было сказано, признаны не подлежащими судебному рассмотрению и иски об обратном взыскании: крепостной пошлины, неправильно взысканной при утверждении акта (78 № 178), земских сборов (77 № 260) и т. п.

Порядок отмены распоряжения, стесняющего частное право.LVI. По правилу разбираемой 2 (4) ст., предъявление иска о восстановлении гражданского права, нарушенного неправильным распоряжением административной власти, не останавливает самого распоряжения, доколе не последует решение суда. Правило это указывает на то, что судебное место ни в каком случае но может до решения дела распорядиться об отмене или приостановлении тех действий или распоряжений правительственного места или должностного лица, которыми нарушено или нарушается право, составляющее предмет спора. Но в законе сказано: «доколе не последует о том решение суда», — как же это понимать? Достаточно ли одного факта постановления решения, чтобы обжалованные действия могли быть отменены, или же необходимо, чтобы решение вступило в силу закона? Не может подлежать ни малейшему сомнению, что вопрос этот должен быть разрешен утвердительно лишь в последней его части, ибо — если бы можно было допустить утвердительное разрешение его в первой части, то следовало бы признать, что по таким делам закон допускает возможность обращения решений к предварительному исполнению, иначе как же могло бы быть сделано распоряжение об исполнении предписания суда, постановившего отменить признанную им незаконною меру, принятую правительственной властью? Но возможно допустить, чтобы в подобных случаях суд мог обратить решение к предварительному исполнению, хотя прямого указания на отсутствие такого права у суда в законе и не содержится. Действительно, в 1315 ст. сказано, что вознаграждение за вред и убытки, причиненные нерадением, неосмотрительностью или медленностью должностного лица административного ведомства, отыскивается по общим правилам гражданского судопроизводства, с изъятиями, установленными в нижеследующих статьях». В этих же последних (1317—1330) не упоминается о недопустимости предварительного исполнения. Но дело в том, что означенными статьями определяется порядок взыскания убытков, а у нас идет речь не об убытках, причиненных неправильными распоряжениями, а о самых распоряжениях, отмена коих может последовать не ранее, как по вступлении решения в силу закона, иначе несвоевременная отмена такого распоряжения могла бы иметь непоправимые последствия в деле управления или в деле охранения общественного порядка и благочиния.

Просьбы не о защите или охранении прав.LVII. По совокупному смыслу ст. 1-й устава и ст. 3-й проекта на судебные установления возложена обязанность защищать и охранять гражданские права. Этим и должна ограничиваться их деятельность, ибо никаких других обязанностей, за исключением случаев прямо в законе указанных (напр., исчислять пошлины с имуществ, переходящих безмездными способами, взыскивать гербовый штраф и пр.) на них не возложено. Не возложена на них и обязанность разрешать кому бы то ни было, т. е. ни частным или должностным лицам, ни правительственным учреждениям, какие-либо юридические вопросы или недоумения, встречаемые ими при отправлении своих обязанностей, или давать какие бы то ни было советы и наставления. Отсутствие такой обязанности свидетельствует и об отсутствии у них права на это. Посему всякая бумага, поступающая в судебное место, не содержащая в себе просьбы о защите или охранении права и не относящаяся к имеющемуся у него в производстве делу, а содержащая лишь просьбу или представление что-либо разъяснить, указать и т. п., не подлежит их рассмотрению.

Останавливаемся на этом потому, что в наших судах нередко встречаются подобные ходатайства, как от отдельных частных и должностных лиц, так и целых учреждений. Одни просят командировать землемера для проверки количества земли приобретаемой от другого лица; другие — об указании места, где бы они могли отыскать нужный для них документ; третьи — об указании того казенного управления, к коему следует предъявить такой-то иск, и т. п. Судебные приставы просят разъяснить им как они должны поступить «в таком-то случае»; опекунские учреждения спрашивают, вправе ли они удовлетворить такое-то ходатайство опекуна или постороннего лица, обратившегося к ним с тою или другою просьбою, и пр. и пр.

Все эти бумаги не подлежат рассмотрению судебных установлений и должны быть оставляемы без рассмотрения. Но т. к. они подаются на имя суда, то самое оставление их без рассмотрения должно иметь место в судебном заседании и по постановлению особого о том определения.

---

Примечания

1. По проекту редакция этой ст. изменена лишь в том: 1) что из нее исключены слова «на законе основанные», так как нет прав, не на законе основанных, и 2) слово «правительственные» заменено словом «административные».
2. В этой статье также вместо слова «правительственные» употреблено слово «административные».
3. См. также объясн. к 4 (6) ст.