Страница:Адам Мицкевич.pdf/594

ніямъ и даже по разсказамъ Одынца, не всегда относящимся ко времени событій, эволюцію міросозерцанія Мицкевича, съ его воззрѣніями на польскій народъ приходилось сталкиваться рѣдко. Личность человѣческая его, несомнѣнно, занимала гораздо больше, чѣмъ коллективная психологія народа, и вопросы личнаго совершенствованія выдвигались впередъ всѣми остальными. И вдругъ сразу теперь, въ Дрезденѣ, Мицкевичъ постигаеть сущность народной польской психологіи и выражаетъ ее въ полномъ соотвѣтствіи съ тѣмъ, что высказываетъ Бродзинскій. Въ томъ покаянномъ настроеніи, которое переживалъ теперь Мицкевичъ, тѣмъ выше должны были рисоваться ему героизмъ и святость подвига народа. «Я долженъ пасть къ вашимъ ногамъ», восклицаетъ поэтъ, слушая разсказы участниковъ востанія: «Вы сражались за родину, за Польшу. Я никогда не прощу себѣ, что я не поспѣшилъ къ вамъ и не былъ съ вами. Вы называете меня великимъ, а я такой маленькій». Такъ повѣствуетъ одинъ восторженный почитатель Мицкевича, вѣроятно, попріукрасившій слова поэта, по вѣрно передающій ихъ общій смысль. (Wł. Bełza,Zpoki Mickiewicza. 1911, стр. 113). Въ это время Мицкевичъ, по заявленію Одынца (въ письмѣ отъ 19 мая 1832 г.), былъ уже христіаниномъ великой вѣры, безъ которой никто не будетъ ни великимъ, ни полезнымъ, ни счастливымъ. Могло ли такого христіанскаго поэта удовлетворять байроновское настроеніе, такъ ярко вылившееся въ «Гуярѣ»? И вотъ, дойдя до середины перевода, Мицкевичъ вдругъ почувствовалъ влеченіе совсѣмъ къ другому творчеству. Какъ ни постепенно подготовлялось пробужденіе его личнаго творчества, поэту казалось, что оно наступило неожиданно. Молясь въ костелѣ, онъ почувствовалъ, что «надъ нимъ разбилась банка съ поэзіей». Онъ принялся писать. Въ мартѣ онъ писалъ познанскимъ друзьямъ, звавшимъ его на Пасху къ себѣ, что послѣ долгой праздности, или какого- то оцѣпенѣнія, когда онъ могъ думать только о газетахъ и политическихъ новостяхъ, онъ возвращается къ своимъ прежнимъ занятіямъ, «много вещей въ это время переводить, иныя кончаетъ, иныя начинаетъ. Разъ муза показала свои милостивыя очи, надо воспользоваться съ уваженіемъ ея услугами и ни на минуту не отходить отъ нея, иначе она убѣжитъ и не вернется». Дѣйствительно въ жизни Мицкевича наступаетъ эпоха необычайнаго напряженія творчества, какъ за десять лѣтъ передъ тѣмъ: онъ пишетъ въ это