- Celui qui en dehors des mathematiques pures prononce le mot impossible manque de prudence. La reserve est surtout un devoir quand il s’agit de I’organisation animale.
- Les theories negatives sont meme les plus condamnables, puisqu’elles ne provoquent aucun essai, aucune tentative.
- Arago, oeuvres. Paris, 1854, vol II, p. 313, 90.
Присутствовали: гг. Бобылевъ, Бортманъ, Булыгинъ, Гезехусъ, Еленевъ, Краевичъ, Лачиновъ, Менделѣевъ, Петровъ, Петрушевскій, Фанъ-деръ-Флитъ и Хмоловскій.
1. Окончательно редактировано нижеслѣдующее заключеніе, которое поручено передать для напечатанія въ газету «Голосъ».
Отъ коммисіи для разсмотрѣнія медіумическихъ явленій.
Коммисія физическаго общества при с.-петербургскомъ университетѣ, составленная для разсмотрѣнія явленій, называемыхъ медіумическими или спиритическими, окончивъ свои занятія, постановила немедленно довести до всеобщаго свѣдѣнія нижеслѣдующее краткое изложеніе хода своихъ изслѣдованій и свои заключенія, а затѣмъ публиковать протоколы своихъ засѣданій и различныя къ нимъ приложенія.
Имѣя въ виду:
а) быстроту, съ какою въ началѣ 1875 года сталъ распространяться интересъ къ медіумическимъ явленіямъ,
б) легкомысленное отношеніе многихъ къ мистическому ученію спиритовъ, и
в) упреки, обращенные къ наукѣ, не признающей спиритизма, со стороны лицъ, начавшихъ распространять у насъ это ученіе —
въ маѣ 1875 года, изъ среды физическаго общества образовалась коммисія для изслѣдованія спиритическихъ явленій. Коммисія эта задалась цѣлью: снять съ этихъ явленій печать таинственности, провѣрить ихъ неподдѣльность и подлинныя изъ нихъ, если они существуютъ, изучить съ помощью способовъ, приличныхъ наукѣ.
Немедленно по учрежденіи, коммисія обратилась къ лицамъ, распространяющимъ у насъ спиритизмъ, съ приглашеніемъ доставить свѣдѣнія о подлинныхъ спиритическихъ явленіяхъ. Гг. Аксаковъ, Бутлеровъ и Вагнеръ приняли это предложеніе. Во второмъ засѣданіи коммисіи они исчислили извѣстные имъ роды этихъ явленій и рекомендовали изслѣдовать тѣ, которыя совершаются въ присутствіи медіумовъ, то есть, такихъ лицъ, при посредствѣ которыхъ спиритическія явленія обнаруживаются съ наибольшею силой и опредѣленностью. А. Н. Аксаковъ обѣщалъ представить въ коммисію такихъ лицъ. Съ своей стороны, коммисія, принявшая съ благодарностью такое содѣйствіе къ достиженію ея цѣлей, допустила присутствіе трехъ свидѣтелей со стороны медіумовъ при своихъ изслѣдованіяхъ, предложила ограничиться простѣйшими изъ медіумическихъ явленій, какъ наиболѣе удобными для наблюденія, и назначила годичный срокъ своимъ занятіямъ.
Въ октябрѣ 1875 г., въ коммисію были представлены два медіума, братья Петти, приглашенные А. Н. Аксаковымъ изъ Ньюкестля. Ихъ медіумичность была удостовѣрена не только письменнымъ свидѣтельствомъ г. Аксакова, но и его указаніемъ на многіе печатные благопріятные отзывы спиритовъ о медіумизмѣ семьи Петти.
Коммисія имѣла шесть засѣданій съ медіумами Петти; свидѣтелями были гг. Аксаковъ и Бутлеровъ. Два первыя засѣданія были посвящены, согласно съ желаніемъ свидѣтелей, ознакомленію медіумовъ со средой, въ которой имъ приходилось дѣйствовать. Четыре слѣдующія засѣданія служили для цѣлей коммисіи и происходили въ ноябрѣ 1875 г. На этихъ засѣданіяхъ оказалось слѣдующее:
1) Братья Петти производили нѣкоторыя изъ медіумическихъ явленій, обѣщанныхъ особыми заявленіями, когда не было принимаемо никакихъ предосторожностей, предупреждающихъ возможность обмана, или когда ограничивались мѣрами, указанными свидѣтелями и не устраняющими возможность обмана.
Это неправда отъ первой строки и до послѣдней:
1) Никакихъ медіумическихъ явленій особыми заявленіями «обѣщано» не было; говорилось только о происхожденіи нѣкоторыхъ медіумическихъ явленій въ присутствіи братьевъ Петти, при чемъ была сдѣлана и та существенная оговорка, что явленія эти «вообще крайне прихотливы относительно условій, а такъ какъ условія, при которыхъ коммисія имѣла начать свои изслѣдованія, никакъ не могли считаться благопріятными для происхожденія явленію, то коммисія и была предупреждена „что только послѣ многократныхъ попытокъ и при достаточномъ терпѣніи и настойчивости можетъ она надѣяться достичь положительныхъ результатовъ“ (См. „Разоблаченія“, мое заявленіе, стр. 24-26). Слѣдовательно, коммисія не имѣетъ права говорить, что такія явленія были ей „обѣщаны “.
2) Объ явленіяхъ, происходящихъ въ присутствіи братьевъ Петти, было подано мною въ коммисію только одно „особое заявленіе“ (выше указанное). Никакихъ другихъ „особыхъ заявленій“ объ этомъ предметѣ въ протоколахъ и бумагахъ коммисіи не значится. Правда, коммисія постановила: „принимать во вниманіе только тѣ явленія, которыя при данной обстановкѣ ею ожидаются, по сдѣланнымъ ей предварительнымъ заявленіямъ“ (см. тамъ-же, стр. 32), и заявленія эти я ей устно дѣлалъ; но она ни разу (за исключеніемъ заявленій, относящихся до появленія капель жидкости) не занесла даже и ихъ въ протоколъ свой; поэтому коммисія не имѣетъ права говорить здѣсь объ „особыхъ заявленіяхъ“: — ихъ нѣтъ.
3) Единственное медіумическое явленіе, о которомъ говорится въ единственномъ моемъ особомъ заявленіи, — „движеніе предмета безъ всякаго прямаго содѣйствія человѣческихъ рукъ“, — для наблюденія котораго медіумы Петти и были спеціально привезены мною изъ Англіи — въ коммисіи не произошло (см. тамъ-же, стр. 30-44, протоколы 1, 2, 3 и 4 сеансовъ съ Петти). Слѣдовательно, коммисія не имѣетъ права утверждать, что братья Петти „производили“ какія то медіумическія явленія, „обѣщанныя особыми заявленіями“. Коммисія осторожно промолчала какъ въ протоколахъ, такъ и здѣсь, о томъ какія такія явленія были ей „обѣщаны“ и какія такія явленія были „произведены“.
4) На четырехъ сеансахъ коммисіи съ медіумами Петти было сдѣлано всего 18 различныхъ опытовъ, какъ это наглядно видно изъ таблицы, мною составленной и помѣщенной въ „Разоблаченіяхъ“ (стр. 60); изъ числа этихъ опытовъ 11 было произведено въ то время, „когда не было принимаемо никакихъ предосторожностей, предупреждающихъ возможность обмана“, и только на одномъ изъ нихъ и произошло медіумическое явленіе — образованіе капель — единственное, которое и произошло въ коммисіи. Слѣдовательно, коммисія не имѣетъ права утверждать, что, при отсутствіи мѣръ предосторожности, медіумы „производили нѣкоторыя явленія“, давая чрезъ это понять, что такія явленія, при такихъ условіяхъ, „производились“ неоднократно.
5) Остальные 7 опытовъ были произведены при соблюденіи различныхъ мѣръ предосторожности; всѣ эти мѣры были приняты по указанію свидѣтеля со стороны медіума — Аксакова, и ни разу не только то явленіе, подлинность котораго этими мѣрами обезпечивалась, но и вообще никакихъ медіумическихъ явленій не произошло. Поэтому коммисія не имѣетъ права утверждать, что нѣкоторыя медіумическія явленія были произведены, когда она „ограничивалась мѣрами, указанными свидѣтелями“, давая чрезъ это понять, что она не ограничивалась этими мѣрами и принимала какія-то другія, которыя устраняли возможность обмана. Правда, нѣкоторыя другія мѣры были приняты членами коммисіи, но только противъ самихъ себя, а не противъ медіумовъ. Надо полагать, что не на эти мѣры здѣсь указываетъ коммисія… (См. подробности тамъ-же, страница 37).
6) И наконецъ, не имѣетъ коммисія права говорить, что мѣры, „указанныя свидѣтелями не устраняли возможность обмана“, такъ какъ она, во время производства опытовъ, всегда принимала эти мѣры, ни разу не заявила, чтобъ онѣ были недостаточны для устраненія обмана, и ни разу не предложила вмѣсто нихъ какія либо другія, — въ чемъ легко убѣдиться изъ протоколовъ.
2) Обѣщанныя медіумическія явленія или вовсе не совершались въ присутствіи братьевъ Петти, или же обманныя ихъ дѣйствія обнаруживались каждый разъ, когда принимались членами коммисіи простѣйшія мѣры, могущія изобличить подлогъ.
И это неправда. Смыслъ этихъ словъ тотъ, что каждый разъ, какъ члены коммисіи принимали свои мѣры предосторожности, такъ обманный характеръ совершавшихся „обѣщанныхъ“ медіумическихъ явленій обнаруживался. Но выше я сказалъ, основываясь на документахъ, что ни одна изъ такихъ мѣръ коммисіи не принадлежитъ, и что ни разу, когда такія мѣры принимались, ни одно изъ „обѣщанныхъ“ медіумическихъ явленій не произошло. Точно такъ изъ протоколовъ коммисіи не видно, чтобъ какія либо „обманныя дѣйствія“ братьевъ Петти были „обнаружены“ или какой либо „подлогъ изобличенъ“ былъ хотя одинъ разъ. Пусть коммисія перечислитъ тѣ „обѣщанныя явленія“, которыя совершились при отсутствіи мѣръ предосторожности; тѣ, которыя совершились при мѣрахъ, указанныхъ свидѣтелями, и тѣ, которыя совершились при мѣрахъ, принятыхъ ею самою. Но сдѣлать это, не извращая правды еще болѣе, и въ виду существующихъ документовъ — она не можетъ.
3) Свидѣтели, ссылаясь на многолѣтнюю практику спиритизма, а также и сами медіумы требовали при сеансахъ выполненія такихъ условій, какъ темнота или полутьма и удаленіе членовъ коммисіи отъ медіумовъ, при которыхъ устранялась возможность точнаго наблюденія.
Слѣдовательно, наблюденія коммисіи не были точны. Какимъ же образомъ, признавая неточность своихъ наблюденій, рѣшается она утверждать, что она каждый разъ обнаруживала обманъ или изобличала подлогъ?
4) Свидѣтели въ разное время, весьма различно опредѣляли условія, будто бы благопріятствующія спиритическимъ явленіямъ.
5) Въ засѣданіи 20-го ноября оказался разрывъ занавѣски, находившейся около медіумовъ и назначенной для прегражденія имъ доступа къ колокольчикамъ, звонъ которыхъ составлялъ обѣщанное спиритическое явленіе.
Разрывъ занавѣски произошелъ вслѣдствіе того, что г. Менделѣевъ нарушилъ условія опыта и зажегъ спичку въ то время какъ медіумы были въ трансѣ; съ старшимъ изъ нихъ сдѣлались судороги и онъ упалъ со стула на полъ; къ счастію онъ не упалъ на занавѣску, въ самое мѣсто шва — тогда сказали бы, что онъ былъ пойманъ па мѣстѣ преступленія. Эффектъ публичнаго чтенія г. Менделѣева, 15 Декабря 1875 г., былъ расчитанъ на этомъ обстоятельствѣ, которое, безъ сообщенія подробностей и достаточнаго обсужденія, даетъ поводъ предположить продѣлку со стороны медіумовъ. Разъяснительное письмо, написанное мною по этому случаю г. Менделѣеву, съ просьбою прочесть его на публичномъ чтеніи своемъ, не было прочтено имъ (см. письмо это и другія подробности въ „Разоблаченіяхъ“, главы: „Четвертый сеансъ съ медіумами Петти“, стр. 44, и „Публичное чтеніе г. Менделѣева о спиритизмѣ. Утаенное письмо и не сдержанное слово“. Стр. 69).
Послѣ того А. Н. Аксаковъ удалилъ изъ коммисіи медіумовъ. Свидѣтели утверждаютъ нынѣ, что братья Петти суть медіумы очень слабые. Коммисія же, въ 10-мъ своемъ засѣданіи, признала братьевъ Петти обманщиками.
Коммисія на однѣхъ догадкахъ „признала братьевъ Петти обманщиками“, а себя самое документально доказала обманщицей, какъ видно изъ предшествующаго и сопоставленія приговора съ протоколами сеансовъ. (Смотри подробности тамъ-же, въ главѣ: „Приговоръ коммисіи надъ медіумами Петти. Отсутствіе въ немъ научнаго достоинства и правды“. Стр. 56).
Въ январѣ 1876 года, коммисія вновь начала засѣданія, когда А. Н. Аксаковъ заявилъ о прибытіи изъ Англіи непрофессіональнаго медіума, г-жи Клайеръ. Свидѣтели удостовѣрили коммисію, что г-жа Клайеръ есть сильный медіумъ, и что съ нею профессоръ Круксъ, въ Англіи, дѣлалъ одни изъ своихъ опытовъ, выставляемыхъ за доказательства въ пользу спиритизма.
Свидѣтели не называли Крукса профессоромъ, такъ какъ онъ никогда имъ не былъ. Странно, что гг. ученые члены коммисіи этого не знаютъ.
Коммисія полагала немедленно приступить къ наблюденію спиритическихъ явленій, происходящихъ въ присутствіи г-жи Клайеръ, съ помощью приготовленныхъ приборовъ, дабы замѣнить малоудобныя и мимолетныя прямыя наблюденія надъ дѣйствіями медіума — болѣе доказательными и оставляющими неоспоримый слѣдъ (такихъ приборовъ коммисія не представила. — А. А.) наблюденіями надъ показаніями приборовъ. А. Н. Аксаковъ указалъ на возможность примѣненія приборовъ въ данномъ случаѣ, вслѣдствіе особой силы медіума и прежнихъ опытовъ подобнаго рода съ этимъ лицомъ.
Коммисія, въ январѣ 1876 г., имѣла четыре засѣданія съ г-жею Клайеръ, какъ медіумомъ; свидѣтелями были: гг. Аксаковъ, Бутлеровъ и Вагнеръ. Оказалось при этомъ слѣдующее:
1) Свидѣтели настаивали въ засѣданіяхъ коммисіи на необходимости, для развитія явленій, имѣть сеансы за простымъ столомъ и желали, чтобъ наблюденія производились только тремя членами коммисіи, выбранными свидѣтелями. Остальныхъ членовъ коммисіи не допускали въ комнату сеанса и имъ даже препятствовали дѣлать наблюденія изъ другой комнаты. Самые же сеансы за простымъ столомъ свидѣтели обставляли условіями, устраняющими удобство наблюденія, ставя медіума въ условія полной свободы безконтрольныхъ дѣйствій. Такъ, напримѣръ, требовалось полное приближеніе всѣхъ присутствующихъ къ столу, когда ожидался его подъемъ, чрезъ что облегчалась возможность незамѣтно подбросить столъ ногой.
Протоколъ 14 засѣданія гласитъ другое: „Ожидалось поднятіе стола, при чемъ сидящіе продолжали держать руки на столѣ. Г. Петровъ, помѣстившисъ подъ столомъ, загородилъ рукою ножку стола ближайшую къ медіуму и наблюдалъ за нижними краями столешницы“ (см. тамъ же, стр. 118). Въ томъ же протоколѣ значится, что столъ поднялся два раза въ то время, когда тотъ же г. Петровъ сидѣлъ „отдѣльно“ отъ другихъ, и слѣдовательно могъ наблюдать сколько ему угодно.
2) Движенія и колебанія обыкновеннаго стола, происходившія въ сеансахъ при наложеніи на столъ рукъ присутствующихъ, совершались несомнѣнно при помощи рукъ медіума, какъ можно было судить о томъ по ихъ напряженію и перемѣщенію, предупреждающимъ движенія стола.
Если ужъ — „несомнѣнно“, то совершались при помощи рукъ членовъ коммисіи, какъ можно судить о томъ по ихъ личнымъ признаніямъ (см. тамъ же, стр. 108, 109). Напряженіе же рукъ медіума ни разу не засвидѣтельствовано въ протоколахъ. Впрочемъ свидѣтели ни разу и не заявляли коммисіи, чтобъ они „движенія и колебанія обыкновеннаго стола“ принимали за доказательныя медіумическія явленія.
3) Поднятія обыкновенныхъ столиковъ, происходившія при сеансахъ съ г-жею Клайеръ, обставлялись, по желанію свидѣтелей и медіума, такими условіями, при которыхъ медіумъ могъ раскачать столъ, подвести подъ его ножку свою ногу и такимъ образомъ подбросить столикъ.
Нѣтъ — не могъ, потому что свидѣтель Аксаковъ каждый разъ просилъ, чтобъ садились вокругъ стола такъ, чтобъ каждая изъ его четырехъ прямыхъ ножекъ приходилась между ногъ кого-либо изъ сидящихъ; а такъ какъ столъ былъ небольшой, квадратный, то всѣ ноги были сдвинуты на пространствѣ 12 кв. вершковъ и свободнаго мѣста для подобныхъ эволюцій ногамъ медіума не оставалось. Этотъ столъ пять разъ поднимался въ коммисіи, и ничего подобнаго вышеприведенному объясненію констатировано не было, хотя г. Менделѣевъ и самъ сиживалъ возлѣ медіума, и ногами, какъ самъ говоритъ, шарилъ подъ столомъ. О точномъ положеніи ногъ сидѣвшихъ за столомъ и о видахъ поднятій его коммисія сохранила глубокое молчаніе. А въ этихъ то подробностяхъ вся суть точнаго изслѣдованія.
Члены коммисіи неоднократно наблюдали попытки этого рода со стороны медіума, а одинъ разъ было прямо замѣчено, что г-жа Клайеръ подвела свою ногу подъ ножку стола.
Ничего подобнаго въ протоколахъ коммисіи не значится и ничего подобнаго на сеансахъ съ г-жею Клайеръ засвидѣтельствовано не было. Правда, одинъ изъ членовъ коммисіи — въ особомъ заявленіи, утаенномъ въ то время отъ свидѣтелей и прочитанномъ ими уже только въ печати — говоритъ, что замѣтилъ это. Но одиночное, тайкомъ отъ свидѣтелей данное показаніе, ничего не стоитъ; тѣмъ менѣе можетъ оно быть выдаваемо за наблюденіе цѣлой коммисіи; между тѣмъ 11 членовъ ея засвидѣтельствовали своею подписью то, чего сами не видѣли, и выдаютъ это за свое наблюденіе. Такъ пойметъ это всякій; такъ поняли это напр. „Отечественныя Записки“, которыя, зло смѣясь надъ „деклараціей правовѣрныхъ отцевъ науки“, между прочимъ говорятъ: „Тутъ же сообщается, что члены коммисіи разъ прямо замѣтили, что г-жа Клайеръ подвела свою ногу подъ ножку стола“ (апрѣль, 1876 г., стр. 259). Выдавать такимъ образомъ одиночное показаніе за наблюденіе коммисіи значитъ морочить публику. — Что же касается до сущности показанія г. Гезехуса (ибо о немъ очевидно идетъ рѣчь), то я помню случай, о которомъ онъ говоритъ, совершенно отчетливо. Всѣ участвовавшіе стояли вокругъ стола; я стоялъ возлѣ медіума, у той самой ножки стола, о которой свидѣтельствуетъ г. Гезехусъ, а онъ самъ стоялъ по другую сторону стола, наискось отъ меня. Столъ поднялся со всѣхъ четырехъ ногъ горизонтально и тотчасъ же упалъ на всѣ четыре ноги. Г. Гезехусъ нагнулся, чтобы посмотрѣть подъ столъ, и я посмотрѣлъ… Онъ промолчалъ, и я промолчалъ. Очень радъ, что могу засвидѣтельствовать совершенно положительно, что ничего похожаго при этомъ на сдѣланное имъ впослѣдствіи показаніе не произошло. (См. подробности объ этомъ случаѣ въ „Разоблаченіяхъ“, въ главахъ: Особое заявленіе свидѣтелей Аксакова и Бутлерова. стр. 122, 128, и особое заявленіе г. Гезехуса, съ надлежащими разъясненіями, стр. 130).
4) Только однажды свидѣтели согласились на сеансъ за манометрическимъ столомъ, снабженнымъ средствами для измѣренія усилія, прилагаемаго руками, на него наложенными.
Это не правда. Не „однажды“, а трижды соглашались свидѣтели на сеансъ за манометрическимъ столомъ. Одинъ разъ съ братьями Петти (чтò скрыто въ протоколѣ, но высказано по нечаянности г. Менделѣевымъ на первомъ публичномъ чтеніи его. „Матеріалы“, стр. 318), и два раза съ г-жею Клайеръ (см. „Разоблаченія“, протоколъ 11-го засѣд., стр. 75).
При зтомъ не было замѣчено ни качанія, ни движенія, ни поднятія этого стола.
И не могъ онъ двигаться, потому что члены коммисіи руками своими давили на столъ, какъ значится о томъ въ протоколѣ (см. тамъ же, стр. 76); а г. Менделѣевъ, сверхъ того, „налегъ на свою половину“, дѣйствуя при этомъ, по его личному признанію, „въ ту же сторону какъ медіумъ“, на тотъ случай, чтобъ „пристрастные люди не могли сказать: давилъ духъ, давила сила новая — медіумическая“. Какъ это ни баснословно, но тѣмъ не менѣе такъ значится въ собственномъ заявленіи г. Менделѣева (см. тамъ же, стр. 81).
Затѣмъ гг. свидѣтели многократно отклоняли приглашенія коммисіи приступить къ наблюденіямъ съ измѣрительными приборами.
Послѣ подобнаго опыта съ манометрическимъ столомъ, приглашеніе коммисіи приступить къ дальнѣйшимъ наблюденіямъ не могло быть принято иначе какъ за насмѣшку или за ловушку. Что, помимо этого, манометрическій столъ оказался научнымъ пуфомъ, это видно изъ главъ „Разоблаченій“: „Описаніе и рисунокъ стола. — Негодность манометрическаго стола для разсмотрѣнія медіумическихъ явленій. — Негодность манометрическаго стола какъ мѣрительнаго снаряда для простаго столодвиженія. — Негодность манометрическаго стола доказанная опытами коммисіи“. Стр. 164—174.
5) При сеансахъ за такимъ столомъ съ косыми ножками, который, по своему устройству, не допускаетъ возможности раскачиванія его руками, положенными на его столешницу, а потому и устраняетъ подведеніе ноги присутствующихъ подъ ножку стола, этотъ послѣдній ни разу не качался и не поднимался, хотя къ нему переходили послѣ того, какъ это совершалось за обыкновеннымъ столомъ.
Это противорѣчитъ показанію одного изъ членовъ коммисіи, г. Бобылева, который утверждаетъ что столъ этотъ „косился“, т. е. наклонялся подъ руками медіума. (См. тамъ же, стр. 182).
6) Всѣ медіумическія явленія, происходившія въ присутствіи г-жи Клайеръ, могутъ быть незамѣтно произведены всякимъ другимъ лицомъ, поставленнымъ въ такія же благопріятныя для обмана условія, въ какихъ находился медіумъ въ засѣданіяхъ коммисіи, по желанію свидѣтелей, что было испробовано членами коммисіи.
Это надо доказать при тѣхъ же свидѣтеляхъ; а такъ какъ такого доказательства дано не было, то подобныя утвержденія со стороны коммисіи не имѣютъ другаго значенія, кромѣ пустой похвальбы. Но если попугай и воспроизводитъ звуки человѣческаго голоса, то это не доказываетъ, чтобъ человѣческій голосъ не существовалъ.
Въ послѣднихъ засѣданіяхъ съ г-жею Клайеръ, коммисія категорически потребовала, чтобы сеансы за простыми столами были прекращены и чтобъ наблюденія надъ медіумическими явленіями производились только съ помощью приборовъ, устроенныхъ коммисіей.
Свидѣтели высказали на то свое согласіе (27-го января), но пожелали, чтобъ предварительно имъ были доставлены на домъ приборы коммисіи для испытанія. Получивъ (28-го января) два такіе прибора, свидѣтели пріостановили (2-го февраля) засѣданія, а затѣмъ (4-го марта) и прекратили ихъ совершенно. Въ своихъ заявленіяхъ, поданныхъ при этомъ, гг. свидѣтели подтвердили увѣреніе въ сильныхъ медіумическихъ способностяхъ г-жи Клайеръ и сослались, какъ на мотивы отказа, преимущественно на предубѣжденіе коммисіи противъ спиритизма и на желаніе ея продолжать изслѣдованіе спиритическихъ явленій только при помощи приборовъ.
И это — неправда. Въ заявленіи, поданномъ мною въ коммисію еще 5 февраля, основные поводы къ отказу нашему выражены совершенно ясно. Оно гласитъ: „Принимая во вниманіе, 1) что коммисія сочла возможнымъ, при составленіи протоколовъ наблюдательныхъ засѣданій, допустить подачу особыхъ заявленій отъ отдѣльныхъ членовъ своихъ, и 2) что мнѣ и свидѣтелямъ со стороны медіума протоколы на домъ не даются и брать копіи съ нихъ не дозволяется, что крайне затрудняетъ наше участіе въ этомъ дѣлѣ, я имѣю честь заявить коммисіи, что послѣ состоявшихся 4-хъ засѣданій новой серіи при медіумѣ г-жѣ Клайеръ, я нахожу необходимымъ, чтобъ въ настоящее время, прежде продолженія опытовъ, мнѣ и другимъ свидѣтелямъ со стороны медіума, гг. Бутлерову и Вагнеру, дана была возможность познакомиться какъ съ тѣми протоколами, которые не были намъ предъявлены, такъ и съ содержаніемъ заявленій отдѣльныхъ членовъ коммисіи“ (см. тамъ же, стр. 113).
Коммисія не выполнила этихъ требованій. Протоколъ 3-го сеанса съ г-жею Клайеръ отъ 27 января, мы прочли только 13 февраля, а протоколъ 4-го и послѣдняго сеанса съ нею, отъ 29 января, такъ и не былъ намъ предъявленъ. Изъ отдѣльныхъ заявленій членовъ коммисіи намъ были сообщены только два заявленія г. Менделѣева и одно г. Бобылева; остальныя пять заявленій, относящіяся до первыхъ трехъ сеансовъ, были отъ насъ утаены.
Возможно ли было, при такомъ образѣ дѣйствія коммисіи, продолжать намъ участвовать въ ней? Мы, очевидно, имѣли, дѣло уже не съ безпристрастными изслѣдователями, дѣйствующими открыто, а съ явными врагами, дѣйствующими тайно. Гг. ученые наблюдатели, желавшіе вразумить насъ и публику, во время сеансовъ молчали, затѣмъ сами составляли протоколы и сами же при подписяхъ своихъ прибавляли „при особомъ заявленіи“. Въ чемъ состояли эти заявленія, оставалось для насъ, за исключеніемъ трехъ указанныхъ выше, тайной; но и этихъ трехъ было достаточно, чтобъ составить себѣ понятіе о томъ, что могло ожидать насъ въ остальныхъ. Г. Менделѣевъ задалъ тонъ: оба заявленія его полны бездоказательныхъ обвиненій медіума въ обманѣ; прочія заявленія сдѣлались намъ извѣстны только въ печати и вполнѣ оправдали наши опасенія (читатель найдетъ ихъ въ „Разоблаченіяхъ“ на соотвѣтствующихъ мѣстахъ). Образецъ подобныхъ заявленій мы имѣемъ здѣсь въ вышеприведенномъ показаніи г. Гезехуса. Бороться противъ такого оружія не было возможности, и я не думаю, чтобъ кто нибудь, узнавши эти подробности, не оправдалъ нашего отказа отъ дальнѣйшаго участія въ подобномъ quasi научномъ изслѣдованіи.
Предъ голословными, одноличными, втайнѣ поданными различными членами коммисіи показаніями, свидѣтельствующими объ обманѣ со стороны медіума, мы поставлены теперь въ необходимость молчать, или отвѣчать такими же голословными опроверженіями; но къ счастію нашему, главный руководитель, г. Менделѣевъ, въ первомъ заявленіи своемъ забылъ, что имѣлъ дѣло съ измѣрительнымъ снарядомъ, и этотъ снарядъ, построенный имъ самимъ для уличенія медіумовъ, безжалостно и документально, на основаніи протокола коммисіи, уличилъ его самого въ клеветѣ на медіума (см. „Разоблаченія“: „Особое заявленіе г. Менделѣева“, стр. 80). Ab uno disce omnes (по одному суди объ остальныхъ).
Не имѣетъ, поэтому, коммисія права утверждать, что, отказываясь отъ участія въ ней, мы „сослались преимущественно на предубѣжденіе ея противъ спиритизма и на желаніе ея продолжать изслѣдованіе спиритическихъ явленій только при помощи приборовъ“. Предубѣжденіе коммисіи противъ спиритизма не было бы помѣхой для изслѣдованія, еслибъ она вела его открыто, прямо и добросовѣстно. Но свидѣтели отъ составленія протоколовъ были устранены, протоколы составлялись неполно и невѣрно, съ утайками и съ извращеніями, и наконецъ само коллегіальное научное изслѣдованіе превратилось въ систему тайныхъ одноличныхъ показаній противъ чести медіума. Поэтому первою и главною причиною отказа свидѣтелей отъ дальнѣйшаго йхъ участія въ коммисіи было пристрастное и неприличное отношеніе ея къ предмету своего ислѣдованія. Въ отказѣ нашемъ это выяснено достаточно (см. тамъ-же: Заявленія свидѣтелей — Вагнера, Аксакова и Бутлерова, стр. 137—147). Извращать мотивы нашего отказа не слѣдуетъ, и „Разоблаченія“ посвящены документальному разъясненію этихъ мотивовъ.
Тогда коммисія сочла свою цѣль достигнутою, ибо оказалось, что между явленіями, производимыми сильнѣйшимъ медіумомъ, при всевозможныхъ благопріятныхъ условіяхъ, не нашлось ни одного, могущаго указывать на существованіе особаго класса явленій, признаваемыхъ за спиритическія.
Наконецъ-то коммисія призналась, что цѣль ея состояла въ томъ, чтобъ доказать, что медіумическія явленія не существуютъ. Драгоцѣнное признаніе!
Въ 4-хъ своихъ засѣданіяхъ, въ мартѣ 1876 г., коммисія обсуждала:
a) печатныя свѣдѣнія о спиритическихъ явленіяхъ и о спиритизмѣ вообще;
Заявляя подобную вещь, коммисія сдѣлала громадную ошибку. Еслибъ она ограничилась своими опытами, то она оставила бы себѣ хотя какой-нибудь путь къ оправданію; теперь же, для вердикта ея нѣтъ никакого достаточнаго основанія. Прежде всего, въ чемъ состояли тѣ „печатныя свѣдѣнія“, которыя она „обсуждала“? Отчего эти источники не перечислены? Такъ водится, когда дѣло ведется на чистоту. На вопросъ объ этихъ „печатныхъ свѣдѣніяхъ“ я могу отчасти отвѣтить. Еще весною 1875 года одинъ изъ членовъ коммисіи, г. Боргманъ, обратился ко мнѣ, отъ имени коммисіи, съ просьбою доставить ей нѣкоторые источники для ближайшаго ознакомленія съ вопросомъ. Это было въ порядкѣ вещей. Такъ поступаетъ обыкновенно всякая коммисія, приступая къ возложенному на нее дѣлу. Съ полною готовностію отозвался я на желаніе коммисіи, и вотъ что было мною ей доставлено:
1. Спиритуализмъ и наука. Опытныя изслѣдованія надъ психической силой. У. Крукса. С.-Петербургъ, 1872. 11 экземпляровъ.
2. Опытныя изслѣдованія о спиритуализмѣ. Р. Гера, профессора химіи при Пенсильванскомъ университетѣ. Лейпцигъ, 1866.
3. Des tables tournantes, par Agenor de Gasparin. Paris, 1854.
4. Les tables tournantes considerées au point de vue de la question de physique qui s’y rattache. Par M. Thury, professeur à l’Academie de Geneve, 1855.
5. Etudes experimentales sur certains phenomenes nerveux et solution rationnelle du probleme spirite, par A. Chevillard, professeur a I’école nationale des beaux arts. Paris, 1872.
6. Agassiz and Spiritualism, involving the investigation of Harvard College Professors in 1858. By Allen Putnam. Boston.
7. Spiritualism answered by science, with the proofs of a psychic force. By E. Cox. London, 1872.
8. Das Tischrücken in 64 neuen physikalischen Versuchen mit Angabe der Resultate derselben. Von G. E. Hering, Provisor-Lehrer der Mathematik und Physik am Seminar zu Gotha. Gotha, 1853.
9. Imaginäre Arbeit, eine Wirkung der Centrifugal- und Gyralkraft. Von Dr. H. Scheffler. Leipzig, 1866.
10. Die wissenschaftliche Ansicht des Uebernatürlichen, welche eine experimentelle Untersuchung über die vorgeblichen Krafte von Hellsehern und Medien durch Männer der Wissenschaft wünschenswerth erscheinend lässt. Von A. R. Wallace. Переводъ съ англійскаго. Leipzig. 1874.
11. Bericht über den Spiritualismus von Seiten des Comités der Dialektischen Gesellschaft zu London. I. Bericht des Comités und Protokolle der Prüfungs-Experimente. II. Protokolle des Comités. Mündliche Zeugnisse von 33 Personen. III. Schriftliche Zeugnisse von 31 Personen. Leipzig, 1875. Переводъ съ англійскаго. —2 полныхъ экземпляра и 3 экз. первой части.
12. Psychische Studien. Monatliche Zeitung. Leipzig, 1874 и 1875, I—V.
Книги эти были переданы мною секретарю коммисіи, г. Боргману, 14 мая 1875 г., въ чемъ имѣю отъ него росписку. Кромѣ того къ „печатнымъ свѣдѣніямъ“ коммисіи принадлежали, надо полагать, статьи о медіумизмѣ профессоровъ Вагнера и Бутлерова. Изъ сообщенныхъ мною коммисіи сочиненій, только въ двухъ проводится спиритическая гипотеза для объясненія фактовъ, во всѣхъ прочихъ факты принимаются, но предлагаются другія гипотезы. Нельзя поэтому сказать, что я, въ подборѣ источниковъ, поступилъ пристрастно. Ниже мы увидимъ какое коммисія сдѣлала употребленіе изъ доставленныхъ ей матеріаловъ.
b) опыты и наблюденія своихъ членовъ, внѣ коммисіи, надъ явленіями, относимыми къ числу спиритическихъ и совершающихся безъ медіумовъ и въ ихъ присутствіи;
Очень интересно было бы узнать, при какихъ это медіумахъ экспериментировали члены коммисіи, и всѣ подробности того, что происходило на этихъ сеансахъ. Къ сожалѣнію, коммисія ничего не сообщила намъ объ этихъ частныхъ „опытахъ и наблюденіяхъ своихъ членовъ“. Вѣдь издалъ же г. Менделѣевъ объемистый томъ, въ 400 страницъ, „Матеріаловъ для сужденія о спиритизмѣ“; но и тамъ ничего нѣтъ объ этихъ опытахъ и наблюденіяхъ. А какой бы „матеріалъ“ могъ быть драгоцѣннѣе подобныхъ опытовъ членовъ коммисіи внѣ коммисіи! Особенно поучительно было бы познакомиться съ ихъ наблюденіями надъ медіумическими явленіями, „совершающимися безъ медіумовъ“?… Впрочемъ одно, за то документальное, указаніе объ этой сторонѣ дѣятельности коммисіи имѣется на лицо. Изъ перваго же протокола коммисіи (см. тамъ же, стр. 5) мы узнаемъ, что члены ея дѣйствительно занимались опытами надъ движеніями стола: они вздумали заняться тѣмъ же и на этомъ первомъ офиціальномъ засѣданіи коммисіи и вчетверомъ присѣли къ маленькому столу; и вдругъ — о ужасъ — столъ началъ „періодически наклоняться въ сторону“ одного изъ сидѣвшихъ, г. Гезехуса; „изслѣдованіе его рукъ показало, что онѣ значительно онѣмѣли и охладѣли“! Перемѣнились мѣстами, повторили опытъ, и ….. „колебаніе стола снова началось въ сторону г. Гезехуса“. Его смѣнило другое лице и „колебаніе тотчасъ прекратилось…“ Словомъ, повторилось тоже самое, что нѣсколько лѣтъ тому назадъ случилось съ членами комитета лондонскаго Діалектическаго Общества. Это общество, состоящее изъ свободномыслящихъ людей, имѣющее своею цѣлью „философское обсужденіе всякихъ вопросовъ, и въ особенности тѣхъ, которые лежатъ въ корню несогласій, разъединяющихъ человѣчество“, вздумало заняться и спиритическимъ вопросомъ. „Такъ какъ комитету представлялось наиболѣе важнымъ, чтобъ онъ изслѣдовалъ эти явленія личнымъ опытомъ и наблюденіемъ, то онъ распался на отдѣленія. Шесть отдѣленій было составлено. Всѣ они доставили отчеты свои, изъ которыхъ явствуетъ, что значительное большинство членовъ комитета сдѣлались дѣйствительными свидѣтелями различныхъ видовъ сихъ явленій, безъ помощи или присутствія всякаго медіума по профессіи, хотя бòльшая часть членовъ приступила къ изслѣдованію съ явнымъ скептицизмомъ“ (см. „Отчетъ комитета“ въ брошюрѣ моей „Спиритуализмъ и Наука“, и ниже, стр. 20, — заимствованное оттуда описаніе одного опыта со столомъ). Коммиеія паша почуяла, что ей грозитъ та же участь… Еслибъ коммисія приступала къ изслѣдованію безъ предвзятой цѣли, то, разумѣется, она стала бы настойчиво продолжать свои опыты безъ профессіоналънаго медіума; но результатъ былъ не тотъ, котораго она желала; расчетъ требовалъ отступленія, и она отступилась… Послѣ описаннаго опыта она шесть мѣсяцевъ (до начала опытовъ съ выписными медіумами) бездѣйствовала и ужъ не присаживалась къ бѣдовому столику… Но и этотъ единственный протоколъ драгоцѣненъ; онъ говоритъ болѣе, чѣмъ всѣ отрицанія коммисіи… Всякій безпристрастный критикъ имѣетъ право обвинить ее въ томъ, что она не продолжала столь удачно начатыхъ опытовъ въ средѣ своихъ собственныхъ членовъ, и противъ этого обвиненія ей оправданія нѣтъ!
c) свои протоколы и впечатлѣнія, полученныя въ сеансахъ коммисіи съ медіумами Петти и Клайеръ, въ присутствіи свидѣтелей, гг. Аксакова, Бутлерова и Вагнера, и
d) письменныя заявленія этихъ свидѣтелей, поданныя ими въ коммисію.
При обсужденіи вышеизложеннаго, коммисія нашла слѣдующее:
1) Тѣ изъ явленій, относимыхъ къ спиритическимъ, которыя происходятъ при наложеніи рукъ, какъ напримѣръ, движенія столовъ, совершаются несомнѣнно подъ вліяніемъ давленія, оказываемаго намѣренно или ненамѣренно присутствующими, т. е. относятся къ числу безсознательныхъ и сознательныхъ мускульныхъ движеній; для объясненія ихъ нѣтъ надобности допускать существованіе какой-нибудь новой силы или причины, принимаемой спиритами.
Это надо доказать. Въ противномъ случаѣ это „несомнѣнно“ ничего не стоитъ. Тѣ же, которые утверждаютъ, что движеніе стола совершается не подъ вліяніемъ давленія рукъ, доказали это. Въ опытахъ Гера коммисія могла прочитать, что онъ для разрѣшенія этого перваго вопроса сажалъ своего медіума, одного, за столъ въ сажень длины, а руки его клалъ на дощечку съ каточками, поставленную на столъ, или подкладывалъ подъ дощечку шары; и столъ этотъ двигался по одному направленію съ дощечкой. Ясно, что давленіе рукъ тутъ было ни при чемъ. Самый простой пріемъ для разрѣшенія этого вопроса — подложить подъ руки медіума что нибудь легко скользящее по столу: дощечку, тряпку, бумагу. На одномъ изъ опытовъ коммисіи съ пирамидальнымъ столомъ, я предложилъ, въ то время какъ столъ скользилъ по полу, подложить бумагу подъ руки медіума и прочихъ участвовавшихъ, — и столъ продолжалъ двигаться. Это до того не понравилось коммисіи, что въ протоколѣ она объ этомъ умолчала, и въ другой разъ уже не попробовала провѣрить опытъ.
2) Такія явленія, какъ поднятіе столовъ и движеніе предметовъ за занавѣской или въ темнотѣ, носятъ несомнѣнные признаки дѣйствій обманныхъ, производимыхъ медіумами преднамѣренно. Когда приняты достаточныя мѣры противъ возможности подлога, подобныя явленія не происходятъ, или обманъ изобличается.
О признакахъ никто не споритъ. Вотъ и дѣйствія коммисіи, на мой взглядъ, носятъ также „несомнѣнные признаки“; дѣло въ доказательствахъ, а не въ признакахъ; другіе разсудятъ что доказалъ я, что доказала коммисія. — Коммисія видѣла шесть полныхъ подъемовъ стола; г. Менделѣевъ самъ шарилъ подъ столомъ ногами и другихъ заставлялъ шарить, и г. Петровъ сидѣлъ въ сторонѣ и наблюдалъ; а столъ все таки поднимался! Видно хорошо поднимался, если члены коммисіи стали искать спасенія въ тайныхъ донесеніяхъ! Но оставимъ подъемы столовъ; оставимъ сомнительныя движенія предметовъ въ темнотѣ или за занавѣской; возьмемъ тѣ движенія, которыя совершаются на виду, при полномъ свѣтѣ, и тѣ именно, которыя происходятъ безъ всякаго прикосновенія къ нимъ рукъ или инаго приспособленія. Коммисія сочла всего удобнѣе промолчать объ нихъ; между тѣмъ сотни подобныхъ случаевъ засвидѣтельствованы въ тѣхъ „печатныхъ свѣденіяхъ“, которыя я доставилъ коммисіи. Укажу на память свидѣтельство Варлея въ письмѣ его къ Тиндалю; — свидѣтельство Крукса, который даже получилъ графическое изображеніе этого движенія, въ то время какъ медіумъ сидѣлъ въ сторонѣ отъ снаряда (см. „Спиритуализмъ и Наука“, стр. 66 и 127). У Гаспарена, рьянаго противника спиритической гипотезы, описанъ цѣлый рядъ тщательныхъ опытовъ движенія стола безъ прикосновенія къ нему рукъ; профессоръ Тюри повторилъ и подтвердилъ эти опыты. Видѣли это явленіе и описали его и гг. Бутлеровъ и Вагнеръ (видѣлъ его неоднократно и я самъ, — иногда случайно, а иногда и вызывая его преднамѣренно). Комитетъ Діалектическаго Общества, занимаясь безъ профессіональнаго медіума, получилъ такой же результатъ; для образца добросовѣстности и точности, съ которыми онъ производилъ свои опыты, привожу здѣсь описаніе одного изъ нихъ:
«Покуда кто либо изъ находящихся въ комнатѣ прикасался, или даже имѣлъ возможность прикоснуться — пальцемъ, ногою или даже платьемъ — къ движущемуся или звучащему предмету, — не могло быть полной увѣренности въ томъ, что движенія или звуки не производились лицемъ прикасавшимся, такимъ образомъ, къ испытуемому предмету.
«Поэтому былъ произведенъ слѣдующій опытъ: послѣ того какъ присутствовавшіе, въ числѣ одиннадцати человѣкъ, просидѣли за обѣденнымъ вышеописаннымъ столомъ въ продолженіи сорока минутъ и произошли разныя движенія и звуки, стулья были обращены спинками къ столу, въ разстояніи девяти дюймовъ отъ него. Затѣмъ всѣ присутствовавшіе встали колѣнами на стулья, а руки положили на ихъ спинки. Въ такомъ положеніи ноги, очевидно, были обращены въ противоположную отъ стола сторону и никакимъ образомъ не могли быть поставлены подъ него или касаться пола. Затѣмъ руки были протянуты надъ столомъ, въ разстояніи около четырехъ дюймовъ отъ его поверхности.
«Въ такомъ положеніи прикосновеніе къ какой либо части стола было физически невозможно.
«Менѣе чѣмъ черезъ минуту столъ, никѣмъ не тронутый, двинулся четыре раза, сперва пять дюймовъ въ одну сторону, потомъ двѣнадцать дюймовъ въ противоположную, затѣмъ еще около четырехъ дюймовъ, и наконецъ еще около шести дюймовъ.
«Затѣмъ руки были положены на спинки стульевъ, въ разстояніи около фута отъ стола. При этихъ условіяхъ столъ двинулся опять четыре раза, на четыре и на шесть дюймовъ. Послѣ того всѣ стулья были отодвинуты на одинъ футъ отъ стола. Всѣ стали на нихъ на колѣни, какъ прежде. Всѣ заложили руки свои за спину, такъ что тѣла ихъ были на полтора фута отъ стола, при чемъ спинки стульевъ находились между ними и столомъ. При этихъ условіяхъ столъ двинулся опять четыре раза, какъ прежде. Во время этого рѣшительнаго опыта, менѣе чѣмъ въ продолженіи получаса, столъ двигался безъ прикосновенія или возможности прикосновенія къ нему кого либо изъ присутствовавшихъ, двѣнадцать разъ, въ различныя стороны, и иногда — по указанію присутствовавшихъ.
«Послѣ того столъ былъ тщательно осмотрѣнъ, разобранъ, — но ничего не открылось. Во время всего опыта газъ горѣлъ надъ столомъ полнымъ огнемъ.
«Отдѣленіе имѣло случай засвидѣтельствовать въ совокупности до пятидесяти подобныхъ движеній безъ прикосновенія, на восьми различныхъ засѣданіяхъ, на квартирахъ различныхъ членовъ отдѣленія, принимая при этомъ для провѣрки самыя тщательныя мѣры, какія только оно могло общими усиліями придумать.
«Во всѣхъ этихъ опытахъ надъ движеніемъ безъ прикосновенія были приняты крайнія предосторожности, чтобъ устранить возможность механическаго или иного приспособленія. Но эта возможность устранялась отчасти и тѣмъ, что движенія происходили въ разныя стороны и по разнымъ направленіямъ, что потребовало бы содѣйствія многихъ рукъ и ногъ, которыя, вслѣдствіе величины и вѣса стола, не могли бы быть пущены въ дѣло безъ видимаго употребленія мышечной силы. Всѣ руки и ноги были ясно видны, и всякое ихъ движеніе было бы немедленно открыто.
„Тутъ не могло быть и самообольщенія. Движенія производились съ одного мѣста комнаты до другаго, и были видимы одновременно для всѣхъ. Это было дѣломъ измѣренія, а не предположенія или воображенія“. („Спиритуализмъ и Наука“, стр. 172—174).
Я привелъ здѣсь этотъ опытъ цѣликомъ потому, что г. Менделѣевъ упоминалъ мнѣ о немъ, говоря: „Вотъ кабы воспроизвести“! Значитъ онъ зналъ о немъ и находилъ его хорошимъ. А теперь, онъ не обинуясь подписываетъ, что все это обманъ! Оно и удобнѣе; — но гдѣ же научная добросовѣстность?
3) Стуки и звуки, признаваемые спиритами за осмысленныя медіумическія явленія, могущія служить для сношенія съ дугами, суть самоличныя дѣйствія медіумовъ и имѣютъ тотъ же самый смыслъ и такой же характеръ случайности или хитрости, какъ гаданіе пли ворожба.
Тутъ грубая логическая ошибка: если стуки и звуки „самостоятельныя дѣйствія медіумовъ“, то нелѣпо ограничивать ихъ смыслъ и характеръ гаданіемъ и ворожбой. — Но чѣмъ же доказала коммисія, что медіумическія „стуки и звуки суть самоличныя дѣйствія медіумовъ“? Ровно ничѣмъ. Какъ же они дѣлаются? Отвѣта нѣтъ. — Сильные, отчетливые медіумическіе стуки коммисія слышала многократно на сеансахъ съ г-жею Клайеръ; но она не заикнулась о томъ, чтобъ выяснить себѣ хоть сколько пибудь природу, „смыслъ и характеръ“ этихъ стуковъ. И что всего забавнѣе, она именно констатировала, что не знаетъ какъ опредѣлить источникъ этихъ звуковъ; въ протоколахъ она выражалась такъ: „слышались стуки какъ бы въ полу, — какъ бы въ столѣ“; или: „слышались стуки какъ бы изъ пола, — какъ бы изъ стола“. Изъ этихъ выраженій ясно, что коммисія отличала стуки по тому мѣсту, гдѣ они раздавались, и, подъ свѣжимъ впечатлѣніемъ, совершенно вѣрно передала тотъ характеръ ихъ, что они раздаются какъ бы внутри пола, или внутри стола; она не рѣшилась сказать: слышались стуки какъ бы объ полъ, какъ бы объ столъ, какъ бы подъ ногами или подъ платьемъ медіума. А никто не мѣшалъ, — хотя бы въ особомъ тайномъ заявленьицѣ! А когда членъ коммисіи, г. Петровъ, сидѣлъ подъ столомъ въ то время, когда въ немъ раздавались столь сильные стуки, что вибрація въ столѣ ясно ощущалась руками, тогда….. тогда ученая коммисія умолчала объ этомъ (см. „Разоблаченія“, протоколъ 14 засѣданія и особыя заявленія свидѣтелей, стр. 117—128)!
4) Разрядъ явленій, приписываемыхъ вліянію медіумовъ и называемыхъ спиритами медіумопластическнми, какъ-то: матеріализація отдѣльныхъ частей тѣла и появленіе цѣлыхъ человѣческихъ фигуръ, относится несомнѣнно къ числу явленій подложныхъ, какъ объ этомъ должно заключать нетолько по недостатку точныхъ доказательствъ, но и: а) судя по отсутствію пытливости въ лицахъ, признающихъ подлинность этихъ явленій и описавшихъ ими видѣнное; б) судя по тѣмъ предосторожностямъ, какія требуются обыкновенно спиритами и медіумами отъ лицъ, предъ глазами которыхъ эти явленія должны совершиться; в) судя, наконецъ, по неоднократнымъ случаямъ, когда медіумы были прямо изобличаемы въ томъ, что совершали такія явленія самолично или чрезъ посредство лицъ, участвовавшихъ въ обманѣ.
Опять — „несомнѣнно“! Надо полагать, что коммисія считаетъ это выраженіе особенно доказательнымъ. Ужъ не лучше ли было….. побожиться, — тогда бы и всякимъ возраженіямъ конецъ. Теперь же „несомнѣнно“ только то, что коммисія не видала тѣхъ „матеріализацій“, о подложности которыхъ она такъ высокомѣрно заявляетъ, и что она ровно ничего не знаетъ о тѣхъ мѣрахъ „предосторожности“, о недостаткѣ которыхъ она позволяетъ себѣ судить. Описаніе этихъ предосторожностей, начиная отъ разнообразнѣйшихъ завязокъ и кончая сажаніемъ медіумовъ въ мѣшокъ или металлическую клѣтку, наполнило бы цѣлые томы. Самоувѣренность коммисіи равносильна только ея невѣжеству. Еслибъ она дала себѣ трудъ обратить вниманіе хотя на сообщенныя ей „печатныя свѣденія“, то она увидѣла бы съ какою „пытливостію“ и съ какими „предосторожностями“ были напр. произведены относящіеся до этого явленія опыты Крукса, въ его собственномъ домѣ, безъ всякихъ сообщниковъ со стороны медіума. Не смотря на то, что онъ самъ завязывалъ медіума тесьмами, какъ ему было угодно, и запечатывалъ узлы, — не смотря на великолѣпные опыты, произведенные имъ и Варлеемъ при помощи электрическаго тока пропущеннаго чрезъ тѣло медіума и изобличающаго на галванометрѣ малѣйшія движенія его, — Круксъ не хотѣлъ вѣрить, покуда не увидалъ бы одновременно и медіума, и образующуюся фигуру; наконецъ онъ добился этого, и тогда только заявилъ о фактѣ. Чтобъ утверждать, что все это „несомнѣнно“ подлогъ, надо дать себѣ трудъ хотя чѣмъ нибудь доказать это; подобныя же выходки со стороны представителей науки возбуждаютъ въ людяхъ, знакомыхъ съ дѣломъ, одно отвращеніе. Пользуюсь этимъ случаемъ, чтобъ заявить здѣсь, что поразительное явленіе матеріализаціи и дематеріализаціи человѣческихъ фигуръ достигло наконецъ той давно желанной степени развитія, при которой весь процессъ этотъ наблюдается въ виду самого медіума, при свѣтѣ.
5) Въ своихъ манифестаціяхъ, лица, подобныя медіумамъ, пользуются, съ одной стороны, безсознательными непроизвольными движеніями присутствующихъ, съ другой — довѣрчивостью честныхъ, по легковѣрныхъ людей, обмана не подозрѣвающихъ и противъ него мѣръ не принимающихъ.
Точно такъ поступаютъ иногда и „лица, подобныя“ ученымъ.
6) Большинство послѣдователей спиритизма по обладаетъ ни терпимостію къ мнѣніямъ лицъ, не видящихъ въ спиритизмѣ ничего научно-новаго, ни критическимъ отношеніемъ къ предмету своихъ вѣрованій, ни желаніемъ изучать медіумическія явленія съ помощью обычныхъ въ наукѣ пріемовъ изслѣдованія. (Должно быть коммисія хорошо знакома съ этимъ „большинствомъ“. Въ такое короткое время, и какая опытность!! — А. А.). А между тѣмъ спириты съ особенною настойчивостью распространяютъ свои мистическія воззрѣнія, выдаваемыя ими за новыя научныя истины. Эти воззрѣнія принимаются многими на вѣру, потому именно, что соотвѣтствуютъ стародавнимъ суевѣріямъ, съ которыми наука и правда давно борются.
„Мистическія воззрѣнія“ спиритизма безпокоятъ пашихъ физиковъ. Въ чемъ же состоятъ эти „мистическія воззрѣнія“, соотвѣтствующія „стародавнимъ суевѣріямъ“? Въ томъ, что есть Богъ, — что есть душа въ человѣкѣ, и что она безсмертна; что есть, поэтому, духовный міръ и духи, и что фактъ этотъ можетъ быть доказанъ объективно. Вотъ тѣ суевѣрія, съ которыми, по заявленію нашей коммисіи, „наука и правда борются“. Наконецъ то наша коммисія вскрыла намъ свою игру! Претитъ ей ученіе о духѣ, о душѣ въ человѣкѣ: вотъ и воздвиглась она противъ спиритизма — воздвиглась, какъ мы видимъ, во имя науки и правды! Лозунгъ высокій, но оправдать его не легко. Наука и правда имѣютъ строгія опредѣленныя требованія. Коммисія наша, къ сожалѣнію, доказала, что она ни тѣхъ, ни другихъ не понимаетъ. Еслибъ она дѣйствительно хотѣла ратовать противъ суевѣрія, то она бы должна была послѣ долгаго тщательнаго изслѣдованія спиритическихъ явленій доказать, что въ нихъ нѣтъ ничего мистическаго и дать надлежащее объясненіе. Тогда она сослужила бы наукѣ и правдѣ дѣйствительную службу; а теперь она только доказала, что не имѣетъ ни достаточныхъ знаній, ни требуемыхъ способностей, чтобъ бороться съ такимъ „суевѣріемъ“.
Люди науки, увлекшіеся спиритизмомъ, относятся къ нему почти исключительно, какъ праздные любители зрѣлищъ, а не какъ пытливые изслѣдователи явленій природы.
Кто же эти „люди науки увлекшіеся спиритизмомъ“? Геръ (R. Нате) — извѣстный американскій химикъ, Де-Морганъ — извѣстный англійскій математикъ, Варлей — извѣстный англійскій физикъ, Уаллесъ (А. R. Wallace) — извѣстный англійскій натуралистъ, Круксъ — извѣстный англійскій химикъ и физикъ, Барретъ — профессоръ физики при дублинскомъ университетѣ, Фламмаріонъ — французскій астрономъ, Монгольфьэ и Сегенъ — французскіе физики, Тюри — физикъ, профессоръ женевской академіи, Перти — профессоръ естествовѣденія при бернскомъ университетѣ, Остроградскій — нашъ извѣстный математикъ, Даль — нашъ извѣстный писатель, докторъ медицины и хирургіи, профессоры философы: Фихте, Гофманъ, Юркевичъ, и наконецъ профессоры здѣшняго университета: Бутлеровъ — химіи, и Вагнеръ — зоологіи[1]). Я умалчиваю о многихъ другихъ, менѣе извѣстныхъ. И въ этихъ то людей, имѣвшихъ нравственное мужество выступить, противъ предубѣжденій толпы и современной науки, на защиту того, что они почитаютъ за истину, — наша коммисія бросаетъ камень, обзывая ихъ „праздными любителями зрѣлищъ“. Только школьники, для которыхъ шиканье удальство — а не люди, вызвавшіеся руководить общественнымъ мнѣніемъ — могли бы дозволить себѣ столь неприличную выходку! Какого уваженія могутъ требовать къ себѣ эти руководители, когда они сами не умѣютъ уважать искренности убѣжденій и дѣйствій своихъ сотоварищей по наукѣ! И кто же наконецъ эти руководители, такъ легко и твердо произносящіе, послѣ 8 сеансовъ, приговоры свои какъ надъ всѣми медіумами, такъ и надъ „людьми науки увлекшимися спиритизмомъ“? Это — 3 профессора, 3 преподавателя, 2 приватдоцента, 2 лаборанта, 1 магистрантъ и 1 лице безъ квалификаціи (см. ниже подписи)!!!
7) Немногіе опыты съ измѣрительными приборами, приводимые въ доказательство спиритизма, произведены въ условіяхъ, недопускающихъ возможности точныхъ сужденій, и показываютъ незнакомство экспериментаторовъ съ надлежащими пріемами строго-научнаго изслѣдованія новыхъ и сомнительныхъ явленій. Таковы, напримѣръ, извѣстные опыты спиритовъ съ перепонкою и вѣсами.
Неточные опыты опровергаются только другими, болѣе точными опытами, а не пустыми словами. Такъ водится въ наукѣ.
Кто же эти „спириты“, которыхъ коммисія почему то не называетъ, указывая только на неспособность ихъ производить точные опыты? Но „перепонка и вѣсы“ (см. описаніе этихъ опытовъ въ моей брошюрѣ „Спиритуализмъ и Наука“) даютъ понять, что рѣчь идетъ о Круксѣ, извѣстномъ химикѣ и физикѣ, открывшемъ металлъ таллій и еще такъ недавно прославившемся своимъ изобрѣтеніемъ радіометра. Вотъ кто, по мнѣнію коммисіи, оказывается незнакомымъ „съ надлежащими пріемами строго-научнаго изслѣдованія“. Въ помянутыхъ опытахъ его съ „перепонкой и вѣсами“ медіумы вовсе не касались снарядовъ; тѣмъ не менѣе медіумическая сила проявилась и оставила графическіе слѣды! Но коммисія наша не стѣсняется: она объявила, что медіумическихъ явленій нѣтъ, а потому виноватъ экспериментаторъ.
Вотъ и мы, свидѣтели, произвели опытъ съ „измѣрительнымъ приборомъ“ самой коммисіи, съ манометрическимъ столомъ — опытъ великолѣпный, чистый, давшій поразительный результатъ: медіумъ сидѣлъ за столомъ одинъ; чрезъ нѣсколько минутъ столъ подъ руками медіума двинулся по полу сперва въ одну сторону, потомъ въ другую, мало того — наклонился впередъ, на право, и на лѣво, — и манометры, имѣвшіе показать давленіе, производимое руками медіума, почти не тронулись. Опытъ превзошелъ всякія ожиданія. Опытъ былъ повторенъ и опять съ успѣхомъ. Мы составили протоколъ и сообщили его коммисіи. Что-жъ? Не порадовался г. Менделѣевъ успѣху нашему, а сильно прогнѣвался. Окрикъ намъ задалъ: „Такіе опыты надо держать про себя, а не соваться съ ними въ газеты, да къ членамъ физическаго общества“ (см. „Матер“. стр. 151). И запряталъ онъ нашъ протоколъ въ примѣчаніе къ какому-то приложенію, и чего-то онъ не написалъ, чтобъ только доказать, что нашъ опытъ ничего не стоитъ! Смотри „Разоблаченія“, главу: „Научное толкованіе медіумическихъ явленій, доказанныхъ снарядомъ коммисіи. Ученый профессоръ рѣшается говорить вздоръ, чтобъ только не признать медіумическій фактъ“, стр. 154.
8) Каждый разъ, когда спириты были вызываемы, или сами вызывались на то, чтобъ доказать на опытѣ утверждаемое ими въ средѣ лицъ, занимающихся точными науками, они охотно принимались за дѣло; но каждый разъ прекращали начатое, удаляли медіумовъ и говорили о предубѣжденіи изслѣдователей, лишь только встрѣчали критическое отношеніе къ наблюдаемымъ фактамъ и недовѣріе къ медіумамъ.
Опять — „каждый разъ“ безъ указанія хотя одного раза. Факты же говорятъ не то, что утверждаетъ наша коммисія. Первая ученая коммисія, которой поручено было запяться вертящимися столами, была назначена въ 1853 г. французской академіей и состояла изъ трехъ членовъ ея: Шеврёля, Буссепго и Бабинэ. Послѣдніе два возложили составленіе отчета на перваго. Но отчетъ этотъ, по причинамъ, которыя узнаемъ ниже, не состоялся, а вмѣсто него Бабинэ обнародовалъ въ „Revue des Deux Mondes“ за 1854 г. статью свою: „Des tables tournantes“, а Шеврёль — цѣлое сочиненіе подъ заглавіемъ: „De la baguette divinatoire, du pendule dit explorateur et des tables tournantes“. Paris. 1854. Ни въ статьяхъ Бабинэ, ни въ сочиненіи Шеврёля ни слова не говорится о томъ, чтобъ „спириты прекратили начатое, удаляли медіумовъ и говорили о предубѣжденіи изслѣдователей“. Второе научное изслѣдованіе предприняли въ 1857 году профессоры Гарвардскаго университета: В. Peirce, L. Agassiz, В. А. Gould и Е. N. Harsford. Начатое не было прекращено, и медіумовъ не удаляли; по окончаніи изслѣдованія профессоры эти печатно заявили, что ими будетъ обнародованъ отчетъ, въ которомъ все будетъ разъяснено и изобличено; но только отчетъ этотъ до сего времени не появлялся. См. брошюру: „Agassiz and spiritualism, involving the investigation of Harvard College professors in 1857, by A. Putnam. Boston“. Брошюра эта была въ коммисіи. Затѣмъ, въ 1861, году были сдѣланы попытки привлечь Фарадея къ изслѣдованію этихъ явленій при помощи Юма, какъ медіума; но Фарадей потребовалъ отъ Юма, чтобъ онъ напередъ „призналъ вполнѣ презрѣнный характеръ этихъ явленій“, чего Юмъ признать не могъ (см. Спирит. и Наука, стр. 24). Въ 1871 состоялся у насъ извѣстный сеансъ нѣкоторыхъ профессоровъ нашего университета съ Юмомъ; хотя больной, онъ не отказался отъ этого сеанса, именно — чтобъ не подвергнуться упреку въ уклончивости; лихорадочное состояніе его было засвидѣтельствовано на сеансѣ др. Пеликаномъ, пульсъ его билъ 100 ударовъ, какъ это и занесено въ протоколъ. Въ томъ же году Круксъ произвелъ съ Юмомъ нѣсколько удачныхъ опытовъ, и когда Круксъ пригласилъ на рѣшающій сеансъ нѣсколько другихъ ученыхъ, въ томъ числѣ извѣстнаго Гёггинса, Юмъ не уклонился отъ этого сеанса, и онъ удался какъ нельзя лучше (см. описаніе его въ „Спир. и Наука“). Когда въ 1874 году Бредифъ былъ приглашенъ дать рядъ сеансовъ тремъ профессорамъ нашимъ, онъ отъ этого не уклонился, и послѣ 25-ти сеансовъ, двое изъ этихъ профессоровъ, не признававшихъ прежде существованіе медіумическихъ явленій, признали ихъ реальность, и профессоръ Н. П. Вагнеръ напечаталъ по этому поводу надѣлавшее столько шуму письмо въ апрѣльской книжкѣ „Вѣстника Европы“ за 1875 г. Когда въ 1875 г., наша коммисія обратилась ко мнѣ съ просьбой оказать ей содѣйствіе въ приглашеніи медіумовъ, я охотно отозвался на это. Братьевъ Петти я привезъ съ собою изъ Англіи; эта первая попытка оказалась неудачною; этихъ медіумовъ я дѣйствительно удалилъ, потому что ничего у нихъ въ коммисіи не происходило; но „начатое“ я не прекратилъ и о „предубѣжденіи изслѣдователей“ ни слова не говорилъ. Наконецъ удалось пригласить г-жу Клайеръ; вторая попытка оказалась совершенно удачною, слишкомъ удачною! Явленія обнаружились съ большою силою, но медіума пришлось вскорѣ удалить, и мнѣ самому отъ дальнѣйшаго содѣйствія дѣлу коммисіи отказаться; и это не вслѣдствіе „критическаго отношенія“ ея къ наблюдаемымъ фактамъ и „недовѣрія къ медіуму“, а вслѣдствіе неприличныхъ и пристрастныхъ ея дѣйствій въ предпринятомъ изслѣдованіи, какъ это и было своевременно заявлено мною, а теперь документально выяснено и разоблачено. Наша коммисія была первою, въ настоящемъ смыслѣ слова, научною коммисіею для изслѣдованія медіумическихъ явленій; она обѣщала имѣть по меньшей мѣрѣ 40 сеансовъ, имѣла ихъ только 8, и „начатое прекратила“ сама. Гдѣ же правда во всемъ этомъ?
9) Когда изслѣдованіе явленій, выдаваемыхъ за медіумическія, было производимо съ предосторожностями, могущими обнаружить участіе лицъ въ произведеніи этихъ явленій и при соблюденіи разумныхъ началъ научнаго изслѣдованія, какъ то было при наблюденіяхъ Гей-Люссака, Араго, Шеврёля, Фарадея, Тиндаля, Карпентера и другихъ, оказывалось, что явленія, причисляемыя къ медіумическимъ, суть результатъ или непроизвольныхъ движеній, вытекающихъ изъ естественныхъ особенностей организма, или дѣло ловкости и обмана лицъ, носящихъ названія, подобныя названію медіумовъ. Послѣднее оказалось также при наблюденіяхъ коммисіи надъ тремя англійскими медіумами, представленными ей нашими спиритами.
Сколь нещадно мистифируется здѣсь отъ имени науки наша легковѣрная публика! Она пожалуй повѣритъ, что всѣ эти извѣстные ученые дѣйствительно поработали надъ медіумическими явленіями, и притомъ — съ принятіемъ должныхъ „предосторожностей“ и „при соблюденіи разумныхъ началъ научнаго изслѣдованія“, и пришли къ тому же заключенію, къ которому пришли и наши изслѣдователи. И какъ же этому не вѣрить, вѣдь это заявляетъ ученая коммисія, а коммисіи надо вѣрить? ея слова, говоритъ г. Менделѣевъ: „матеріалъ точный, сомнѣнію ни съ какой стороны не подлежащій“. (Матер. стр. 92). Заглянемъ, однако, въ факты и посмотримъ, не обратится ли полновѣсная ученая ссылка въ звонкую, пышную рекламу, расчитанную на довѣріе нашей публики къ ея научнымъ просвѣтителямъ?
Гей-Люссакъ, котораго коммисія въ числѣ авторитетовъ въ пользу ея заключенія о спиритизмѣ цитируетъ первымъ, никогда никакихъ „изслѣдованій“ надъ медіумическими явленіями не производилъ и ничего объ этомъ не писалъ, и умеръ онъ 9 мая 1850 года, т. е. за два года до начала столоверченія, которое началось въ Америкѣ въ 1852 году, и въ концѣ того же года проникло въ Европу.
Араго, котораго коммисія также цитируетъ какъ образцоваго наблюдателя медіумическихъ явленій, пришедшаго къ тому же заключенію, къ которому пришла и она сама, — никогда никакихъ „изслѣдованій“ надъ медіумическими явленіями не производилъ и ничего объ этомъ не писалъ; онъ умеръ 3 октября, 1853 г., во время самаго разгара столоверченія, охватившаго всю Европу. О животномъ магнетизмѣ онъ, правда, писалъ, но месмеризмъ не спиритизмъ. Именно по поводу животнаго магнетизма Араго сказалъ то мудрое слово, которое нашей коммисіи слѣдовало бы помнить: „Celui, qui en dehors des mathematiques prononce le mot impossible, manque de prudence. La reserve est surtout un devoir quand il s’agit de l’organisation animate“.
Тиндаль, котораго коммисія наша также цитируетъ въ числѣ образцовыхъ изслѣдователей спиритизма, принимавшихъ надлежащія „предосторожности“ и соблюдавшихъ „разумныя начала научнаго изслѣдованія“ — никогда никакихъ изслѣдованій надъ медіумическими явленіями не производилъ. Онъ былъ всего однажды на спиритическомъ сеансѣ, происходившемъ во время обѣда, и при этомъ, подобно г. Менделѣеву, потѣшался вышучиваніемъ легковѣрныхъ спиритовъ, о чемъ самъ наивно и самодовольно разсказываетъ въ своихъ „Fragments of science“ подъ пышнымъ заглавіемъ „Наука и духи“. Переводъ этой статейки его появился у насъ въ брошюрѣ „Джонъ Тиндаль. Рѣчи и статьи“. Москва, 1875 г.
И такъ, половина фаланги авторитетовъ нашей коммисіи вычеркивается, какъ вовсе не относящаяся къ дѣлу. Посмотримъ что скажетъ остальная.
Фарадей дѣйствительно производилъ изслѣдованія надъ столоверченіемъ — и только. Въ іюлѣ 1853 г., онъ обнародовалъ свою знаменитую статью объ этомъ вопросѣ, въ которой, на основаніи нѣсколькихъ опытовъ, произведенныхъ при помощи построенныхъ имъ снарядовъ, онъ доказывалъ, что безсознательное мышечное дѣйствіе не безучастно въ столоверченіи. Объ этомъ никто и не споритъ. Обманщиками Фарадей никого не обзываетъ.
Шеврёль дѣйствительно писалъ о столоверченіи — и только. Въ 1854 г. онъ напечаталъ сочиненіе: „De la baguette divinatoire, du pendule dit explorateur et des tables tournantes“. Изъ этого сочиненія не видно, чтобы онъ производилъ какія либо точныя изслѣдованія надъ медіумическими явленіями; онъ только упоминаетъ о нѣкоторыхъ простѣйшихъ случаяхъ столоверченія, которыхъ онъ былъ свидѣтелемъ (см. §§ 178 и 179) и которые, подобно Фарадею, онъ объясняетъ безсознательнымъ дѣйствіемъ мышцъ. — Шеврёль никого обманщикомъ не обозвалъ, а напротивъ, далъ намъ въ лицѣ своемъ высоко поучительный примѣръ того, какъ подобаетъ добросовѣстному ученому отнестись къ такому вопросу какъ спиритизмъ, въ которомъ опытъ многочисленныхъ, достойныхъ уваженія, свидѣтелей не согласуется съ личными воззрѣніями ученаго или превосходитъ мѣру его знаній о предметѣ.
Шеврёль, какъ было сказано выше, былъ членомъ той коммисіи, которой французская академія наукъ поручила, въ 1853 г., заняться разсмотрѣніемъ записокъ, представленныхъ ей по вопросу о верченіи столовъ гг-ми Kaeppelin, Seguin, Mongolfier, Pons и Vauquelin (См. Comptes Rendus, 1853 I, pp. 830, 890 и 891; II, p. 139). Составленіе отчета было возложено на Шеврёля. Но когда онъ познакомился съ этими записками, а также и съ различными сочиненіями и статьями по этому вопросу, онъ (не такъ какъ наша коммисія) отказался отъ отчета объ этихъ новыхъ явленіяхъ. Отказѣ свой онъ поясняетъ такъ: „Отчетъ этотъ казался мнѣ тѣмъ болѣе легкимъ, что нѣкоторые органы ежедневной печати, извѣщая объ этихъ чудесныхъ явленіяхъ, находили приложимою къ ихъ толкованію и цитировали не малую часть письма, адресованнаго мною Амперу, въ 1833 г., объ особомъ видѣ мышечныхъ движеній, напечатаннаго въ „Revue des Deux Mondes“. И подлинно, если бы явленіе вертящихся столовъ ограничивалось вращательнымъ движеніемъ, то я безъ опасенія сообщилъ бы свои заключенія моимъ почтеннымъ сотоварищамъ по коммисіи, и, заручившись ихъ одобреніемъ, представилъ ихъ безъ колебанія на благоусмотрѣніе академіи. Но столы не только вертѣлись, они и стучали ногой, или, вѣрнѣе, они говорили, видѣли прошлое, описывали находящееся на разстояніи, раскрывали будущее. Это уже не пустыя извѣстія, не газетныя статейки, а цѣлыя книги полныя разсказовъ объ ихъ многочисленныхъ чудесахъ“. И вмѣсто отчета Шеврёль издалъ вышеназванный трактатъ свой. См. въ немъ §§ 1, 2 и 22.
Въ этомъ сочиненіи своемъ онъ касается явленія вертящихся столовъ весьма осторожно и коротко, и исключительно съ точки зрѣнія примѣненія къ нимъ своей теоріи „развѣдывательнаго маятника“. Вотъ какъ онъ самъ говоритъ объ этомъ: „Двѣ причины заставляютъ меня быть крайне воздержнымъ относительно вертящихся столовъ. Одна касается академіи наукъ, членомъ которой я состою въ продолженіи 28 лѣтъ; другая касается лично меня“.
„Первая причина. Когда я думалъ говорить объ этомъ явленіи въ качествѣ составителя отчета коммисіи, назначенной академіей, я никогда не имѣлъ другаго намѣренія какъ говорить только о простомъ вращательномъ движеніи, которое, какъ утверждали, сообщалось столамъ отъ наложенія рукъ. Но теперь, когда рѣчь идетъ о явленіяхъ, находящихся совершенно внѣ области наукъ, которыми академія занимается, я считаю своимъ долгомъ не выходить изъ ея предѣловъ. Поэтому, въ сочиненіи моемъ, я буду говорить только о тѣхъ аналогіяхъ, которыя можно замѣтить въ явленіяхъ развѣдывательнаго маятника, гадательной палочки и столовъ исключительно вертящихся“.
„Вторая причина, хотя и совершенно личная, налагаетъ на меня, тѣмъ не менѣе, ту же обязанность быть воздержнымъ….. Было бы непростительною ошибкою и относительно публики большею непослѣдовательностію, еслибъ я, — который занялся вертящимися столами только побочнымъ образомъ, и который не имѣлъ случая дивиться высокому уму или гадательнымъ способностямъ столовъ стучащихъ — сталъ высказывать сомнѣнія какъ о свойствахъ этихъ чудесныхъ дѣятелей, такъ и о честности, серьозности и просвѣщенности ихъ толкователей, считающихся нынѣ милліонами. При такомъ положеніи дѣла я не хочу подвергнуться замѣчанію, что первое условіе, которое имѣетъ быть выполнено въ любомъ научномъ трудѣ, состоитъ въ томъ, чтобъ изучитъ самому — и въ теченіи достаточнаго времени — то, что желаешъ объяснитъ, и что я, подъ конецъ своего поприща, измѣнилъ опытному методу, которымъ доселѣ не переставалъ руководствоваться“. Тамъ же, §§ 24, 25 и 31.
Вотъ какъ поступаютъ истинные люди науки, для которыхъ никакое шарлатанство, даже относительно спиритизма, не мыслимо! Предъ урокомъ, преподаннымъ маститымъ старцемъ, еще за четверть вѣка тому назадъ, пусть преклонится наша юная, заносчивая коммисія и… устыдится своихъ дѣяній!
Карпентеръ пошелъ далѣе Фарадея и Шеврёля: онъ занялся не только столоверченіемъ, но и стологовореніемъ. Столоверченіе, надъ которымъ онъ впрочемъ точныхъ „изслѣдованій“ не производилъ, онъ объясняетъ, подобно предшественникамъ своимъ, безсознательнымъ дѣйствіемъ мышцъ. Стологовореніе же онъ объясняетъ безсознательною церебраціею, т. е. безсознательнымъ психическимъ дѣйствіемъ. Онъ не говоритъ, что это обманъ, а наша коммисія, вовсе не занимавшаяся стологоворсніемъ, изрекла что это просто обманъ. Вотъ ея слова: „стуки и звуки, признаваемыя спиритами за осмысленныя медіумическія явленія, суть самоличныя дѣйствія медіумовъ“. И такъ, единственный авторитетъ нашей коммисіи, относящійся до медіумическаго стологоворенія, есть Карпентеръ и онъ говоритъ объ этомъ совсѣмъ не то, что наша коммисія. Другихъ медіумическихъ явленій, начиная отъ простаго поднятія стола, Карпентеръ не признаетъ и знать не хочетъ; онъ утверждаетъ что они невозможны, потому что насилуютъ здравый смыслъ; когда ему указываютъ на факты, его расправа съ ними коротка: медіумы — обманщики, а люди, свидѣтельствующіе о реальности явленій — умалишенные (см. „Principles of mental physiology“, стр. 632). Самый убѣдительный методъ для жаждущихъ помощи и свѣта отъ науки!… Вообще должно замѣтить, что Карпентеръ, относительно спиритизма, представляетъ замѣчательный образецъ предвзятаго, нечестнаго, а потому и quasi научнаго отношенія къ предмету изслѣдованія. Все, что только не подходитъ подъ его взгляды и убѣжденія, онъ безцеремонно игнорируетъ или извращаетъ. На одномъ изъ публичныхъ чтеній своихъ, въ 1872 г., онъ попытался осмѣять опыты Крукса, изложивъ ихъ превратно. Круксъ уличилъ его, и ему пришлось извиниться. Въ 1876 г. Карпентеръ опять прочелъ двѣ публичныя лекціи о спиритизмѣ (ихъ поспѣшили издать у насъ подъ заглавіемъ: „Месмеризмъ, одилизмъ и спиритизмъ“. С.-Петербургъ 1878); въ неправдѣ своей, утайкахъ и извращеніяхъ онъ былъ уличенъ Уаллесомъ (см. „Daily News“, 8 и 19 дек. 1876). Въ 1877 г. онъ повторилъ свои нападки, и снова былъ уличенъ Круксомъ (см. „Nature“, Nov.) и Уаллесомъ (см. „Quarterly Journal of Science“, Іюль, 1877; и „Fraser’s Magazine“, дек. 1877). Но здѣсь не мѣсто распространяться объ этомъ.
Чтò же осталось отъ тѣхъ славныхъ ученыхъ, авторитетомъ которыхъ наша коммисія хочетъ подкрѣпить свой приговоръ о спиритизмѣ? Изъ шести надо трехъ вычеркнуть совершенно; остаются трое, изъ которыхъ двое писали только о столоверченіи 25 лѣтъ тому назадъ, и одинъ, который пишетъ о немъ и по сіе время. И что значатъ эти писанія предъ многолѣтними, старательными изслѣдованіями такихъ личностей, какъ Геръ, Де-Морганъ, Уаллесъ и Круксъ, которые въ изслѣдованіяхъ своихъ пошли далѣе Фарадея, Шеврёля и Карпентера, видѣли то, чего эти не видѣли, и напечатали объ этомъ особые трактаты? Но объ нихъ коммисія наша старательно молчитъ.
Заканчивая „обсужденіе“ собранныхъ ею матеріаловъ, коммиеія не обинуясь обзываетъ представленныхъ ей мною медіумовъ обманщиками. Права своего на столь тяжкое публичное обвиненіе людей, довѣрчиво отозвавшихся на ея приглашеніе, она ничѣмъ не доказала; но за то она — приводя въ защиту своего мнѣнія и въ образецъ научнаго изслѣдованія медіумическихъ явленій имена Гей-Люссака, Араго и Тиндаля, которые помянутыхъ изслѣдованій вовсе не производили — документально доказала, что морочитъ довѣрчивую публику.
Какъ объяснить подобное явленіе? — Въ этомъ намъ поможетъ сама коммисія. Это явленіе есть: „или результатъ неправильныхъ движеній, вытекающихъ изъ естественныхъ особенностей организма, или дѣло ловкости и обмана лицъ, носящихъ названія подобныя названію“ ученыхъ.
На основаніи всей совокупности узнаннаго и видѣннаго, члены коммисіи, единогласію пришли къ слѣдующему заключенію: спиритическія явленія происходятъ отъ безсознательныхъ движеній или отъ сознательнаго обмана, а спиритическое ученіе есть суевѣріе.
II. Коммисія постановила обратиться къ физическому обществу съ вопросомъ: предоставляетъ ли оно самой коммисіи распорядиться протоколами и приложеніями по ея усмотрѣнію, или желаетъ дать имъ какое либо опредѣленное назначеніе?
III. Коммисія опредѣлила, въ случаѣ предоставленія обществомъ дѣлъ коммисіи въ ея распоряженіе, предоставить протоколы и приложенія въ распоряженіе Д. И. Менделѣева для напечатанія ихъ въ той формѣ, какую онъ найдетъ болѣе полезною.
IV. Коммисія, признавая свои дѣла законченными, закрыла свои собранія.
Подписали члены коммисіи:
Д. Бобылевъ, приватдоцентъ физики въ петербургскомъ университетѣ.
И. Боргманъ, лаборантъ при физическомъ кабинетѣ петербургскаго университета.
П. Булыгинъ.
Н. Гезехусъ, магистрантъ физики.
А. Еленевъ, лаборантъ при химической лабораторіи петербургскаго университета.
К. Краевичъ, преподаватель физики въ горномъ институтѣ и инженерномъ училищѣ.
Д. Лачиновъ, преподаватель физики петербургскаго земледѣльческаго института.
Д. Менделѣевъ, профессоръ химіи петербургскаго университета.
Н. Петровъ, профессоръ механики.
Ѳ. Петрушевскій, профессоръ физики въ петербургскомъ университетѣ.
А. Хмоловскій, преподаватель физики.
П. Фанъ-деръ-Флитъ, приватдоцептъ физики въ петербургскомъ университетѣ.
И такъ, спиритическія явленія существуютъ („происходятъ“ — значитъ существуютъ)! Вотъ неожиданность! Не то вѣроятно коммисія хотѣла сказать, но редакторъ, видно, былъ не изъ русскихъ[2]), такъ можетъ быть и вышло на оборотъ. Какъ бы то ни было, но по заключенію коммисіи „спиритическія явленія“ существуютъ; они „происходятъ отъ безсознательныхъ движеній“. Но въ чемъ же состоятъ эти „спиритическія явленія“? Не въ столоверченіи же, о которомъ коммисія порѣшила, что это простое мускульное движеніе (см. выше, стр. 18, п. 1); слѣдовательно, не можетъ такое явленіе называться спиритическимъ. Опредѣленія этого понятія коммисія не даетъ. Постараемся, поэтому, дать это опредѣленіе на основаніи тѣхъ печатныхъ свѣдѣній, которыя сообщены были коммисіи. Окажется, что такъ называемый „спиритизмъ“, который въ публикѣ большею частію сводится къ понятію о столоверченіи, представляетъ намъ теперь, послѣ 25-лѣтняго постояннаго развитія своего, слѣдующую группу необъясненныхъ доселѣ явленій: 1) Движенія тяжелыхъ тѣлъ безъ соразмѣрной траты мышечной силы рукъ, прикасающихся къ нимъ, — 2) Движенія неодушевленныхъ предметовъ безъ всякаго видимаго прикосновенія къ нимъ кого бы то ни было. — 3) Измѣненіе тяжести предметовъ. — 4) Поднятіе предметовъ на воздухъ при наложеніи на нихъ рукъ. — 5) Поднятіе на воздухъ одушевленныхъ и неодушевленныхъ предметовъ безъ всякаго видимаго прикосновенія къ нимъ кого бы то ни было. — 6) Приносъ и исчезновеніе предметовъ въ запертомъ пространствѣ, или проникновеніе одного тѣла другимъ. — 7) Стуки и звуки самаго разнообразнаго характера въ воздухѣ и предметахъ, въ которыхъ при этомъ ощущается иногда вибрація. — 8) Проявленіе разумности, какъ въ этихъ стукахъ и звукахъ, такъ и въ движеніи неодушевленныхъ предметовъ. — 9) Осмысленное писаніе неодушевленнымъ предметомъ при наложеніи на него руки одного или нѣсколькихъ лицъ безъ сознательнаго ихъ въ томъ участія. — 10) Писаніе безъ всякаго участія человѣческихъ рукъ — въ открытомъ или замкнутомъ пространствѣ.— 11) Рисованіе карандашемъ или масляными красками въ полной темнотѣ или вовсе безъ участія человѣческихъ рукъ. — 12) Сообщеніе посредствомъ стуковъ или письма свѣденій никому изъ присутствующихъ или самому пишущему неизвѣстныхъ; а также философскихъ, богословскихъ или научныхъ понятій, знанію и способностямъ пишущаго несоотвѣтствующихъ или убѣжденію его противныхъ. — 13) Поверженіе нѣкоторыхъ личностей въ особенное безсознательное состояніе, именуемое обыкновенно трансомъ, въ которомъ это лице дѣйствуетъ, говоритъ или пишетъ какъ бы не отъ себя, а подъ вліяніемъ посторонней разумной силы; при этомъ нѣкоторыя лица произносятъ длинныя рѣчи и разсужденія, или даютъ отвѣты, которые по содержанію своему выше ихъ нормальныхъ способностей; другія говорятъ на языкахъ, имъ неизвѣстныхъ; отвѣчаютъ на мысленные вопросы или запечатанныя письма; описываютъ и называютъ лица имъ неизвѣстныя, другими лицами по этому описанію узнаваемыя, и служатъ орудіемъ разговора между этими лицами. — 14) Или поверженное въ трансъ лице бездѣйствуетъ, какъ бы погруженное въ глубокій сонъ, при чемъ (хотя впрочемъ это условіе не абсолютное) совершаются явленія другаго рода: происходитъ какъ бы временное психическое раздвоеніе спящаго лица, раздвоеніе, облекающееся въ видимые и осязательные образы человѣческаго тѣла, начиная отъ появленія однѣхъ рукъ до полной человѣческой формы, одаренной самостоятельной способностію передвиженія и совершенной объэктивностью, констатируемой или передвиженіемъ предметовъ, или письмомъ, произведеннымъ этими временными образованіями, или снятіемъ съ нихъ фотографическихъ изображеній и даже просто слѣпковъ, передающихъ всю пластичность ихъ. Эти явленія, бросающія свѣтъ на многія другія исчисленныя выше, особенно развились въ послѣднія семь лѣтъ и стали извѣстными подъ именемъ „матеріализацій“.
Вотъ возможно краткій перечень главныхъ видовъ „спиритическихъ явленій“. „Происходятъ“ они, какъ утверждаетъ коммисія, „отъ безсознательныхъ движеній“; кого, чего — неизвѣстно! Но, все равно, теперь все стало ясно: „печать таинственности“ снята. Еще происходятъ эти явленія, утверждаетъ коммисія, отъ „сознательнаго обмана“.Но эта гипотеза не имѣетъ никакого значенія, ибо она одинаково приложима и ко всякому другому виду человѣческой дѣятельности, личной или даже коллегіальной — литературной, общественной или даже научной…
Наконецъ, — послѣднее слово коммиссіи:
„а спиритическое ученіе есть суевѣріе“.
Двѣсти лѣтъ тому назадъ богословы запрещали физикамъ подъ угрозой казни утверждать и учить, что земля вертится вокругъ солнца, и заявляли всему міру, что это ученіе есть погубная ересь и суевѣріе. Такое отношеніе церкви къ наукѣ представляется намъ теперь немыслимымъ, и столь же возмутительнымъ, сколь нелѣпымъ. Между тѣмъ тоже самое совершается теперь на нашихъ глазахъ, только роли измѣнились. Нынѣ физики хотятъ заставить замолчать богослововъ. Нынѣ физики возвѣщаютъ міру о суевѣріи религіозныхъ ученій. Но честь перваго коллегіальнаго вердикта въ этомъ родѣ принадлежитъ нашимъ русскимъ физикамъ. Двѣнадцать изъ нихъ единогласно порѣшили и міру повѣдали, что религіозно-философское ученіе, которое отличается отъ прочихъ вѣроученій тѣмъ, что признаетъ совѣчность духа и матеріи, безконечность формъ бытія въ мірѣ видимомъ и для насъ невидимомъ, но столь же реально существующемъ; непрерывность развитія органическихъ формъ какъ въ одномъ, такъ и въ другомъ; непрестанное преуспѣяніе человѣка чрезъ безконечный рядъ ступеней бытія; солидарность человѣческихъ существъ на всѣхъ ступеняхъ ихъ вѣчнаго прогресса; возможность объективнаго доказательства этого общенія и взаимнодѣйствія; непрерывность и вездѣсущность божественнаго откровенія; законъ духа, законъ любви, какъ высшій законъ творчества и жизни — словомъ, ученіе именуемое „спиритическимъ“, „есть суевѣріе“. Такъ изрекли наши физики! Не поняли они, что ихъ дѣло толковать о явленіяхъ физическихъ и ихъ гипотезахъ, а не о явленіяхъ духовныхъ и ученіяхъ религіозныхъ или философскихъ… Ничего подобнаго въ области физическихъ наукъ еще не бывало!
Примечания[править]
- ↑ Къ этому же числу должны быть, разумѣется, причислены теперь и новыя жертвы увлеченія спиритизмомъ въ Германіи: извѣстный ученый, профессоръ астрофизики въ лейпцигскомъ университетѣ, Цӧльнеръ, и коллеги его, профессоры: Шейбнеръ, Фехнеръ, и знаменитый В. Веберъ, которые два года спустя послѣ приговора нашей коммисіи убѣдились въ реальности медіумическихъ явленій, и, какъ разъ, — чрезъ медіума Слэда, того самаго, который выписывался нашими русскими «спиритами; для нашей коммисіи. — См. „Zӧllner. Wissenschaftliclie Abhandlungen. Leipzig. 1878“, ч. 1 и 2.
- ↑ Не изъ тѣхъ ли, для которыхъ „гужъ“ (кожаная петля на хомутѣ) бываетъ „тяжелымъ“ и которые даже рѣшаются „понести“ его! (См. „Матеріалы“, примѣчаніе г. Менделѣева на стр. 102: „Гужъ тяжелый возражать на обвиненія написанныя г. Аксаковымъ, но я его понесу“…)