Въ восемь часовъ вечера Ляписовъ заҍхалъ къ Андромахскому и спросилъ его:
— Ҍдете къ Пылинкинымъ?
— А что? — спросилъ, покришившись, Андромахскій. — Развҍ сегодня четвергъ?
— Конечно, четвергъ. Сколько четверговъ вы у нихъ бывали, и все еще не можете запомнить.
Андромахскій саркастически улыбнулся.
— За то я твердо знаю, что мы будемъ тамъ дҍлать. Когда мы войдемъ, m-mе Пылинкина сдҍлаетъ радостно-изумленное лицо: «Господи! Андрей Павловичъ! Павелъ Ивановичъ! Какъ это мило съ вашей стороны!» Что мило? Что мило, чортъ ее возьми, эту тощую бабу, мҍняющую любовниковъ— не скажу даже, какъ перчатки, потому что перчатки она мҍняетъ гораздо рҍже! Что мило? То ли мило, что мы являемся всего одинъ разъ въ недҍлю, или то — что мы, войдя, не разгоняемъ сразу пинками всҍхъ ея глупыхъ гостей? «Садитесь, пожалуйста. Чашечку чаю?» Охъ, эта мнҍ чашечка чаю! И потомъ начинается: «Были на лекціи о Ведекиндҍ?». А эти проклятыя лекціи, нужно вамъ сказать, читаются чуть ли не каждый день! «Нҍтъ, скажешь, не былъ.» «Не были? Какъ же это вы такъ?» Ну, что если послҍ этого взять, стать передъ ней на колҍни, заплакать и сказать: «Простите меня, что я не былъ на лекціи о Ведекиндҍ. Я всю жизнь посвящу на то, чтобы замолить этотъ грҍхъ. Дҍтямъ своимъ завҍщаю бывать отъ двухъ до трехъ разъ на Ведекиндҍ, кухарку, вмҍсто
В восемь часов вечера Ляписов заехал к Андромахскому и спросил его:
— Едете к Пылинкиным?
— А что? — спросил, покришившись, Андромахский. — Разве сегодня четверг?
— Конечно, четверг. Сколько четвергов вы у них бывали, и всё ещё не можете запомнить.
Андромахский саркастически улыбнулся.
— За то я твёрдо знаю, что мы будем там делать. Когда мы войдём, m-mе Пылинкина сделает радостно-изумлённое лицо: «Господи! Андрей Павлович! Павел Иванович! Как это мило с вашей стороны!» Что мило? Что мило, чёрт её возьми, эту тощую бабу, меняющую любовников — не скажу даже, как перчатки, потому что перчатки она меняет гораздо реже! Что мило? То ли мило, что мы являемся всего один раз в неделю, или то — что мы, войдя, не разгоняем сразу пинками всех её глупых гостей? «Садитесь, пожалуйста. Чашечку чаю?» Ох, эта мне чашечка чаю! И потом начинается: «Были на лекции о Ведекинде?». А эти проклятые лекции, нужно вам сказать, читаются чуть ли не каждый день! «Нет, скажешь, не был.» «Не были? Как же это вы так?» Ну, что если после этого взять, стать перед ней на колени, заплакать и сказать: «Простите меня, что я не был на лекции о Ведекинде. Я всю жизнь посвящу на то, чтобы замолить этот грех. Детям своим завещаю бывать от двух до трех раз на Ведекинде, кухарку, вместо
