Ни шелега в машне бедняшка не имел, А воровати не хотел: Занять не льзя; такия тут обряды, Что надобны заклады, Да росты ради барыша,
А у нево кафтан, рубашка да душа, Закладовъ нет, он терпит голод И холод, Мне лутче смерть, бедняшка говорит, И хочет отравиться; Но яд не скоро уморит; Пошел давиться. Был дом старинной развален, Остатки только были стен:
Пошел туда бедняк веревку вынимает,
К кирпичью гвоздь наладя прижимает, И почал колотить:
Стена обрушилась, и выпало оттоле
Червонцов тысяча, иль может быть и боле;
Бедняшку льзя всево теперь позолотить. Бедняшка обомлел, в весельи тает, Червонцы те хватает, От радости дрожит, И добычь ухватив домой бежит. Пришелъ хозяинъ дома, Обрушена стена, А деньги не солома, Другая им цѣна; Скупова сердце ноет, Скупой кричит и воет:
Сокровище мое! куда сокрылось ты?
Лишился я твоей на веки красоты.
Веселие мое и свет мой! я с тобою
Разстался, самою лютейшею судьбою; Погибни жизнь моя.
Сокровище мое! с тобой умру и я, Не отменю сево я слова. Скупой! Веревка тут готова; Пожалуй лишнева не пой;
Однако он и сам не много норовился, И удавился,
Доволен только тем ко смерти приступил, Что он веревки не купил.
Примечания
↑А. П. Сумароков. Полное собрание всех сочинений в стихах и прозе, ч. VII. — М., 1781. — С. 14—15.