1) Моя противница кидает в меня камнем за то, что я будто бы утаил от моих читателей о том, что напечатал (в журнале «Ребус») описание первого феномена Блаватской в мае 1884 г., то есть «чтение ею закрытого письма». Это неправда. На стр. 240 «Изиды,» в тексте моей «отставки» этот факт указан как одна из причин, побуждавших меня послать эту отставку: «…, что она (Блаватская) желала воспользоваться моим именем и принудила меня подписать и публиковать описание феномена, полученного посредством обмана (феномен с письмом в мае 1884 года)».
Значит факта этого единственного напечатанного мною сообщения о «феномене» я и не думал скрывать. Да и к чему бы я делал это, раз моё сообщение было напечатано в журнале?!
2) На странице 186 «Изиды» я привожу письмо Блаватской к m-me де Морсье, в котором она описывает ей своё печальное положение и говорит о том, что я «толкую пустяки о махатмах и что я Фома неверный». Ради объяснения этого письма я упомянул, что Блаватская в самую критическую для себя минуту получила от неизвестного друга некоторую сумму денег и добивалась узнать через m-me де Морсье, кто это прислал ей деньги. Только и всего. Но вот г-жа Желиховская (стр. 98 брошюры) объявляет, будто бы я этим даю читателям возможность предположить, что это я послал Блаватской деньги. Ничего подобного у меня и в уме не было, да и зачем это понадобилось г-же Желиховской? так, ради какой-то туманной инсинуации!.. Блаватская в те времена часто нуждалась и не раз находились люди, ей помогавшие. Одни делали это прямо, другие, смотря по отношениям, тайно. В этом не было для неё ничего унизительного, да и г-жа Желиховская отлично должна бы знать, что бедность не порок и что без помощи друзей иной раз не проживёшь. Но я вовсе не желаю способствовать предположению, будто я помогал Блаватской. Между нами ни с той, ни с другой стороны никаких денежных счётов никогда не бывало. Блаватской я денег не давал ни в долг, ни в виде подарка — и заявляю об этом.
3) Г-жа Желиховская, желая, по своему обыкновению, опровергнуть неопровержимое, по поводу общеизвестного и курьёзного факта, что Блаватская выдавала себя за вдову доселе здравствующего её мужа, заявляет, что она имела на это право. Она, видите ли, «была признана таковою тифлисскими властями, выславшими ей в 1884 г. свидетельство, где она была названа «вдовой Д. С. С. Н. В. Блаватского». Не будучи с ним в сношениях более двадцати пяти лет, она совершенно потеряла его из виду и не знала, как и мы, — жив он или умер. Это вина тифлисской полиции, а никак не ее» (стр. 94 брошюры). Однако у меня в руках литографированная и засвидетельствованная копия этого самого курьёзного документа, высланного Блаватской по её желанию тифлисским полицмейстером 7 июня 1884 г. Этот документ приведён мною на 72 стр. «Изиды» и в нём Елена Петровна значится не вдовой, а женой Д. С. С. Н. В. Блаватского. Как есть ничего г-жа Желиховская не может сказать, чтобы не отклониться от правды… Сколько раз смеялась она сама над этим мнимым вдовством своей знаменитой сестры!
4) На удостоверение самых близких к покойному А. М. Бутлерову лиц, что он не был знаком с Блаватской и никогда с ней не состоял ни в какой переписке, — г-жа Желиховская отвечает: «Неправда, я сама видела в ее руках его портрет и письмо», — лукаво умалчивает, кому был дан А. М. Бутлеровым его портрет, кому было написано это письмо, — и при этом думает, что таким заявлением уничтожится удостоверение вдовы А. М. Бутлерова, а также его ближайшего друга. Увы! это лишь один из бесчисленных примеров того, что автор «Правды о Е. П. Блаватской» и «Необъяснимого или необъясненного» видит не только невидимое, но и несуществующее.
5) Да, неизлечимыми галлюцинациями страдает г-жа Желиховская! На странице 139 своей брошюры, говоря о данном ей мною для прочтения оригинале «исповеди» Блаватской, с которым сличал перевод Жюль Бессак, — она пишет: «Меня тоже поразило, зачем все русское письмо испещрено печатями M-r Jules Baissac’а; г. Соловьев объяснил, что это для пущей верности, — как доказательство, что перевод верен». Ну как же мог я ей говорить такой вздор, когда на этой «исповеди» всего один штемпель! Зачем понадобилось г-же Желиховской даже и тут написать неправду, которую доказать так легко?!!
6) Я в четвертый раз печатно спрашиваю г-жу Желиховскую: где коллекция (lettre sur lettre) моих писем к Блаватской, которые я ей будто бы писал, после 8 октября (нового стиля), осенью 1885 года, в то время, когда она письменно и многократно жаловалась на моё молчание, и о которых г-жа Желиховская с большим апломбом говорит в своей статье в «Nouvelle Revue»? Где эти письма? Их никогда не было — и г-жа Желиховская выдумала их существование.
7) В своём письме в «Новом времени» г-жа Желиховская развязно извинилась передо мною за опечатку, сделанную в её статье в «Nouvelle Revue». Но дело в том, что на этой опечатке (1885 год вместо 1884 года) построен её дальнейший рассказ о мнимых чудесах в Вюрцбурге, на тех же страницах французского журнала. Говоря о пребывании Блаватской и моём в Вюрцбурге, она пишет: «Ce dernier y eut la missive du Mahatma Koot-Houmi et repartit pour Paris, enthousiasmé de sa visite et des choses extraordinaires dont il avait été temoin à Wurtzbourg, à un tel point qu’il écrivit lettre sur lettre, toutes dans le genre de celle-ci, dont je fais ici des extraaits: Paris, 8 octobre 1885…» и так далее. [1]. А затем в другом месте: «En l’année 1885, par exemple, Mahatma Moria est apparu à M-r Wsevolod Solovioff, avec lequel il eut un entretien, que ce dernier a décrit à beaucoup de prsonnes, avec son éloquence ordinaire» [2]. Вот тут действительно среди обычного извращения могла быть в цифре опечатка; но ведь я указывал и указываю не на эти слова, а на вышеприведённую выдержку о событиях в Вюрцбурге, где нет никакой опечатки. Какая же тут может быть опечатка в цифре? Цифра верна. Здесь бесцеремоннейшая неправда, дважды фактически и документально доказанная читателям «Изиды», полное извращение целого ряда обстоятельств. Выходит к тому же, что г-жа Желиховская «писала так, а не иначе вследствие лишь опечатки, сделанной при печатании её рукописи!! Это уж чисто «оккультный» феномен — и на него мне пришлось трижды печатно указывать сестре г-жи Блаватской. Но она молчит, очевидно полагая, что это такие мелочи, на которые не стоит обращать внимания уважающей себя даме.
8) Не зная, куда деваться от подавляющей доказательности и ясности обманов Блаватской в её «феноменах», — г-жа Желиховская доходит до того, что старается распространить убеждение, будто «феномены» Блаватской и выдавались ею самою, Блаватской, за фокусы! Зачем же бы она их делала в таком случае? Разве фокусами доказывается религиозная доктрина? Если бы эти пресловутые «феномены» прямо выдавались Блаватской за простые фокусы, а не за «чудеса её махатм», — то не приходили бы их смотреть и расследовать Шарли Рише, Фламмарионы и так далее, не тратило бы «Лондонское общество психических исследований» громадные деньги, не посылало бы в Индию Годжсона и не учреждало комиссий для их расследования, не писал бы, наконец, Синнетт целые книги с описаниями этих, по мнению теософов, не фокусов, а чудес, на которых основано всё, так сказать, наглядное значение и самой Блаватской, и её доктрины. Эта выдумка слишком груба и наивна…
9) Один из замечательных курьёзов «брошюры» заключается в том, что г-жа Желиховская «невинно игнорирует» всю заключительную часть «Современной жрицы Изиды», — документальную историю возникновения «теософического общества». В этих главах я уж не играю никакой роли, действие происходит за десять лет до моего знакомства с Блаватской и она сама всё рассказывает в своих письмах к А. Н. Аксакову, переданных мне им ради восстановления истины в таком общеинтересном, нешуточном деле. Блаватская — общественный деятель, лицо, так сказать, историческое и значение её деятельности г-жа Желиховская сама, хоть и значительно преувеличивая, представляет громадным, чуть не всемирным. Поэтому всё, что осталось после Блаватской, теряет частный характер и подлежит общественному суждению. И вот — эта документальная, основанная исключительно на её собственноручных письмах история возникновения «созданного ею всемирного братства» впервые появилась в «Изиде».
Отчего же это г-жа Желиховская ни единым словом не обмолвилась об этой интересной, до сих пор совершенно тёмной, а теперь мною всё же достаточно освещённой истории возникновения теософического общества в Сев. Америке в семидесятых годах?!
Составляющие материал этой истории интереснейшие письма оттого-то мне и переданы, что они документально свидетельствуют в пользу моего рассказа, подтверждают его и доказывают верность выводов, сделанных мною, когда я ещё не имел ровно никакого понятия об этих американских письмах семидесятых годов.
Умалчивая обо всём этом, г-жа Желиховская, как и в других случаях, подобно страусу прячет голову в свои перья — и думает, что её никто не видит.
10) Г-жа Желиховская (стр. 2 брошюры) говорит, что «дает свои скромные (!!) показания в пользу умершей сестры, за которую некому, кроме нее, заступиться», а в конце брошюры приводит целые списки заступников и прославителей Блаватской, друзей её, «преданных ей на жизнь и на смерть» [3]. Столь прославленная создательница «религии разума» — не беззащитна — и в наши дни говорить так, как говорю я, о защищаемых таким оружием «общественных деятелях» — во всяком случае не есть признак трусости.
«Что же касается до личности моей сестры, — объявляет г-жа Желиховская на стр. 161, — то она так неизмеримо выше его (то есть моих) несостоятельных нападок, что все его комки грязи, в нее пущенные, вряд ли достигнут подножия того высокого пьедестала, на котором воздвигнут ей памятник в трех частях света». Вот как! Ну так стоило ли г-же Желиховской прикидываться казанской сиротою!! Если бы Блаватская была действительно беззащитна, — никто «а я тем более», не поднял бы на неё руку. Но видите: «Ее памятник стоит на громадном пьедестале в трех частях света». И вот я показал, — потому что совесть молчать не позволила, — из какого материала создан этот памятник.
Показала это и моя неожиданная, хоть уж и не новая, союзница — г-жа Желиховская, показала именно своей брошюрой, написанной вовсе не ради оправдания «беззащитной» сестры, а только ради скандала, в мечтах о котором интересы сестры совершенно забылись.
Ни одно из обвинений, выставленных мною и подтверждённых документально — не только не разбито (это невозможно; ибо — очевидный факт остается всё же фактом), но и не затронуто. Вместо того чтобы отвечать на обвинения Блаватской и её общества, — в «брошюре» только голословные «нет», тут же противоречащие друг другу и… нападки на меня лично.
Я выхожу с документами, показаниями свидетелей и письмами в руках и громко говорю: «Блаватская с помощью огромного, организованного обмана и поддельных «феноменов» создала своё общество, которое, в сущности, и в конце концов оказалось пропагандой самой фантастической и прямо безнравственной доктрины[4]. Блаватская и её сообщники, когда их ловили и ловят в обманах, пользовались и пользуются «всеми» средствами, прежде всего «клеветою», для борьбы со своими обличителями».
Г-жа Желиховская выступает с «ответом», всячески его рекламировав, — и на всё это отвечает: «Г-н Соловьев самый ужасный и коварный человек, он очаровал нас, вынул наши сердца, потом поехал венчаться из моего дома, потом довел нас до безумия и мы, под влиянием раздражения, давали показания о Блаватской в самом крайнем, преувеличенном смысле!»
Помилуйте, добрые люди, — ну разве это «ответ» и «защита» невинной, великой женщины, за которую некому заступиться??! И ещё если бы только это!!
Примечания[править]
- ↑ «Этот последний получил там послание махатмы Кут-Хуми и возвратился в Париж, восхищенный своим посещением и необыкновенными вещами, которых он был свидетелем в Вюрцбурге до такой степени, что он писал письмо за письмом, все вроде того, из которого я здесь делаю выписки: Париж, 8 октября 1886 год» и так далее.
- ↑ «В 1885 году, например, махатма Мория явился г. Всеволоду Соловьеву и имел с ним разговор (!!!!), описанный последним многим лицам с обычным ему красноречием».
- ↑ Ещё недавно, — как видно ниже, из удостоверения А. А. Брусилова, — г-жа Желиховская уверяла меня «что если я буду писать о Блаватской, то ее последователи, друзья и родные, которые могущественны (?!!), причинят мне за это тяжкие неприятности». Значит, Блаватская не беззащитна и за неё есть кому мстить. Но ведь я доказал, что давно уж подвергаюсь этому тайному мщению! Теперь же о нём узнают и все, благодаря г-же Желиховской.
- ↑ Если я говорю так прямо и определённо, — значит могу доказать это. Я это и доказываю с указанием на теософские источники и литературу в моей статье о «теософской доктрине», печатающейся в настоящее время в журнале «Вопросы философии и психологии». Впрочем, доктрина эта и так известна многим.