Ты не знаешь, кто я? И я тоже не знаю…
Мнѣ исполнилось тысяча лѣтъ…
Часто грезится мнѣ, будто я наполняю
Данный кѣмъ-то, когда-то обѣтъ…
Мнѣ мерещатся древніе, темные своды
Полусумракъ сѣдыхъ, молчаливыхъ палатъ,
Недоступныя башни, подземные входы
И далекій-далекій набатъ…
Часто вижу себя въ подземельѣ безъ края…
Льется сверху откуда-то свѣтъ голубой.
Тишина. Я одинъ. Но я знаю, я знаю,
На землѣ происходитъ рѣшительный бой…
И я рвуся уйти изъ подземныхъ владѣній,
Рвусь туда, на просторъ, павшимъ духомъ помочь,
Но колдуетъ, вся полная странныхъ видѣній,
Голубая подземная ночь.
Леонидъ Старкъ.
Въ горахъ[править]
Сегодня праздникъ тѣсенъ
И солнечныхъ лучей.
Мнѣ душный городъ тѣсенъ, —
Въ немъ нѣтъ живыхъ ключей…
Иду высоко въ горы,
Гдѣ бродятъ облака,
Гдѣ солнца жгучи взоры
И радость глубока,
Гдѣ травы такъ пахучи,
И воздухъ, какъ вино,
А землю скрыли тучи, —
Что сѣрое руно…
Упьюсь я бѣлизною
И блескомъ горныхъ ризъ!
Съ прохладою ночною
Спущусь обратно внизъ,
И людямъ истомленнымъ
Хмѣльную пѣснь мою
О солнцѣ раскаленномъ
Я звонко пропою!..
Леонидъ Старкъ.
Птица — ночь.[править]
Ты не хочешь больше повѣстей дня?
Но я бѣденъ. Нѣтъ иныхъ у меня…
Но я знаю, королевна, пути,
Какъ другія чудо-сказки найти….
Вылетала птица-ночь на просторъ,
Улетала далеко въ темный боръ,
Колдовала до утра въ томъ бору
И спѣшила въ свой дворецъ поутру…
Заповѣдный боръ вѣтвями шумѣлъ,
Заповѣдный боръ сказать не умѣлъ,
Что повѣдала ему птица-ночь,
Тьмы таинственной любимая дочь
А потомъ шалуньи-зорьки пришли
И грибовъ и ягодъ много нашли,
И омыли боръ росою живой,
И скорехонько ушли въ теремъ свой.
Заповѣдный боръ на зорьки взглянулъ
И легонько головою качнулъ,
И посыпались алмазы въ траву,
И подумалъ онъ: «я сплю на-яву»…
Жаркій полдень истомилъ старика,
Приласкали послѣ тучки слегка,
Ранній вечеръ, точно ласковый братъ,
Цѣловалъ его, и лугъ, и закатъ…
Вотъ и снова, знойной нѣгой дыша,
Прилетѣла птица-ночь, не спѣша,
И, окутанная вся въ черный флеръ,
Принялася потѣшать старый боръ…
Въ заповѣдный боръ хочу я пойти,
Разспросить и тайну ночи найти,
И тебѣ я поутру принесу
Чудо-сказки про ночную красу…
Не звени своимъ монистомъ,
Не зови…
Не услышу въ полѣ чистомъ
Зовъ любви…
И пѣвучими рѣчами
Не мани:
Ужъ погашены ночами
Всѣ огни…
Распусти ты лучше косы
По плечамъ,
Собирай съ былинокъ росы
По ночамъ
И подслушивай, что знаютъ
Тростники,
И чему въ поляхъ киваютъ
Васильки…
И когда узнаешь думы
Травъ степныхъ,
И когда постигнешь шумы
Тайнъ ночныхъ, —
Выходи ты на курганы
Колдовать,
Наше горе, наши раны
Врачевать…
Омочи росой живою
Сонъ-траву —
И, влюбленный, предъ тобою
Оживу…
Вечеромъ.[править]
Рвутся одна за другою
Ветхія струны былого.
Мчуся кипучей рѣкою
Въ поискахъ міра иного.
Жалобно вѣтеръ гудитъ,
Плачетъ въ лѣсу почернѣломъ,
Плачетъ, что гдѣ-то, вся въ бѣломъ,
Дѣвушка смуглая спитъ…
Спитъ она сномъ непробуднымъ,
Скоро ужъ тысячу лѣтъ…
Скалы кругомъ и безлюдно…
Къ острову доступа нѣтъ.
Кто-бъ, сквозь кипящій прибой,
Мимо губительныхъ скалъ,
Къ острову путь отыскалъ,
Правя могучей рукой.
Нѣтъ, ужъ никто не найдется,
Дѣвушка вѣчность проспитъ.
Сказка назадъ не вернется:
Сказка мертва и молчитъ…
Ветхая лютня моя
Только рыдаетъ и ноетъ…
Дѣвушка глазъ не откроетъ.
Дѣвушка эта — ничья…
Ночью.[править]
Сегодня городъ пьянъ и пыленъ,
И ночь душна…
А я одинъ, а я безсиленъ…
И ты одна…
Зайдемъ?..
Въ кафе такъ много огней,
И лакеи въ черномъ такъ важны.
О комъ я тоскую? О ней…
А у тебя глаза отчего влажны?
Не хочешь сказать? Ну, не надо:
Я не люблю знать чужія тайны…
А сердце сейчасъ все же радо:
Хороши встрѣчи, когда случайны…
Когда пройдетъ мучительная ночь,
Мы станемъ снова чуждыми другъ другу,
Но не забуду я печальную подругу,
Гиганта-города, затерянную дочь…
Смотри: вонъ тамъ зажегся свѣтъ…
О чемъ грустятъ таинственныя зданья?
Не знаешь?… Ну, прощай… Иль до свиданья?…
Нѣтъ, нѣтъ…
Леонидъ Старкъ.