таки преодолѣлъ. Я былъ свидѣтелемъ этого разсказа и удостовѣряю, что онъ былъ проникнутъ искреннимъ намѣреніемъ Николаева воздать хвалу своему товарищу.
Профессоръ Армфельдъ, читавшій намъ энциклопедію медицины, производилъ на своихъ лекціяхъ впечатлѣніе очень умнаго и образованнаго человѣка; держалъ себя джентльменомъ, говорилъ спокойно, ровнымъ голосомъ (даже нѣсколько монотонно) и такъ, что рѣчь его, будучи записана слово въ слово, могла бы быть, напечатана безъ поправокъ. Помню, что въ общемъ смыслъ его лекцій былъ таковъ: упомянувъ о добровольно принятой нами и предстоящей въ будущемъ святой обязанности служить больному человѣчеству, онъ обозрѣвалъ преподаваемый намъ кругъ наукъ, какъ средство достиженія цѣли, и обѣщалъ честно потрудившимся въ награду чувство исполненнаго долга, а отличившимся — счастье учиться за границей. Замѣчательно, что его лекцій по судебной медицинѣ я совсѣмъ не помню, знаю только, что, познакомивъ насъ съ формой судебно-медицинскаго свидѣтельства, онъ требовалъ отъ каждаго изъ насъ написать таковое на самимъ собою избранную тему; да и это немногое сохранилось у меня въ памяти благодаря лишь тому свидѣтельству, которое было написано мною и было, такъ сказать, моимъ первымъ писательскимъ опытомъ.
На 5-мъ курсѣ я жилъ въ Мясномъ переулкѣ, на Драчевкѣ, и насупротивъ оконъ моей комнаты, выходившихъ въ переулокъ, въ маленькомъ домикѣ съ мезониномъ часто видѣлъ у окна за работой миловидную дѣвушку, которая сидѣла къ окну всегда бокомъ и работала, не поднимая головы. По поводу того, что она сидѣла къ окну бокомъ и никогда не повертывалась лицом на улицу, у меня не разъ мелькала мысль, что, должно быть, есть какой-нибудь порокъ у нея въ той половинѣ лица, которая остается скрытой для зрителя съ улицы. Эта мысль послужила канвой для написаннаго свидѣтельства. Сидѣвшая противъ меня дѣвушка превратилась въ бѣдную швею съ очень красивой лѣвой половиной лица и большимъ родимымъ пятномъ на правой щекѣ; въ квартирѣ противъ ея окна поселился красивый предпріимчивый юноша, увлекшійся красивымъ профилемъ швеи, и началъ конечно подступы. Къ несчастію для дѣвушки, она сильно влюбилась въ этого юношу, любуясь имъ черезъ завѣшенное окно и слыша его медоточивыя рѣчи. Кончилось тѣмъ, что онъ все-таки увидѣлъ ея безобразную правую щеку и былъ настолько безсердеченъ, что при этомъ видѣ разсмѣялся и прекратилъ ухаживанья, a бѣдная дѣвушка сошла съ ума и сдѣлалась объектомъ судебно-медицинскаго изслѣдованія.
