Иоасаф I, четвертый патриарх московский, преемник Филарета и предшественник Иосифа, поставлен в патриархи 6 февраля 1634 г., умер 28 ноября 1640 г. Он происходил из боярских детей, постригся в монашество в Соловецком монастыре при архимандрите Исидоре; когда Исидор поставлен был архиепископом в Новгород, он вызвал к себе Иоасафа и пользовался его помощью во время смут, произведенных первым самозванцем, проникавших и в Новгородскую область. В 1621 г. Иоасаф был сделан игуменом Псково-Печерского монастыря, 1 января 1627 г. поставлен в псковские архиепископы. В 1632 г. он подписался в прошении псковичей к Царю об запрещении немцам иметь во Пскове свой торговый двор; царь был недоволен этою просьбою и патриарх за это наложил на Иоасафа запрещение; вскоре, однако, вместе с псковичами, прощен был и их архиепископ. Через два года после этого, 6 февраля 1634 г., Иоасаф был поставлен царем в патриархи, предуказанный для этого сана своим предшественником, патриархом Филаретом, и собором русских епископов избранный в число трех кандидатов. Извещая о его избрании восточных патриархов, царь Михаил Феодорович называл его «мужем благоразумным, правдивым, благоговейным и наученным всякой добродетели». Один из современников (архиепископ Пахомий) избрание его в патриархи объясняет тем, что он был «дворовый сын боярский, в нравах и житии добродетельный и к царю не дерзновенен». Иоасаф далеко не имел при дворе такого положения, каким пользовался Филарет. Он назывался уже не «великим государем», а лишь «великим господином»; имя патриарха не значится, как было раньше, рядом с именем государя в актах не только государственных, но и церковных, исходивших лично от Государя, напр. в грамотах царя о посылке священнослужителей в сибирские города, в грамоте Сийскому монастырю при ссылке туда архиепископа суздальского, в грамота Кирилло-Белозерскому монастырю о доставке в Москву книг для печатного двора и т. д. Новые, сравнительно с предыдущим патриаршеством, отношения высшей церковной власти к государю хорошо формулированы самим патриархом Иоасафом в посланий его к царю, в ответ на предложенный ему царем вопрос об отношениях к крымскому хану. Патриарх пишет: «Наш долг молить Бога, Пречистую Богородицу и святителей московских о мире всего мира, о благосостоянии св. божиих церквей и о твоем многолетнем здравии и твоего семейства. А о том, что учинить крымцам за мучение твоих людей, нам, твоим богомольцам, не пристойно написать такого ответа, чтобы учинить воздаяние. Рассудить об отмщении врагам и что учинить им — дело, государь, твое и твоих бояр и ближних людей и твоего царского синклита, а не нас, твоих государевых богомольцев». Патриарх прибавляет только: «Нам, богомольцам твоим, прилично лишь напоминать тебе, как царю и владыке. Тебе, государь, принявшему управление православным народом, подобает пещися не о себе только, но соблюдать от треволнения все вверенное тебе стало Божие. Поревнуй, боговенчанный царь, как ревновал прежде, царю Константану и князю Владимиру. Ты глава всем: покажи ревность освободить своих посланников из бесерменских рук, от злого мучения и позора, а потом можно будет отказать крымцам, за их многую неправду, в той казне, что посылалась им»... Таким образом патриарх дает царю совет о государственных делах не в силу присущего ему по званию патриарха какого-либо постоянного права давать советы, а лишь по прямому требованию царя, и за собою, как за высшей церковной властью, считает лишь право «напоминать» православному Государю о его обязанностях в отношении его православных подданных. — Патриаршество Иоасафа І не было ознаменовано какими-либо крупными событиями в церковной жизни России. Внимание его было занято преимущественно изданием богослужебных и церковно-учительных книг и некоторыми частными мероприятиями для устранения беспорядков в богослужении и быту духовенства. Книг при Иоасафе I, в шесть лет его патриаршества, издано было более, чем в четырнадцатилетнее патриаршество Филарета; типографских станов действовало двенадцать, тогда как при Филарете всего семь. Впрочем, из двадцати трех изданий, сделанных при Иоасафе, шестнадцать представляли перепечатку с Филаретовских изданий. Как при Филарете, так и при Иоасафе книги были напечатаны лишь по исправлении их согласно с старинными русскими списками, которые были собраны. Справщиками печатаемых книг на Печатном дворе, которым заведовал боярин князь Алексей Михайлович Львов, были «старцы добрые», а также черные попы и дьяконы, «житием воздержательные и крепкожительные, грамоте гораздые»; но между ними, не значилось знатоков греческого языка, и греческие подлинники исправляемых книг не принимались во внимание при исправлении русских переводов, вследствие чего книги Иоасафовские, в смысле правильности текста, имеют не больше достоинства, чем исправленные при Филарете. Из справщиков более других известен подьячий патриаршего двора Василий Бурцев. Ни на одном из Иоасафовских изданий не отмечено, что книга была «свидетельствована патриархом», как это делалось при Филарете, и потому можно думать, что сам Иоасаф принимал в этом деле участие меньшее, чем Филарет. При Иоасафе были напечатаны: Псалтирь (семь изданий), Потребник, Минея общая, Псалтирь следованная, Часослов (по четыре издания), Евангелие; Служебник, Триодь цветная (по три издания), Апостол, Триодь постная, Каноник, Шестоднев (по два издания), Евангелие учительное, Октоих, Минея месячная — на сентябрь, октябрь и декабрь, и Устав церковный (по одному изданию). В некоторых из этих изданий замечаются отступления от изданий прежних; так в Иоасафовском издании Требника выпущен особый чин погребения священнического, по той причине, что будто бы этот чин составлен еретиком Еремеем, попом болгарским. В Требнике Иоасафовском вставлены вновь целые три главы: 40, 42 и 46; в «Уставе церковном» прибавлены «чины русских церквей и монастырей» и т. п. Семь книг, вновь изданные Иоасафом, следующие: Азбука, с начатками грамматики, составленная Бурцевым по виленскому изданию, Анфологий, Трефолей (в четырех томах, по три месяца в каждом), Трефолой со службами русским святым, Потребник иноческий, Святцы и житие св. Николая со службою ему. Уже после кончины Иоасафа вышли в свет издания, предпринятые, вероятно, по его указанию: Пролог за первую половину церковного года (с сентября по март) и Маргарит (сборник проповедей Златоуста, с прибавлениями). Иоасаф хотел также издать Четии-Минеи, для чего вытребован был из Кириллова монастыря экземпляр Макарьевских великих Четьих-Миней, но этого намерения он не успел исполнить.
Памятником деятельности Иоасафа І по благоустроению церковного чина служит сохранившаяся до нашего времени его «память» патриаршему тиуну Ивану Мануйлову и главному старосте поповскому в Москве никольскому попу Панкратию относительно церковного благочиния и жизни духовенства. Богослужение в то время отправлялось в церквах крайне неблагочинно: пели в церквах наскоро, голосов в пять-шесть читали и пели единовременно разное, миряне вели громкие разговоры, да и сами попы беседовали и бесчинствовали во время службы, обедню служили без часов, в великом посту отправляли службы наскоро и т. д. В своей «памяти», которую старосты поповские должны были все иметь у себя в списках и прочитывать всем причтам, патриарх требовал, чтобы попы и диаконы жили благочинно и исправляли свои обязанности тщательно, пение и чтение в церквах совершали во всем согласно с церковными правилами; чтобы миряне вели себя в храме благоговейно; чтобы все службы церковные совершались своевременно и на них читались бы учительные евангелия и прочие поучения из прологов и других учительных книг; чтобы попы учили детей своих духовных страху Божию и всякому благочинию, наставляли их, как следует молиться Богу и Его угодникам, как проводить праздники по христиански, чтобы они исправляли в народе злые нравы и обычаи. Заслуживает внимания произведенное патриархом Иоасафом уничтожение своего рода местничества между церковными властями. При съездах иерархов в Москву, на соборных заседаниях, при собраниях у патриарха для совещаний, за трапезой в палатах царских, иерархи спорили о местах и производили беспорядки, стараясь сесть один выше другого. Иоасаф составил «лествицу властям», в которой с точностию определил место каждого архиерея и монастырского настоятеля. — Благочестивый и строгий инок Иоасаф имел особенное уважение к месту своего пострижения, Соловецкому монастырю, и щедро благотворил ему то церковными облачениями, то деньгами, то богослужебными книгами. Его содействием в 1634 г. основан дворянином Гладковым оранский Богородицкий монастырь (в пределах нынешней нижегородской губернии), в память чудес от Владимирской иконы Божией Матери, к которой Иоасаф имел особенное усердие. Вообще же за время его управления в России основано вновь три монастыря и восстановлено пять прежних, закрывшихся до него. «Поспешением» патриарха новгородский митрополит Аффоний написал сочинение о духовной силе и благодати, подаваемой в таинстве крещения и в день пятидесятый, а соловецкий монах Сергий составил в 1639 г. сказание о святых Иоанне и Логгине яренгских.
Макарий, «Ист. русс. церкви», т. XI; Соловьев, «Ист. России», т. IX, гд. III и IV; «Чтения Моск. общ. ист. и древ.», кн. 3, 37—40.