— Если я достану алую розу, то та, которую я люблю, будет танцевать со мною… Но что же мне делать? В этом саду нет ни одной алой розы!..
И на глазах молодого студента появились слёзы.
Соловей, сидевший поблизости на столетнем дубу, наблюдал за юношей и слышал его слова.
— Неужели я не найду ни одной алой розы?! — с отчаянием восклицал студент. — Обидно ведь, от каких мелочей может зависеть счастье. Я изучил творения мудрецов, я знаю философию, и вдруг от одного настойчивого требования алой розы рушится моя жизнь!
— Наконец-то я вижу человека, который истинно любит, — проговорил соловей. — Сколько ночей я пел об искренней любви, скольким зо́рям я рассказывал о ней, но я не видел её; и вот предо мною человек, любящий искренно, бескорыстно. Но какое горе отражается на его прекрасном лице.
— Завтра у принца будет бал, — прошептал юноша, — на нём будет и та, которую я люблю. Ах, только бы достать алую розу, и я буду танцевать с ней до рассвета. Как жаль, что в моём саду нет алой розы. Придётся быть одному на балу. Она подумает, что я недостаточно предан ей, а потому и не исполнил её желания. Я чувствую: моё сердце разорвётся на части…
— Да, этот человек истинно любит, — сказал соловей. — Правду говорят: «любовь дороже золота и драгоценных камней». Теперь мне это понятно; и вот почему любовь не продаётся в магазинах и не ценится на вес золота и серебра.
— Заиграет оркестр, — продолжал сетовать юноша, — и она будет под его звуки танцевать. Вокруг неё столпятся придворные, и она поочерёдно начнёт с ними танцевать, а со мной нет. Она кинет на меня презрительный взгляд, потому что я не достал ей алой розы!..
Студент беспомощно опустился на траву и заплакал.
— Он плачет… о чём? — спросила проползавшая мимо ящерица.
— А ведь и правда… о чём? — удивилась бабочка, порхавшая на солнце.
— О чём, не знаешь? — прошептала своей соседке нежная маргаритка.
— Ему нужна алая роза и он о ней плачет, — громко сказал соловей.
— Как! о красной розе? Да ведь это смешно! — воскликнули все разом, а ящерица залилась безудержным смехом.
Только один соловей не смеялся; он понял горе студента и молча сидел на дереве, стараясь проникнуть в тайну истинной любви.
Но не долго он так сидел; вдруг он встрепенулся, взмахнул крылышками и быстро полетел через сад на средину зелёной луговины. Здесь рос красивый розовый куст. Соловей сел на одну из его ветвей и сказал кусту:
— Послушай, дай мне из твоего букета одну розу; за это я спою тебе чудную песню…
— Я не могу исполнить твоей просьбы: каждая роза дорога мне, как матери дитя, — отвечал куст и посоветовал соловью пойти к брату, тоже розовому кусту, находившемуся недалеко.
Соловей прилетел к этому кусту и стал просить у него одну розу.
— Подари мне одну розу, и я спою тебе нежную песню…
Куст покачал головой и ответил:
— Мои розы дороже всего для меня и я не могу тебе дать ни одной из них. Но обратись к моему брату под окном студента. У него целое деревцо; быть может, он и даст тебе одну розу.
Соловей прилетел к окну студента и сказал розовому деревцу:
— Дай мне одну розу, и я спою тебе восхитительную песенку!
Покачав головой, деревцо ответило:
— О, если бы ты знал, как прелестны мои розы! Они алее кораллов и нежнее лапок молодой голубки. К сожалению, весенний мороз уничтожил мои бутоны, сковал мою кровь, и мне не придётся цвести нынешним летом.
— Ты понимаешь, — с мольбой произнёс соловей, — я хочу только одну розу… Неужели я не добуду её!
— Только одним способом можно достать эту розу, — раздумчиво сказало деревцо, — но мне не хотелось бы рекомендовать тебе этот способ…
— Скажи же, скажи его мне! — настойчиво стал просить соловей.
— Хорошо, — ответило деревцо. — Ты должен сам создать красную розу, окрасив её кровью своего сердца при звуках музыки, во время лунного сияния. Вот мой завядший бутон. Его шипом ты должен пронзить свою грудь и петь всю ночь до зари. Шип вонзится в твоё сердце и, проколов его, перельёт твою кровь в меня… Твоя кровь оживит меня, и бутон расцветёт… Согласен ли ты?
— Своей смертью я должен купить красную розу, — это слишком дорогая цена!.. — воскликнул соловей. — Разумеется, я, как и всякое создание, дорожу своей жизнью… Я люблю зелёный лес, золотое солнце и жемчужную луну. Мне сладок аромат леса и цветов. Но любовь дороже жизни, и сердце человека, который любит, несравненно ценнее сердца птицы!..
Соловей развернул крылышки и поднялся в воздух. Бесшумно пролетев по саду, он сел недалеко от студента, который всё ещё лежал на траве со слезами на глазах.
— Отбрось печаль: ты будешь иметь красивую розу! — громко сказал ему соловей. — При звуках музыки, во время лунного сияния я воскрешу розу, окрасив её кровью моего сердца. Но за это ты должен дать мне обещание верно любить. Истинная любовь ведь выше мудрости и несокрушима…
Студент, прислушавшись к чириканью соловья, поднял голову, но тотчас же опять её опустил.
Он не понимал языка птички, хотя и знал всё, что было написано в книгах.
Один лишь столетний дуб понял слова птички и взгрустнул. Он сильно любил соловья за его песни, который тот пел, сидя в своём гнезде.
— Милая птичка, пропой мне в последний раз песенку! — тихим трепетанием листьев прошептал он. — Мне будет так скучно без тебя!
Соловей сжалился над дубом и стал петь для него. Он начал тихо, и его голос был подобен журчанию ручейка, но потом его песнь переливалась всё громче и громче… Наконец, сделав повышенную трель, соловей сразу смолк…
Студент встал и пошёл домой, размышляя о том, что та, которую он любит, хотя и имеет чудную внешность, но зато черства сердцем и не способна жертвовать собою для других. Придя в комнату, он лёг и, продолжая думать о своей любви, заснул.
Между тем соловей сидел на дубу и ждал, когда взойдёт луна. С её восходом он снялся и полетел к розовому кусту. Прижавшись грудью к острому шипу, он запел… По мере того как одна песня сменяла другую, острый шип всё больше и больше вонзался в грудь соловья, переливая его кровь в розовый куст. И всю ночь холодная серебряная луна слушала песни соловья. А над шипом зацветала прекрасная роза; с каждой песней она развёртывала по лепестку. Сначала роза была бледна, как туманная утренняя заря. Но с проблесками рассвета она стала принимать нежно-розовую окраску.
— Прижимайся крепче, птичка, — сказал куст соловью, — иначе роза не расцветёт с наступлением дня…
Соловей стал крепче жаться к шипу и ещё звонче начал петь, восхваляя нежную любовь молодости. На лепестках розы появился лёгкий нежный румянец; но роза ещё не окрасилась пурпуром, потому что шип не коснулся пока сердца соловья.
— Ближе, крепче прижмись, иначе роза не расцветёт до утра! — потребовал опять куст.
Соловей крепче прильнул к шипу, и шип коснулся его сердца. Острая боль зажглась в нём. Но ещё звучнее стала песнь соловья. Он пел о вечной, бессмертной любви, которая не боится даже и смерти. И вдруг… роза зарделась и расцвела, как пурпурная заря востока. Её лепестки стали подобны рубину.
Но что же с соловьём? Его голос вдруг ослабел, глаза затуманились, крылышки затрепетали…
Он издал последний слабый звук… Казалось, что бледная луна позабыла о рассвете и застыла…
— Гляди, гляди, — закричало соловью деревцо, — ведь роза расцвела!
Но соловей уже не слыхал этого восклицания: он был мёртв и лежал бездыханным на траве.
Проснувшись утром, студент отворил в сад окно.
— Какая чудная алая роза! Я никогда не видал такого дивного цветка! — воскликнул он и сорвал её. Одевшись, он побежал к той, которую любил.
Юноша бережно держал розу в руке, твердя лишь: «какое счастье! какое счастье!..»
Молодая девушка, дочь профессора, сидела на террасе и разматывала клубок шёлка.
Поздоровавшись с ней, студент, ещё не доходя, закричал ей:
— Ну, вы должны танцевать со мной: я достал вам алую розу. Вы приколете её на вечере к груди, и этот цветок расскажет вам о моей любви.
Но девушка сдвинула брови и сказала:
— Мне кажется, эта роза не под цвет к моему платью. А потом — племянник герцога подарил мне прекрасные настоящие драгоценности. Согласитесь, что они дороже вашей розы…
— Ах, как вы неблагодарны! — воскликнул студент, с сердцем кидая розу на дорогу.
— Вы очень дерзки! — сердито крикнула девушка. — Кто вы в сравнении с племянником герцога? У вас нет даже и серебряных пряжек на башмаках, как у него…
С этими словами девушка поспешно встала и ушла в комнату.
— Как жалка несбыточная любовь, — сказал студент. — Очевидно, в наш век заслуживает внимания только всё практичное. Но всё-таки я снова примусь за философию.
Уходя, студент взглянул на дорогу. Проезжавший экипаж смял колесом розу и вдавил её в пыльную колею.