Страница:Адам Мицкевич.pdf/621

лога) такъ и называется «импровизація». Конрадъ одинъ и послѣ долгаго молчанія произноситъ: «Одиночество... гдѣ же люди? Развѣ я не для людей пѣвецъ? Гдѣ же тотъ человѣкъ, который услышитъ въ моей пѣснѣ всю мысль, обниметъ взоромъ всѣ лучи ея духа? Жалокъ тотъ, кто утруждаетъ для людей свой голосъ и языкъ! Языкъ лжетъ голосу, а голосъ лжетъ мыслямъ: мысль быстро летитъ изъ души, пока не сломается въ словахъ, и слова поглотятъ мысль, и такъ дрожатъ надъ мыслью, какъ земля надъ невидимой рѣкой, которую она пожрала. Но развѣ по дрожанію земли люди могутъ узнать глубину ея струй, развѣ они могутъ догадаться, куда она стремится? Чувство кружится въ душѣ, воспламеняется, горитъ, какъ уголь, какъ кровь въ своихъ глубокихъ, невидимыхъ проходахъ. И сколько крови люди видятъ на моемъ лицѣ, столько лишь изъ моихъ чувствъ они вмѣстятъ въ моихъ пѣсняхъ. И земной взоръ, посланный къ тебѣ гонцомъ, не долетитъ до тебя, хотя бы взялъ стеклянныя крылья; онъ ударится только о твой млечный путь, догадается, что это солнце, но не сочтетъ, не измѣритъ ихъ. Не нужны вамъ, пѣсни, людскія очи и уши! Струитесь въ глубинѣ моей души, блестите на ея высотахъ, какъ подземные ручьи, какъ небесныя (nadniebne) звѣзды. Ты, Боже, ты, природа, внемлите мнѣ! Достойны васъ эта музыка и пѣнье: ибо я художникъ (mistrz)! Я, художникъ, протягиваю руки, протягиваю ихъ до самыхъ небесъ и кладу мои ладони на звѣзды, какъ на стеклянные кружки гармоники. То быстрымъ, то тихимъ движеньемъ я вращаю звѣзды моимъ духомъ; и несется милліонъ тоновъ, и въ этомъ милліонѣ тоновъ каждый добытъ мной, и я знаю каждый тонъ. Я соглашаю ихъ, дѣлю и сочетаю, и сплетаю въ радугу, и въ аккорды, и въ строфы, разливаю ихъ въ звукахъ и въ лентахъ молній. Вотъ я отнялъ руки, поднялъ ихъ надъ краями міра, и круги гармоники остановились на всемъ ходу... Я самъ пою и слышу свои напѣвы: долгіе, протяжные, какъ завыванія вихря, они пронизываютъ всѣ глубины человѣческаго рода, стонутъ жалостью, рычатъ бурей, и глухо имъ вторятъ вѣка, и каждый этотъ звукъ въ одно и то же время и играетъ, и пылаетъ; онъ въ ушахъ моихъ, онъ въ моихъ глазахъ, словно вѣтеръ колышетъ волны, я слышу его полетъ по свистамъ, вижу его въ одеждѣ облака. Достойно такое пѣніе Бога и природы!.. Это великая пѣснь, пѣснь - твореніе, такая пѣснь есть сила, геройство, такая пѣснь —