Страница:Адам Мицкевич.pdf/622

безсмертіе! Я чувствую безсмертіе, я творю безсмертіе: что болѣе великое ты могъ создать, о Боже? Смотри, какъ эти мысли я добываю самъ изъ себя, какъ я воплощаю ихъ въ слова: они летятъ, разсыпаются по небу, катятся, играютъ, блестятъ: вотъ они уже далеко; я ихъ еще ощущаю, любуюсь ихъ видомъ, чувствую рукою ихъ округлость, угадываю мыслью ихъ движеніе: я васъ люблю, мои вѣщія дѣти! Мои мысли! Мои звѣзды! Мои чувства! Мои вихри! Я стою среди васъ, какъ отецъ среди семьи, вы — всѣ мои! Я топчу васъ, всѣ поэты, всѣ мудрецы и пророки, которыми восхищался широкій міръ! Если бы они ходили донынѣ среди дѣтей своей души, если бы всѣ похвалы и всѣ аплодисменты они слышали, чувствовали и считали заслуживающими, и зажгли лучами на челѣ своемъ всѣ блестки славы ежедневной, со всей музыкой похвалъ и красою вѣнцовъ, собранной за столько вѣковъ и со столькихъ поколѣній, они всетаки не чувствовали бы такъ собственнаго счастья и могущества, какъ чувствую теперь я, въ эту уединенную ночь, когда я пою самъ въ себѣ, пою самому себѣ. Да, я полонъ чувства, я силенъ и разуменъ! Я никогда не чувствовалъ этого такъ, какъ въ эту минуту; сегодня мой зенитъ, сегодня моя мощь переживетъ кризисъ (się przesili), сегодня я узнаю, всѣхъ ли я выше или только надмененъ; сегодня мигъ предназначенія, Сегодня я напрягу всего сильнѣе мускулы (wytężę ramiona) своей души: это минута Самсона, когда онъ, слѣпой и узникъ, думалъ у колонны... Я сброшу тѣло и только, какъ духъ, возьму крылья... Мнѣ нужно взлетѣть! Я вылечу изъ круговорота планетъ и звѣздъ, я пройду туда, гдѣ граничатъ Творецъ и природа. И есть у меня, есть два крыла. Довольно мнѣ. Я раскину ихъ съ запада на востокъ, лѣвымъ покрою прошлое, а правымъ будущее, и по лучамъ чувства достигну Тебя. Я загляну въ Твои чувства, о Ты, о которомъ говорятъ, что Ты тамъ, на своемъ небѣ, бодрствуешь! Я здѣсь, вотъ я уже пришелъ. Видишь, какъ велико мое могущество, до самаго неба достигаетъ мое крыло. Но вѣдь я человѣкъ, а тамъ, на землѣ, мое тѣло. Я тамъ любилъ, на родинѣ осталось мое сердце... Но эта земная любовь моя, она почила не на одномъ человѣкѣ, какъ червь на цвѣткѣ розы, не на одной семьѣ и не на одномъ вѣкѣ. Я люблю весь народъ. Я принялъ въ свои объятія всѣ его поколѣнія, прошлыя и будущія. Всѣхъ ихъ я прижалъ къ своей груди,