До 70-хъ годовъ прошлаго столѣтія Малая Азія почти не привлекала къ себѣ вниманія западно-европейскихъ державъ. Торговыя сношенія Европы съ Левантомъ не затрагивали внутренняго плоскогорія Малой Азіи, которое, вслѣдствіе отсутствія удобныхъ путей сообщенія, долгое время оставалось какъ бы изолированнымъ отъ всего міра.
Сильное потрясеніе въ политическо-экономической жизни Малой Азіи произвела русско-турецкая война 1877—78 г.г. Сѣверные, а главное сѣверо-восточные, вилайеты Малой Азіи очень пострадали не только отъ реквизицій, но прямо отъ грабежей, производившихся турецкими же войсками, въ особенности иррегулярной курдской кавалеріей, остающейся до сихъ поръ бичомъ нѣкоторыхъ мѣстностей. Къ несчастью для населенія, кромѣ этихъ бѣдствій, вызванныхъ войною, лѣто 1879 года отличалось отсутствіемъ дождей. Такъ какъ искусственное орошеніе въ Малой Азіи примѣняется очень мало, то засуха губительно отозвалась въ урожаѣ. Во многихъ мѣстахъ посѣвы выгорѣли раньше, чѣмъ стало наливаться зерно и жители не могли собрать даже сѣмянъ. Тамъ же, гдѣ урожай былъ бы удовлетворительнымъ, неожиданно появившаяся саранча уничтожила всю растительность.
Такое неблагопріятное стеченіе обстоятельствъ вызвало зимою 1879—1880 г.г. сильный голодъ, окончательно подорвавшій благосостояніе значительной массы сельскаго населенія. Между тѣмъ турецкое правительство, вслѣдствіе истощенія государственныхъ финансовъ, ни только не пришло на помощь бѣдствующимъ жителямъ мало-азіятскихъ вилайетовъ, а наоборотъ предприняло цѣлый рядъ мѣръ, окончательно ввергъ гнувшихъ въ нищету земледѣльческіе классы. Среди такихъ мѣръ на первое мѣсто надо поставить изъятіе изъ обращенія бумажныхъ ассигнацій и ограниченіе при пріемѣ въ казну несеребряной размѣнной монеты; такъ какъ эти два вида денежныхъ знаковъ были общеупотребительными въ Малой Азіи, то вызванное правительственными распоряженіями рѣзкое пониженіе цѣнности ихъ было равносильно новому раззоренію. Однако въ Константинополѣ не считали нужнымъ принимать во вниманіе обнищаніе малоазіятскаго населенія и генералъ-губернаторамъ посылались указы за указами о немедленномъ взысканіи недоимокъ, накопившихся за время войны и въ голодный годъ.
Въ этотъ періодъ полнаго экономическаго упадка страны Англія сдѣлала попытку взять подъ свою опеку азіятскія владѣнія султана. Основываясь на ст. 61-ой Берлинскаго трактата и ст. 1-ой Кипрской конвенціи, заключенной 4-го іюня 1878 года, британское правительство черезъ своего посла въ Константинополѣ, сэра Генри Лейярда, преподало султану Абдулъ-Гамиду обширный проектъ реформъ. Въ запискѣ, представленной султану великобританскимъ посломъ, прежде всего обращалось вниманіе на печальное финансовое и экономическое положеніе Турціи, для изслѣдованія причинъ котораго рекомендовалось образовать изъ опытныхъ европейскихъ финансистовъ коммиссію съ весьма широкими полномочіями. Для правильнаго поступленія таможенныхъ доходовъ сэръ Генри Лейярдъ предлагалъ въ своей запискѣ поручить англійскимъ чиновникамъ завѣдываніе таможнями въ Константинополѣ, Салоникахъ, Смирнѣ, Бейрутѣ и другихъ важныхъ портовыхъ городахъ, причемъ дать этимъ чиновникамъ право вводить всѣ тѣ реформы, которыя они только признаютъ необходимыми для успѣшнаго управленія таможнями. Далѣе турецкому правительству совѣтывалось возможно скорѣе заключить соглашеніе съ бондгольдерами, чтобы возстановить кредитъ Турціи и заключить выгодный заемъ.
По мнѣнію сэра Генри Лейярда, Турція, какъ государство, въ предѣлахъ котораго находятся мѣстности, являвшіяся въ былыя времена житницами міра, могла сравнительно легко оправиться отъ переживаемыхъ имъ финансовыхъ затрудненій; для достиженія этой цѣли ей необходимо было только завести добросовѣстную администрацію, привлечь европейскіе капиталы и всѣми способами поощрять промышленныя предпріятія, какъ туземныя, такъ и иностранныя. Сэръ Генри Лейярдъ обращалъ особое вниманіе султана на Анатолію и Месопотамію, причемъ изъ числа предпріятій, необходимыхъ для возстановленія прежняго процвѣтанія этихъ областей, самымъ важнымъ признавалъ желѣзную дорогу, которая "соединила бы столицу вашего величества съ. Багдадомъ и затѣмъ съ Персидскимъ заливомъ". Кромѣ того, въ запискѣ указывалась полезность улучшенія судоходства по Тигру и Ефрату и возстановленія древней ирригаціонной системы въ долинахъ этихъ рѣкъ. Для поднятія добывающей промышленности въ странѣ, рекомендовались мѣропріятія, имѣющія цѣлью оказать содѣйствіе земледѣлію, скотоводству (облегченія по вывозу шерсти) и разработкѣ минеральныхъ богатствъ. Переходя къ административнымъ реформамъ, Лейярдъ, совѣтывалъ прежде всего организовать жандармерію подъ начальствомъ англійскихъ офицеровъ, ввести несмѣняемыхъ судей и во главѣ министерства юстиціи поставить англійскихъ юристовъ; рѣже мѣнять валіевъ (генералъ-губернаторовъ), и допустить европейцевъ къ занятію высшихъ государственныхъ должностей. Обученіе арміи предлагалось ввѣрить инструкторамъ изъ англійскихъ офицеровъ.
Изъ числа всѣхъ рекомендованныхъ британскимъ, правительствомъ реформъ, Порта осуществила весьма немногія. Благоразумно уклонившись отъ подчиненія правленія государствомъ контролю англійскихъ коммиссій, султанъ согласился только на послѣднее предложеніе, касающееся инструкторовъ. Относительно же главныхъ реформъ указанныхъ въ запискѣ великобританскаго посла, султанъ далъ весьма уклончивые отвѣты. Такимъ образомъ смѣлая попытка захватить въ своя руки все гражданское и военное управленіе Турція окончилось для Англіи неудачей. Однако, пользуясь 61-ю статьею Берлинскаго трактата, британское правительство назначило въ Азіятскую Турцію военныхъ консуловъ, которыхъ повидимому предполагалось со временемъ обратить въ постоянныхъ коммиссаровъ по управленію страною. Эти консула съ большою безцеремонностью стали вмѣшиваться во внутреннія дѣла вилайетовъ и, слѣдуя инструкціямъ, получаемымъ изъ Лондона, приняли на себя защиту интересовъ всего христіанскаго населенія Малой Азіи. Желающихъ воспользоваться подобнымъ покровительствомъ нашлось весьма немало, особенно среди армянъ, оказавшихся вполнѣ подходящимъ элементомъ для политической агитаціи. Имѣется достаточно основаній полагать, что "армянскій вопросъ" обязанъ своимъ возникновеніемъ именно дѣятельности англійскихъ консуловъ и ихъ агентовъ, искусно работавшихъ и надъ созданіемъ и надъ обостреніемъ этого вопроса.
Съ паденіемъ кабинета Биконсфильда и со вступленіемъ во власть Гладстона, британская политика по отношенію къ Турціи существеннымъ образомъ измѣнилась. Подчиненіе султанскихъ владѣній англійскому вліянію перестало считаться одной изъ важнѣйшихъ задачъ Великобританіи. Послѣдовавшія затѣмъ осложненія въ Египтѣ и расширеніе нашихъ владѣній въ Средней Азіи окончательно отвлекли вниманіе Англіи отъ Малой Азіи. Сѣть англійскихъ агентствъ сократилась и никакихъ новыхъ попытокъ къ захвату въ свои руки важнѣйшихъ отраслей турецкаго управленія Англіей болѣе уже не дѣлалось. Однако армянами британская дипломатія не перестала интересоваться, и агитація среди нихъ продолжала вестись столь же энергично, какъ и ранѣе, что и привело въ концѣ концовъ къ кровавымъ событіямъ 1895—96 гг. Устраненіемъ Англіи отъ вмѣшательства въ турецкія дѣла воспользовалась Германія, которая въ сравнительно короткій промежутокъ времени сумѣла утвердить свое вліяніе не только при султанскомъ дворѣ, но и вообще въ Турціи. Желаніе сэра Генри Лейярда, чтобы въ турецкую армію были приглашены иностранные инструктора,— исполнилось, но только этими инструкторами были назначены не англійскіе офицеры, какъ предполагалъ великобританскій посолъ, а германскіе.
Упрочивъ свое положеніе въ Константинополѣ, Германія обратила вниманіе на Малую Азію, мирнымъ завоеваніемъ которой она занялась съ 1888 года, т. е. со времени начала работъ по постройкѣ Ангорской желѣзной дороги. Этотъ годъ можно считать началомъ новой эры въ политико-экономической жизни Малой Азіи. Нѣмецкія желѣзнодорожныя линіи, врѣзавшись въ самое сердце малоазіятскаго плоскогорій и, широко раскинувъ цѣлую сѣть своихъ коммерческихъ агентствъ, существеннымъ образомъ измѣнили условія быта мѣстнаго населенія. Одновременно расширилась сѣть Смирнскихъ желѣзныхъ дорогъ, и нынѣ Малая Азія представляетъ не изолированную, какъ ранѣе, страну, а наоборотъ арену вполнѣ подготовленную для экономической борьбы народовъ запада, стремящихся овладѣть новыми рынками и, нельзя не признаться, подготовленную въ пользу Германіи, которая не только захватываетъ вновь открывающіеся рынки внутреннихъ областей Малой Азіи, но даже вытѣсняетъ своихъ соперниковъ съ тѣхъ позицій, которыя они до сихъ поръ занимали.
Германія надѣялась съ помощью Багдадской дороги въ недалекомъ будущемъ подчинить своему вліянію всю Азіятскую Турцію, но къ скорому осуществленію этого грандіознаго проекта, встрѣтились затрудненія пока еще не устраненныя.
Однако и безъ Багдадской дороги Германіей достигнуто въ Малой Азіи уже очень много и намъ, такъ серьезно заинтересованнымъ въ дальнѣйшихъ судьбахъ Турецкаго Востока, безъ сомнѣнія, полезно имѣть точныя свѣдѣнія о нѣмецкихъ успѣхахъ, равно какъ и о дѣятельности другихъ державъ на малоазіятскомъ полуостровѣ.
Во время кратковременной поѣздки моей въ Турцію въ концѣ 1901 года, мнѣ удалось собрать нѣкоторыя свѣдѣнія о тѣхъ глубокихъ измѣненіяхъ, которыя внесли въ жизнь Малой Азіи прорѣзавшія ее желѣзнодорожныя линіи, удалось до извѣстной степени ознакомиться и съ этими рельсовыми путями, являющимися въ умѣлыхъ рукахъ могущественнымъ орудіемъ мирныхъ завоеваній. Почти полное отсутствіе какихъ либо трудовъ по этому вопросу {Брошюра В. Пресселя: "Les chemins de fer en Turquie d'Asie", посвящена главнымъ образомъ его собственному проекту желѣзнодорожной сѣти въ Азіатской Турціи; J. Coureau: "La locomotive on Turquie d'Asie" и S. Schneider: "Die Deutsche Bagdad-Bahn",— также преимущественно говорятъ о проектахъ желѣзнодорожныхъ линій, о существующихъ же сообщаютъ очень мало. О такомъ важномъ вопросѣ, какъ коммерческія агентства Анатолійской жел. дор., встрѣчаются лишь простыя упоминанія въ "Les finances de la Turquie", par Ch. Morawitz и въ "Trade of Constantinople for the years 1899 and 1900" (Diplomatic and Consular Reports). О Багдадской дорогѣ имѣются болѣе обстоятельные труды какъ напримѣръ, А. Шерадама; П. Рорбаха и др.}, побудило меня систематизировать добытые мною матеріалы, причемъ я, конечно, не принималъ на себя непосильной, по имѣющимся у меня свѣдѣніямъ, задачи обрисовать современное положеніе дѣлъ въ Малой Азіи, а ограничился разработкою нѣкоторыхъ добытыхъ мною данныхъ, отчасти выясняющихъ это положеніе.
