Случай из жизни Лермонтова[править]
Въ тридцатыхъ годахъ лейбъ-гусарскимъ полкомъ командовалъ М. Г. Хомутовъ, занявшій въ 1839 году должность начальника штаба войска Донскаго. Получивъ это назначеніе, Хомутовъ предложилъ эскадронному командиру А. Г. Реми мѣсто дежурнаго штабъ-офицера. Въ эскадронѣ у Реми между прочимъ субалтернъ-офицерами были А. Л. Потаповъ и М. Ю. Лермонтовъ. Прежде выѣзда Реми изъ Петербурга, Потаповъ уѣхалъ въ свою Воронежскую деревню, взявъ заранѣе слово съ Реми посѣтить его. Объ этихъ сборахъ узналъ Лермонтовъ и упросилъ Реми взять его съ собою. Упрошивать приходилось потому, что «вздорливый и придирчивый характеръ поэта» былъ извѣстенъ всѣмъ, и въ особенности Александру Гавриловичу Реми, котораго онъ вызывалъ на дуэль изъ-за какихъ-то пустяковъ. Лермонтовъ поклялся всѣми святыми, что будетъ вести себя «примѣрно», не придираясь ни къ станціоннымъ смотрителямъ, ни къ проѣзжимъ. И дѣйствительно: «всю дорогу Лермонтовъ былъ послушенъ какъ ребенокъ — тише воды, ниже травы», замѣчаетъ А. Г. Реми, записанный разсказъ котораго помѣщенъ недавно въ «Донской Газетѣ» (№ 4). Дорогою путешественники узнали, что у Потапова въ деревнѣ гоститъ его дядя, генералъ, весьма свирѣпый по службѣ, котораго боялись, какъ огня, всѣ гвардейскіе офицеры. Лермонтовъ сталъ уговоривать Реми отказаться отъ поѣздки въ деревню къ Потапову, а когда это не подѣйствовало, рѣшилъ-было дожидать своего бывшаго эскадроннаго командира на ближайшей почтовой станціи. Кончилось тѣмъ, что оба они пріѣхали къ Потапову, который радушно принялъ своихъ товарищей, и отвелъ имъ для помѣщенія цѣлый флигель; въ большомъ же домѣ помѣщался его дядя, «страшный» генералъ, и тамъ же нужно было обѣдать. На Лермонтовѣ, какъ говорится, лица не было; онъ говорилъ, что у него и аппетитъ пропалъ, и душа не на мѣстѣ. Потаповъ ободрялъ его какъ могъ. За столомъ генералъ оказался очень любезнымъ, а къ концу обѣда любезность его съ Лермонтовымъ дошла даже до товарищески-дружескаго обращенія. Лермонтовъ развернулся. Послѣ обѣда, Реми и Потаповъ отправились во флигель, откуда черезъ полчаса вышли въ садъ и увидѣли тамъ слѣдующую картину: Лермонтовъ сидитъ на шеѣ согнувшагося генерала. Оказалось, что «страшный» генералъ и боявшійся его поэтъ играли въ чехарду. Послѣ этого, можно уже было ознакомить генерала съ тѣми опасеніями, которыя питалъ по отношенію къ нему Лермонтовъ. Слушая этотъ разсказъ, генералъ очень смѣялся и замѣтилъ: «изъ этого случая вы можете видѣть, какая разница между службою и частною жизнью? Будьте и вы такими же. На службѣ никого не щажу, всѣхъ поѣмъ, а въ частной жизни я такій же человѣкъ, какъ и всѣ». А. Л. Потаповъ, бывши на Дону атаманомъ, подтвердилъ этотъ разсказъ.
Источник текста: журнал «Древняя и Новая Россія», 1877 г. № 3. С. 315.