4-го числа декабря4XII, въ четвертокъ, отслушавши въ Бѣлозерскомъ тепломъ соборѣ храмамъ и въ путь шествующимъ въ вечеру молебенъ, на четырехъ почтовыхъ лошадяхъ, съ учителемъ Васильемъ Григорьевымъ Локтевымъ, до Новоезерскаго Кириллова монастыря въ началѣ седьмого часа по полудни прямо отъ церкви поѣхали въ ночь.
Въ четырехъ отъ города Бѣлозерска верстахъ на самой большой Тихвинской дорогѣ бывшее Бѣлоезерскаго Кириллова монастыря, а нынѣ экономическихъ крестьянъ село Маекса (такъ называется по текущей въ Бѣло озеро рѣкѣ Маексѣ); въ немъ каменная церковь, настоящій храмъ — Успенію Пресвятыя Богородицы, придѣлъ — безсребренникамъ Космы и Доміану. Крестьяне довольствіе имѣютъ отъ ловли въ Бѣломъ озерѣ рыбы.
Отъѣхавши отъ села Маекса четыре, а отъ города Бѣлозерска восемь верстъ, для перемѣны за присталостію почтовыхъ лошадей обывательскими, остановились въ стоящемъ на большой дорогѣ экономическомъ же, бывшемъ Бѣлоезерскаго Кириллова монастыря, называемомъ по текущей изъ Ласкова въ Бѣло-озеро рѣкѣ селѣ Куность; въ немъ двѣ деревянныхъ церкви, одна — Покрову Пресвятыя Богородицы, другая — архангелу Михаилу съ придѣломъ Николаю Чудотворцу. Крестьянъ, довольствующихся въ озерахъ Бѣломъ и Ласковомъ рыбною ловлею, сто дворовъ. Въ немъ, поколь собрали и перепрягли лошадей, за чѣмъ пробыли часа полтора, въ домѣ крестьянина Ларіона Евсеева напились чаю; а поѣхали изъ него на шести крестьянскихъ лошадяхъ въ девять часовъ по полудни.
Отъѣхавши отъ села Куность двѣнадцать, а отъ города Бѣлозерска двадцать верстъ, для перемѣны обывательскихъ опять почтовыми лошадьми и ужины, въ половинѣ 11-го часа по полудни остановились въ экономическомъ же, бывшемъ Бѣлозерскаго Кириллова монастыря, селѣ Солмасѣ. Въ немъ питающихся малымъ своимъ хлѣбопашествомъ, скотоводствомъ, вязаніемъ рыболовныхъ сѣтей и извозомъ крестьянскихъ 48 дворовъ. Нѣкоторые изъ нихъ съ своими запасами пристаютъ зимою въ долю къ рыболовамъ. Изъ онаго села, поужинавши, при морозной съ холоднымъ вѣтромъ погодѣ, поѣхали въ 12 часовъ по полудни. Въ 4-хъ верстахъ отъ села Солмасѣ на большой дорогѣ погостъ Мондома; въ немъ каменная церковь Стрѣтенію Господню и великомученицы Параскевы.
Отъ яму и села Солмасе проѣхавши 12, да озеромъ Новымъ по льду 3, итого 15, и отъ города Бѣлозерска 35 верстъ, къ Новоезерскому Кириллову монастырю пріѣхали въ половинѣ 2-го часа по полуночи, но какъ монастырь былъ запертъ, то покуда достучались, пробыли за монастыремъ на озерѣ съ часъ; въѣхавши жь въ монастырь въ половинѣ 3-го часа, квартерою стали въ кельяхъ тамошняго игумена Луки. Препочивающій во ономъ, что на Красномъ Новоезерскомъ островѣ, монастырѣ преподобный Кириллъ, прозваніемъ Бѣлый, родился въ 1466 году въ городѣ Галичѣ отъ простыхъ родителей; и, будучи 15-ти лѣтъ, ушедъ изъ дому родителей своихъ въ имѣющійся на Обнорѣ рѣкѣ преподобнаго Корнилія монастырь, постригся въ монахи. Родитель же, искавши его, пришелъ въ тотъ Корнильевъ монастырь и, нечаянно увидѣвъ его уже монахомъ, тогда жь, не выходя изъ монастыря, постригся въ монашество и вскорѣ умеръ. Тако жь и мать его, будучи въ дѣвичьемъ монастырѣ монахинею, скоро жь умерла. Кириллъ же въ Корниліевомъ монастырѣ, выживши всего шестнадцать лѣтъ, пошелъ странствовать и въ двадцать лѣтъ обшелъ лежащія при морѣ Окіянѣ мѣста, подмосковныя, новгородскія и псковскія страны. Во псковской же странѣ былъ ему гласъ, чтобъ идтить на сей островъ; и, идучи на оный, остановился въ Тихвинскомъ монастырѣ, гдѣ въ сонномъ видѣніи въ церкви явясь ему Божія Матерь, велѣла идтить на оный же островъ, на который онъ, въ 1517 году приішедъ, сперва поставилъ двѣ деревянныхъ церкви, одну — Воскресенію Христову, другую — Одигитріи Пресвятыя Богородицы, потомъ, для жительства собравшихся къ ему монаховъ, построилъ деревянныя жь кельи и ограду и былъ игумномъ. Во ономъ монастырѣ жилъ онъ двадцать, а всего отъ рожденія своего семьдесятъ-одинъ годъ. При умертвіи жь своемъ въ 1537 году февраля 4-го дня, по сдѣланіи собравшейся къ нему для прощенія братіи поученія, вдругъ замолчавъ, нѣсколько часовъ совсѣмъ былъ мертвъ, потомъ какъ будто бы пробудившись отъ сна, прорекъ сими словами: «Братія моя и отцы, сіе убо время уже мятежъ въ людехъ, будетъ убо бѣда велія на земли нашей и гнѣвъ велій на людехъ, и падутъ отъ острія меча, и плѣнени будутъ отъ языкъ, и труси, и глади, и моры будутъ велицы, якоже яви ми Господь Богъ въ часъ сей». И тогда приступи къ преподобному ученикъ его Діонисій, и вопрошалъ: «Повѣждь намъ, отче святый, потомъ что будетъ?» Онъ же ему рекъ: «Абіе видѣхъ на Престолѣ Царя сѣдяща, и предъ Нимъ стояща два отрока храбра зѣло и умиленна, имущи на главахъ своихъ вѣнцы царскіе, и даде имъ Господь въ руцѣ ихъ оружіе на противныя враги, и побѣждени будутъ противніи, и поклонятся ему вси языцы, и будетъ царство наше умирено Богомъ и устроено». Про изреченіи жь сего, скончался. По смерти жь своей, явясь во снѣ Грозному царю Іоанну Васильевичу, прорекъ: «Царю, за утро возставъ, не ходи въ палату ( именемъ назвавъ ее), до третьяго часа дне». Царь же его вопросилъ: «Для чего нейдти». Онъ же отвѣщалъ: «Да не умреши напрасною смертію». Потомъ, сказавъ царю на вопросъ о своемъ имени и монастырѣ и подтвердивъ еще то свое прореченіе, невидимъ сталъ. Царь же во ожиданіи, что надъ тою палатою по неизвѣстному, кромѣ его, никому видѣнію, послѣдуетъ, до назначеннаго часа въ нее не пошелъ. Въ третій же часъ дне та палата пала, и многихъ во ожиданіи царя въ ней бывшихъ князей, бояръ и прочихъ сановитыхъ людей убило и подавило до смерти. Царь же Иванъ Васильевичъ за то избавленіе себя отъ смерти во владѣніе Новоезерскаго Кириллова монастыря во всѣ отъ озера стороны по три версты пожаловалъ землю, съ жительствующими на ней крестьянами, которыхъ тогда было восемьсотъ душъ. Изъ прочихъ же преподобнаго Кириллы Новоезерскаго чудесъ, еще достойно примѣчаніе сіе: Во время бывшаго въ Москвѣ при царѣ Алексѣѣ Михаиловичѣ въ людехъ смятенія, ближній бояринъ Борисъ Морозовъ, для избѣжанія отъ смерти, ушелъ въ Бѣлозерскій Кирилловъ монастырь и оттоль для моленія пріѣхалъ во оный Новоезерскій Кирилловъ монастырь, и при гробѣ сего преподобнаго далъ обѣщаніе, что если онъ царемъ Алексѣемъ Михаиловичемъ опять будетъ возвращенъ въ Москву съ прежнимъ его достоинствомъ, то за сіе въ Новоезерскомъ монастырѣ построитъ своимъ коштомъ каменную церковь, каковыхъ въ немъ тогда еще не было, — что̀ все вскорѣ послѣ того обѣщанія и сбылося въ точности. Мощи сего преподобнаго Кириллы Новоезерскаго въ землѣ препочивали сто-двѣнадцать лѣтъ, а обрѣтены въ 1649 году ноября 7-го числа.
Нынѣ жь во ономъ монастырѣ каменныхъ четыре церкви: 1) холодный соборъ во имя Воскресенія Христова; особо къ нему придѣланные придѣлы, одинъ — Николаю Чудотворцу, другой — преподобному Кириллы Новоезерскому, въ которомъ и мощи его вскрываемыя препочиваютъ; 2) теплый соборъ; въ немъ два рядомъ престола, одинъ — Одигитріи Пресвятыя Богородицы, другой — Алексѣю человѣку Божію; 3) праведнымъ Захарію и Елисаветѣ; 4) надъ Святыми воротами — первоверховнымъ апостоломъ Петру и Павлу. И прочее внутри монастыря и маленькаго гостинаго двора строеніе каменное, а ограда, утвержденная за малостію острова (который въ окружности не болѣе 200 саженъ) на сваяхъ, и за ней для торгу въ ярмоночные дни пріѣзжающихъ купцовъ лавки, деревянныя.
Въ немъ каждый годъ большая бываетъ ярмонка; начинается съ 15-го марта и продолжается недѣлю; къ оной съѣзжаются съ товарами купцы изъ Бѣлозерска, Вологды, Кириллова, Череповца, Устюжны, Тихвина, Олонца, Петрозаводска и Вытегры, и со многихъ уѣздовъ съ своими рукодѣліями и продуктами собираются крестьяне. Въ продолженіе сей ярмонки монастырь имѣетъ главный годовой денежный доходъ.
Теперь оный монастырь по штату состоитъ въ третьемъ классѣ. Въ немъ игуменъ Лука; по бытности его въ Бѣлозерскомъ духовномъ правленіи первымъ членомъ, почти всегда живетъ въ городѣ, а въ монастырѣ бываетъ только не въ присутственные дни, и когда гораздо нужныхъ нѣтъ дѣлъ. Іеромонахъ — 1, чтущихся къ постриженію священниковъ бѣлыхъ — 3, іеродіаконъ Корнилій — 1, чтущихся къ постриженію бѣлыхъ діаконовъ — 2, послушниковъ — 3, штатныхъ служителей — 9. Они довольствуются обыкновеннымъ штатнымъ жалованьемъ и сборными отъ богомольцевъ за разныя службы и въ ярмонку за лавки деньгами. Во ономъ Новоезерскомъ Кирилловомъ монастырѣ пробыли съ четвертаго по седьмое число декабря.
А 7-го числа въ воскресенье, послѣ литургіи, за монастырскою трапезою отобѣдавши, при ненастной съ холоднымъ вѣтромъ погодѣ, на четырехъ же приведенныхъ изъ Кобылина яму почтовыхъ лошадяхъ поѣхали въ два часа по полудни. Облегающее кругомъ сей Красный островъ и Новоезерскій Кирилловъ монастырь Новое озеро примежевано къ монастырю, и жительствующіе около его крестьяне ловятъ въ немъ рыбу съ дозволенія монастырскаго, съ отдачею пятой рыбины. Рыба жь въ немъ ловится: лещи, щуки, окуни, харьюсы, платицы, налимы и мелкая рыба.
Въ полуторыхъ верстахъ Новымъ озеромъ, на текущей изъ него въ Андо-озеро рѣчкѣ Кобылинкѣ экономическое, бывшее онаго монастыря село Кобылино, въ коемъ и теперь живутъ съ экономическими крестьянами монастырскіе штатные служители. Въ немъ отъ монастыря построена тесомъ обшитая деревянная церковь во имя Тихвинской Богоматери. Во оною на память преподобнаго Корнилія четвертаго числа февраля изъ Новоезерскаго Кириллова монастыря бываетъ крестный ходъ, и собираются окольные и бѣлоезерскіе жители.
Отъѣхавши отъ Кобылина яму версты двѣ и обогнавши состоявшій въ сорока подводахъ, ѣхавшій изъ Кирилловскаго уѣзда въ Санктъ-Петербургъ съ ложками, чашками и ковшами деревянными обозъ, ѣхали двѣнадцать верстъ Андо-озеромъ. Проѣхавши отъ Новоезерскаго Кириллова монастыря семнадцать верстъ, для перемѣны лошадей остановились въ стоящей на берегу того озера господъ Николая Ивановича Ивановскаго, Фризина и Колечина деревни Каликиной въ пятомъ часу по полудни. Крестьяне сей деревни, также какъ и въ селѣ Кобылинѣ, для пропитанія своихъ семействъ и оплаты податей при хлѣбопашествѣ имѣютъ рыболовный промыслъ. Изъ оной Каликиной деревни и яму на четырехъ же лошадяхъ поѣхали въ исходѣ шестого часа, сперва полемъ, потомъ версты двѣ Андо-озеромъ и верстъ двѣнадцать болотными и полевыми ровными мѣстами.
Отъѣхавши отъ Каликина яму семнадцать верстъ, для ужины и перемѣны лошадей въ восемь часовъ по полудни остановились въ селѣ господина Петра Силича Кутузова Акишевѣ. Во ономъ селѣ деревянная церковь Покрову Пресвятыя Богородицы и Николаю Чудотворцу. Жительствующіе во ономъ селѣ и въ ближнихъ къ ему, разстояніемъ верстахъ въ пяти, деревняхъ крестьяне довольствуются и всѣ свои нужды исправляютъ отъ хлѣбопашества, ибо всегда они съ посѣяннаго четверика вымолачиваютъ ржи и овса отъ тринадцати до шестнадцати четвериковъ, ячменю четверть, пшеницы отъ десяти до двѣнадцати четвериковъ. Они никогда для себя хлѣба не покупаютъ, а еще окольнымъ жителямъ много въ своихъ домахъ и продаютъ. Къ тому жь для продажи бѣлозерскимъ купцамъ гонятъ много дегтю. По Бѣлозерскому уѣзду сіе самое хлѣбородное мѣсто. Отъ онаго села впередъ къ Тихвину лучина началась у крестьянъ сосновая, а до него вездѣ была березовая. Изъ сего села и яму, въ избѣ крестьянина Мины Силина поужинавши, при снѣжной съ вѣтромъ погодѣ, поѣхали въ десять часовъ по полудни въ ночь.
Отъ села и яму Акишева лѣсистымъ и нѣсколько чистымъ болотомъ отъѣхавши пятнадцать верстъ, въ деревнѣ и яму господина Михаила Павловича Павлова Ракуновой перепрягли лошадей и при той же погодѣ поѣхали безостановочно. Крестьяне сей Ракуновой деревни, беря въ своей лѣсной дачѣ въ болотахъ желѣзную руду (которой тамъ много), не имѣючи завода, а каждый съ своимъ только семействомъ, въ нарочито для того сдѣланныхъ въ лѣсахъ печахъ, выплавливаютъ желѣзо и продаютъ пріѣзжающимъ къ нимъ въ домы бѣлозерскимъ и города Устюжны купцамъ по рублю по двадцати копѣекъ пудъ на мѣстѣ. Каждый же житель съ своею семьею можетъ желѣза каждый годъ продать на сто рублей.
Въ шести отъ Ракунова яму верстахъ, за занесеніемъ снѣгомъ дороги, почтовыя лошади пристали, почему въ деревнѣ господина Осипа Осиповича Комарова Чукшиной перемѣнили ихъ обывательскими. Крестьяне сей деревни при неурожайномъ хлѣбопашествѣ довольствуются выплавливаніемъ и продажею желѣза и извозомъ; скота всякаго, въ разсужденіи болотнихъ травъ, держатъ по немногу.
Отъ деревни Чукшиной болотнимъ и не много гористымъ полевымъ мѣстомъ отъѣхавши пятнадцать верстъ, въ деревни и яму господина Василья Степановича Познякова, Лысковой перемѣнили обывательскихъ лошадей почтовыми. Жительствующіе въ оной деревнѣ крестьяне желѣзной руды въ своихъ дачахъ не имѣютъ, а съ небольшою платою берутъ въ постороннихъ дачахъ и изъ выплавленнаго изъ нее желѣза многіе куютъ нужные для крестьянства запасы и продаютъ ихъ въ домахъ, по ярмонкамъ и городамъ крестьяномъ и купцамъ. Возлѣ оной деревни Кулижской волости погостъ; въ немъ двѣ деревянныхъ церкви, одна — Преображенію Господню съ придѣломъ Благовѣщенію Пресвятыя Богородицы, другая — Казанской Божіей Матери съ придѣломъ мученикамъ Кириллу и Улитѣ.
Отъ Кулижскаго въ девяти верстахъ возлѣ большой дорогѣ погостъ Чурбанской волости; въ немъ двѣ деревянныхъ церкви, одна Покрову Пресвятыя Богородицы, другая Николаю Чудотворцу.
8-го числа, въ понедѣльникъ, отъ Лыскова яму гористыми мѣстами проѣхавши двѣнадцать верстъ, для перемѣны лошадей и чтобъ самимъ обогрѣться, въ десятомъ часу по полуночи остановились въ деревнѣ Борисовой господина Василія Осиповича Епанчина; и напившись въ избы крестьянина Ерофея Иванова чаю, на одной лошади, въ крестьянскихъ саняхъ-ошивняхъ, ѣздили въ имѣющійся въ полуторыхъ верстахъ отъ деревни погостъ Троицкій. Въ немъ одна каменная церковь Живоначальной Троицы, съ придѣломъ апостолу евангелисту Іоанну Богослову. По пріѣздѣ жь изъ него, въ избы того жь крестьянина отобѣдавши, на четырехъ же почтовыхъ изъ сего Борисова яму лошадяхъ, при небольшомъ морозѣ, поѣхали въ часъ по полудни. Во оной деревнѣ крестьянинъ Иванъ Васильевъ, прозваніемъ Барда, отъ роду имѣетъ сто-десять лѣтъ, а еще въ силѣ, совершенномъ разумѣ и хорошо видитъ глазами. Жительствующіе въ сей Борисовой деревнѣ крестьяне довольствіе имѣютъ отъ хлѣбопашества, ибо у нихъ отъ посѣяннаго четверика выростаетъ ржи отъ восьми до десяти четвериковъ, жита двѣнадцать четвериковъ, овса и пшеницы семь четвериковъ, гороху пять четвериковъ. Они для прокормленія своихъ семействъ никакого хлѣба, кромѣ малаго числа, гречи, не покупаютъ, а еще по нѣскольку своего окольнымъ жителямъ продаютъ и, ѣздючи въ городъ Устюжну, закупаютъ разный хлѣбъ и распродаютъ по деревнямъ, въ городѣ Тихвинѣ и его уѣздѣ; поелику за привозомъ изъ Рыбинска водою на баркахъ въ Устюжны всякій хлѣбъ дешевле, въ Тихвинѣ жь, по неимѣнію изъ нижнихъ городовъ водяной комуникаціи, дороже. Кромѣ же сего и извоза, ничѣмъ не промышляютъ.
Отъ Борисова яму отъѣхавши двадцать-пять, а отъ города Бѣлозерска 142 версты, для перемѣны лошадей въ четыре часа по полудни остановились въ деревнѣ Пляса господина Ѳедора Абрамовича Колюбакина, гдѣ Бѣлозерскій уѣздъ кончился, а началась округа города Устюжны Желѣзнопольскаго. Оный городъ таковое названіе имѣетъ, кажется, отъ того, что въ уѣздѣ его множество желѣзной руды, и что жители онаго главный доходъ имѣютъ отъ желѣза. Оной деревни крестьяне довольствуются отъ дѣланія желѣза и стали и отъ кованія изъ него нужныхъ для крестьянства вещей; хлѣбопашество жь имѣютъ малое и неурожайное.
Отъ деревни Пляса, по большей части ровнымъ мѣстомъ, отъѣхавши двадцать-двѣ версты, для ужины и перемѣны лошадей въ девятомъ часу по полудни остановились въ селѣ и яму Коробищи господъ Ѳедора Абрамовича Колюбакина и Дмитрія Васильевича Корсакова. Во ономъ селѣ двѣ деревянныхъ церкви, одна — Животворящей Троицы, другая — Успенію Пречистыя Богородицы съ придѣломъ Николаю Чудотворцу. Жительствующіе въ немъ крестьяне промышляютъ дѣланіемъ по многу желѣза и стали. Здѣсь мы, въ домѣ тоя волости сотскаго Ѳедора Филиппова поужинавши, поколь собрали четырехъ почтовыхъ лошадей, пробыли до второго часа по полуночи, а изъ него при морозной погодѣ поѣхали въ исходѣ уже онаго. Въ двадцати верстахъ отъ Коробищинскаго яму, въ деревнѣ и почтовой станціи господина Петра Ивановича Козляинова Серебренской перемѣнили лошадей и поѣхали изъ него при жестокомъ морозѣ безостановочно. Въ семнадцати отъ Серебренской станціи верстахъ, возлѣ большой дороги село и погостъ Волскій-Ивановскій; въ немъ — двѣ деревянныхъ церкви, одна — Живоначальной Троицы, другая — Іоанну Предтечи съ придѣломъ великомученику Георгію.
9-го числа, во вторникъ, отъѣхавши отъ Серебренской станціи двадцать верстъ, въ восемь часовъ по полуночи, для перемѣны лошадей и чтобъ обогрѣться, остановились въ деревнѣ и яму господина Гаврила Ивановича Ушакова Верховье. Обогрѣвшись же и напившись въ избѣ крестьянина Якова Филиппова чаю, во ожиданіи, поколь изъ помянутаго села приведутъ лошадей, въ крестьянскихъ ошивняхъ ѣздили на одной лошади въ тотъ Вольскій-Ивановскій погостъ и, по пріѣздѣ изъ него отобѣдавши, при пасмурномъ небѣ и не очень холодномъ вѣтрѣ, въ два часа по полудни поѣхали. Жительствующіе во оной деревнѣ крестьяне для пропитанія своихъ семействъ хлѣба, кромѣ гречи, не покупаютъ и своего не продаютъ, поелику съ посѣяннаго четверика вымолачиваютъ ржи отъ семи до восьми четвериковъ, овса до десяти четвериковъ, пшеницы отъ пяти до шести четвериковъ, жита отъ четырехъ до девяти четвериковъ. Въ другихъ же по близости деревняхъ нѣкоторые водятъ пчелъ; въ своихъ лѣсахъ бьютъ изъ ружей звѣрей: оленей, медвѣдей, волковъ, рысей, лисицъ, бѣлокъ, куницъ, заицевъ и въ малыхъ рѣкахъ выдръ; оныхъ звѣрей всегда въ тѣхъ большихъ лѣсахъ бываетъ много.
Отъ оной деревни Верховья проѣхавши двадцать верстъ, сначала частогористымъ боромъ, потомъ ровнымъ болотомъ, а къ концу полемъ, для перемѣны лошадей въ пятомъ часу по полудни остановились въ деревнѣ и яму господина Александръ Яковлевича Сукина съ прочими Соминской пристани. Оная деревня Соминскою называется по судоходной возлѣ ее текущей въ Волгу рѣки Сомины, а пристанью потому, что городовъ Устюжны и Тихвина купцы отъ оной деревни по рѣкѣ Сомины съ тамошнимъ желѣзомъ, сталью, нужными для крестьянства желѣзными и стальными вещьми, дегтемъ, съ смолою, съ звѣриными кожами, поташемъ, бѣлозерскою и прочею рѣчною и озерною рыбою и бѣлозерскими бѣлыми снѣтками отправляютъ барки и другія рѣчныя большія и малыя суда въ Санктъ-Петербургъ, Москву, Рыбинскъ, Вытегру, Петрозаводскъ, Тверь и въ прочіе низовые города; оттоль же привозятъ всякіе нѣмецкіе и московскіе товары, перловыя, просяныя и другія хорошія крупы и съѣстные припасы, виноградныя вина, всякіе ягоды и орѣхи, соленую и свѣжую осетрину, бѣлугу, семгу, сазанину, севрюгу, хлѣбъ рожь, овесъ, пшеницу, и горохъ мукою и зернами, гречишныя и ячныя крупы, деревянное, льняное, конопляное и коровье масло и, по невозможности симъ товаромъ до Устюжны и Тихвина водяною комуникаціею дойдтить, складываются во оной деревнѣ, а изъ нея въ Тихвинъ и Устюжну перевозятъ и оттоль, для нагрузки опять барокъ, привозятъ тамошніе жители зимою; почему здѣсь всегда бываетъ разнаго званія людей много, и для того имѣется трахтиръ и харчевни; къ тому жь еще лежитъ и московская въ Санктъ-Петербургъ большая дорога. Крестьяне, въ сей деревнѣ жительствующіе, за малостію земли и по неурожаю, хлѣбопашество имѣютъ малое, такъ что къ своей запашкѣ каждый годъ ржи прикупаютъ мѣсяца на четыре, а иногда и на полгода. Деньги жь зарабатываютъ дѣланіемъ желѣза и стали, стрѣляніемъ звѣрей, а больше извозомъ; нѣкоторые имѣютъ постоялые дворы и хранятъ купецкіе товары, дѣлаютъ барки. Имѣются мастеровые: портные, сапожники, кузнецы, столяры и плотники. Изъ онаго Соминскаго яму, при морозной съ холоднымъ вѣтромъ погодѣ, поѣхали въ шесть часовъ по полудни.
Отъѣхавши отъ Соминской пристани осьмнадцать верстъ, для ужины и перемѣны лошадей въ восемь часовъ по полудни остановились въ деревнѣ Залуды господина Александръ Яковлевича Сукина съ прочими. Крестьяне сей деревни желѣза и стали не дѣлаютъ, а довольствуются отъ дегтю, скотоводства, стрѣлянія звѣрей и птицъ и отъ извозу, ходятъ на купеческихъ баркахъ лоцманами и работниками, въ другіе жь города въ годовые заработки никуда не отлучаются. Изъ оной деревни, обогрѣвшись и поужинавши въ домѣ крестьянина Абрама Осипова, при той же погодѣ, поѣхали въ одиннадцать часовъ по полудни. Въ двѣнадцати отъ деревни Залуды верстахъ Устюжны Желѣзнопольской уѣздъ, которымъ проѣхали 112 верстъ, кончился, а начался Тихвинскій.
Отъѣхавши отъ деревни Залуды двадцать-пять верстъ, для перемѣны лошадей остановились въ деревнѣ Михѣевой господина Петра Алексѣевича Головина и перепрягли лошадей, не выходя изъ кибитки. Крестьяне сей деревни дѣлаютъ всякую деревянную посуду, продаютъ строевой лѣсъ, тесъ, доски и брусья, гонятъ деготь, изъ покупного желѣза и стали куютъ простыя крестьянскія вещи, сами жь, по неимѣнію въ своихъ и ближнихъ дачахъ желѣзной руды, желѣза и стали не дѣлаютъ; въ Тихвинѣ и Устюжны плотничаютъ.
Отъ Михѣевой деревни въ десяти верстахъ на большой дорогѣ погостъ Воскресенскій; въ немъ двѣ деревянныхъ церкви, одна — Воскресенію Христову съ придѣломъ великомученику Георгію, другая — Рождеству Христову.
Отъ Михѣева яму проѣхавши частогористымъ мѣстомъ двадцать-шесть верстъ, не выходя изъ кибитки, перемѣнили лошадей въ экономической, прежде бывшей Большого Тихвинскаго монастыря деревнѣ Конецъ. Оной деревни крестьяне хотя и неурожайное, но по множеству земли большое имѣютъ хлѣбопашество, всякаго скота и для извозу лошадей, въ разсужденіи крестьянства, держатъ по многу и также продаютъ лѣсъ.
10-го числа, въ среду, отъѣхавши отъ Конецкаго яму большою дорогою десять, да въ сторону отъ дороги большимъ лѣсомъ тѣсною проселочною дорогою четыре версты, для посмотрѣнія въ девятомъ часу по полуночи остановились въ Антоніевской Дымской пустынкѣ и пристали въ домѣ живущаго въ ней бѣлаго священника Авраама Ксенифонтова. Дымскою она называется по небольшому того жь названія озера, при которомъ она стоитъ. Начально въ томъ пустомъ лѣсномъ и удаленномъ отъ жила мѣстѣ построена преподобнымъ Антоніемъ, котораго и мощи здѣсь въ Казанской каменной церкви подъ спудомъ препочиваютъ. Монаховъ въ ней живало по семидесяти человѣкъ, и крестьянъ во владѣніи было сто душъ. При открытіи жь штата монастырямъ, оная изпразднена, и для отправленія подлежащаго въ церквахъ богослуженія опредѣленъ бѣлый священникъ, съ обыкновеннымъ числомъ причетниковъ. Въ ней двѣ церкви: каменная, въ низу — Казанской Божіей Матери и преподобному Антонію Великому; въ верху жь, стараніемъ онаго теперешняго священника отдѣлывается Живоначальной Троицы. Деревянная, построенная онымъ же священникомъ, — рождеству Іоанна Предтечи. Кругомъ церквей ограда деревянная старая и нѣсколько такихъ же обвалившихся пустыхъ келей. Священникъ и причетники живутъ за оградою въ деревянныхъ избахъ; довольствуются хлѣбопашествомъ, лѣсною угодою, скотоводствомъ и даваемыми отъ пріѣзжающихъ богомольцевъ за службы деньгами, а опредѣленныхъ въ приходъ крестьянъ не имѣютъ. Во оной пустынкѣ по всягодно годовая ярмонка бываетъ въ праздникъ рождества Іоанна Предтечи и продолжается четыре дни. На оную съ товарами пріѣзжаютъ купцы тихвинскіе, бѣлозерскіе, изъ Устюжны, Кириллова, Череповца и Вологды, и много собирается съ своими рукодѣліями и домашними продуктами окольнихъ и дальнихъ крестьянъ и для богомоленія разнаго званія людей. Были ль же въ древнія времена въ сей пустынкѣ какія достойныя любопытства и примѣчанія происшествія, о томъ, по неотысканію лѣтописца, не извѣстно. Состоящее при ней Дымское озеро въ окружности версты три; по среди его маленькій островокъ, на которомъ, сказываютъ, спасался преподобный Антоній. Во оной пустынкѣ отслушавши водное освященіе храмамъ и преподобному молебенъ, въ священниковомъ домѣ отобѣдавши, за отдыхновеніемъ пробыли до пяти часовъ по полудни. Въ пять же часовъ на тѣхъ же, что изъ Конецкаго яму, лошадяхъ, поѣхали при морозной погодѣ.
Отъѣхавши отъ Антоніевской Дымской пустынкѣ болотнымъ, лѣсистымъ мѣстомъ, тѣсною проселочною дорогою верстъ пять да большою шесть, итого одиннадцать верстъ, въ осьмомъ часу по полудни остановились въ Бесѣдномъ Маломъ Тихвинскомъ Никольскомъ монастырѣ. Онъ построенъ отъ Большого Тихвинскаго монастыря, по причинѣ явленія Божіей Матери, сѣдящей на колодѣ, съ предстоящимъ предъ Ней Николаемъ Чудотворцемъ, нѣкоему простолюдину Георгію, прозваніемъ Юрышу (которому приказала Она тогда сказать, чтобъ на построенной въ большомъ Тихвинскомъ монастырѣ, для поставленія явленнаго Ея образа церкви, крестъ поставили деревянный, а не желѣзный), на самомъ томъ мѣстѣ явленія, почему и называется Бесѣднымъ. Сей монастырь въ окружности саженъ до трехъ-сотъ, кругомъ его ограда деревянная, а внутри двѣ каменныхъ церкви; настоящій холодный соборъ во имя Николая Чудотворца, теплый — рождеству Іоанна Предтечи; при ней строительскія кельи; въ нихъ въ проѣздъ мой жилъ присланный изъ Большого Тихвинскаго монастыря строитель іеромонахъ Іевъ, со однимъ монахомъ и двумъ къ постриженію чтущимся бѣльцамъ; въ низу жь братская трапеза, кухня, хлѣбопекарня и для поклажи изъ Большого Тихвинскаго монастыря получаемыхъ съѣстныхъ припасовъ подвалъ. Онъ съ самаго начала и понынѣ во всемъ генерально зависитъ отъ Тихвинскаго монастыря. Богомольцы въ него заѣзжаютъ весьма рѣдко. Главный же для поправленія и починки монастыря денежный доходъ состоитъ въ построенной изъ-стари для того сбору, возлѣ большой дороги деревянной часовни (въ которой за стекломъ стоитъ иконописный крестъ, сказываютъ, сдѣланный изъ той колоды, на которой Богоматерь); въ ней каждый годъ собирается отъ двухъ до четырехъ-сотъ рублей; а для сбереженія оныхъ собирающихся отъ проѣзжающихъ денегъ, въ придѣланной къ той часовнѣ деревянной же кельѣ всегда живетъ монахъ или послушникъ. Въ мой же проѣздъ въ ней былъ чтущійся въ Большомъ Тихвинскомъ монастырѣ къ постриженію въ монашество санктъ-петербургскій купецъ Илья Никифоровъ Соболевъ.
Изъ онаго монастыря, побывши въ церквахъ и часовнѣ, отслуживши храмамъ молебенъ и съ строителемъ отужинавши, поѣхали въ двѣнадцать часовъ по полуночи. Отъѣхавши отъ онаго монастыря четыре, Тихвинскимъ уѣздомъ шестдесятъ-восемь, а всего отъ города Бѣлозерска триста-двадцать-двѣ, а отъ Тотьмы 710 верстъ, въ началѣ перваго часа по полуночи, по пріѣздѣ въ городъ Тихвинъ, возлѣ Тихвинскаго монастыря, поколь отворили для насъ ворота, пробыли въ кибиткахъ часъ; потомъ, съ позволенія тамошняго архимандрита Игнатія, въѣхавши въ монастырь, стали квартерою въ отведенныхъ намъ въ монастырской швальнѣ кельяхъ.